–Попросила Елена Николаевна. Громов, извинившись перед пожилой актрисой, с которой он разговаривал, подошёл к Лене. Она рассказала ему про жену Гвоздикова и добавила: –С ней нужно проговорить, вы, Михаил, сейчас этим и займётесь. – Тут в разговор вмешался директор: –Я всё понимаю, следствие и всё такое, но нельзя ли разговор с Лидией перенести на следующий раз? Понимаете, когда я вышел из Гримёрки Гвоздикова и только успел сказать, что он мёртв, Лидия сначала истерически разрыдалась, потом упала в обморок. Её положили на диванчик в своей гримёрке, дали понюхать нашатырь, а потом, когда она пришла в себя, накапали валерианы. Хотели вызвать скорую, но Лидия отказалась, сказала, что ей уже лучше, просто нужно отлежаться. Я просто боюсь, что после этой беседы ей станет совсем плохо. –Мы вас понимает, но и вы и нас поймите, произошло убийство. Мы доложены во всём разобраться, завтра – это завтра, не известно, что ещё будет, так что лучше сегодня, и по «горячим следам». Тем более, Михаил очень внимателен, тактичен и вежлив. Если он поймёт, что она не в состоянии отвечать на вопросы, то поверьте, насильно заставлять её говорить он не будет, поэтому я его и попросила. Так что вам ненужно переживать и волноваться. –Успокоила директора Елена Николаевна. Он не стал больше ничего возражать и Громов пошёл в самый конец коридора. Если честно говорить, Соколова просила именно Михаила, а не Анатолия, совсем не по этой причине. Конечно, все эти качества были в Михаиле, но Елена Николаевна ещё вспомнила про его странные способности и подумала: «Вдруг это как-то поможет при разговоре». Тем более, она стала замечать, что Громов действует на людей как – то успокаивающе и когда он говорит, его хочется слушать и слушать. Но не могла же она говорить про способности Михаила напрямую при директоре. Когда молодой человек шёл по коридору, к странному чувству, которое усиливалось, каждый раз, как только он оказывался в театре, добавилось ещё одно. Парню стало казаться, что на за ним наблюдают. Когда он подошёл к нужной двери, то явно почувствовал, что за ним кто – то стоит. Он резко обернулся, но никого не увидел. У Михаила даже мурашки по спине побежали. Постояв так с секунду, он постучал в дверь и зашёл внутрь. Гримёрка оказалась почти такой же, как предыдущая. Она отличалась только тем, что слева от двери у дальней стены стоял небольшой диванчик, на котором лежала молодая девушка. Увидев Громова, она попыталась сесть, но тут же опустилась обратно. –Голова закружилась. –Тихо сказала она. –Меня зовут Михаил, я из полиции, понимаю в каком вы состоянии, но вынужден задать пару вопросов, вы можете говорить? Громов подошёл к диванчику и показал удостоверение. Он только сейчас обратил внимание на стоящие возле дивана красивые женские туфли, они привлекли молодого человека, потому что были полностью «золотые». –Думаю да, только не долго. –Ответила Лидия и всхлипнула. –Обещаю, буду краток. –Улыбнулся Михаил и достал блокнот. Голос Громова был спокойный и мягкий, что тут же начало действовать на девушку успокаивающе. Он начал со стандартных вопросов, имя фамилия и т.д. Потом перешёл на вопросы, непосредственно относящиеся к делу. Но ничего нового узнать не удалось, кроме того, что Лидия с мужем жили душа в душу. Хотя была одна деталь в одной фразе, сказанной девушкой: «Это был просто кошмар, мой муж лежит в луже крови», которая заинтересовала Михаила. Но вот что было конкретно не так, молодой человек пока не понимал. Извившись перед Лидией Семёновной за беспокойство, Громов ушёл. Выйдя из кабинета и всё ещё находясь в раздумьях, он чуть не налетел на Веру Вениаминовну Брусника. Парень даже вздрогнул от неожиданности. Глава 5 Она, как и в прошлый раз, была с платком в руках и всхлипывала. Громов обратил внимание, что она выглядит как женщина из девятнадцатого века, соответствующая причёска и старинное платье в пол. «Наверное репетирует какой-нибудь спектакль.» –Подумал про себя Михаил, а вслух сказал, доставая блокнот: –Здравствуйте, не могли бы вы ответить на несколько вопросов? –Задавайте. –Всхлипнула женщина и тяжело вздохнула. Громов задал такие же вопросы, как и остальным. Как вы можете характеризовать убитого, были ли у него враги и т.д. И получил-такие же ответы. Человек был не плохой, врагов вроде не было. –Скажите, а что вы вообще думаете по поводу того, что, происходит в театре? –Задал ещё один вопрос Михаил. Он чувствовал, что ответ может быть весьма интересным. – Это просто ужас какой-то, сначала несчастный случай с Григорием, теперь вот это, ещё этот злосчастный канделябр, представляете, он был талисманом удачи для Василия Григорьевича. Он его хранил на полке возле книг, когда готовился к спектаклю или репетиции, снимал и ставил его на стол перед собой, на удачу. –Тяжело вздохнула женщина и замолчала. Молодой человек ещё немного побеседовал с женщиной, но ничего нового он не узнал. Сделав кое-какие записи в блокнот и поблагодарив Веру Вениаминовну, Громов пошёл дальше. Идя по коридору, он думал обо всём, что узнал. Что-то в словах Веры заставляло задуматься молодого человека, но вот что? И что-то не так было с самой Верой Брусника, но вот что конкретно, парень никак не мог понять. Так в раздумьях он вернулся к гримёрке Гвоздикова. Народа уже не было, их попросили разойтись. У гримёрки остались стоять только сам директор, Елена Николаевна и Анатолий. –Что-нибудь узнали? –Спросила Елена Николаевна, когда Михаил подошёл к ним. Он успел рассказать только про посещение жены Гвоздикова, потому что в этот момент дверь гримёрки открылась и оттуда вышли Ирина Игоревна и Евгений Петрович. Ну что, труповозку я уже вызвала. –Начала говорить Ирина. Стоящий рядом Александр Сергеевич вздрогнул от этих слова, а судмедэксперт продолжила говорить: –Предварительно могу сказать, что удар был нанесён тяжёлым металлическим предметном, предположительно канделябром которой был обнаружен. Удар пришёлся точно в височную область, что вызвало, скорее всего, мгновенную смерть, остальное, как всегда, после вскрытия. –Закончила свою речь Ирина. –Ирина Игоревна, но если смерь насупила мгновенно, кто тогда кричал? –Задала резонный вопрос Елена Николаевна. Ирина в ответ только плечами пожала. –Тогда Соколова обратилась к Евгению Петровичу: –У меня тоже полно странностей, в основном с канделябром. Он тщательно отмыт от крови, судя по всему, химическим веществом, я смог найти следы крови только при помощи ультрафиолетового фонарика. И ещё на полу есть несколько следов от мужских и женских ботинок и туфель, но имеют они отношения к убийству или нет, ещё предстоит выяснить. Ещё очень интересный момент, это полочка, где обычно стоит канделябр, я там обнаружил мокрый след от его подошвы, такое ощущение, что после того, как его отмыли от крови, его поставили на место. Но вот, как он потом оказался возле тела убитого, совершенно не понято. Всё остальное потом после экспертизы. –Закончил говорить криминалист. Елена Николаевна записала, что-то в протоколе, после чего обратилась с вопросом к директору театра: –Александр Сергеевич, вы сказали, что здесь есть камеры, можно с них записи посмотреть? –Конечно, идите за мной. –Ответил Директор И повёл опергруппу служебными коридорами к охранной комнате. Возле гримёрки Гвоздикова осталась только Ирина Игоревна ждать труповозку. Пока шли, директор рассказал ещё кое-что интересно и важное. Оказывается, убитый был бабником, про таких говорят ни одну юбку не пропустит. Александр Сергеевич не стал это говорить в присутствии других актёров. Тем более, сами артисты не стали бы такое говорить про их коллегу. Но директор посчитал, что это просто необходимо знать полиции. Комната охраны оказалась не большой, одна стена была полостью заставлена компьютерами и увешана мониторами, за которыми время от времени следили несколько высоких широкоплечих мужчин в специальной форме. На мониторах периодично менялось изображение, появлялось то фойе большого зала, то малого, то сами залы, то сцены, то кулисы, то гримёрки. –Знакомьтесь, это наш главный охранник Семен Анатольевич. –Представил директор операм одного из мужчин и объяснил ему причину их прихода. Он был коротко стриженый с «живыми бегающим» глазами. –Я уже понял, зачем вы здесь, мы с парнями осматривали видео после сегодняшнего происшествия и такое увидели, что до сих пор не по себе. Мы уже вам Александр Сергеевич хотели звонить, а тут вы сами пришли. –Ответил мужчина, очень взволнованным и даже испуганным голосом. И нажал, несколько клавиш на клавиатуре и на одном из экранов возник «карман» с гримёркой Гвоздикова. Охранник нажал несколько кнопок и изображение на экране пришло в движение. Сначала ничего такого не было, потом вдруг раздался женский крик и из гримёрки, оглядываясь по сторонам, быстрым шагом вышел Сеткин Григорий Семёнович, который утром был найдет мёртвым. Тут раздался крик снова и Сеткин, чуть не бегом скрылся во мраке коридора. Потом из своих гримёрок стали выходить другие артисты. Сказать, что всех это поразило, это значит, ничего не сказать. На мгновение наступила такая тишина, что было слышно, как работают компьютеры. Даже Громов чуть не выронил ручку и блокнот из рук. Ведь такого никто не мог предположить или даже представить. – Это что, шутка такая? –Заговорил первым Анатолий Васильевич, он явно ничего не понимал, впрочем, как и все. –Если бы. –Почему-то тихим голосом ответил охранник. –Я ничего не понимаю. –Совершенно растерялся директор театра, в его голосе слышались нотки тревоги и даже страха. Тут, наконец, заговорила Елена Николаевна, отойдя от шока: –Можно нам взять всё видео с камер за этот день? –Конечно берите. –Растерянно кивнул головой директор. Семён Анатольевич сбросил всё необходимое видео на флешку и отдал её Соколовой. Опергруппа, находясь под впечатлением от увиденного, пошла обратно к гримерке Гвоздикова. Громов был весьма задумчивый, ведь голос кричавшей женщины был ему знаком, но где он мог его слышать? Когда они пошли к гримёрке, тело Гвоздикова уже уносили, Елена Николаевна всё рассказала Ирине Игоревне. Она, естественно, была шокирована не меньше других, но удивляться не было времени, работы было полно. Ирина отправилась вместе с жертвой в морг, а опергруппа- назад в отделение. Глава 6 -Я вообще уже отказываюсь что-то понимать. –Сказал Анатолий Васильевич, как только они зашли в кабинет и добавил, ворча, плюхнувшись на свой стул: –Мало нам было насекомых убийц, теперь похоже ещё и призрак добавился. Громов в полной задумчивости тоже сел на своё место. Пока ехали до отделения, он рассказал друзьям про свои мысли и впечатления. Также не забыл рассказать про разговор с Верой Вениаминовной, что ещё породило большое вопросов, чем ответов. Елена Николаевна устало опустилась на стул, стоящий возле стола Соколова. – Значит так, давайте, пока не будут готовы все результаты экспертизы, относиться к этому, как к обычному делу и рассуждать также. К тому же не стоит забывать, что мы имеем дело с актёрами, кто-то мог просто и переодеться Сеткиным и мистики никакой нет. –Заговорила она, спустя секунду, хотя по голосу было понято, что Лена была сбита с толку не меньше других. –С тобой нельзя не согласиться. –Ответил Анатолий, а Громов молчал и был погружён в свои мысли. –А ты, друг, что скажешь? –Обратился Анатолий к Михаилу.