Через три недели мы с Коллаханом вернулись в Королевство Туманов. Брат решил не восстанавливать Эйд-Холл, а возвести на холме новое здание, которое и станет резиденцией короля. Старение Коллахана остановилось, сейчас он выглядел примерно как сорокалетний мужчина. И смеялся, что совсем скоро его настоящий возраст догонит внешность. Строительство дворца шло полным ходом, когда к нам пожаловал вестник из Соларит-Вулса. Габриэль и Райан решили объединить свои судьбы и стать мужем и женой. Так что впереди маячила свадьба Правителей. И подумав, Коллахан ответил на приглашение согласием. – Время затворничества прошло, – улыбнулся он на мой вопросительный взгляд. Смерть Якова всех нас изменила. Пять Королевств теперь активно налаживали внешние связи, торговлю и сообщение. И хотя Коллахан противился любым проявлениям прогресса, но что-то мне подсказывало – в новом дворце будет не только электричество, но и телефон. После долгих препирательств и ссор оставшиеся Основатели решили все-таки создать совет ученых, который попытается понять законы нового мира и напишет реальную хронику событий. Конечно, это был жутко засекреченный совет, существующий где-то в Облачном Хранилище под присмотром Райана и тварей Хаоса, но даже то, что он вообще появился, стало нашим огромным шагом к новой жизни. Коллахан сказал, что за десять лет магнитные поля земли почти полностью стабилизировались, а материя почти затвердела. А это значит, с каждым годом менять реальность будет все сложнее. И однажды магия снова покинет наш мир. Золотые статуи, некогда бывшие людьми, Коллахан велел перевезти в свои владения, но на мой вопросительный взгляд лишь разводил руками. – Я не могу вернуть прошлое, Мэрид, – пояснил он. – В моей власти лишь ускорить какие-то процессы. Дар Якова изменил материю целиком. Это не оболочка, это чистое золото. Прости. Но эти люди мертвы. Я так и не спросила Правителей, считали ли они меня Лино. Сложили ли, как и Яков, пазл из прошлого, добавив меня в качестве недостающего элемента? Но этот вопрос так и остался без ответа. Спрашивать я не стала, как и рассказывать подробности своего пленения. Яков желал стать единственным Властителем, и именно это было причиной его предательства. Ну а то, что он притащил в Боргвендам меня… кто же знает, что творилось в его голове? И еще я так и не спросила брата о Фрейме. Коллахан был уверен, что друг остался под развалинами Эйд-Холла и даже установил рядом памятник. Я замечала, что он частенько стоит около него, разговаривая с мраморным изваянием. Но почему-то я не стала ничего опровергать. Может, потому что Фрейм так и не объявился. Ни живым, ни… позолоченным. Но можно ли считать это хорошим знаком? Моя лысая голова потихоньку обрастала торчащими во все стороны красными волосами. Смотрелось это ужасно и совершенно не сочеталось с атласными и парчовыми нарядами Туманного Королевства. Но меня это совершенно не трогало, с некоторых пор мне стало наплевать на отражение в зеркале. Я вообще ощущала себя странно. Меня преследовали кошмары и призраки прошлого, я потеряла сон и аппетит. По ночам я теперь боялась уснуть, потому что ночь снова возвращала меня в храм, где превращается в золото Фрейм. Обеспокоенный моим состоянием Коллахан не выдержал и решил отправить меня в Арвиндаль. – Димитрий – Повелитель Грезы, – сердито отбил брат мои возражения. – Он сумеет справиться с твоими кошмарами! К тому же мама давно хотела посетить этот город. Так что к началу зимы я снова стояла в гавани города греха и с удивлением смотрела на тонкую розовую полосу рассвета, разгорающегося над Дворцом Созвездий. Вечная ночь Арвиндаля закончилась. На этот раз я прибыла в город как королева, в сопровождении свиты и слегка перепуганной мамы. У трапа корабля нас уже встречали. Димитрий явился лично, чем вызвал в гавани невероятный переполох. Я увидела его издалека, и сердце ёкнуло при виде алмазного венца на голове короля. Но когда мы сели в экипаж, Дмитрий подмигнул и снял тяжелую корону. – Пришлось заказать копию, – с улыбкой объяснил он. – Народ привык видеть меня… блистательным. Не стоит разочаровывать. Но к счастью, этот венец я всегда могу оставить на прикроватном столике! Визит в Арвиндаль стал событием и для меня, и для города. Но увы. Даже Повелитель Грез не смог справиться с тем, что меня мучило. Каждое утро я видела лишь все более мрачнеющий взгляд Димитрия. – Ты не пускаешь меня в свои сны! – злился он. – Закрылась такой стеной, что даже мне не пройти! Пусти меня, позволь тебе помочь! Ты держишься за свои кошмары, Мэрид. Что в них такого, что ты скрываешь ото всех? Даже от меня! Ответить ему я не могла, а Димитрий не мог помочь. Зато у остальных Основателей жизнь изменилась в лучшую сторону. Правитель Арвиндаля наконец избавился от шипов, на его теле осталась лишь алмазная крошка, покрывающая одну щеку, и короткие колючки вдоль позвоночника. Но это была такая малость по сравнению с его прошлым арсеналом, что Димитрий не мог заглушить шальной блеск своих синих глаз. Боль, терзающая его тело, ушла, и я искренне радовалась за Димитрия. Все-таки он действительно много для меня значил. Теперь наши отношения можно было назвать теплыми. Пару раз Димитрий попытался сделать их горячими, но встретил категорический отказ. И отступил. Иногда мне казалось, что его немного пугает моя остриженная голова и темное безумие в желтых глазах. Оно пугало не только Правителя. Даже Ригель, вернувшийся в город, теперь обходил меня стороной. Зато в Арвиндале я могла носить простой черный кафтан и меховую шапку, бродить по городу, спускаться в ледяные туннели и часами стоять возле запертой двери, рядом с которой танцевала ледяная девушка. Теперь я видела, чье лицо было скрыто за вуалью ледяных кружев. Мое. Это меня изобразила твердая рука парня, когда-то жившего в этом месте. Все постепенно налаживалось. Предательство Якова, как ни странно, оставило позади мелочные обиды и помогло нам по-настоящему повзрослеть. Перерасти прошлое и посмотреть в будущее. Всем вместе. Пять Королевств заслужили лучших Правителей. Так что можно сказать, что Основатели начали новую жизнь. Все, кроме меня. Потому что я топталась на месте, не понимая, куда идти. Забвение так и не отпустило. Кое-что я вспомнила, но остальное так и осталось скрытым. Но если друзей это не беспокоило, то меня сводило с ума. Словно я утратила важную часть и никак не могла ее заменить. Мне нужно было знать больше. Но у меня не получалось! – Отпусти все, что было, Мэрид, – сказал, не выдержав, Димитрий. – Оставь за спиной. Прошлое свершилось. Пламя догорело и погасло. Не надо ворошить угли. Ты не найдешь там ничего ценного. – Ты стал философом? – улыбнулась я. – Нахватался всякой дряни у твоего брата, – сделал огорченное лицо Правитель Арвиндаля. Но тут же стал серьезным. – Я беспокоюсь о тебе. И еще… ты меня пугаешь. Что ты делаешь в ледяных туннелях? Ходишь туда каждый день. – Ты за мной следишь? – Конечно, слежу! – возмутился Димитрий. – Там полно разных отщепенцев! Я лишь улыбнулась. Понимая, что друг прав, все же не могла себя переделать. Жизнь продолжалась, хорошая жизнь, так почему же я не могу быть как все? Почему снова и снова повторяю, словно заклинание, слова на одну и ту же букву? – Ложь… Литургия… Ливень… Лино… Ладонь… Любовь… Лихорадка… Лекарство… Через неделю в Арвиндаль прибыла Габриэль. Это был первый визит Правительницы Соларит-Вулса на север. Я с улыбкой наблюдала, как девушка входит в Звездный Дворец – укутанная в алые шелка, озаренная сиянием огромной солнцеподобной короны. Вокруг плеч Правительницы кружили так хорошо мне известные мертвые вороны, которые стали ее стражами. А у ног медленно извивался десяток гремучих змей. Я так и не смогла понять, чего в ее облике больше – прекрасного или ужасного. При виде Правительницы Соларит-Вулса люди замирали с открытыми ртами, а после падали ниц – прямо на снежные дорожки. Димитрий на явление Габриэль смотрел с недовольной гримасой, а на ее ядовитых спутников – с отвращением. – Ты же знаешь, как я не люблю этих гадов, – буркнул он, протягивая Габи руку. Та взяла ее с надменной улыбкой. – Конечно, помню. Именно поэтому они здесь. Димитрий моргнул, я не удержала смешок. Слабая наивная Габриэль все-таки научилась давать сдачи. – Говорят, змеи хороши в винном соусе. В качестве закуски, – буркнул Димитрий. Гадюки у ног Габриэль подняли головы и зашипели. Я не выдержала и рассмеялась. Габи перевела на меня взгляд и ахнула. – Мэрид! Я не знала, что ты тоже в Арвиндале! Вот радость! – и растеряв все свою надменность, бросилась меня обнимать. Этот вечер получился весьма душевным, несмотря на ворчание Димитрия и колкие ответы Габриэль. Изменения пошли Габи на пользу, с темными волосами и теплыми карими глазами она уже не так раздражала хозяина севера. Возможно, однажды они даже поладят. Да и сама Габи словно обрела целостность, вернув себе часть истинного облика. Ну или на нее так повлияла скорая свадьба. При любом упоминания Райана лицо Габи светилось так, что затмевало солнцеподобный венец. Когда закуски были съедены, а несколько графинов вина выпиты, мы с Габриэль вышли проветриться на небольшой балкончик. Отсюда открывался прекрасный вид на ночной Арвиндаль, но сейчас не он меня волновал. – Габи, – начала я, когда девушка закуталась в огромную меховую накидку и присела на подушки диванчика. – Знаешь, меня мучает один вопрос… прошу, скажи мне правду. Хоть сейчас. Хозяйка юга вскинула испуганные шоколадные глаза. Все-таки она еще не привыкла к роли полновластной Правительницы. – Что ты хочешь узнать, Мэрид? – Ты помнишь день, когда делегация из Арвиндаля приехала в твою столицу? В тот день ты разозлилась и, обратившись, напала на нас. – Конечно, помню, – слегка покраснела Габриэль. – Мне и сейчас стыдно. – Я говорю это не для того, чтобы винить тебя. – Я подвинулась ближе на бархатном диване. – Когда ты вернулась в тело человека и открыла глаза, ты сказала кое-что. Фразу, которая не дает мне покоя. Ты посмотрела на меня и сказала: «Это ведь ты? Это действительно ты?» Ты узнала меня, Габриэль? Но как? Ведь ты никогда не видела изменившуюся Мэрид! Ты не могла меня узнать! – Конечно, не могла. – Габриэль сцепила тонкие ладони и нахмурилась. – Но видишь ли… я смотрела не на тебя. И говорила не с тобой. Когда я очнулась, то увидела… Ох! Я знатно приложилась головой об пол! И открыв глаза, подумала, что вижу… его. – Его? – Я ощутила, как по спине пробегает холодок. И дело было вовсе не в морозном воздухе севера. – Да. Словно этот лик отпечатался где-то внутри меня. Словно я его знала. Словно нашла соответствие… Я не знаю, как еще это объяснить! Я словно что-то почувствовала. У него были такие глаза… Такие невероятные глаза. Светлые, но темные. И он так смотрел на меня… Мэрид, ты видела древних каменных идолов, что спят в папоротниках Соларит-Вулса? Уснувшие боги древности, взирающие на возню мелких людишек. Вот у него были такие же глаза. Словно он знает все тайны мироздания. Словно способен на все. Но… уже не хочет. Я подумала… подумала… – Голос Габриэль упал до едва различимого шепота. – Я подумала, что вижу Лино. Налетевший ветер хлопнул стеклянной дверью балкона, едва не разбив ее. Имя бога по-прежнему обладало силой. Даже если бога давно не было рядом. – Говорю же, я знатно приложилась башкой об пол, – слегка виновато протянула Габриэль и вскочила. – Прости, мне надо идти. Советники хотят обсудить торговые связи, я должна присутствовать. Теперь мне многому надо научиться. Она сбежала, но я этого не заметила. Я стояла, вцепившись в перила балкона и не видя сияющий город внизу. Ничего не видя! Моя голова так кружилась, а ноги дрожали, что я едва не вывалилась наружу. Память металась испуганной птахой. Вот я склоняюсь к Габи, накидываю на ее голое тело кафтан. Вот вижу ее зеленые глаза. Слышу вопрос. А ведь этот вопрос стал той каплей, что убедил меня в версии Якова. В том, что я всегда была Лино. Но Габриэль смотрела не на меня. Не на меня! О боги! – Она смотрела не на меня! – заорала я беспокойному городу, полному веселья и греха, красоты и разврата! Городу, в недрах которого плясала ледяная танцовщица, вытесанная рукой любящего мастера. Когда я склонилась над Габи, за моей спиной стояли двое. Димитрий. И Фрейм. *** И что-то во мне изменилось. Словно Габриэль своим ответом повернула внутри рубильник. Пытаясь успокоить рвущееся дыхание, я посмотрела на небо. Далекие белые звезды перемигивались, совершенно равнодушные к чувствам девушки, стонущей на балконе дворца. В конце концов, сколько таких девушек они уже видели? Им было плевать на мои терзания, мысли, надежды! – Этого не может быть! – заорала я равнодушным небесам. Звезды не ответили. И тут я подумала, что мне не хватает золотой россыпи, которая раньше украшала этот небосвод. Сердце снова подпрыгнуло. Внутри меня звучала музыка, нарастала и билась, заглушая все остальные звуки.