он вообще выживет и сохранит желание увидеть иные миры, он тоже купит себе корабль. – Тогда да… наверное, – Эрра вытерла нос ладонью, разом позабыв о правилах поведения. – Совсем купила? – Сначала частично, а потом и совсем. Порядок навести захотелось. – Наведем, – пообещала ей Заххара и темные волосы откинула за спину. А обещания свои она всегда выполняла. – Если живы будем. – Ты… можешь… ошибаться, – хриплым голосом произнес ученый, которого, честно говоря, Данияру хотелось придушить. А ведь еще батюшка, светлая ему память, говорил, что от ученых одни проблемы, что они, конечно, полезны, но смотреть за ними надобно в оба глаза, ибо зла от излишнего ума может быть куда больше, чем от дури. Данияр сжал кулаки. – Дальше, – велел он, и лысый, хмыкнув, подчинился. – Во-вторых, те нелепые покушения. Мост, который обвалился. Или вот яд… зачем, имея возможность отравить человека, подсовывать ему знакомую отраву? Из призрачного шанса объявить это самоубийством? Данияр чуть склонил голову. – В Созвездии сотни миров. И коль уж у него или у нее была возможность пронести яд на борт, то отчего было не использовать что-то иное. Тебе незнакомое. Такое, на что ты не успел бы среагировать. А у них не оказалось бы противоядия. Тот мост… с одной стороны, его разрушение можно списать на технический сбой. С другой – высота не так и велика, а глубина не глубока. Все выжили. – А зачем вообще… – Не знаю, – Кахрай развернул кресло. – Может, чтобы отвлечь? Я ведь знал, что покушения будут. И не случись ничего, я бы… скажем так, забеспокоился. – А так ты не беспокоился? – голос ученого то падал до сипа, то взлетал тонкой струной. – Беспокоился, но обычно. – У них были финансовые проблемы, – сказала Лотта. – В последнее время обслуживание лайнера требовало все больших сумм. А интерес к маршруту упал. Продать корабль не вышло, они долго пытались, но желающих не находилось… до меня. А вот страховка покрыла бы его стоимость. – И получат ее… – Владельцы. Но я не думаю, что они были в сговоре с «Фармтеком». Это как-то… чересчур. Данияр мог бы сказать, что ничего-то не бывает чересчур, когда дело касается больших денег. Что эти самые большие деньги заставляют забывать и о клятвах, и о дружбе… Они рождают мятежи. И кровь. И пустынные ветра плачут над сожженными деревнями, жители которых тоже не желали войны, но были виновны лишь в своей преданности не тому хозяину. – Скорее всего, просто выбрали подходящий вариант… И все-таки кто? Старый друг, который подбросил идею? И билеты купил он же, уверив, что лучшего варианта не найти. Он ли виноват? Или кто-то, кто стоит за его спиной? А если так, то знал ли Миршар? Или просто исполнял свою роль, думая, что действует во благо? Отчего-то вопрос показался важным. И жив ли он вообще? А если жив, то… – Действительно, все складывается. «Принцессу Аула» пока не лишили звезд, а значит, публика собралась вполне приличная, – Лотта наморщила носик. – Третим классом не полетели бы ни я, ни вы… маршрут в целом подходящий. Экзотично, но без перегибов. Да и резонанс будет… – Какой? – Глобальный, – она скривилась, будто говорить об этом было неприятно. – Понимаете, общество все-таки сегрегировано. И часто люди думают, что беда, которая случилась где-то там, их не коснется. А здесь… коснется всех, вне зависимости от статуса и состояния. И заставит платить. Из страха. Из понимания, что защититься не выйдет, если только… – Продажи будут неплохими. Особенно вначале, когда вакцины будет все равно меньше, чем желающих ее приобрести. – Вот только… – Тойтек протянул руку, и лысый подставил свою, столь огромную, что пальцы ученого – голову бы ему оторвать гениальную, глядишь, никто бы до такой пакости не додумался, без вакцины-то, – гляделись несуразно тонкими и хрупкими. – Вот только… она почти не работает. Надо… кое-что сделать… чтобы… – Алина, – Эрра редко перебивала людей, но сейчас вскочила, а в руке вновь появился клинок, правда, исчез в складках платья раньше, чем Данияр сделал замечание. Нехорошо пугать людей оружием. – Ужас-с-сная женщина, – ученый вдруг скривился. – Она вчера кашляла… – А еще говорила про какой-то корабль, который был до нас. Тоже сбился с курса… – И тот ученый, физик, – Лотта сжала рыжие волосы в кулаке. – Он упомянул, что мы просто на струну становимся не под тем углом… А вот то, что сказал Кахрай, в приличном обществе повторять не стоило. Впрочем, Данияр и сам присоединился к его словам. Мысленно. Вслух он сказал иное: – И что мы будем делать? Третья палуба. Каюта полулюкс, как сообщал гид по кораблю, заодно уж описывая и комфорт ее, и возможность уединения. Лифт, как показалось Кахраю, работал медленно. Слишком медленно. Тянуло вмазать кулаком по цифровой панели, подгоняя технику, которая будто издевалась. Но Кахрай заставил себя дышать. Скорость установлена настройками, и только-то. Лифт остановился, и полупрозрачные двери его распахнулись. Мягко выкатилось кресло. И только руки человека, в нем сидевшего, мелко и нервно подергивались. Пальцы то впивались в подлокотники, то отпускали их. А гид развернулся, вырисовывая маршрут. Прямо. Налево. И снова прямо. Коридор. Толстый слой искусственного ковра, скрадывающий шаги. Тишина. Крытая галерея, с которой открывается вид на палубу и аквапарк. Люди, устроившиеся у воды. Эхо музыки, что пробиралось сквозь щиты. И понимание, что все это скоро изменится. Если они не успеют. А они не успеют. Девушка поднялась на борт еще вчера, а до этого и на Аррее со многими общалась. И сколькие заражены? – Думаешь, ты ошибся? – тихо поинтересовался Тойтек, и в голосе его звучала надежда. – Надеюсь, но… Слишком хорошо все сложится. Изящно. Непредсказуемо. И надежно. Если не убьет болезнь, хотя эта-то убивает всех, то зачистка поможет. Кораблю просто не позволят подойти к обитаемым мирам. А потом… случится авария. Корабль не новый. Паника. Реакторы. Удачное сочетание обстоятельств и трагедия для всего человечества. Потом уже, в память, где-нибудь там воздвигнут мемориал с именами. Родственникам выплатят компенсации и страховку… – Все хуже, чем ты говоришь, – Тойтек был слишком умен, чтобы самому не понимать: они обречены. – Нас ликвидируют, верно? – Не сразу. Пожалуй, можно было бы и солгать. В конце концов, все лгут. Сказать, что выход есть и непременно найдется. Совет благороден и не допустит невинных жертв, а сам Тойтек нужен человечеству, ну и прочие, с кем их судьба свела. Но правда в том, что благородства у Совета еще меньше, чем совести у папарацци… Пиликнул навигатор.