Аллея сворачивает в сторону, потом превращается в плотно утрамбованную земляную дорожку и выводит к реке. Не на обустроенную центральную набережную с высоким берегом, фонарями, лавочками, беседкой и оградой, а на маленький дикий пляж, с зарослями кустов по краям, с травяными кочками и светлым, разогретым на солнце песком. Ступаю на него, он слегка разъезжается под ногами, засыпается в босоножки, отчего становится немного щекотно. И я наконец-то решаюсь, хотя не уверена, что об этом следует спрашивать. – А почему ты мне не позвонил? Когда после каникул вернулся. – Не знаю. – Мир пожимает плечами. – Подумал «Зачем?», раз ты сама не звонишь. Значит у тебя и так всё уже нормально. Без меня. И вдруг я только испорчу. Наверное, я смотрю на него как-то чересчур странно. Слишком изумлённо или поражённо. Он растягивает губы в широкой улыбке, чуть запрокидывает голову, глядит вверх. – Хотя, нет. Вру, конечно. Побоялся, что ты опять прицепишься, как клещ, и от тебя будет не отвязаться. А тебе ещё школу оканчивать и думать надо про экзамены. – Дурак! – выдыхаю обиженно, но во вторую версию не верю, верю в первую. Снимаю босоножки, бреду по песку к кромке воды. Мир идёт следом, останавливается, когда останавливаюсь я, но не подходит и молчит. А я наблюдаю, как маленькие лёгкие волны выкатываются на песок и пытаются дотянутся до моих пальцев, но на самом деле мне очень хочется обернуться, увидеть его лицо, бутылочного цвета глаза и след от шрама на подбородке. – Интересно, а что это там блестит, – внезапно долетает из-за спины. Вскидываю голову. – Где? – На том берегу, – поясняет Мир. – Далеко. – Да где? – Вон. Смотри. – Куда? – Туда. Не, ну нормальные ориентиры. Веду взглядом вдоль противоположного берега. – Я ничего не вижу. – Смотри внимательней, – наставляет Мир и уточняет с лёгким осуждением: – У тебя зрение в порядке? – В порядке. Предполагая, что, наверное, просто стою неудачно, делаю шаг назад и врезаюсь. В него. – Теперь видишь? – шепчет Мир в самое ухо. Не вижу. Ничего. Потому что глаза закрылись. Потому что – зачем видеть, когда хочется только ощущать? Ловлю стук его сердца. Кожей, мышцами, всем существом. Чувствую, как его рука обхватывает меня. – Агата, – опять в самое ухо. – М-м-м. Мой. Мир. Сквозь веки пробивается солнечный свет, но я в другом измерении. В нём можно только слышать и осязать, и этого достаточно. В том смысле, что другого не надо. А того что есть, наоборот, хочется больше и больше. Дыхание в волосах, уху щекотно, коже горячо. Сердце стучит. Не пойму точно – его или моё? Или, может, у нас одно на двоих? Но так не бывает. Или всё же бывает? Секунды шелестят лёгким ветерком. Время – мимо. Понимаю, что значит бесконечность. Потому что могла бы так стоять долго-долго-долго-долго. Это просто, когда перестаёшь быть материальной, когда становишься чувством. – Агата. Я слышу, я ощущаю, я живу. Я люблю. Не как год назад, по-настоящему. Смешно, конечно. Всего час прошёл с того момента, как мы случайно столкнулись в троллейбусе. Слишком мало, несерьёзно. А мне и не надо серьёзного. Пусть глупо, пусть нелепо, пусть неправильно. Да какая разница, когда по-настоящему? Почему я уверена? Откуда я знаю? Да я не знаю, я просто чувствую. А потом звонит телефон. По мелодии определяю – мама. Кто бы другой, не обратила бы внимание, но ей я обещала отвечать всегда и до сих пор держу слово. Возвращаюсь в реальность, достаю из сумки мобильник. Мир отодвигается в сторону и даже отворачивается, словно пытается спрятаться. Подходит ближе к воде, смотрит вдаль. И я тоже отворачиваюсь, подношу телефон к уху. – Агата, ты где? – Гуляю. Мама, конечно, думает, что с Вишней. – Ну вы там не особо увлекайтесь, – произносит наставительно. – Не совсем уж допоздна. Завтра оторвётесь. – Ага, – послушно киваю я вместе с телефоном. – Ты не беспокойся. Допоздна не будем. Скоро вернусь. Мы действительно уходим от реки, движемся в сторону остановки. Правда путь выбираем другой. Этот вроде бы чуть подлиннее. Я не хочу расставаться, но одновременно боюсь того, о чём недавно сказал Мир: если мы не разойдёмся, я сделаю что-нибудь не то, или он сделает что-нибудь не то, или даже мы оба, и всё испортим. Потому что пока всё слишком гармонично и хорошо, а долго так обычно не бывает. Или бывает? Но мне страшно рисковать, проверяя. Поэтому потерплю. Пока потерплю. Он провожает меня до дома. С этим у нас всё хорошо, не раз уже пройдено. Стоим у моего подъезда, держимся за руки. – А номер телефона у тебя тоже изменился? – на прощанье интересуется Мир. – Номер – нет. – Тогда я позвоню завтра, – сообщает он, но тут же меняет решение: – Хотя, нет, не завтра. У тебя же выпускной. Киваю. Но, кажется, я готова забить: на праздник, на школу, на одноклассников. Но Мир даже не рассматривает такой вариант, поэтому и я не предлагаю, слушаю, как он говорит: – Тогда после… завтра. – Вопросительно смотрит на меня и ухмыляется. – К полудню ты уже проснёшься? И я смотрю. На него. – А ты, – шепчу, прищурившись с вызовом, – разбуди меня. Мир продолжает ухмыляться и, наклоняясь к моему лицу, тихонечко спрашивает: – Вот так? Для обложки использованы стоковое фото с сайта pixabay