Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 32 из 33 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Теперь мы были близко, между нами оставалось четыре шага. Если я сделаю выпад, то окажусь у него перед лицом, достаточно близко, чтобы навредить. Мне не нужно было оружие, чтобы вывести из строя шестидесятипятилетнего мужчину, даже если он был в полном здравии. Мое тело было клинком, а разум — тактической ракетой. Я бы привел в исполнение и то, и другое, но не позволил бы им коснуться хоть одного волоска на голове Бьянки. Я пожал плечами и небрежно засунул руки в карманы, обхватив пальцами остриё ножа. — Это правда. — Это правда, — вмешалась Бьянка, высоко подняв подбородок тем естественным надменным движением, которое, должно быть, унаследовала от Лейна. — Мой отец был слишком умен для таких, как вы, Морелли. — Осторожно, — предупредил Картер. — Советую тебе заткнуться, пока ты еще больше не разозлила моего отца. — Заставь меня, — возразила Бьянка. — Если у Тирнана к этому времени нет завещания, — размышлял Брайант, кивая на своего нового головореза. — Мы возьмем девчонку. Картер шагнул вперед, и у меня, черт возьми, снесло крышу. Это был мой брат. Тот самый, которого я так жестоко обидел в детстве. Я все еще чувствовал тяжесть ремня Брайанта в своей руке, пряжку, с которой капала моя собственная кровь после того, как он полоснул ею по моему лицу. От ослепительной боли по щеке разлилось тепло, а из горящих глаз полились жгучие от соли слезы, оседающие на треснувшей плоти. «Сделай это», — сказал Брайант, сжав рукой мою шею с такой силой, что я подумал, что он сломает мне позвоночник. — «Накажи его». Но избиение Картера было наказанием не для него. Оно предназначалось мне. «Ты — ничтожество. Тебе повезло, что я позволил тебе жить под моей крышей», — любил напоминать мне Брайант. — «Если ты хочешь стать Морелли, тебе придется это заслужить». Заслужить это означало избить Картера за то, что он наговорил нашему отцу. Когда я отказывался, Брайант сам брал ремень и стоял надо мной, пока я не делал то, что он приказывал. В голове промелькнуло прошлое: умоляющий Картер, свернувшийся калачиком в углу и плачущий. Толстый кожаный ремень в моей ладони, то, как он хрустнул, когда я хлестнул им по обнаженной спине Картера. Я бил не со всей силы. Даже в двенадцать лет я был крупным для своего возраста. Но я сделал это. Я ударил его раз, два, три раза, с каждым ударом всхлипывая и разрываясь на части. Брайант позволил мне остановиться, и на его лице появилась жестокая улыбка, выражающая безумное удовлетворение. Он сделал это. Настроил мою семью против меня и начал путь к превращению меня в монстра. Обратного пути не было, он не позволил. Каждый раз, когда я пытался наладить отношения с братьями и сестрами, вмешивался Брайант. Потом я встретил Грейс, и он забрал у меня и ее. А теперь забирал Бьянку. Я позволил всему, чему он меня учил и что отнял, течь по моим венам, из меня вырывалась вся эта культивируемая ярость и жестокость. Картер сделал еще шаг, направив черный глаз своего пистолета на Бьянку. Я действовал, не задумываясь. Один шаг — и я оказался между Картером и Бьянкой, а пистолет — в нескольких сантиметрах от моего лица. В глазах брата мелькнуло удивление, за которым последовала легкая тень страха, но я уже двигался. Я поднял правую руку к его пальцам на пистолете, а левой ухватился за ствол. Наклонившись в сторону от прямой линии огня на случай, если он нажмет на курок, я дернул оружие вправо, вырывая его из захвата. Прежде чем он успел сориентироваться, я быстрым, сильным ударом обрушил украденный пистолет на висок Картера. Он рухнул на пол, угаснув, как огонек. — Бьянка, — позвал я, направляясь к Брайанту, который быстро вытаскивал из кобуры свое оружие под пиджаком. — Убирайся отсюда на хрен. Последовала короткая пауза, а затем раздался быстрый стук каблуков по полу. Как тень надвигающейся бури, у меня промелькнула мысль, что я, возможно, никогда больше ее не увижу. Мой секрет был жестоко раскрыт, и не было времени на объяснения. Мой обман стал очевиден. Все, что было между нами, все надежды, которые питала Бьянка, что я могу быть хорошим человеком, испарились в одно мгновение. Агония разорвала мое сердце на кровавые, пульсирующие куски. Я сосредоточился. В следующий момент мой пистолет уже был направлен в грудь Брайанта. Но и его пистолет был прижат к левой стороне моего тела, прямо над сердцем. Патовая ситуация.
Мы уставились друг на друга, его темные, как у всех Морелли, глаза казались липко-черными, в них читалась угроза затянуть меня в темноту. — Что теперь, сынок? — поддразнил он. — Ты пообещаешь оставить Бьянку Бельканте в покое, — выдавил я, мое сердце билось медленно и ровно. Я был на краю пропасти столько раз, что и не сосчитать. Это было ничто. Брайант склонил голову набок. — Я так не думаю. У нее есть то, что нужно мне. У нее есть ключ к разрушению империи Константина. Безупречная репутация Лейна будет вымазана в грязи, а вместе с ней Кэролайн и ее выводок. — Какой ценой? — потребовал я, с силой вдавливая холодный металл в его могучую грудь. — Ты втянул в это Картера. Что тебе пришлось сделать, чтобы заставить его согласиться на это? Неужели месть важнее, чем твоя гребаная семья? Медленная, плавная улыбка расплылась по его лицу. — Да. Мой вопрос эхом отозвался в моем черепе. «Неужели месть важнее моей семьи?» Сначала я верил, что делаю это ради них. Ради Морелли. Но почему я считал их своей семьей, когда они только и делали, что подвергали меня остракизму и использовали? Технически, в моих жилах даже не текла кровь Морелли. Как и у Эзры, Уолкотта или Хенрика. Как и у Бельканте. Но они… они заботились обо мне. Это было очевидно, когда я позволял себе думать об этом. Я был им небезразличен настолько, что они приняли меня таким, какой я есть. Человеком или монстром. И вот я подвергал всех их опасности, потому что этот гребаный мудак запрограммировал меня верить, что я ничего не стою, если не заслужу его похвалы. — Что ты собираешься делать, мальчик? Позволить какой-то шалаве Константин промыть тебе мозги, заставив поверить, что ты принадлежишь ей? Это все ложь. Ты Морелли. Ты принадлежишь мне, — спокойно поддразнивал меня Брайант. — Неужели ты так далеко зашел, что готов застрелить собственного отца? В памяти всплыло лицо Брэндо, копна светлых кудрей и щербатая улыбка, широко расплывающаяся всякий раз, когда я оказывался рядом, потому что я заслужил его восхищение и обожание. Бьянка. Ее лицо темной ночью на пляже исказилось от подаренного мной удовольствия. Цвет этих глаз, когда она боролась со мной, когда снова и снова показывала мне, каково это — бесстрашно встречать невзгоды. Как нежно она лизала мой шрам, как будто хотела залечить каждую нанесенную мне рану. «Да», — дико подумал я, в один безумный миг изменив ход своей жизни. — Да, — сказал я Брайанту, и это слово стало объявлением войны семье, которую я поклялся защищать. А затем я нажал на курок. ЭПИЛОГ БЬЯНКА Я бежала по коридорам «Метрополитена», как вырвавшаяся из ада летучая мышь, и по моему лицу текли слезы. Я не замечала окружающего, сосредоточившись на разваливающемся мысленном образе лица Тирнана, когда Брайант разоблачил его в том, кем он был на самом деле.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!