- Черт возьми, - засмеялся он, - как я могу тебя забыть? Надеюсь, ты насчет работы? - Не совсем. Слушай, ты сейчас занят? - Нет. Ты что-нибудь задумал? - Очень много чего. Ты по-прежнему занимаешься страхованием? Джо утвердительно пробормотал: - Только этим я и занимаюсь, ищу исчезнувшие доходы. Можешь придержать свое оружие и крутых мальчиков. - Не окажешь ли мне услугу, Джо? Он колебался только мгновение: - С удовольствием, Майк. Ты столько раз выручал меня! Что надо сделать? - В одном гостиничном номере со мной умер Честер Уилер. Мне нужна информация о нем. Но не о прошлом, а за последнюю неделю. Он был в городе, делал закупки для своего магазина в Колумбусе, Огайо; я хочу иметь отчет обо всех его действиях со времени приезда в Нью-Йорк. Это можно сделать? Я слышал, как его карандаш рвет бумагу. - Дай мне несколько часов. Я сам начну поиски, а ребята будут разрабатывать детали. Где тебя найти? Я немного подумал и сказал: - В гостинице «Гринвуд». Это тихая заводь на боковой улочке в районе Восьмидесятых улиц. Там не задают лишних вопросов. - До свидания. Я положил трубку и стал пробиваться сквозь толпу к бару. Моя шляпа висела на стенном светильнике, мое место было занято, и парень, сидящий на моем стуле, тратил мои деньги на пиво. Однако я не стал поднимать шум. Это был Пэт. Бармен поставил еще одну кружку пива и взял немного из моих денег. Я сказал: - Что это за шуточки? Пэт медленно обернулся и посмотрел на меня. Его глаза были затуманены, губы скривились в мрачной гримасе. Он выглядел уставшим и озабоченным. - Здесь есть задняя комната, Майк. Пойдем посидим там. Я хочу поговорить с тобой. Я залпом осушил кружку и понес другую, полную, в заднюю комнату. Когда я подтолкнул через стол свою пачку сигарет Пэту, он покачал головой и подождал, пока я закурю. Я спросил: - Как ты меня нашел! Вместо ответа он очень мягко, но твердо задал свой вопрос: - В чем дело, Майк? - Ты о чем? - Ты знаешь о чем. - Он подался вперед, не отрывая взгляда от моего лица. - Майк, я буду говорить спокойно, я не позволю тебе заболтать меня на полночи. Я офицер полиции, по крайней мере, так считается. И я отношусь к этому делу как к очень серьезному и хочу, чтобы ты узнал о нем больше, чем знаю я. Что происходит? Дым попал мне в глаза, и мне пришлось зажмуриться. - Предположим, Пэт, я скажу, что Честер Уилер убит. - Тогда я спрошу, как и кем. - Я не знаю, как и не знаю кем. - Почему ты считаешь, что это убийство? - Из моего пистолета было произведено два выстрела, вот почему. Он ударил кулаком по столу: - Иди к черту, Майк, со своими штучками! Мы с тобой друзья, но я устал от того, что ты мне все портишь. Тебе везде мерещатся убийства! Давай по-честному. - Разве я когда-либо поступаю нечестно? - С оговорками! Я кисло усмехнулся: - Два выстрела. Разве этого мало? - Для меня достаточно. Это все, что у тебя есть? Я кивнул и размял окурок. Лицо Пэта смягчилось, и он медленно выдохнул воздух из легких. Он даже слабо улыбнулся. - Надеюсь, что дела обстоят именно так. Я рад, что мне не пришлось над этим потеть. Я раскрошил сигарету над столом. - Тебе удалось заставить работать меня. А чем занят ты? - Прецедентами, Майк. Я говорю о последних самоубийствах. - А что там интересного? - Мы часто находим самоубийц с пулей в голове. Вся комната бывает засыпана гильзами. Самоубийцы расстреливают патроны, пока не наберутся мужества. Большинство не умеет обращаться с автоматическим оружием, обычно они делают несколько выстрелов, чтобы узнать, как оно действует. - И это делает Честера Уилера самоубийцей? Он улыбнулся в ответ на мою усмешку. - Ну, не совсем. Когда ты поднял шум о пулях в твоем пистолете, мы раскопали распорядок дня Уилера и вышли на его делового партнера, с которым он провел весь день накануне смерти. Он сказал, что Уилер был в глубокой депрессии и несколько раз заговаривал о самоубийстве. Определенно, его дела покатились под гору. - Кто этот партнер, Пэт? - Эмиль Перри, его фабрика изготавливает сумки. Если у тебя есть новости, приходи, но больше никакой паники, Майк, хорошо? - Ага, - прошипел я. - Но ты не сказал, как отыскал меня. - Засек твой звонок, гражданин. Он был сделан из бара. Я потратил время на гостиницу, проверяя твою историю. И я.» да, я нашел дырку от пули в матрасе. - Я полагаю, ты нашел и пулю? - Конечно. И гильзу тоже. Я напряженно ждал продолжения. - Она лежала в холле, где ты ее обронил, Майк. Надеюсь, ты оставишь попытки придать этому элемент таинственности просто для того, чтобы вовлечь меня в дело. - Болван! - Прекрати, Майк. Охранник гостиницы направил меня по нужному следу. Я разглядывал его лицо и чувствовал, что безумная ярость охватывает меня с головы до ног. - Я думал, ты умнее, Пэт. Ты дубина. - Давай прекратим игры, Майк. - Он заморгал, улыбнулся и продемонстрировал мне свою спину. Оказывается, это я затеваю игры, черт побери! Я думал, что ругаюсь про себя, пока пара каких-то типов не начала меня поносить, потому что их кошечки, мол, жалуются. Но, увидев мою физиономию, они приказали своим кискам не соваться в чужие дела. Что ж, я сам лез на рожон. Я сыграл умно, но Пэт переиграл меня. Может быть, дубина-то я. А может быть, Уилер действительно застрелился. А потом вернулся из морга за пулей и гильзой. Я был уверен, что он этого не делал, - как уверен в том, что известное непечатное слово состоит из трех букв. Я вышел на улицу глотнуть свежего воздуха. Несколько раз глубоко вздохнув, я почувствовал себя лучше. Из аптеки на углу выпроваживали посетителей; я прошел к ряду телефонных будок в глубине, достал телефонную книгу по Манхэттену и начал листать. Покончив с ней, принялся за бруклинскую книгу. Потом перелистал список абонентов Бронкса и нашел Эмиля Перри, проживающего в одном из лучших домов округа. В одиннадцать десять я остановил машину у небольшого особнячка из красного кирпича и выключил мотор. Впереди стоял шикарный новый «кадиллак»; на его боковой дверце сияли золотым готическим шрифтом инициалы «Э. П.». На медном дверном молотке виднелись те же инициалы, но я им не воспользовался. Взявшись за него, я случайно бросил взгляд в сторону окна. Я увидел здорового толстяка, в галстуке и на пальцах которого сверкали бриллианты, стоившие целое состояние. Он разговаривал с кем-то невидимым, постоянно облизывая губы. Надо было видеть его лицо - у него был жалкий, испуганный вид.