Этот страх?! И проклятое чувство жара в груди, которое, казалось, спалит мне всё сердце, пока она с таким доверием прижималась ко мне. Мне так хочется накричать на неё за это, но ещё больше я хочу, чтобы она оказалась жива и цела. В комнате появляются два лекаря и сразу же занимаются Северином, проверяя его состояние. К счастью, помимо горла нет вообще никаких повреждений. Анна, понимая, что с её мужем всё в порядке, обращает всё внимание на меня, видит мою нервозность, которую я пытаюсь всеми силами скрыть. Я встречаюсь с двумя капитанами дворцовой стражи и отправляю их прочесать весь дворец, найти каждого убитого наёмника, а если попадутся живые, то схватить и бросить в темницу. Как только они уходят, возвращается Кристиан. С Агатой на руках. Она в сознании и всё так же в моей рубашке, что я ей дал. Моя маска спокойствия, которую я так стараюсь удержать, даёт трещину, когда я вижу кровь на её руках, в её серых волосах, всю нижнюю часть лица и шеи в уже засохшей крови. Понимаю, насколько серьёзна её рана в боку по тому, как много крови осталось на белой рубашке дяди, за то недолгое время, пока он нёс Агату во дворец. Анна в ужасе всхлипывает, а я беру себя в руки, когда Кристиан укладывает Агату на мою кровать. Она пытается что-то говорить, но я кладу руку ей на лоб, стараясь снять столько боли, сколько могу. Она засыпает, а я отдаю ей свои силы, пока у меня не начинает кружиться голова, а желудок не грозится отторгнуть всё, что я съел на празднике в таверне. – Прекрати! – Кристиан грубо встряхивает меня, когда из моего носа начинает течь кровь. – Того, что ты сделал, достаточно. Дядя зол, но и расстроен. Он переживает за неё, хотя вначале просил вернуть её обратно в могилу. Я вытираю с лица кровь и устало сажусь на пол, не в состоянии посмотреть на Агату ещё раз. Если бы я не замешкался, то всё могло закончиться раньше. Если бы я соображал быстрее… – Соберись, Аарон! – вновь встряхивает меня Кристиан, присаживаясь передо мной на корточки. – Что Агате, что Северину нужно отдохнуть. Анна пусть приглядывает за ними, а мы должны проверить весь дворец и убедиться, что это дело рук Аракена. Он говорит жестко и прямо, намекая, что у меня нет времени даже перевести дыхание и собраться с мыслями. Я знаю, что дядя прав, и благодарен ему, что он пытается поддержать меня, как умеет. Ласка, сопереживание или утешение никогда не были его сильной стороной. Он даже выглядит неуклюже, когда подбирает слова поддержки, поэтому его спокойная рука на моём плече, – наверное, самое личное, на что он способен. Но в ситуации, когда надо разобраться с врагами, он – лучший помощник, на которого я могу положиться. Сейчас его меч и хладнокровие нужны мне как никогда. Потому что, если мы найдём хоть одного живого наёмника, я вряд ли смогу сдержаться и не зарезать каждого сразу, как только увижу. Северин напряжен, как пружина. Он сидит идеально прямо, пока лекарь наносит ему специальную мазь на повреждённую кожу шеи и кровавый синяк, что теперь расползается в разные стороны. В глазах брата столько ярости, что я удивлён, как этот лекарь ещё не сбежал от короля подальше. Брат почти вырывает стакан с лечебным отваром из рук другого слуги и пьёт. Я уверен, что каждый глоток причиняет ему боль, но вместо того чтобы морщиться, его лицо становится злее, будто боль – это враг, которого ему тоже надо победить. – Не говори ничего, потом мне всё расскажешь. И ни шагу без охраны! – говорю ему я. Лицо брата на мгновение смягчается, и Северин послушно кивает. Вместе с дворцовой стражей мы с Кристианом лично прочёсываем весь дворец несколько раз, проверяя каждую комнату, поворот и даже тёмную нишу. Все мои Тени, что были недалеко от дворца и услышали звон тревоги, возвращаются так быстро, как могут. Среди них, конечно же, Марк. Он вваливается во дворец даже без верхней одежды. Я не могу не улыбнуться, замечая, как он весь ошалевший, с растрёпанными волосами и красными глазами врывается в парадный вход. Судя по всему, он вскочил с кровати и схватил свой меч, а вот накинуть на рубашку кафтан даже не удосужился. Всех Теней я тоже отправляю проверить окрестности, включая сады и конюшни. Потом Кристиан отводит меня в зал с роялем на третьем этаже, где, судя по всему, всё началось. Я насчитываю десять тел, а воздух весь отдаёт металлом. – Здесь было ещё трое без сознания. Их уже увели, – поясняет Кристиан. Эта комната сейчас кажется мне слишком маленькой для всех этих трупов и крови, через которую приходится переступать, чтобы не поскользнуться. – Северин и Агата были здесь, когда на них напали. Возможно, твой брат снова играл на рояле, – тихо рассказывает дядя, пока я подхожу к самому огромному наёмнику, рядом с которым лежит удавка. Тело странное. Никаких ран, крови или синяков. Я переворачиваю его, чтобы увидеть три тонкие полосы на шее, словно три раскалённые нити вырвали из его кожи, оставляя ровные следы. Я видел, как Агата проверяла нити жизни, судя по всему, так выглядят раны, если их вырвать. Они оба были безоружны против убийц, иначе Агата бы не пошла на такое с живым человеком. Я стараюсь отстранённо осмотреть место трагедии, замечая осколки разбитой вазы, кровь от удара на столбе, человека на спине с пробитой головой. Но каждый раз сознание возвращается к образу Северина в крови, который хватает меня за одежду, шепчет имя Агаты, с мольбой и страхом в глазах. Кристиан ведёт меня по коридору дальше, рассказывая, как нашёл Агату. Показывает места, где кровь обильно впиталась в ковёр, а потом следы пальцев и ладоней на стенах. И мне не нужно слушать его рассказ, видя кровавые разводы. Я уже знаю, как она боялась, из последних сил цепляясь за всё, до чего могла дотянуться. – Я почти уверен, что они не пытались её убить, – хмурится дядя. – Тогда что? – Они планировали увезти Агату, я нашёл её перед самой конюшней. А когда она убила ещё одного, то они не бросили её, а вновь попытались забрать с собой. – Даниил… – имя вырывается у меня не громче шёпота с выдохом, но Кристиан всё равно кивает. – Он решил сделать два дела сразу: убить Северина и забрать Агату. И откуда-то он знал, что сегодня во дворце будет мало охраны. Кристиан показывает мне место на первом этаже, где нашёл Агату. Я вновь нахожу труп с вырванными нитями. Ни на одном я не вижу опознавательных знаков солдат Аракена. Я знал, что так и будет, но всё равно проверяю. – Скажи страже, чтобы здесь прибрались, – холодно говорю я, вытаскивая кинжал у наёмника. Осматриваю лезвие, пытаясь понять, сделали ли это оружие в королевской кузнице. Кристиан мнётся, задумавшись о чём-то. Я вижу, как у него ходят желваки, – его привычка, когда он не может на что-то решиться. Это ещё больше привлекает моё внимание. При всей его сдержанности, на деле из дяди отвратительный хранитель секретов. Нужно лишь знать, по каким намёкам замечать его сомнения и вовремя спрашивать. На протяжении всей жизни ему удалось пронести лишь один секрет. – В чём дело? – внимательно смотрю на него, опуская руку с кинжалом. – Проклятье… – Кристиан понимает, что вновь выдал себя и морщится, пытаясь скрыть нерешительность во взгляде. – Говори. – Отпусти её. – Опять ты за своё. Я сказал, позже. – Что между вами? Я сжимаю челюсть, отказываясь говорить. Я и сам не знаю, я тоже хочу, чтобы кто-нибудь ответил мне на этот вопрос. – Она звала тебя, – сухо говорит дядя. Замолчи. Мне нужно сказать это вслух, но я не могу ничего произнести. – Твоё имя выдавила последним прямо здесь. Хватит. Мне не следует этого знать. – Тебе придётся, Аарон, – голос дяди смягчается, я смотрю в его лицо, но всё перед глазами размыто, не могу сконцентрировать взгляд на его глазах. – Что бы там ни было, тебе придётся отпустить её однажды. Ты не можешь её оживить. Мы найдём другого Морока. – Я отпущу её, только когда мы разыщем подходящего Морока, – огрызаюсь я. – Слишком высок риск, если сделать это раньше. Просто продолжай поиски того, кто сможет. – Ты, мальчик, врёшь сам себе! – орёт Кристиан, злясь на моё упрямство. – Ты не можешь сохранить Агату и остаться подле Северина! И СЕЙЧАС ТЫ ПРЕДАЁШЬ БРАТА! ТЕБЕ ПРИДЁТСЯ ВЫБРАТЬ КОГО-ТО ОДНОГО! Его крик отражается от стен и потолка. К счастью, в этой части дворца мы одни и никто нас не слышит. Но каждым словом он кромсает мне душу, отрезая по куску, нанося один удар за другим. И я заслужил каждый из них. И не потому, что делаю что-то неправильно. Проблема в том, что я ничего не делаю. Мне нужно лишь принять решение, и тогда всё вернётся на круги своя. Но я медлю. Оттягиваю. И эта заминка будет стоить брату дороже, чем мне хочется признавать. Но пока что у меня есть только одно решение, и я не хочу его принимать. Я встряхиваю головой, решая помедлить и сегодня тоже. – Сколько наёмников осталось в живых? – перевожу я тему. – Пятеро. – Тогда вначале разберёмся с ними. Кристиан кивает, отступая от нерешенного вопроса, но не сдаётся. Знаю, что он не упирается так сильно лишь пока. Я не профессионал в пытках, поэтому просто надеваю маску Морока. Этого достаточно, чтобы оставшиеся в живых наёмники начали умолять не отправлять их в Тень. Смешно, как любой, даже самый профессиональный убийца боится того, чего никто даже не видел. Ведь те, кто там оказываются, не могут вернуться и рассказать о подробностях. Они достаточно быстро признаются в том, что их наняли в Аракене, а полученное золото с профилем нового короля сверкает новизной без единой царапины. Но наёмники уклоняются, когда я напрямую спрашиваю о причастности Даниила, хотя нет никого другого, кому нужно отправлять бандитов в мой дом. Несмотря на отсутствие Агаты, Даниил всё-таки нанял убийц. У него хоть хватило ума, чтобы купить наёмников со стороны, но неужели не хватило догадливости, что я вытрясу информацию, если хоть один из подосланных попадёт мне в руки? Этот просчёт кажется мне слишком глупым для него. Я был с ним достаточно долго, чтобы понять, что Даниил отлично скрывает хитрость за напускным малодушием и внимательность за кокетством. Задумчиво подкидываю в руке всё тот же кинжал, что вытащил у их мёртвого собрата. «Она звала тебя». И втыкаю лезвие ближайшему пленнику в горло, оставляя кинжал в его теле. Марк единственный, кто сейчас рядом со мной в этой комнате для допросов. Он дёргается, явно не ожидая, что я так сделаю, но предусмотрительно ничего не говорит. Наёмник хрипит, заваливается на бок и захлёбывается собственной кровью. Остальные в ужасе смотрят на умирающего, что дёргается ещё несколько раз и затихает. – Спрошу ещё раз, – холодно продолжаю я. – Уверены, что забыли оторвать взгляды от блеска царского золота и посмотреть на лицо заказчика? – Человек был подставной посыльный, – признаётся один. – Но мы… проследили. И этот посыльный вернулся во дворец в Ярате. – Ваш друг говорит правду? – я обвожу взглядом остальных. – Да, – отзывается один, а двое других поддерживают энергичными кивками.