— А что пешком? Где твой ёбарь? — не успеваю подойти, как он открывает рот. — С ума сошёл? — шиплю, оказавшись в паре шагов от него. — Что ты несёшь? — спрашиваю и по сторонам смотрю — на лавочке бабульки с первого этажа, на балконе третьего курит дядя Толя, на втором Зоя вешает бельё. Отлично! — А что стесняешься? Такого мужика отхватила, — отвечает Паша и мне в нос проникает запах алкоголя, будто он цистерну выпил. — Ты опять в запое? — с прищуром смотрю на него. — А если да, то что? — наклоняется вперёд, и я на автомате морщусь от запаха кислятины. — Зачем ты пришёл? Созрел для развода? — спрашиваю, устало вздыхая. — Чтобы ты спокойно могла трахаться на стороне? Хрен тебе, — с этими словами он показывает мне средний палец. — Ты совсем сдурел?! Здесь ребёнок! — подаюсь вперёд, готовая вцепится ему в шею, но, зная, на что он способен, тут же отхожу. — Она знает больше, чем ты, девки в четырнадцать уже вовсю ноги раздвигают, — фыркает и засовывает руки в карманы не первой свежести брюк. — Ева, иди домой! – говорю сестре, вручая ей пакет из магазина, чтобы она не слышала эти гадости. — Я не оставлю тебя с ним, — твёрдо заявляет моя защитница. — Всё будет хорошо, иди, — настаиваю, подталкивая её к подъезду. — Да, Ева, всё будет хорошо, твоя мамка мне отсосёт, и я уйду… — замолчать его заставляет моя пощёчина. — Ты вообще за языком не следишь? Вместо мозгов водка... — теперь замолкаю я, когда на моей шее сцепляются его пальцы. — Ты, тварь такая, посмела руку на меня поднять, — цедит сквозь зубы, обдавая моё лицо перегаром. — Отпусти её! — кричит Ева и лупит его пакетом из магазина. — Пашка, ты что творишь? — раздаётся голос бабы Нади со скамейки. — Парень, отпусти девчонку, — кричит кто-то сверху, наверное, дядя Толя. Но Паша будто не слышит, продолжая сжимать моё горло, пока я пытаюсь отцепить его руки от себя. Крики соседей и угрозы вызвать полицию перекрывает визг шин и облако поднявшейся пыли, а мгновение спустя мою шею резко выпускают из плена, я падаю на колени, откашливаясь и наполняя лёгкие воздухом. Глава 11 Глава 11 Вика — Вик, мам, — плачущая сестра опускается рядом со мной и обнимает. — Ты кто такой? Я в ментовку заявлю! — слышу отчаянный крик Паши. — Заяви! — ровный тон моего босса не успокаивает, а усиливает стыд не только перед соседями, но и перед ним. — Виктория, вы как? — раздаётся над головой, и до того, как я отвечаю, меня хватают за локоть и с лёгкостью поднимают на ноги. — Нормально, — хрипло отвечаю и прижимаю к себе не отпускающую меня сестру. — Успокойся, всё хорошо, — глажу Еву по волосам. — Я так испугалась, что потеряю и тебя, — сквозь плач бурчит и крепче меня обнимает. — Тихо-тихо, — наклоняюсь и целую в макушку. — Поехали в больницу, — заявляет Леонид Алексеевич, взяв меня под локоть и уже ведя к заведённой машине с открытой дверью. — Не стоит, всё в порядке, правда, — быстро проговариваю, потирая ноющую шею. — Тогда в дом, — кивает и, отпустив мою руку, идёт к машине, глушит мотор, закрывает дверцу и блокирует. — Пошли! — в приказном тоне бросает и сам идёт к подъезду. — Здравствуйте! — здоровается с бабульками на скамейке. — Здравствуй, милок, — отвечает баба Надя. — Какого хорошего мужичка ты нашла, — качая головой, смотрит на меня баба Лида. Молчу, потому что нет желания спорить сейчас с ними, да и смысла в этом не вижу. Поднимаемся на наш этаж, я достаю ключи из сумки, но руки так трясутся, что я не могу попасть в скважину. — Дайте мне, — Леонид забирает их у меня и сам открывает квартиру. Ева продолжает прижиматься ко мне даже после того, как мы заходим, дрожит вся и уже икает, не переставая плакать. — Евочка, солнце, — опускаюсь перед ней на корточки и сжимаю её ручки. — Все хорошо, успокойся, пожалуйста. — А если бы он… если бы… у меня никого больше нет, ты мне и папа, и мама, — разрывается рыданиями и бросается ко мне на шею. У самой по щекам катятся слёзы от понимания, что, если бы не Леонид, всё могло бы закончиться печально. Бабульки вряд ли бы справились с Пашей, а дядя Толя мог бы и не успеть спуститься. Моя Ева осталась бы сиротой, опять. — Всё-всё, — успокаивающе глажу её подрагивающее тело, сама шмыгая носом. — В доме есть какие-нибудь успокоительные? Или всё же едем в больницу? — голос Леонида звучит спокойно, но глаза говорят о другом — он в гневе. — Не надо, я ей чай с ромашкой заварю, правда? — последнее слово обращено к сестре, и она едва заметно кивает. — Идём, — встаю, и вместе заходим на кухню. — Садись и успокойся, — усаживаю Еву на стул и вручаю стакан воды. Редко увидишь мою сестру в таком состоянии, она всегда жизнерадостная, но, к сожалению, пережитый в пять лет нервный срыв после новости о смерти родителей иногда выскакивает вот таким образом. — Вы как здесь оказались? — спрашиваю Леонида, когда ставлю на стол три кружки ромашкового чая. — М? — переспрашивает, вырвавшись из каких-то своих мыслей. — Почему приехали? — задаю вопрос, попутно сжимая руку Евы, которая медленно успокаивается. — Ваш телефон трезвонил без остановки, звонил какой-то Паша, — прочистив горло, отвечает и делает глоток чая, несмотря на то что он безумно горячий. — Трубку не взял, не имею права, но, когда на экране высветилось сообщение «Либо ответишь, либо я тебе зубы выбью», сел в машину и приехал, — проговаривает, а я чувствую, как горят мои щёки. — Вовремя, — добавляет, отвернувшись. — Спасибо, — в который уже раз я его благодарю. — Кто этот человек, Виктория? — вопрос задан пугающе серьёзным тоном, а взгляд предупреждает, что я должна отвечать честно. — Мой муж, — отвечаю и стыдливо опускаю голову. — Хотелось бы сказать, что бывший, но Паша упёрся и отказывается давать мне развод. — Ясно, — сухо произносит. — И часто он позволяет себе подобное? — Нет, — мотаю головой. — То есть, раньше такого не было, потом что-то случилось… — Он просто козёл, который ничего в своей жизни не делал, кроме вмятины на диване, — зло вставляет сестра. — Ева, пожалуйста, — умоляюще смотрю на неё. — Нет, от вас, видимо, честного ответа не дождусь, так что пусть говорит, — холодным тоном проговаривает Леонид. Могла бы, конечно, возмутиться, но почему-то молчу, поджав губы. Есть в нём что-то, что не позволяет ему перечить. — Сколько его помню, был козлом, — начинает сестра. — Никогда ничего не делал, только ждал, когда его накормят, денег дадут и спать уложат. Друзей приводил, пиво пили и играли в эту дурацкую приставку, а потом полз до кровати, а Вика полночи убирала последствия их посиделок, — Ева рассказывает, а я будто снова в прошлое возвращаюсь. — А когда он первый раз её ударил, потому что она возмутилась из-за того, что он даже не пытается найти работу… — она замолкает, а я не знаю куда себя деть от стыда. — Хватит, — бурчу, повернувшись к сестре. — Я, в принципе, всё понял, — вздыхает Леонид. — Спасибо за чай, — говорит, вставая на ноги, и выходит из квартиры, даже не попрощавшись. Глава 12 Глава 12 Вика Куда-то ехать не было никакого желания, особенно, когда наутро обнаружила свою шею в синяках и подкожных кровоподтёках. И если глаза, в которых полопались капилляры, можно скрыть очками, то намотать вокруг шеи шарф в тридцатиградусную жару как-то уже совсем глупо. Тональным кремом не удалось ничего скрыть и, опершись руками о раковину в ванной, я заплакала.