И нужная дверь высветилась красным. Стучать? Или нет? И как сказать человеку, что он скоро умрет? Здравствуйте, мы пришли сообщить нерадостную новость. У вас чума. И вы не просто умираете, вы прихватите с собой несколько тысяч человек и, возможно, войдете в историю как нулевой пациент. Если вас это утешит. Не утешит. Никого и никогда. Кахрай знал. А еще знал, что до последнего не отступит. И пусть его, как и подопечного, списали, но это не повод умирать. Он осторожно постучал. И дверь открыли. – З-сдравствуйте, – просипела девушка. – А вы… ко мне? А я вот… Она выглядела больной, не смертельно, просто больной, простуженной. Нос покраснел и распух, над губой образовалась корочка раздраженной кожи. Глаза ее слезились, а на щеках проступили бледно-лиловые круги. – Вторая стадия, – меланхолично заметил Тойтек. – Нужно будет образцы взять… Образцов, если Кахрай понимал правильно, скоро будет с избытком. Данияр знал, что когда-нибудь путь его, отмеренный богами, завершится. И в молодости представлял, что смерть его будет всенепременно героична, такова, что надолго останется в памяти потомков, сподвигая на свершения. Потом, став постарше, он понял, что в мире нынешнем подвигам места не осталось, но оно и к лучшему. И смерть перестал призывать даже мысленно, надеясь лишь, что случится она нескоро, а когда все же случится, то будет тиха и безболезненна. Ошибался. Он потер гладкий подбородок, под которым уже наметилась складочка второго. – Хорошо, – сидеть и ждать, когда же болезнь, что уже скрывалась в теле – сомнений в том не было, – проявится, было просто невыносимо. Душа Данияра требовала действия. Хотя бы затем, чтобы заглушить голос страха. – Плохо, – возразила Эрра, которая окончательно пришла в себя и теперь занималась тем, что чистила ногти острием клинка. – Плохо, – Данияр взмахнул рукой. – И хорошо. Допустим, она и вправду заражена. Допустим, мы тоже. Как скоро проявляется болезнь? Он посмотрел на Заххару. А та пожала плечами: – По-разному. У кого-то через сутки-двое, у кого-то через неделю. Насколько знаю, крайний срок – две недели. – И как долго… – Тоже по-разному, от пары часов до пяти дней. – То есть при самом худшем раскладе, – Данияр заложил руки за спину и недовольно нахмурился. Рубаха, еще недавно казавшаяся весьма удобной, опасно натянулась. Того и гляди затрещит. И вроде в нынешних обстоятельствах сие мелочь, недостойная упоминания, но раздражает, несказанно раздражает… – У нас есть еще сутки. Это много. – Мало, – Заххара была настроена пессимистически. – Мало, но лучше, чем ничего, – рыжая Лотта оторвалась от экрана, который растянула и изогнула. – И нам повезло. Надеюсь. Два года назад здесь собирались открыть реабилитационное отделение и даже начали оборудовать медицинские кабинеты. Она ткнула пальцем в чертеж лайнера. – Но оказалось, что, помимо оборудования, нужны специалисты узкого профиля, а они стоят дорого… – Лотта покачала головой. – Вот кто начинает строить, не проработав нормально план? В голосе ее слышалось искреннее удивление. – В итоге оборудование было закуплено и установлено, но работает лишь часть, и та с ориентацией на косметологию… Корабль на экране послушно поворачивался, скидывал покровы обшивки, обнажая хитросплетение внутренностей. Он напоминал Данияру гору, изрытую ходами, в которых и скрывались людишки, не ведая, что осталось им не так и долго. – Добавим тот минимум, который должен быть по уставу… итого в наличии есть две сотни реанимационных капсул… – А пассажиров… – Некко подалась вперед. – Более трех тысяч. – Мизер. – Две сотни лучше, чем сотня. Но главное не это. Капсулы нам не помогут. – Нам ничто не поможет, – мрачно произнесла Эрра. – Иди свою меренгу делай, – Заххара не выдержала. – Меренга нам тоже не поможет. – Пускай. Зато помрешь с осознанием того, что научилась ее делать, – Заххара ткнула пальцем в картинку. – Это что? – Первая лаборатория… планировали брать анализы, хотя не понимаю, зачем настолько дорогая модель, есть куда попроще и надежней. Хотя… – Лотта вздохнула. – Понимаю. Бюджет осваивали. Но зато теперь у нас имеется молекулярный сепаратор, центрифуги, набор анализаторов со стандартными блоками калибровки и один с расширенным, с возможностью ручной доводки, что хорошо… – Лекарства все равно нет. – Зато есть вакцина, – возразила Лотта. – Нам она не поможет. – Поможет другим. – Да плевать на других! – Эрра вскочила, и клинок, кувыркнувшись, ушел в пол, чтобы увязнуть в пластиковом покрытии. – Сядь, – Данияр позволил себе произнести это слово чуть громче, чем следовало бы. И взгляд Эрры поймал, удержал. И уже тише добавил: – В панике нет смысла. А что до вакцины, то она понадобится… хотя бы тем, кто еще здоров. Что до нас… Он почувствовал, как по спине пробежала волна дрожи. – У нас есть человек, который сделал вакцину. Придумает и лекарство. – Ты… всегда был мечтателем, – Некко произнесла это с непередаваемой грустью. – А еще я всегда хотел совершить подвиг, – Данияр поймал ее руку и поднес к губам. – Видишь, мечты имеют обыкновение исполняться. Осталась мелочь. Не испоганить свой шанс. Глава 35 Больше всего раздражал тот факт, что связи не было. И не будет сутки. И потом, наверное, тоже не будет, потому что их заблокируют… Лотта почувствовала, что ее знобит. От страха? Или уже?.. Она прислушалась, но, кроме озноба, никаких изменений в себе не заметила. Разве что пятка чешется. Левая. И значит ли это, что все с пятки начинается? С корабля, который прибыл… Откуда? Они узнают. Расспросят Алину… и стало быть… Так, надо успокоиться и перестать думать о том, что колотящееся сердце – тоже симптом, что глаз, кажется, подергивается, а по спине точно ползет струйка пота, но не от жары. В каюте совсем не жарко. Успокоиться. Закрыть глаза… Алина не могла быть единственной зараженной. Если только ее не подкупили, но… нет, Данияр не планировал покупать ей билет, это случайность, порыв души, а порывы чужой души крайне сложно рассчитать. И если бы целью была Алина, билет у нее был бы. Нашли бы подходящий предлог. А значит? Значит, она не одна. И была не одна. Еще несколько гидов. И работники порта. И команда на станции. И целый мир, который рискует прекратить свое существование только потому, что кто-то решил заработать. Или не в одних деньгах дело? Владельцы «Фармтека» давно и настойчиво играют в политику, и в Совет прорываются, только места в нем занимают не самые удобные. А вот с репутацией спасителей человечества можно рассчитывать на большее. Лотта подавила вздох. И ярость. Итак, мир заблокируют. Когда станет известно об эпидемии? У Алины симптомы только-только начали проявляться, но она молода и здорова. Всегда найдется кто-то постарше и не настолько здоровый. И значит, попадет в медчасть. Там проведут стандартный анализ.