— Готов служить всеми своими силами. А наград мне не нужно. Вы и так сделали всё, чтобы дело Рождественского не удалось замять. Вы ведь знаете, двадцать второго суд над ним и его подельниками? — Конечно. Основная дверь открылась, и вошел официант с подносом. И принялся молча расставлять по столу блюда. Закончив, так же молча удалился. — Давайте так, по-простецки, — император подвинул к себе тарелку с ярко-красным борщом, — не стесняйтесь. — Благодарю, — Аверин тоже взялся за приборы. — Я очень рад, что получилось собрать много доказательств, — снова заговорил император, — и что бо́льшая часть виновных все же получит по заслугам. Они кормили дивов людьми, что же, будет справедливым, если теперь они разделят участь своих жертв. — Полностью согласен, — подтвердил Аверин, — хотя… — он замялся. — Что такое? Говорите же! — Понимаете, те, кто пытал дивов и формально не имеют отношения к убийству людей, не будут наказаны. А то, что они делали, — отвратительно. Император кивнул. — Я слышал, что рассказывают дивы, подвергшиеся пыткам. И не только то, что показывают по телевизору, мне присылали материалы дела. Но у меня для вас есть хорошие новости. Благодаря вашим стараниям это дело оказалось весьма громким и вызвало возмущение среди народа. Поэтому я инициировал подготовку закона «Об ответственном обращении с дивами». Как только он вступит в силу, за жестокость в отношении дивов их хозяева будут отвечать в полной мере. Виновные понесут наказание вплоть до тюремного заключения. А див будет конфискован в пользу государства. А если это фамильяр — то в пользу наследников или ближайших родственников. — О… — восхищенно протянул Аверин, — это потрясающая новость. Конечно, будут некоторые проблемы с доказательной базой и с тем, что именно считать жестокостью. Например, призвание к порядку вышедшего из-под контроля дива или захват демона не обходится без некоторого, порой довольно жесткого воздействия. Но, думаю, это будет предусмотрено. — Разумеется. Над определением границ как раз и работает комиссия из колдунов. Не желаете ли войти в ее состав? — А знаете, желаю, — не задумываясь, ответил Аверин, — но… ведь не за этим же вы меня сюда пригласили? — Вы удивительно проницательны. Тогда, пожалуй, перейдем к делу. Я хочу нанять вас как сыщика. — Меня?.. Но… к вашим услугам все спецслужбы нашего государства… и я? Почему? — Еще раз прошу, не прибедняйтесь, Гермес Аркадьевич. Но вы правы, следует кое-что пояснить. Это дело государственной важности, и оно строго секретно. Никто, совершенно никто не знает о том, что я вам хочу поручить, и не должен узнать никогда. Ну и потом, вы — лучший. Так вы готовы принять мое поручение? — Конечно. Служить вам — высочайшая честь. И, разумеется, я буду хранить эту тайну до самой смерти. — Хорошо. Скажите, вы ведь знаете про меч Содзасамондзи? Его привез из Японии Александр Васильевич Колчак, ставший после победы в Гражданской войне его величеством Александром Четвертым? — Разумеется, это одна из важнейших реликвий Российской Империи. — Именно. И он похищен. Надеюсь, не нужно объяснять, от чего такая секретность? Аверин даже не сразу сообразил, как на такую новость следует реагировать: — И вы хотите поручить мне его поиски? — Да, — император наклонил голову, — но, боюсь, вам придется действовать в одиночку. Пока о пропаже реликвии знают только трое: я, вы и похититель, кто бы он ни был. Не считая дивов-охранников, перевозивших меч. — Кстати, об охранниках, меч ведь должны были хорошо охранять. — Так и было. Давайте я расскажу, что именно произошло, а вы подумаете и выскажете свои соображения. — Да-да, слушаю внимательно. — Император Александр Четвертый завел традицию носить этот меч на манер сабли с парадным мундиром на торжественных мероприятиях. И я должен надеть его, принимая парад. Для этого были изготовлены особые ножны. Аверин это знал. — Меч вместе с остальными реликвиями и моей парадной одеждой отправили грузовым самолетом вчера днем. Но до Зимнего Дворца он не доехал. Не обнаружив его в вещах, ответственный тут же связался со мной. И я заверил, что меч при мне и я хочу сам привезти его. А сам немедленно вылетел в Санкт-Петербург. Дальше вы знаете. Как понимаете, дело непростое. Нельзя никого опрашивать в связи с пропажей, нельзя допустить, чтобы перед праздником поползли слухи. — Это понятно. А кто знал, что меч перевозят именно этим самолетом? — Очень малый круг. Приближенные и доверенные. Видите, какая ситуация? Список я вам дам. Но… вы не сможете поговорить с ними о пропаже. — А просто поговорить смогу? — спросил Аверин. — Это можно устроить? — Можно, — подтвердил император, — также я могу дать вам возможность осмотреть самолет и автомобиль, в котором перевозились реликвии. — Отлично. Я готов немедленно приступить к делу. Но у меня есть несколько вопросов. — Конечно, задавайте. — Самое первый и главный — могу ли я использовать при расследовании своего дива? Он мне очень помогает в делах, да и в нынешних ограниченных условиях див с его чутьем просто незаменим. Император задумался. — Хорошо, — наконец сказал он, — можете его использовать. Однако вы должны отдать ему приказ, чтобы он ни при каких условиях никому не рассказывал про это дело. — Разумеется. И еще. Мне необходимо завтра быть в моем родовом поместье, это недалеко, за городом. Я уже пообещал брату, что обязательно проведу с ним этот день. Дело в том, что завтра годовщина гибели наших родителей. — Да-да, понимаю. Если я не ошибаюсь, они погибли во время одного из последних за войну воздушных налетов? Когда была уничтожена секретная база «Вектор К»? Столько талантливых колдунов погибло в тот день… И ваши родители? Аверин вздохнул и опустил голову. — А вы помните своих родителей? — с участием в голосе спросил император. — Почти нет. Но помню, как набросился на нашего фамильяра, обвиняя, что он не смог их защитить. В детстве он казался мне всемогущим, — печально проговорил Аверин. — Да, я понимаю. Он, наверное, много рассказывал вам о вашем отце? — Увы. Анонимус со мной почти не разговаривал. Да и сам по себе он не особо разговорчив. — Значит, вы не знаете, что произошло во время налета? — Мне рассказывала бабушка, когда я стал старше. Но она мало что знала. Да и Анонимус не мог бы пролить свет на случившееся. В те дни Гитлер и его монстр были уже мертвы, всем казалось, что победа уже наступила. И дивов отправили на задание. Они вернулись, только почувствовав гибель хозяев. База лежала в руинах. Некоторые стали демонами, их пришлось ловить. — Ужасная трагедия. Конечно, вам следует завтра быть с семьей. Я не надеюсь, что меч вы найдете сегодня, но… — Я постараюсь это сделать как можно быстрее. И у меня есть еще один очень серьезный вопрос. Поверьте, мною движет не праздное любопытство. Очень важен мотив похищения. И, сдается мне, за ним стоит вовсе не жажда обогащения и не страсть к коллекционированию. — Так что же вы хотите узнать? — с интересом спросил император. Аверин помолчал немного, раздумывая, как покорректнее задать вопрос, а потом проговорил: — Скажите, Императорский див действительно был вызван при помощи этого меча? Император помрачнел: — Вы уверены, что вам необходимо это знать? — Я знаю многое об этом мече, — объяснил Аверин. — Он принадлежал известнейшему японскому колдуну Ода Нобунаге. По легенде, ему служил очень могущественный див, которого прозвали Демоном Шестого неба. Это прозвище потом перешло и к самому колдуну. Нобунага почти завоевал Японию, но его предал вассал, тоже очень сильный колдун. Обманом ему удалось отправить Демона Шестого неба в Нараку, то есть в Пустошь. Существует поверье, что если приносить людей в жертву тем же способом, каким это делал хозяин могущественного древнего дива, то можно вызвать именно этого дива. А если это сделать тем же оружием, то шансы на успех увеличиваются в разы. Проблема в том, что это, вероятно, правда. Я убедился на примере Григора, демона с Крестовского. Поверье известно всем колдунам. Поэтому для меня очень важно знать, был ли меч использован для вызова. Императорский див и Демон Шестого неба — это один и тот же див? Император надолго задумался. И, наконец, заговорил: — Вы понимаете, что просите раскрыть государственную тайну? — Да, очень хорошо понимаю. Но я должен знать, для чего выкрали меч. И не ожидается ли в ближайшие дни пришествие одного из самых страшных и опасных дивов за всю известную историю. — Да, вы правы. Тогда поклянитесь честью, что не расскажете об этом никому. Кроме, может быть, своего дива. — Клянусь честью, — наклонил голову Аверин. — Да. Императорский див и есть Демон Шестого неба. — Фух, вы не представляете, насколько вы меня успокоили. — Вот как? — император едва заметно вздохнул. — А вот мне только прибавилось тревог. Только представьте, что случится, если эта тайна попадет не к тем людям? У Российской Империи хватает врагов, которые готовы на всё, чтобы очернить и нашу страну, и правящую фамилию. Нам до сих пор изо всех сил пытаются навязать потомков Романовых. — Да, и это тоже может быть мотивом. Ведь меч больше никак не использовался. Скорее всего, на нем сохранился след от мощного вызова. Грамотный колдун сможет этот след обнаружить. И легенда о фамильяре, принадлежащем Александру Колчаку, рассыплется в прах. — Вы хотите, чтобы я поседел раньше времени, Гермес Аркадьевич, — император растерянно улыбнулся. — Не волнуйтесь, до седины вам точно еще далеко, ваше величество. Действительно, в черных волосах императора не было даже намека на седые волосы. Выглядел он отлично. Император был младше Аверина всего на три года, но ему даже 35 лет можно было дать с большим трудом. Впрочем, этот человек создавал впечатление очень ухоженного, заботящегося о своей внешности. Довольно скромный, но дорогой элегантный костюм идеально подчеркивал его хорошую спортивную фигуру. Аверин не сомневался, что император — колдун. Причем сильный боевой колдун. В таких вопросах сложно ошибиться. С другой стороны, а как иначе? Он удерживал своей силой очень могущественного дива. Даже если учитывать, что Императорский див теперь фамильяр, посредственному человеку пришлось бы ох как тяжело. И сложно было не отметить, насколько сильно император похож на своего деда. И на отца.