Юрате убедилась, что в коридоре пусто. – Пожалуйста, проходи, – сказала она, а когда служанка вошла, торопливо закрыла дверь. Никто не должен был знать о ее вмешательстве в это дело. – Расскажи мне все. Юрате присела на край большого кресла и внимательно посмотрела на служанку. – Все так, как вы и боялись. Лорд Гри?нюс обвинил ведьму в краже. И брат вашего мужа на его стороне. Король Арунас в замешательстве, но вы знаете; Гантарас умеет быть убедительным. Юрате нахмурилась и впилась ногтями в ладони от досады. Она знала, что лорд не потерпит шуток своенравной ведьмы, но и подумать не могла, что он обвинит ее в столь серьезном преступлении. И хотя ведьма действительно была виновата, Юрате не могла осуждать ее. – Постойте, это ведь вы, Аудра, это о вас все говорят? Юрате коснулась плеча ведьмы, едва сумев догнать ее. Она не сразу узнала женщину с белоснежной косой. Ей говорили, что ведьма очень стара, но Юрате не дала бы ей и сорока лет. Красивое лицо с черными холодными глазами было почти не тронуто морщинами, да и нос не походил на уродливый крючок. – Не так много, как о вас, ваше величество. – Ведьма криво усмехнулась. – И не нужно прятаться в плащ, я вижу больше, чем другие. Юрате опустила руку прежде, чем поправила капюшон. Она покинула замок тайно, не желая смущать мужа своей проблемой. – Как вы узнали меня? – Это было несложно. Вас выдает осанка, а еще вы трижды извинились, когда вас задели. Горожанки так не поступают. Юрате смущенно опустила глаза. Она совсем не задумывалась о том, как себя ведет. – Не волнуйтесь, я вас не выдам. Но настоящую королеву не скроет ни одна маска. – Спасибо. Мы могли бы поговорить в более уединенном месте? – Да, ваше величество. Но сначала мне нужно встретиться с одним человеком. Подождите немного. Ведьма пошла к небольшому закоулку, отходящему от главной площади. Дома там стояли совсем близко друг к другу, и потому улочка стала частым местом для свиданий, а позже ее так и прозвали – Закоулком влюбленных. Юрате осторожно проследовала за ведьмой. Она не любила подглядывать, но любопытство не позволяло поступить иначе. В ее представлении все ведьмы были одинокими – тем интереснее, если она ошибалась. В закоулок почти не проникал свет, и все же Юрате смогла разглядеть высокую и статную фигуру. Широкие плечи укрывал темный плащ, на фоне которого еще ярче выделялась рыжая борода. Юрате узнала его – это был лорд Гри?нюс. Непослушные рыжие кудри всегда отличали его семью. Много лет назад они прибыли из северного королевства и давно вели торговлю мехами. Юрате несколько раз видела его в замке, но лорд редко бывал у короля. Гораздо чаще он заходил к Гантарасу, и они долго сидели за закрытыми дверьми. Юрате старалась думать о людях лучшее, но эти встречи вызывали у нее беспокойство. Гантарас говорил о лорде Гринюсе только хорошее, убеждал жену в его честности и добропорядочности. Но сколько бы Юрате ни искала – она не смогла найти бумаг с отчетами о его торговле и выплате налогов. Ведьма вышла из закоулка, пряча в складках платья мешочек с монетами. Юрате нахмурилась: она не хотела быть свидетелем тайных сделок или заговоров. Но ведьма могла и не знать о нечестности лорда. – Извините, что я подглядела, но я должна вас предупредить. Лорд Гринюс не самый порядочный человек, вам не стоит иметь с ним дел. Ведьма глухо рассмеялась, и Юрате поежилась. – Мне это известно. Он хочет иметь все, не прилагая усилий. Я проучу его. – Только будьте осторожны, он очень влиятельный человек. – Если бы я боялась людей – не была бы ведьмой. Так зачем вы искали меня, ваше величество? Юрате глубоко вздохнула. – С тех пор как я приехала сюда, мне снятся кошмары. Я думала, это пройдет, как только я привыкну, но… – Королева прикусила губу. Темнота пугала ее с детства. Стоило закрыть глаза, и самые страшные кошмары оживали в ее голове. Тогда мать начала петь ей колыбельные перед сном и поить теплым молоком. Юрате точно не помнила, когда кошмары наконец оставили ее, но с тех пор чувствовала необычайную легкость. Тем страшнее было столкнуться с ними снова. – Я помогу вам, ваше величество. Сварю отвар, и вы забудете о кошмарах. – Спасибо вам, Аудра. Где я смогу найти вас снова? – Я сама вас найду. Ведьма прищурилась. Несмотря на солнечные лучи, пробивающиеся сквозь облака, глаза ее оставались темными. Юрате отступила назад и зажмурилась лишь на мгновение, чтобы убедиться, что ей показалось. Когда она открыла глаза, ведьмы рядом уже не было. – Я поговорю с мужем. Быть может, мне удастся убедить его, что ведьма ни в чем не виновата. Юрате решительно поднялась. – Но его величество всегда прислушивается к советам брата. Они неразлучны с детства. – Значит, мне придется разлучить их на время. Гантарас ошибается. Ведьма не должна пострадать из-за этого. Гантарас плотнее задернул шторы. Солнечные лучи, отражавшиеся от хрустальных деталей люстры, слепили глаза. Он не любил такие дни. Почему-то именно в ярком солнечном свете Гантарас чаще всего выглядел полнейшим глупцом. Как в тот день, когда брат впервые не послушал его совета, поверив жене. Гантарас усмехнулся. Он редко проигрывал. Там, где ему недоставало сил, он использовал хитрость и мог найти подход к любому человеку. Лишь одна женщина сумела обыграть его. Он ненавидел ее за это, но не мог не уважать. Гантарас сел за стол и задумчиво посмотрел на портрет, который висел в кабинете давно – еще с тех пор, как королем был его отец. Женщина неуловимо походила на Юрате. Сначала Гантарас хотел избавиться от этого портрета, но потом решил оставить как напоминание о том, что и он может оступиться. Но не проиграть. От размышлений его отвлек внезапный стук в дверь. – Ваше величество, я могу войти? – Паулис? – Гантарас удивился, увидев юношу в замке днем. – Разве твое дело не следить за происходящим в городе? – Так и есть, ваше величество, но у меня срочные новости. Это о вашей пропавшей племяннице. Гантарас резко поднялся. Вестей о принцессе не было много лет. – Проходи, Паулис. Я внимательно слушаю. Глава 5 Вопрос доверия – Ты ничего не понимаешь! Олененок отчаянно взмахнула руками. Она не могла подобрать слов, чтобы объяснить Руте, что именно происходит, и готова была расплакаться. – Сны – это другое. Они как капля дождя на стекле: ты видишь ее один раз и все. А это не сон. Это… эх. – Олененок задумалась, ей так хотелось передать Руте свои мысли. – Прекрати сосать палец. Олененок с удивлением обнаружила, что палец действительно был во рту. Она сама не понимала, как это происходит, но Рута часто делала ей замечания. Она была очень внимательной к деталям, и что-либо скрыть от нее казалось почти невозможным. Лишь однажды Олененку удалось провернуть хитрый план. Тогда Рута решила, что Олененок уже достаточно взрослая для того, чтобы носить корсет. Но тугой и жесткий, мешающий вдыхать полной грудью, а тем более – бегать, он приносил ей только неудобства. И Олененок не придумала ничего лучше, чем избавиться от неприятной вещи. Рута поверила в ее внезапную пропажу, и маленькое озорство удалось. – Это похоже на сказку, – наконец собралась с мыслями Олененок. – Как будто каждую ночь ты читаешь мне новую главу. Сначала я видела только туман, потом появился голос, я шла на него и вот сегодня увидела дом. Он был как настоящий, как твой. Олененок так отчетливо помнила, как туман расступился и перед ней возникла небольшая избушка. Пахло сыростью и горькими травами, в окнах горел свет, но не привычный теплый, как в доме Руты, а холодный и белый, словно в лунную ночь. Бревна из темного дерева покосились, а крышу покрывал мох. Когда она подошла ближе, дверь беззвучно приоткрылась, словно Олененка тут ждали. – И я думаю, что мне нужно туда. Ты знаешь еще один дом в лесу? Ты ведь все тут знаешь. – Нет, Олененок, другого дома в лесу нет. Я обходила его весь и точно заметила бы. Да и кому понадобится жить в глуши? – Ты же живешь. – Олененок напористо подалась вперед. – Я здесь работаю, есть большая разница. – Рута посмотрела так серьезно, что Олененок поежилась. Слово «работа» казалось таким непонятным. От него веяло чем-то трудным и неприятным, но ходить по лесу было восхитительно. Листья шуршали под ногами. Яркие и ароматные, они так и приглашали упасть на их мягкий ковер и изваляться, вдыхая запах земли и осени. Рута ругалась, вычесывая ветки и листочки из ее волос, но Олененок чувствовала себя слишком счастливой, чтобы отказываться от такого удовольствия.