Мужчины переглянулись, после чего дружно кивнули. Да, сама Мэри этого заслуживала! И плевать, что они не знали, кто она. Конечно же, они знали. А если не знали, то уже знают! Беззаботно отложив комикс, представители организации дружно ушли из кафе, закрыв его. И не только они — подобные мысли приходили всё большему количеству людей, независимо от возраста и пола. Весь город стремительно трансформировался. Сама палитра цветов в Стивенс-Пойнте менялась, окрашиваясь в солнечные, неестественно-насыщенные цвета, на небе проступала огромная радуга, некоторые жители стали видеть гулявших по городу единорогов. Метафизическое сознание следившего за миром спящего Тёмного Бога давно заметило странность, пытаясь её исследовать и нейтрализовать, но по какой-то причине не могло. Либо не хотело. В этот же момент маленькая писательница, в полной мере начав осознавать свою силу, слушая наставительный мягкий шепот в сознании, продолжала писать. Глава 24 «Дом Малышей» — место, где детские грёзы тускнеют под тяжестью ночи. Здесь, в чёрно-белой палитре, каждая детская история становится частью чего-то большего, и в каждом уголке кроется секрет, ожидающий своего разгадывания. Внутренний двор окутан ночным мраком, освещаемый тусклым белым светом, словно давая в царстве тьмы надежду на будущее. Наивно. — «Дом Малышей», сэр, — поклонился старый слуга. — Прекрасно, — слабо улыбнулся я. Доживающий последние годы человек, увидев в моей улыбке очертания моей чёрной души, поёжился, опустив голову ещё ниже. Поднимаясь по скрипучим ступеням крыльца, вдыхая запах прошлого, моя фигура превратилась в неостановимую стихию. Дверь не была закрыта. Ведь меня уже ждали, опасаясь худшего. Не зря. — Ты мог найти меня только в ночи, подлец. Я улыбнулся женщине, словно игрок в опасную игру, где каждый ход — смертельный. Она, освещаемая светом тусклой лампы, несмотря на свои грубые слова, вальяжно сидела за небольшим столом, отпив из белой чашки глоток какого-то напитка. Её распущенные бесцветные волосы были ухоженными, спина — ровной. Чёрные глаза сияли уверенностью в своей силе и способности себя защитить. На столе стояла ещё одна чашка, приглашая к разговору. Не было ни детей, ни отголосков их голосов. Они спали, и не подозревая о том, что происходило за их спинами. История чёрно-белого мира. Святая Мария, какую же чушь я несу. Вальяжно, словно совершая визит старому другу, приподнял шляпу, улыбнувшись. — Не тебя, но детектива. День или ночь, важна лишь наша искренняя дружба, женщина. Он попал в беду, и я обязан ему помочь. — Помочь? Сам Джон Смит, продавший душу безвольный раб сна, гнусный подлец, не знающий чести, предлагает помощь? Лжец! На нарисованное белое лицо женщины опустилась серая тень. Бесчисленные мысли промелькнули в её голове. Откуда я знаю детектива? Что я задумал? Как узнал место, где она пряталась? Наконец, конец ли это для неё, или шанс на спасение есть? — Не той, кто предала надежды культа, говорить про честь, — ухмыльнулся я. Освещаемый тусклым белым светом, я сел напротив женщины, сделав глоток напитка. Кофе. На моё фальшивое лицо опустилась тень. Запах кофе наполнял воздух, словно магия, приносящая в этот чёрно-белый мир долю непредсказуемости. Взгляд женщины скользил по моему лицу, словно пытаясь прочитать чёрно-белую страницу моей души. Теневые контуры моей фигуры плавно сливались с окружающим пространством. — Горько. — Для меня нет слов более сладких, Мистер Смит. — Как ты узнала о моём визите, женщина? Мисс Андерсон таинственно наклонила голову, локон её волос прикрыл лицо. — Мне приснился сон. Слуга не сможет понять моих слов. — Слуга ли? Я негромко засмеялся, и вместе с этим смехом мир поплыл, на тело упало давление целой реальности. Нарисованное пространство задрожало, моя фальшивая фигура обратилась чёрно-белыми красками. Здесь, в мире, что был рождён из океана, моя власть была, вопреки правилам, огромна. Женщина в ужасе вскочила. Неожиданно всё прекратилось. Фальшивое лицо стабилизировалось, мир перестал плыть и неприятно давить. Всё было так, как того желала чёрно-белая вселенная. Всё, кроме одной детали. Моя осанка была идеальной. Движения — отточенными. Я сделал небольшой глоток кофе, прикрыв фальшивые чёрные глаза, в которых всё ещё можно было увидеть отголоски бесконечного океана. Черти из зАда, какие ещё отточенные движения. Я перед зеркалом тренировался кофе пить, что ли?.. — Сладко. Чёрно-белая женщина, справившись с волной, вновь села напротив меня, опустив взгляд на свою чашку. Нахмурившись, Мисс Андерсон сделала короткий, осторожный глоток, будто из нарисованной чёрной жидкости сейчас вылезет живая тьма и поглотит её. Обстановка стала напряжённой, в сознании женщины началась борьба теней. Чашка в её руках была как портал в бескрайний мрак, где чёрные силы искали выход в свет. Её взгляд, словно утонувший в бесцветном напитке, отражал смутные опасения. — Сладко, — констатировала женщина, осмотревшись. — Для меня нет слов более горьких, Мистер Смит. Никто не пришёл, никто не услышал. Я в ловушке. Вы… не Мистер Смит? Моя сила уже проникла в стены, создала невидимую границу. Тень стала гуще, свет потускнел. Из мошенника я превратился в настоящего демона. — Лишь имя, да образ, Мисс Андерсон, — любезно ответил я. — Тень. Друг. — «Друг», — повторила женщина, улыбнувшись. — Вы лжец. Значит, мой добрый друг действительно в беде. Вальяжно развёл руки. Она была права. — Такова моя роль. — Что вы задумали? На меня уставился полный любопытства взгляд чёрных нарисованных глаз, таящий в себе страх неизвестности, безумный азарт и желание узнать правду принявшей облик сущности. Ночные тени смеялись, находя временную спутницу интересной. В глубине чёрной души промелькнула печаль: мой облик — лишь фальшивка, иллюзия, мираж, мечта. Всегда нравились блондинки с огнём в глазах. Имею в виду, с немым огнём. Она практически в моём вкусе. Даже немного жаль её. Уж не сила ли одного из ключевых героев? Не идеальная-совершенная-прекрасная-чудесная малышка Мэри, конечно, но тоже подойдёт. Хотя, странно. Малышка Мэри же не блондинка. И не взрослая умная женщина, а простой глупый ребёнок. Ненавижу детей, особенно — размазню. Та же сила… Сила… Кого? Из самых глубин затонувшей души поднялся удалённый крик, который я смог на время приглушить. Но не полностью. — Ничего особого, — скромно улыбнулся я. — Лишь незначительно изменить историю. И вы поможете мне с этим, Мисс Андерсон. Но прежде я должен извиниться перед вашим отражением. Перед тобой, женщина. Мисс Андерсон удивлённо наклонила голову. Было то, в чём мой новый слуга был хорош. Игра разума, поглощение сознания и жизни, чужого счастья и воспоминаний, ярких образов, оставшихся в сознании, словно бесчисленные фотографии. Он был слаб, но умел. Силу же можно было компенсировать. — Кушать подано, Пит. Глаза женщины, осознавшей смысл моих слов, расширились. Из моего сознания выскочил заранее готовый к охоте Пит, набросившись на закричавшую женщину. Моя тень ожила, сковав её, не дав защититься. Послышался смех инопланетного чудовища. Знания нарисованной женщины, её понимание мира, тайны, что хранило её сознание. Имена и образы тех, кого мне нужно поймать для победы света над тьмой. Символы и уловки, которые она использовала. Что-то в глубине затонувшей души, создавая волны в пространстве, засмеялось. Свет победит, и лишь я решу, что — свет, а что — тьма. — Прискорбно. Я допил сладкий кофе, какое-то время смотря на бездыханное тело мёртвой женщины. Довольный извращённый слуга услужливо вернулся внутрь моего сознания, тут же наградив столь ценной информацией. Перед глазами пронеслась бесчисленная информация, тайны чёрно-белого мира, которые помогут мне как можно быстрее раскрыть дело. На лицо, вопреки правилам, вылезла широкая улыбка. — Насрать на правила и условности, — сквозь силу проговорил я. Картина окончательно сформировалась у меня в голове и появилось полное понимание того, что я должен был сделать, чтобы окончательно уничтожить этот стереотипный сюжетец. Цель культа была в том, чтобы пробудить их бога. Бога, от которого они черпают свои силы. Для культистов пробуждение Бога будет значить обретение абсолютного могущества, однако по-настоящему в культе в полной мере понимают, что значит пробудить свой источник сил, лишь двое — предавшая культ Мисс Андерсон и действующий глава фанатиков, прозвавший себя Морфеем. А будет конец чёрно-белого мира, из которого и был рождён этот маленький мир. Затянувшийся сон. Как, сука, знакомо. И если Мисс Андерсон посчитала такую судьбу ужасной, то Морфей загорелся идеей пробуждения. Я же понимал теперь, придя с «верха», ещё больше. Нуарный комикс, дар океана, был лишь тюрьмой. Вместилищем, которое приняло по какой-то причине столь странную форму и оказалось в руках подходящего по параметрам заключённого, который должен будет принять в себя после прохождения сюжета сущность твари. Это — единственный способ вырваться. По-настоящему счастливый конец, но только для так называемой божественной сущности, а не стиляги. Я уже достаточно прожил в этом древе реальности, чтобы понимать, что на хороший конец можно не рассчитывать. Глобальная судьба человечества во всём древе реальности была давно предрешена, Мистер Стивенсон и я можем лишь бесконечно стараться оттягивать неизбежное, перебирая тысячи и тысячи вариантов несуществующих отражений, чтобы, с шансом один на триллион, создать один единственный путь спасения. Путь, который может и не существовать. Истерично захихикал. Борясь с давлением, навёл револьвер на висок. Выстрел. Реальность мигнула. — Что вы задумали? На меня уставился полный любопытства взгляд чёрных нарисованных глаз, таящий в себе страх неизвестности, безумный азарт и желание узнать правду принявшей облик сущности.