Пальцы Юноны нашли мои на стойке, и ее улыбка уступила место озабоченности. - Майк, пожалуйста! Это не могло плохо кончиться. Разве вы не рады, что все так обошлось? Я выругался про себя - мне нужно было знать и плохое, и хорошее. - Да, конечно. Но я вновь в затруднительном положении. Благодарю вас за помощь, Юнона. Она наклонилась ко мне, и в моей голове все помутилось от запаха ее духов. У нее были серые глаза. Темно-серые. Глубокие и страстные. Глаза, которые могли говорить сами. - Так вы придете завтра? Я не мог отказаться. И не хотел. Я кивнул, и мои губы непроизвольно сложились в гримасу, а руки сжались в кулаки до боли в ободранных костяшках пальцев. - Приду, - сказал я. У меня опять появилось какое-то странное ощущение в желудке. Чей-то пальчик постучал по моему плечу, и голос Конни произнес: - Я нашлась, Майк. Привет, Юнона. Богиня одарила нас улыбкой. Конни сказала: - Пойдем домой. Я соскользнул со стула и посмотрел на богиню. На этот раз мы не обменялись рукопожатием. Достаточно было встретиться с ней глазами. - Спокойной ночи, Юнона. - Спокойной ночи, Майк. Энтон Липсек подошел сзади и кивнул нам обоим. Я взял Конни под руку и повел к двери. Джозеф, Эндрю, Мартин, Хоумер и Реймонд закричали нам, чтобы мы к ним присоединялись, но замолчали, увидев выражение моего лица. Один из них пробормотал. - Что это он такой сердитый? Парня с разбитым лицом не было на стуле, где я его оставил. Двое других стояли у выхода, и я знал, что они там делают. Они ждали меня. Высокого тощего бандита я знал, а он знал меня. Другой был мощным новичком лет, наверное, двадцати двух. Они смотрели на Конни, соображая, как вывести ее из игры, чтобы она не стала свидетельницей того, что сейчас произойдет. Мой знакомый облизнул губы и потер руки. - Мы тебя ждали, Хаммер. Молодой скривил пухлое лицо, изобразив презрительную усмешку, и оторвался от стены, пытаясь сделать плечи более впечатляющими под смокингом. - Ты и есть Майк Хаммер? Не очень-то крепкий орешек! Я положил руку на пуговицы своего пиджака. Дубинка четко обозначилась под тканью и выглядела, как настоящий ствол. - Всегда есть только один способ выяснить это, сынок, - ответил я. Мой знакомый облизал губы; тоненькая струйка слюны побежала по его подбородку. Конни прошла вперед и открыла дверь. Я прошел мимо них; они даже не шелохнулись. Очень скоро они потеряют свою работу. В этой комнате не было ни одного свободного столика. Шоу кончилось, и крошечный пятачок для танцев был забит до отказа. Припозднившаяся группа туристов устроила веселье, нимало не стесняясь. Я охватил взглядом море голов, разыскивая Клайда. Но его нигде не было. Мы забрали свои вещи в гардеробе, и я опустил в плевательницу десять центов. Гардеробщица выругалась в благодарность, я ей ответил тем же. Использованные нами слова были не в диковинку для передней комнаты «Бауэри», и в нашу сторону повернулись всего две головы. Одна из них принадлежала Клайду. Я показал большим пальцем в сторону задней части заведения: - Динк, ты нанимаешь плохих помощников. Его лицо посерело. Я даже не взглянул на его подружку. Это была Велда. V Я сидел в большом кожаном кресле в своей конторе, когда Велда вставила ключ в замок. На ней был прекрасно сшитый костюм, в котором она выглядела великолепно. Ее длинные черные волосы отражали свет утреннего солнца, струящегося из окон, и меня поразило, что самый совершенный образец красоты находится передо мной. Увидев меня, она сказала: - Я так и думала, что ты здесь. В ее голосе слышался холодок. Она бросила сумочку на стол и села в мое старое кресло. В конце концов, это теперь ее место. - Ты довольно быстро продвигаешься вперед, Велда. - Ты тоже. - Если ты о моей вчерашней компании, то принимаю комплимент. - Именно о ней. Надо думать, это результаты твоей сыскной деятельности. Они милы, как раз такие тебе нравятся. Я улыбнулся ей: - Надеюсь, что смогу сказать что-нибудь пристойное о твоем сопровождающем. Ледок в ее голосе растаял: - Я ревную, Майк. Мне не пришлось слишком далеко тянуться - кресло было на колесиках и легко двигалось. Я запустил пальцы ей в волосы, начав что-то говорить, но остановился и поцеловал ее в кончик носа. Ее пальцы крепко схватили меня за запястье. Глаза ее были полуприкрыты, и она не видела, как я отодвигаю ее сумочку за пределы досягаемости. Под тяжестью пистолета сумочка благополучно соскользнула на пол. Я поцеловал ее в губы. Губы были теплыми и мягкими. Поцелуй был легкий, но я его никогда не забуду.! Мне захотелось обнять ее и стиснуть так, чтобы она не могла пошевелиться. Но я этого не сделал. Я сполз опять в свое кресло, и Велда проговорила: - Мне никогда не было так хорошо, Майк. Не относись ко мне, как к другим. Моя рука дрожала, когда я пытался зажечь сигарету. - Я не ожидал встретить тебя вчера в «Бауэри», детка. - Майк, ты же велел мне приступить к работе. - Велда откинулась в кресле и устремила на меня взгляд. - Ты велел сконцентрироваться на Уилере. Я так и сделала. В газетах было много деталей, но ничего нового из них не узнаешь. Я села в первый же самолет до Колумбуса, встретилась с его семьей и деловыми партнерами и следующим же самолетом вернулась обратно. Она подняла с пола сумочку, достала из нее черный блокнот и перелистала его. - Честер Уилер был энергичным бизнесменом, добросовестным супругом и отцом. В семье никогда не было неурядиц. Когда он уезжал, всегда часто писал или звонил домой. На этот раз от него были только две открытки, одно письмо и один телефонный звонок. По прибытии в Нью-Йорк он сразу же позвонил. Одну открытку он послал сыну - совсем простая открытка за пенни. Другая открытка, судя по штемпелю, была отправлена из Бауэри, и в ней он упоминал, что собирается в заведение, называемое тоже «Бауэри», Потом он написал жене письмо, в котором не было ничего необычного. В приписке для своей двадцатидвухлетней дочери он упомянул, что встретил ее школьную подружку, которая сейчас работает в Нью-Йорке. Больше они ничего о нем не слышали, пока их не известили о его смерти. Разговоры с его партнерами ничего не дали. Дела у него шли прекрасно, он делал немалые деньги, и у него не было никаких поводов для волнений. Я сжал зубы. - Черта с два, это тебе дало очень много, - сказал я мягко. В памяти у меня всплыл разговор с Пэтом: парень по имени Эмиль Перри сказал, что Уилер был расстроен из-за того, что дела его шли из рук вон плохо. - Ты уверена относительно его дел? - Конечно. Я проверяла его платежеспособность. - Очень хорошо. Продолжай. - Ну… единственной ниточкой, как я поняла, был «Бауэри», Приехав домой, я быстренько навела справки и узнала об этом все, что смогла. Владельца ты, кажется, знаешь. Мне пришлось разыграть спектакль, и он клюнул. Даже очень. Похоже, Майк, он тебя не любит. - Не могу его винить. Однажды я его ранил. - После того как ты ушел, он минут пять не мог говорить. Извинился и ушел в заднюю комнату. Когда он вернулся, мне показалось, что он успокоился. На его руках была кровь. Это похоже на Динки. Он любил пускать в ход кулаки, когда его охраняли двое бездельников. - Это все? - Практически да. Он хотел еще раз со мной встретиться. Я почувствовал, что жилы на моей шее напряглись. - Сукин сын! Я выбью его из штанов! Велда покачала головой и засмеялась: - Не надо быть таким ревнивым, Майк. Тебе это не идет. Мне встретиться с ним? Я неохотно согласился: