Комок клея в темном костюме. Когда его глаза открылись, он сделал движение в сторону запотевшего графина на столе. Я налил стакан ледяной воды и передал ему. Он жадно осушил его. Я постарался, чтобы мой голос звучал ровно: - Ты ведь даже не знаешь Уилера, правда? По его лицу я понял, что так оно и есть. - Хочешь сказать что-нибудь? Перри быстро помотал головой. Я встал, нахлобучил шляпу и пошел к двери. Прежде чем открыть дверь, я оглянулся через плечо: - Ты считаешься уважаемым гражданином, толстый мальчуган. Полицейские принимают твои слова за истину. Знаешь, что я собираюсь делать? Я собираюсь узнать, что же все-таки Рейни тебе посулил, и займусь этим вплотную. Он посинел и отключился, прежде чем я закрыл дверь. Черт с ним, сам нальет себе воды. VI Небо затянулось облаками, похолодало. Въезжающие в город машины несли на крышах пласты снега. Я приткнул машину у углового ресторанчика и выпил две чашки кофе, чтобы выгнать холод из костей; потом опять сел в машину и пересек весь город, чтобы дома надеть пальто и перчатки. Когда я снова вышел на улицу, серые перья снега скользили вниз, на мостовую, по отвесным стенам домов. В первом часу я нашел мотель, где можно было получить комнату. Получив ключ от комнаты, я сел в такси и дал водителю адрес агентства Энтона Липсека на Тридцать третьей улице. Может быть, удастся выжать что-нибудь полезное из этого дня. На этот раз хорошенькая секретарша не задавала вопросов. Я сказал: - Мисс Ривс, пожалуйста. Она включила переговорное устройство. Ответил низкий, волнующий голос, в котором явно слышались нотки удовольствия. Она ждала меня. Боги Олимпа могли гордиться своей королевой. Она была само совершенство; в платье с длинными рукавами, она шла из глубины комнаты поздороваться со мной. Какого черта она носит такие платья! Они закрывали все, что только могло дорисовать воображение. Образцом того, что скрывало платье, были ее руки и лицо, и этого было достаточно, чтобы хотелось раздеть ее глазами. В ее походке была какая-то особая упругость, в глазах прыгали чертики; мы пожали друг другу руки, и от ее короткого прикосновения по моей спине побежали мурашки. - Я так рада, что вы пришли, Майк. - Я же сказал, что приду. - Ее платье было застегнуто у горла, на ней было только одно украшение-кулон. Я повернул его к свету, и он отбросил сноп зеленых искр. Я присвистнул - это был изумруд, стоивший целое состояние. - Нравится? - Хороший камень. - Я люблю красивые вещи, - сказала она. - Я тоже. Юнона повернулась ко мне: на ее губах мелькнула довольная улыбка. Чертики в глазах тоже были удовлетворены. Она отошла к столу. Серый цвет из окна пронизывал ее золотистые волосы, и сердце мое заколотилось; я подумал, что оно сорвется с цепи. Во рту появился неприятный привкус. Внутренности мои скрутила судорога, а в голове началась свистопляска. Теперь я понял, почему в моем позвоночнике появлялся холодок: потому что мне хотелось протянуть к Юноне руки и обнять ее. Она напоминала мне другую девушку. Девушку, с которой я повстречался много лет назад. Я думал, что мне удалось ее забыть. У нее были золотистые волосы. Она умерла - я убил ее, потому что мне хотелось это сделать, но она жила в моей памяти. Я посмотрел на свои руки - они дрожали, пальцы сжались в кулаки, на них проступили каждая жилка и сухожилие. - Майк? - Голос совершенно изменился. Это была Юнона, и я не мог сдержать дрожи. Золото ушло из ее волос. Она попросила подать ей манто. На ее шляпке была маленькая полоска норки того же оттенка, что и манто. - Пойдем перекусим. - Я здесь с деловым визитом. Она засмеялась и придвинулась ко мне, натягивая перчатки. - Майк, а о чем вы думали минуту назад? Я старался не смотреть ей в глаза. - Ни о чем. - Вы говорите неправду. - Я знаю. Юнона взглянула на меня через плечо. В ее взгляде была мольба. - Но это не из-за меня? Я выжал из себя кривую улыбку: - Нет, Юнона, все в порядке. Просто я подумал о том, о чем не должен был думать. - Я рада, Майк. В тот момент вы кого-то страшно ненавидели, и мне бы не хотелось, чтобы вы ненавидели меня. - Она по-девчоночьи взяла меня за руку и потянула к боковой двери. - Я не хочу делить вас совсем личным составом агентства. Мы вышли в коридор, и я нажал на кнопку лифта. Пока мы ждали лифт, Юнона прижала мою руку своей, зная, что я не могу отвести от нее глаз. Юнона, богиня в норковом манто! Она была лучше оригинала. Я увидел, что свет снова зажег золото в ее волосах. В голове моей опять начался всепоглощающий пожар, появилась боль в груди, и я почувствовал, что имя Шарлотты рвется с моих губ. Боже милостивый! Неужели можно вспоминать только так! Вспоминать женщину, которую любил, а потом послал в небытие! Я отвел глаза. Лифт остановился; лифтер одарил Юнону царственным кивком и пробормотал слова приветствия. Двое мужчин в кабине лифта посмотрели на Юнону, а потом ревниво - на меня. Похоже, она производила одинаковое впечатление на всех. На улице появился скользкий белый ковер, струившийся от ветра. Я поднял воротник пальто и устремился вперед в поисках такси. Юнона сказала: - Не надо такси, Майк. Моя машина стоит за углом. - Она сунула руку в карман и вынула два ключа на золотой цепочке. - Держите ключи. Мы наклонили головы, защищаясь от ветра, и завернули за угол. Она показала на новый «кадиллак» с откидывающимся верхом и всякими штучками, которые, как я думал, существуют только на витринах. Я придержал дверцу, пока она забиралась внутрь, захлопнул ее и обошел машину с другой стороны. Надо же, такие вещи существуют в действительности! Мотор заурчал, как сытый кот, всей своей мощью стремясь оторваться от тротуара. - Куда ехать, Юнона? - В центре есть уютное местечко, которое я обнаружила несколько месяцев назад. Там готовят лучшие в мире бифштексы, если вы понимаете в них толк. Там бывают самые интересные в мире люди… восхитительные люди. - Восхитительные? - Это не совсем верное слово. Они… необычные. Я в самом деле никогда таких не видела. Но еда там отличная. Увидите. Поезжайте вперед по Бродвею, я покажу дорогу. Я кивнул и направился к центру. Дворники двигались, как метрономы. Снег мешал, но транспорта на улице стало меньше, и через несколько минут мы были в центре. Юнона наклонилась к стеклу, всматриваясь в перекрестки. Я сбросил скорость, чтобы она могла осмотреться, и она постучала пальцем по стеклу. - Следующий дом, Майк. Сразу за углом. Я улыбнулся ей. - Мы посещаем трущобы? Или публика из Гринич-Виллидж переместилась в эти кварталы? - Ничего подобного. Еда здесь превосходная. Я улыбнулся ей в ответ, и она спросила: - Вы уже бывали здесь, Майк? - Однажды. Раньше здесь был притон, где покуривали травку, но еда и тогда была качественная. Неудивительно, что вы здесь видели столько «интересных» людей. - Майк! - Спуститесь на землю, Юнона. Вы слишком долго витали в облаках. Если меня увидят входящим сюда, меня освистают. Если вообще впустят. Она озадаченно посмотрела на меня. - Однажды меня отсюда выкинули, - пояснил я. - По крайней мере, пытались. Но это вызвало ответные меры, и я ушел на своих двоих. Волос мне, правда, повыдергивали. Славные люди. Юнона закусила губу, сдерживая смех.