– А вот этого мне не хотелось бы. Учитывая и то, что в Ливан должны прибыть не менее десяти бойцов. А в отряде охранения как раз столько. Местных не привлечь, у других отрядов людей не взять, потому что нет с ними связи. Пойдем впятером. Фаттих сказал: – Может быть, подождем? Если то, как евреи расстреляли весь первый расчет, я видел, то в третьем могли остаться люди. Взрывом бака убило водителя Гамаля, одного раненого в кузове, да еще одного, одежда на котором загорелась, пристрелили наши враги. У Гамаля было шесть человек в расчете. Гибель двух оставшихся я не видел. И у них была возможность уйти. Азиз кивнул: – Подождем до завтра. Вечером похороним твоего брата, возможно, местные подвезут тела других погибших. Я об этом буду говорить с торговцем, а он – с главой поселения. – Вряд ли согласятся, – покачал головой Фаттих. – Тогда предложу денег добровольцам. Динары нужны всем. – Это другое дело. Значит, уходим завтра? – Да, но я еще уточню после похорон. – Хорошо. Азиз крикнул: – Вахид! Тут же показался хозяин дома. – Завтрак? – Готов, господин Азиз. – Пусть подают. – Да, господин Азиз. Вновь вошли женщины в черных одеждах. На этот раз сначала они принесли тазики с теплой водой для обмывания рук и только после этого – чаши с мясом барана, лепешки, пучки зелени. После завтрака Азиз сказал своему единственному оставшемуся полевому командиру: – Отдохнуть можешь здесь. Никто не побеспокоит. – Да, посплю несколько часов. – Спи, я прослежу за подготовкой к похоронам… Он недоговорил. В комнату вошел Амри: – Извините, господин Азиз, ваши солдаты просили сообщить, что к деревне вышли два бойца отряда. Азиз и Фаттих оживились: – Два? Кто? – Не знаю, они во дворе. – Так какого шайтана держишь их на улице, пусть зайдут сюда. – Слушаюсь, господин Азиз. В комнату зашли наводчик и подносчик боеприпасов третьего расчета Масум Дюбаг и Малик Шибани. Они были оборваны и промокли насквозь. Дюбаг доложил: – Мы сумели уйти из-под огня бронетранспортера, командир. – Что за вид? – спросил Азиз. – У вас есть во что переодеться? Дюбаг ответил: – Сменная одежда осталась в сумках и сгорела вместе с машиной. Командир отряда взглянул на торговца, что стоял возле дверей: – У тебя, Вахид, есть сухая одежда? – Найду, господин Азиз. – Забери бойцов, пусть переоденутся, и сюда. Еще обеспечь им завтрак после разговора со мной. – Слушаюсь, господин Азиз. Наводчик и подносчик боеприпасов третьего расчета ушли, но вскоре вернулись. – Это – другое дело, – проговорил командир отряда, – а теперь докладывайте, как ушли и как добрались до деревни, и что с остальными? Дюбаг вышел вперед, рассказал, как израильтяне обстреляли машину. – Они убили Гамаля, водителя, заряжающего, расстреляли загоревшегося подносчика боеприпасов. Когда повалил черный дым от воспламенения бензина, мы с Маликом, подавшись на восток, смогли зайти в балку. Евреи не пошли за нами, и нас это спасло. Мы видели, как Сабир Фаттих с расчетом зашли в деревню. Туда же мы идти не могли, пошли к реке, вплавь перебрались через Закру, прошли к деревне. Азиз спросил: – Личное оружие сохранили? – Да, господин Азиз. – Это хорошо. Плохо то, что ваш расчет сразу же накрыла самоходная батарея. Вон, Сабир хоть две самоходки смог зацепить, а еще вывести из строя более взвода солдат. Дюбаг ответил: – На Фаттиха работал корректировщик Али. А с нами и с Гамалом он на связь не вышел. Нам пришлось стрелять по координатам. САУ же были готовы к бою. Чудо еще, что мы смогли покинуть позицию, и евреи не уничтожили грузовик. Командир отряда усмехнулся: – Кто же тогда его уничтожил? Наши люди? Или местные крестьяне? Дюбаг смутился: – Я хотел сказать, не уничтожили на позиции, а то, что мы попали в засаду, не наша вина. – А чья? Может, моя? – неожиданно резко высказался Малик Шибани, обычно всегда спокойный и молчаливый: – А разве, видя, что из ближней рощи действует группа еврейского спецназа, трудно было подать нам сигнал опасности? Это могли сделать и вы, господин Азиз, и Фаттих. Достаточно было пустить в небо красную ракету. Но никакого сигнала мы не получили, и враги расстреляли нас как смертников. Азиз поднялся, подошел к бойцу. Тот вызывающе посмотрел в глаза командира, ожидая чего угодно. Но Азиз положил руку на плечо подносчика боеприпасов: – Извини, Малик, в том, что произошло, виноват я. За все в отряде отвечаю я, и за успехи, и за поражения. Прости меня, я погорячился. Шибани пожал плечами: – Да что вы, господин Азиз. Я все понимаю. И замолчал. Командир отряда же распорядился: – Сейчас вам, Дюбаг и Шибани, дадут завтрак, потом – отдых. Место покажет Амри. Я постараюсь доставить в деревню тела наших павших воинов и устрою похороны. Не получится, похороним одного брата Фаттиха. Дюбаг вскинул взгляд на командира второго расчета: – Так вот кого тащили на носилках твои бойцы, Сабир? Не знал, соболезную. – Спасибо.