Мы растерянно обошли вокруг главного здания, но признаков жизни не обнаружили. Прилегающий к отелю пляж был завален водорослями и мусором. На мелких волнах покачивались серебристые чайки. Странно: они сидели в определённом порядке, вместе образуя узор. Я глазел на них, не понимая, в чём дело. – В четверг приедем сюда… с подкреплением, – сказал дядя Джонни. Он, похоже, ничего странного в чайках не находил, поэтому я помалкивал. – Если здесь и правда творится такое безобразие, надо остановить этих типов. Я кивнул, надеясь, что в этот раз дело не примет такой опасный оборот, как наша схватка с отравителями воды. На следующий день, вопреки обыкновению, не я разбудил Джаспера, а он меня. Конечно, друг тут же начал расспрашивать, что мы с Шари разузнали, и я всё ему рассказал. – Ничего себе! – разволновался Джаспер. – Как думаешь, бывают показательные бои с броненосцами? Я заверил его, что это маловероятно, и он успокоился. Я устало поплёлся на завтрак; из-за новых учеников – питонов и аллигаторов – он снова прошёл в напряжённой обстановке. Леон тоже был здесь, но, когда он с вещмешком за плечами подошёл к нашему столу-лодке, я понял, что он уходит. – Сегодня улетаю обратно, – сказал он нам. – Теперь я знаю, что Люси здесь хорошо. – Будешь время от времени превращаться? – спросил я. – Или тебе от этого жутко? Высокий темноволосый юноша криво усмех нулся: – Жутко, конечно. Но такой шанс упускать нельзя. Море в Калифорнии очень-очень глубокое – там я могу поэкспериментировать. – Смотри, чтобы тебя никто за этим не застал: ты должен хранить в тайне, кто ты такой, – предупредила его Шари, и Леон пообещал. Когда он наклонился к глиняному кувшину, Люси протянула к нему два щупальца и обвила его запястье. – Я буду мегаскучать по тебе! – грустно сказала девочка-осьминог. – Постараюсь навещать тебя как можно чаще, – пообещал он и поднял на прощание руку. Я смотрел ему вслед и размышлял, чем ему довелось заниматься. Он выглядел старше своих лет и производил впечатление человека, который многое пережил. Нашим гостям из школы «Кристалл» разрешили остаться до конца недели, но им пришлось пообещать ходить вместе с нами на уроки. Тикаани и Холли не мешало, что класс наполовину затоплен водой, а вот Караг, чтобы не намокнуть, забрался на спинку стула. Не проблема – мистер Гарсия косых взглядов на него не бросал. Неподалёку сидела Иззи – наша новая одноклассница. Теперь она уже была в своей просторной пёстрой одежде, потому что вспомнила, в какой гостинице оставила багаж. – Ну что? Выяснил что-нибудь про эти акульи бои? – шепнула она мне. – Их действительно проводят – вот мерзость! – прошептал я в ответ. – Мы собираемся скоро… У Карага был отменный слух. – Что действительно проводят? – спросил он, и я спонтанно решил его посвятить. – Мы слышали, некоторые делают ставки… – Я оборвал фразу, потому что мимо проходили Токо, Барри и Элла, и взглядом пообещал Карагу объяснить всё потом. После математики у нас было звероведение – разумеется, начали с новенькой. – Знаешь что-нибудь о своём биологическом виде? – спросила её мисс Уайт. – Или ты росла в человеческом обличье? – В человеческом, – вздохнула Иззи, теребя разноцветные ленточки в волосах. – Я жила с отцом – он пластический хирург… Эллу и её банду это невероятно рассмешило. – Расскажи нам об увеличении груди, – ехидно предложила Элла. – Хочешь увеличить свою? – невинно спросила Иззи, и класс взорвался от смеха. Но я заметил, что она стесняется профессии отца и жалеет, что упомянула о ней. Когда все немного успокоились, новенькая продолжила: – Я почитала о летучих рыбах в Интернете… кое-что выписала… минуточку… – Она стала рыться в сумке, а я начал рисовать в блокноте дельфинов. Ной написал Холли записку с сердечками и забавными цитатами, и та захихикала. Элла полезла под партой в телефон. – Ладно, обсудим твой биологический вид и без твоих заметок, – вздохнула мисс Уайт. Мы узнали, что летучие рыбы взмывают вверх, чтобы спастись от хищников, и, разогнавшись, могут в несколько этапов преодолевать до четырёхсот метров. – Тоже мне достижение, скажи? – повернулась Элла к Дафне, нашей озёрной чайке. Но хотя они дружили, Дафна ничего не ответила. – Что-то Элла сегодня не в духе, – шепнул я Финни, которая сидела недалеко от меня. – Я слышала, как она говорила по телефону с матерью… Та была недовольна, что мы слишком мало заработали на дне открытых дверей, – шёпотом ответила девочка-скат. – Элла возразила, что мы старались и гостям понравилось, но миссис Леннокс сказала, чтобы в следующий раз старались получше. Мы только покачали головами. Что на это скажешь? Ураган задним числом перетасовал нам расписание: вместо истории нам поставили человековедение, и мы учились заказывать товары в Интернете, потому что мистеру Кристаллу нужны были запчасти, которые поблизости не продавались. Ха, уж в этом-то я разбираюсь. На полученные в награду деньги я недавно заказал себе онлайн хорошую бумагу для рисования, потому что в наших краях таких магазинов не было. Я объяснил, как оформлять и оплачивать заказы и оценивать продавцов. – Очень хорошо, Тьяго, – похвалил меня мистер Кристалл и поставил мне «отлично». Ура! Хорошие оценки, пусть и заработанные без труда, мне пригодятся – ведь для стипендии средний балл у меня должен быть не ниже «хорошо». Зато на превращениях я облажался. Нам нужно было сохранять звериное обличье, когда нам показывают наши человеческие фотографии. Я превратился в несуразное существо – акулу с двумя руками и двумя человеческими ушами (господи, почему именно уши?!) – и забился подальше в лагуну. Повезло, что мистер Гарсия был занят Ноксом и Шари, поэтому я отсиживался там, пока не услышал рог-ракушку, возвещающий конец уроков. – Глазам своим не верю! – донёсся до меня знакомый голос. Это был Эдвард Олбрайт по кличке Рокет, будущий инженер-ракетостроитель. Он грыз что-то, что когда-то было мороженым на палочке, и, вскинув брови, пялился на воду. – Хочешь верь, хочешь нет – я и таким бываю. – Я смущённо превратился обратно, пошлёпал на пляж и натянул первое, что попалось под руку. Шмотки, наверное, принадлежали Ральфу, а может, старшекласснику Марису. – Хорошо, что ты снова смог приехать. У тебя всё нормально? – Новое видео моей сестры набрало семьсот просмотров, и у неё сорвало крышу, а так всё отлично. – Про конфеты спрашивали? – усмехнулся я, вспомнив нашу проделку. Рокет кивнул и ухмыльнулся в ответ: – Хочу попросить вашего мистера Кристалла поднатаскать меня по предметам для оборотней. Мне в голову пришла идея. – Возможно, сначала стоит попросить кое-кого другого, – сказал я и потащил его в школьную мастерскую. Как я и предполагал, мистер Гарсия, который в свободное время любил что-нибудь ремонтировать, снова пытался собрать подвесной мотор катера «Турборыба». Прогресса пока не наблюдалось. Рокет с любопытством огляделся. – Ну, свечи зажигания вы уже вставили, – сказал он, швырнув через плечо изгрызенную палочку от мороженого в сторону мусорного ведра. Немного промазал. Мистер Гарсия выпрямился, отставил в сторону банку с маслом и повернулся к моему другу: – Я слышал, ты разбираешься в технике, Эдвард… Тебя ведь так зовут, да? И хочешь брать у нас уроки, а школу менять не хочешь? Хотя мы здесь почти все морские оборотни, а ты во втором обличье – сухопутное животное? – Пять раз да, – вежливо ответил Рокет, и я заметил, как он непроизвольно приосанился. – У меня к тебе предложение, – сказал Фаррин Гарсия, вытер пот со лба и сделал глоток воды из бутылки. – Если сумеешь собрать эту штуку – можешь рассчитывать на любую помощь и советы с нашей стороны. – Идёт, – кивнул Рокет, и они с учителем превращений ударили по рукам. – Удачи, я на сегодня закругляюсь, – сказал мистер Гарсия и оставил нас в мастерской одних. Я выжидательно посмотрел на Рокета и… обнаружил, что он волнуется. Вспотел он, видимо, не из-за погоды. – Просто супер, – пробормотал он. – И зачем я только согласился! Я ни черта не смыслю в подвесных моторах. Таких, как я, в роскошные яхтовые гавани не пускают. – О, – понурился я. – И что теперь? – У тебя есть планшет? – спросил Рокет. Я сбегал за своим школьным планшетом и уговорил миссис Мисаки дать нам на день доступ в Интернет. Мы забаррикадировались в мастерской, скачали чертежи и смотрели обучающие ролики на «Ютьюбе», пока не зарябило в глазах. После короткого перерыва на ужин мы снова вернулись в мастерскую. Вооружившись разными отвёртками, Рокет принялся за работу. Я восхищённо наблюдал за ловкими и точными движениями его рук. Наконец, когда от усталости у нас уже всё плыло перед глазами, в дверь постучали. Мы подняли головы и увидели бабушку Салли, бывшую военную лётчицу. Улыбнувшись мне, она спросила: – Поедем домой, Эдди? – Какой дом, ба?! – От усталости голос Рокета был писклявым. – Я только-только продвинулся с этой чёртовой штуковиной. Если я сейчас всё брошу… Его бабушка, у которой мы снимали квартиру, оглядев кучу масляных деталей на верстаке, пожала плечами: – Ну ладно. Я могу вам чем-нибудь помочь? – Да, позвонить в школу и сказать, что я заболел. И забрать меня завтра. – Но злоупотреблять этим не будем, идёт? – Она чмокнула Рокета в щёку и посоветовала: – Проверьте горючую смесь и как следует высушите воздушный фильтр! – И бабушка мечты уехала. Я очень-очень завидовал. В полночь стало ясно, что он справится. На верстаке ещё лежала куча деталей, но Рокет работал всё быстрее. Я приносил ему одну колу за другой – кофеин, чтобы взбодриться! – и стримил саундтрек, потому что под музыку работать веселее. Никто не жаловался, что из мастерской гремят Sunrise Avenue и Snow Patrol[6]. Классная школа! Наконец мы вместе установили крышку на двигатель, ещё до конца не веря, что перед нами лежит полностью собранный подвесной мотор.