– И те и другие тебя кормят, – негромко сказала Алла. Все невольно улыбнулись. Алла тут же извинилась: – Не люблю пафоса, не хотела мешать, бога ради, извините, Илиа, но из собравшихся в этой гостиной людей мало кто приехал сюда за романтикой. Бизнес, туризм, – она бросила внимательный взгляд на немцев. – Блогеры ищут уникальный материал. Я бы на вашем месте, Илиа, подняла бы тост за деловое сотрудничество, это ближе к теме. А лобио вкусное, – неожиданно закончила свою речь она. – А можно мне другого вина? – громко спросила вдруг Лолита. – Вам не нравится мое вино? – напрягся Зубаридзе. – Оно кислое, – с вызовом сказала Лолита. – Кажется, начинается, – Золотарев легонько сжал руку Инны. – Что начинается? – всем корпусом повернулась к нему она. – Смотри. Сейчас увидишь – Но ведь это неправда! – взвился Илиа. – Вино божественное! – Отвратительное пойло, – отчеканила старуха. – Отдает могильным холодом. – Кому еще не понравилось мое вино? – Зубаридзе посмотрел на подруг, Аллу и Татьяну, ища у них поддержки. – Я в этом мало разбираюсь, – заученно сказала Татьяна. – Ничего такого особенного не нахожу, – пожала обнаженными плечами Алла. – Ну а вы? – Илиа, не моргая, уставился на красноволосую девушку и сидящего рядом с ней парня. Тот едва не поперхнулся и схватился за свой зеленый коктейль, выдавив при этом: – Ничего. Все невольно рассмеялись, потому что стоящий перед парнем бокал с вином был полон. Зато рядом с ним стоял пустой стакан из-под такого же зеленого коктейля. – Я вино не люблю, – улыбнулась его девушка. – Не могу оценить, хорошее оно или нет. Вам лучше обратиться к знатокам. Все повернулись к Золотареву, но он молчал. Инна заподозрила заговор. На Зубаридзе словно коршуны налетели. Он так надеялся на этот вечер, а все оказалось впустую. Его вино никому не понравилось. Зубаридзе в отчаянии посмотрел на Тамару. Та тоже молчала. – Илиа, дружище, не принимай это близко к сердцу, – снисходительно сказал ему Золотарев. – Ну, какой из тебя винодел? Лучше бы ты вспомнил о первой своей профессии. – Вот уж не надо! – взвизгнула старуха. – Душегуб! Палач! – Бабушка, перестань! – взмолилась Лолита. – Не затыкай мне рот! А то я не знаю, ради кого ты так вырядилась! Все старое забыть не можешь? – А давайте танцевать! – попыталась сбить пламя Алла. – Илиа, можно музыку? – Конечно, можно! – ответил за хозяина Резо, белозубо улыбаясь, и тут же вскочил. – Прошу, – он протянул Алле руку. По его сигналу один из официантов включил музыку. Более неудачного выбора трудно было себе представить. Александр Розенбаум хрипловатым голосом затянул свой знаменитый «Вальс-бостон». Песня об осени, когда на дворе цветущая весна, да еще такое старье даже по меркам заказавшей музыку Аллы, всех невольно напрягла. – Кто, интересно, подбирал репертуар? – хмыкнул Золотарев. – Илиа, а можно что-нибудь массовое, народное? Попсу какую-нибудь, из нынешних хитов. А не то у меня чувство, будто ты вместе со своим хозяйством застрял в прошлом веке. – Я не разбираюсь в музыке, – обиженно сказал Зубаридзе. – Да, этот диск у меня давно, я привез его из… – он запнулся, – … когда… в общем, привез. Инна поняла, что если не сменить тему, все переругаются, и посмотрела на Золотарева. Тот задумчиво мял в руке салфетку. «Вроде бы, не белый танец, – подумала Инна. – Неловко самой его приглашать». – Идем? – Лолита, перегнувшись через стол, в упор смотрела на Золотарева. И тут Инна увидела, что он испугался. Взгляд у него сделался затравленным, рука судорожно сжала салфетку, так что она превратилась в комок. Но Лолита не отступала: – Что же ты? Игорь резко встал, отшвырнув салфетку: – Ну, идем. Поднялся парень красноволосой девушки, протянув ей руку. Вскочил немец, видимо, сообразив, что к чему. Из мужчин за столом остался только Зубаридзе, с искаженным от боли лицом смотрящий на бокал с янтарным вином. Инне стало его жалко. Она подошла к Зубаридзе и мягко тронула его за плечо: – Илиа, идемте танцевать? Если, конечно, ваша жена не возражает. Тамара молча пожала плечами. Она, не отрываясь, смотрела на девушку в алом с блестками платье в объятиях ресторатора. – А девчонка-то выросла, – вдруг сказала Тамара. – От нее уже не так просто отделаться. Сказала она это в никуда, но Инна прекрасно поняла, кого имеет в виду Тамара. Золотарев, в которого жадно, будто алкоголик в стакан с вином, вцепилась Лолита, растерял всю свою уверенность. А она смотрела на него так, будто собиралась осушить до дна. – Вас никто не хотел обидеть, Илиа, – попыталась Инна привести в чувство Зубаридзе. – Ошибаетесь, – криво усмехнулся тот. – Именно этого они и хотели. Втоптать меня в грязь. Но я не виноват! Клянусь вам, я не виноват! Был суд! Меня оправдали! – Вас судили? За что? – растерялась Инна. – Вы и в самом деле здесь прячетесь? – накинулась она с вопросами на Зубаридзе, который резко замолчал. – От кого? Что вы сделали? Кто все эти люди? И вдруг Зубаридзе бессильно повис на ее руках. Инна не ожидала, что мужчина может быть таким слабым. И таким тяжелым. И растерялась. – Что с вами, Илиа? Вам плохо? – она изо всех сил пыталась его удержать. – Ничего… Сейчас пройдет… – Зубаридзе выпрямился. – Здесь гости… Клиенты… Я так старался… А мой бизнес… Похоже, он скоро рухнет… Ничего не помогло… Ничего… Он говорил через силу, будто бредил. Инна осторожно, стараясь не привлекать внимания гостей, повела Илию к столу. Зубаридзе шел неверной походкой, словно слепой, тяжело опираясь на Инну, чуть ли не висел на ней. Она хотела позвать Тамару, но та куда-то исчезла. Инне некогда было смотреть по сторонам. Она видела, что Зубаридзе плохо. То ли он так расстроился из-за того, что гости не оценили его вино, то ли чем-то отравился. У него, судя по походке, проблемы со зрением. Инна побоялась, что винодела вырвет на ее парадное платье. Интересно, здесь есть врач? – Выпейте воды, – сказала она, когда Зубаридзе рухнул на стул, и сама налила ему «Боржоми». Винодел судорожно схватил стакан с водой. Он пил и покрывался потом. Меж тем в гостиной было прохладно. – Не стоит так расстраиваться из-за вина, – продолжала утешать его Инна, озираясь по сторонам: где же его жена? Она так увлеклась спасением хозяина шато, что не обращала внимания на то, чем занимаются остальные гости. Поэтому скандал, полыхнувший в красной гостиной, как в раскаленном очаге, в который упала зажженная спичка, застал Инну врасплох. – Отойди от него! – истерически завопила старуха, пытаясь оттащить Лолиту от Золотарева. – Бабушка, перестань! – отбивалась та. – Мы немедленно уезжаем! – Наш самолет только в воскресенье! – Агриппина Викентьевна, прекратите! – Игорь тоже пытался отцепить от себя упирающуюся Лолиту. – Я сам уеду! – Нет! – закричала та. – Никуда ты не уедешь! Я так долго тебя искала! Немец, крепко прижав к себе хорошенькую жену, о чем-то допытывался у нее на родном языке. – Пойдем отсюда, – тянула своего парня за руку красноволосая девушка. – Вы что не видите: старуха напилась? – громко прокомментировала Алла, отстранившись от Резо. – В ее возрасте это чревато. – Похоже, глюки начались, – простецки сказала вдруг Татьяна. – Бабку надо баиньки уложить. – Заткнись, сучка! – взвизгнула Агриппина Викентьевна. – Вы все здесь – выродки! Все заодно! Тут Инна увидела, что старуха и в самом деле пьяная. Она была неадекватна и кидалась на всех. Вина тут, в шато, залейся. И чача в погребе, в свободном доступе. А если старуха алкоголичка? И приехала в Грузию душу отвести. Поскольку ей хорошо за семьдесят, кожа старческая, специфического цвета, пигментированная, нижняя губа дрожит, походка неровная, то сразу и не поймешь, пьяная Агриппина Викентьевна или плохо себя чувствует вследствие преклонного возраста. И вот сорвалась. Она на ужин пришла уже на взводе. Видимо, с обеда принимает «лекарство». А «Лилит» ее подкосило. Вино хоть и сухое, но ядреное, выдержанное. Все остальные тоже поняли, что пожилая женщина пьяна. Из-за этого и скандалит. – Пить вредно, – сказал парень красноволосой девушки, который весь вечер говорил банальности, да еще и невпопад. Инна не расслышала, как его имя. – Меру надо бы знать, – презрительно скривила губы Татьяна. – Особенно в таком возрасте. Прямо стыдно за нее. Бабушка, на вашем месте по приезде в Москву я бы обратилась к наркологу. Старуха рванулась, было, к обидчице, но в одну ее руку вцепилась Лолита, а в другую Золотарев. К ним уже спешила Тамара. – Давай! Иди сюда! – заорала на нее старуха. – Поквитаемся! Вы же меня заживо в гроб положили, ублюдки! Я прокляла вас, слышите?! Я вас прокляла! Я свечки за упокой поставила! И тебе и мужу твоему! Убийцы! Думала, вы сдохли давно! А вы живы! Вот где вы, оказывается, прячетесь! Ну, ничего! От кары господней не спрячешься! Настигла вас кара! Сдохните сегодня! – Да уведите же ее отсюда! – не выдержала Алла. И обернулась: – Где охрана? Илиа! Ты здесь хозяин! Немедленно прекрати это безобразие! Все, как по команде, повернулись в ту же сторону. В самом деле, в скандале принимали участие все, кроме Зубаридзе. Гости сгрудились в центре гостиной вокруг обезумевшей старухи, а хозяин от этого почему-то отстранился.