Власенко и его собеседник прервали разговор, заслонив собой возмущающуюся пару. Я разбирала только отдельные слова, потому что олигарх не повышал голос, что-то спокойно, но твердо растолковывал нарушителю спокойствия. Я вздрогнула, когда Спайдер вышел на середину зала и начал задумчиво разглядывать меня, что-то прикидывая в уме. Никея попыталась протиснуться к спорящим гостям, и только после этого Лавров неохотно поднялся и спустился вниз. Рианна осторожно проскользнула за спинами спорщиков и присела на край дивана. - Есть правила, которые обязательны к соблюдению, и они вам прекрасно известны, - заговорил Лавров. - Я настоятельно рекомендовал вам ознакомиться с ними перед началом аукциона, но, судя по всему, вы решили проигнорировать мой совет. - Правила? Почему я узнаю только сейчас о том, что у меня нет права отыметь мою суку? Что за ограничение на секс, я похож на дрочера? Аритмия сжала мое сердце стальной хваткой. На миг я потеряла нить их разговора. Черт возьми, еще семь лотов и второй акт. Толпа получила хлеба и зрелищ с выходом Рианны и поняла, что больше их не ждет ничего захватывающего. Почему ее вывели в этом акте, если главный бриллиант программы должен был засверкать в финале? Я вздрогнула от визгливого крика молодого, но уже неадекватного подражателя Малфоя: - Вы обещали нам праздник плоти! А я тут готов уснуть со скуки! - Правила таковы, что… - У вас е..нутые правила! Спайдер осторожно увлек возмущенного толстяка в сторону и принялся что-то ему говорить, указывая на блондинку, сидевшую у ног Маховикова, который не сводил взгляда с Рианны, а потом на симпатичного саба Никеи, который замер на коленях у кресла, ожидая возвращения своей госпожи. Меня ударило предчувствием надвигающейся угрозы, я выпрямилась и посмотрела на дверь. Мне захотелось выйти на свежий воздух и не наблюдать за скандалом, не слушать трехэтажные маты залетных гостей вечера. Если я сейчас потихоньку исчезну и уеду домой, мало кто это заметит. Борис уже отвез Владу и вернулся. Я лишь формальная хозяйка вечера, если Лавров решил поразить своих знакомых толстосумов вечеринкой для избранных, пусть сам несет ответственность за их неадекватное поведение и разруливает ситуацию. Я встала и огляделась, чтобы узнать, куда смотритель отнес мой жакет. И вот тогда грянул гром. - Мне только что сообщили, что имеет место вопиющее нарушение правил, - взгляд Волка прошелся по мне, ощупывая, раздевая и предвкушая. От испуга я забыла как дышать. Надо было бежать, но ноги словно приросли к полу. - Вы сказали, что в зале присутствуют двое с.. самбисивов, - исковеркал определение и не придал этому ни малейшего значения, - кроме тех, кто выставлен на торги. Но как мне предельно ясно пояснили, тут их несколько больше, но они по какой-то причине не соблюдают установленные правила. Лавров стоял ко мне спиной, зато взгляды всех остальных, как по команде, устремились ко мне. Спайдер противно улыбнулся и ткнул в меня пальцем: - Одна сидит на троне, а не у ног своего хозяина. Стало быть, она бесхозная? Но вот незадача, на ней нет белого ошейника! Власенко поспешно выступил вперед. Его голос сменил тональность от негодования: - Ты оскорбляешь владелицу клуба и хозяйку вечера. Немедленно извинись и держи свои умозаключения при себе! - Я такой же член клуба, как и ты! Здесь твои активы не дают никакого права затыкать мне рот. И почему я должен молчать о нарушении правил? Или вдова Кравицкого у нас теперь домина? Насколько я помню, она особо не скрывала своего позиционирования! Никому не интересно посмотреть, насколько хорошо ее в свое время выдрессировал Анубис? - Спайдер так и не простил мне Владу. Это была последняя здравая мысль перед тем, как тьма взорвалась острыми осколками. Волк повернулся к Лаврову: - Если я промахнулся с той куклой, хочу забрать эту. Ставка сохраняется. Правильно я понял, что в отношении нарушителей не действуют ограничения по этим спискам? Зал поплыл перед моими глазами, сердце пропустило оглушающий удар, выбив приступ крупной дрожи. Я уже не видела, как Дима сорвался с места, словно хищник в смертоносном прыжке: - Ты что, твою мать, только что сказал? - Это ваши правила, господин мэр, и ваш гость всего-навсего их озвучил. Саба нарушила правила, а мы все знаем, какое наказание за это полагается! Или вы приводите его в исполнение, или позволяете нарушать другие! - умом я понимала, что дни Спайдера в клубе сочтены, но это сейчас не меняло скоростного приближения бездны. Ноги больше не держали меня. Я сползла по креслу вниз, потеряв в который раз чувство реальности перед лицом надвигающейся катастрофы. По сравнению с ней все удары Димы казались школьным подергиванием за косички. Иногда до меня доносился голос Власенко и другие голоса. Большинство встало на мою защиту. Остальные не нападали, но и не вмешивались, предвкушая шоу. Я вздрогнула, когда ладонь смутно знакомого дома опустилась мне на плечо и приняла от него стакан с водой. Он единственный заметил, что мне стало плохо. Крики звучали громче, от угроз Лаврова сдавливало виски. Кто-то вспомнил, что наказание за нарушение правил предусматривает альтернативной мерой определенное количество ударов кнутом, я только чудом не взвыла, когда шаги раздались в опасной близости - перед глазами плясала черная пелена. - Я сам ей всыплю в таком случае!.. - Ваш уровень владения плетью не позволяет вам осуществлять наказания… - В уставе не оговорено, что ее должны наказывать публично! - Я потратил свое время и не собираюсь уходить, не получив удовольствия… - Вы с ума сошли? Вы не видите, что девчонке плохо? - Юля! Юля, открой глаза и дай мне руку! - женский голос взрезал тишину. Я узнала Никею не по голосу, а по тонкому аромату духов. Где-то за кадром остался крик Лаврова, который обещал кому-то перекрыть кислород в этом городе и закатать в асфальт. Ноги меня не держали, но я позволила Нике увлечь меня вниз, в зал. Смотрители испуганно расступились перед нами. В этой ситуации они не понимали, что именно должны делать, смотрели то на меня, то на Лаврова, то друг на друга, не в состоянии разрешить диллему. - Замолчите все! - От спокойного, но поражающего своей властностью голоса альфа-домины разговоры моментально смолкли. - Организатор мероприятия сам уполномочен утверждать меру наказания! Поскольку мое владение ударными девайсами превосходит ваши навыки в десятки раз, это сделаю я! Есть возражения? Ее волосы щекотали мне скулу, когда она наклонилась к моему уху: - Тише, дыши, никто не тронет тебя пальцем. Ты мне веришь? Просто подыграй мне, иначе эти уроды разнесут клуб к чертовой матери… Яркий свет ослепил глаза, и я с трудом различила покрытие подиума. Мы незаметно перешли на сцену. Паника прорвала плотину шока и я, не соображая, где нахожусь и что последует дальше, забилась в руках Ники, даже не задумываясь о том, что причиняю ей боль. Сквозь крики толпы я смогла расслышать ее успокаивающий шепот: - Просто подыграй, я ничего с тобой не сделаю. Успокойся, мы сейчас уйдем отсюда. Просто сожми кольца и не отпускай, я не буду затягивать ленты. Слышишь меня? Я была не в состоянии адекватно реагировать, только закричала, когда она сжала мои запястья и подняла над головой, загибая мои пальцы так, чтобы обхватить кольца. Истерика не получила продолжения исключительно потому, что ее голос обволакивал и успокаивал. Я поверила ей безоговорочно. Ленты всего лишь обернули мои красивые браслеты, но со стороны явно казалось, что я плотно зафиксирована. - Грей, сядь, твою мать, на место или уйми своих гопников! - я не разобрала, что сказал Дима, лишь непроизвольно отшатнулась, вжимаясь в столб, когда он попытался обнять меня. - Ты уже достаточно сделал своими изменениями сценария! - Ника не церемонилась. Я запрокинула голову, ощутив, как слезы хлынули из глаз. Рано или поздно это должно было случиться. Мужчина, который был готов перевернуть свой мир и перейти на сторону тьмы за право обладать мной, сейчас сыпал пустыми угрозами вместо того, чтобы просто увести меня из этого вертепа или хотя бы твердо стукнуть кулаком по столу с заявлением: она моя, и правила для нее действуют исключительно мои! Что заставило его привести сюда двух неадекватов? Жажда наживы? Благие побуждения? Желание похвастаться своими владениями? Мне было все равно. Потому что существовала вероятность того, что он сам выступил режиссером этого нечеловеческого сценария ломки личности. Что могло быть проще? Он показал мне перспективы. Я либо соглашаюсь на его условия, либо отбиваю атаки этой своры самостоятельно, или, что вполне ожидаемо, падаю к его ногам, умоляя защитить. Я задрожала от удара кнута по деревянному настилу - этот звук вызывал неконтролируемый ужас, несмотря на то, что Никея не собиралась причинять мне боль. Глухие крики едва проникали в помрачившееся сознание: - Оголи ей грудь! Что за детский сад? - Приведи ее в чувство, она что, уснула? Один голос принадлежал Спайдеру, другой Волку. Мягкие женские пальцы сжали мой подбородок. - Тише, замри и постарайся не шевелиться, - прошептала Ника, поворачивая мое лицо из стороны в сторону, мягко приподнимая мое правое веко. - Доверься мне, ничего не будет. - Ее руки прошлись по моим ребрам, затем по запястьям, надавливая на точку пульса. Что-то, предположительно кнут, ударилось о пол с глухим стуком. - Принесите плед! - громко сказала Ника, осторожно разжимая мои пальцы на кольцах. По залу пробежал ропот растерянности и возмущения. - Я не собираюсь проводить наказание. Она оцепенела. В этом клубе в приоритете три основных правила, Безопасность, Разумность и Добровольность! Если вам на это наплевать, ваше членство будет аннулировано в сию же минуту. Есть возражения? Я буквально повисла на плече Никеи, вцепившись в ее жакет дрожащими пальцами. Запротестовала, когда кто-то подхватил меня на руки, но это оказался саб единственной здесь домины. Его светлые глаза смотрели с пониманием, сопереживанием и едва сдерживаемым негодованием. Если бы не позиционирование и правила протокола, он мог бы разбить нос не только зачинщикам беспредела. Я умостила голову на его плече, не испытывая ни малейшего дискомфорта от прикосновения к голой коже. - Юля! Юля, что с тобой? - я вжалась в плечо парня и зажмурилась. Я не хотела ни видеть, ни слышать Диму в этот момент. Ника практически оттолкнула его в сторону, а я осторожно открыла глаза. Власенко, Маховиков, еще несколько малознакомых членов клуба суетились вокруг, их беспокойство накрыло меня плотным куполом. Тот, кто поил меня водой, ободряюще погладил по лбу и передал Никее упаковку таблеток, заверив в том, что она спокойно может отлучиться, они разберутся с ситуацией. Я еще не окончательно пришла в себя, но голос Рианны привлек внимание: - Я пользуюсь своим правом форс-мажора. Ставка шестьдесят пять тысяч. Я покупаю освобождение от основных обязанностей! - Я готов внести требуемую сумму! - На лице Маховикова засияла счастливая улыбка. Рианна соблазнительно рассмеялась: - Право, вам не стоит, я могу себе это позволить… - Я настаиваю, - безапелляционно припечатал золотой мальчик. Я проводила окрыленного Инквизитора взглядом, именно это неожиданное предложение Рианны не позволило мне сойти с ума и забиться в истерике. Я всегда переживала за благополучие других гораздо больше, чем за свое собственное. Снова закрыла глаза, ощущая слабые толчки, когда саб Ники спускался по ступеням, крепко удерживая меня своими сильными руками. Большинство комнат уже были задействованы, но одна из классических пустовала. Когда меня осторожно усадили на диван, я ощутила смертельный холод и стянула плед на груди, поджав под себя ноги. - Госпожа? - мой носильщик попытался было скользнуть на колени, но Никея остановила его легким жестом. - Антон, расслабься временно. Принеси ей сладкого чая и двести граммов коньяка. - Она дождалась, когда за ним закрылась дверь, и устало опустилась рядом на диван, поправив плед, обнаживший мои ноги. - Юля, ты как? - Знобит… и тошнит, кажется. - Эта женщина не представляла сейчас для меня ни малейшей угрозы, наоборот, ей удалось соткать уникальную зону комфорта, не перешагивая черту моего личного пространства. - Это реакция на стресс. Просто физический дроп, пройдет очень скоро. Повисла тишина. Антон вернулся с чашкой чая и бутылкой коньяка, зажатой под мышкой - в другой руке он нес два бокала. Не дожидаясь распоряжения своей хозяйки, наполнил оба. На колени становиться не стал, замер рельефной античной статуей. Ника устало махнула рукой. - Антон, спустись в бар, попей кофе. Только никуда не уходи, - в ее голосе прозвучали нотки нежности, которую я в ней даже не подозревала. Какое бы равнодушие ни демонстрировала стальная леди на людях, у них была потрясающая эмоциональная связь. Тепло ее расположения даже передалось мне вместе с первым глотком сладкого фруктового чая. Когда ожившая картинка мужского глянца покинула нас, Никея протянула мне бокал, предусмотрительно отобрав горячую термочашку. Я выпила коньяк в несколько быстрых глотков, непроизвольно скривившись от горького послевкусия. - Сколько в тебе силы, я никогда прежде не встречала ничего подобного, так много несовместимого и в то же время комфортно уживающегося в одном человеке, - задумчиво произнесла женщина, которую я на протяжении семи лет тихо ненавидела. - Жизнь Анубиса оборвалась в расцвете лет, но теперь я более чем уверена, что он был безмерно счастлив. Пожалуй, даже больше, чем с Валерией в свое время. - Это вряд ли можно назвать силой, - я давно перестала считать себя такой. - Моих сил уже не осталось. Я смертельно устала терпеть его удары. Кажется, это был последний. - Еще совсем недавно мне просто хотелось тряхнуть тебя за плечи и спросить, почему ты позволяешь так с собой обращаться, - Никея отобрала у меня пустой бокал. - Разговор со Штейром прояснил многое. Я никогда не вмешиваюсь не в свое дело, но сейчас мне кажется, что ситуация вышла из-под контроля. Я знаю, как много значил этот клуб для Александра, но такого он точно не хотел для тебя. Ты не должна это терпеть, прикрываясь исключительно чувством долга. - Завещание неумолимо, к сожалению. - Ты не пытаешься его оспорить. Я знаю, что ты считаешь это провальной затеей, особенно с учетом Димкиного положения в обществе. Если ты согласишься, я постараюсь тебе помочь. Семейный юрист будет соблюдать интересы Анубиса и утверждать, что затея изначально провальная. Тебе нужен независимый эксперт. Насколько мне известно, тебя держит только Сашкина воля. Никаких дополнительных штрафных санкций нет. - Мне всегда казалось, что этого достаточно. - Но не такой ценой. Власть сорвала Лаврову крышу. - О, я заметила. - Пришлось сделать глоток горячего чая, чтобы воспоминания не ударили по сознанию всей своей огневой артиллерией.- И я так и не поблагодарила тебя за то, что ты сломала его планы. - Он не виноват в том, что случилось. Он сам испугался до потери пульса. - Не виноват? - Во всяком случае, он этого не планировал. Да, я знаю, как это выглядит, но этот человек не привык делиться тем, что считает исключительно своим, как и выставлять это на обозрение. Я его никогда таким не видела, мне вообще казалось, что там начнутся бои без правил. - Мне все равно, это произошло, и он не выполнил своих обязательств, - я прислушалась к себе и поняла, что мой мир окончательно не рухнул. Трэш последних недель так часто повторялся, что стал практически рутиной. Рассудок не успел ослабеть от осознания последнего удара, потому что сейчас его настиг новый. Похоже, этот тоже временно поселился в бункере под замками как минимум на сутки. Сознание боролось, но я слабела. Вполне возможно, что нового удара уже не переживу. Как мне хотелось, чтобы все это закончилось! Казалось, такая малость - просто закрыть глаза и позволить этому одержимому демону рвать меня на части. В этом растерзании тоже можно найти удовольствие. По крайней мере мое тело его не отталкивало, скорее, даже жаждало. - Этой ситуации могло бы не быть, если бы ты не была одна, - Никея вновь наполнила бокалы. Во время стресса меня не брал даже крепкий алкоголь, и ей откуда-то было об этом известно. - Твой выбор не ограничивается Лавровым. Я сегодня сама была поражена, сколько желающих было принять тебя под свое крыло. Такой фурор не снился даже Рианне. Я ощутила, что улыбаюсь. Сейчас мозг отказывался об этом думать, но я пообещала себе рассмотреть открывающие перспективы завтра. «Если завтра для тебя наступит. Если отходняк не переломит тебе хребет…» Внутренний голос, пошел к черту. - Я удивлена, что ты мне помогаешь, - призналась я. - Мы никогда не были близки. - Знаешь, мне обычно плевать на людей. Но, как оказалось, не на всех. Однажды я оказалась в эпицентре бандитских разборок. Конец лихих девяностых. С малым на руках и сетью киосков. Как ты думаешь, что позволило мне выстоять? Даю подсказку, с покровительством вышестоящих лиц это не было связано. Именно выстоять, а не пригреться под крылом? - Боюсь, мне сейчас не до разгадывания ребусов, Ника. - Моему сыну было два года. Каждый раз, возвращаясь домой, я понимала, что он чувствует, как мне тяжело и страдает от этого гораздо сильнее. Детки чувствуют нас очень хорошо. Их не обмануть показным равнодушием. Ради того, чтобы забрать его боль и дарить только положительные эмоции, я была готова на все. Вцепиться в глотку. Припереться на стрелку с одной только стальной «бабочкой» в кармане. Остаться наедине с главным и пояснить ему без униженного лепета, почему я не собираюсь отдавать свой бизнес. И чтобы ты понимала, я никогда не была очень смелой. Ради своего ребенка я пойду по битому стеклу. А ты просто подумай о Еве. Девочка, которая с детства ловит состояние жертвы насилия. Я не знаю, как я не расплакалась на этих словах. Может, меня придавило бесконтрольной нежностью и пониманием. По крайней мере, к появлению Лаврова я уже успела прийти в себя и не испытывала желания спрятаться и разрыдаться…