Он находит мои губы, впивается в них, но быстро отпускает, поцелуями ниже спускается. Зацеловывает шею, живот и дальше… Я едва не взвизгиваю, когда там губами касается. Ноги пробую сдвинуть, а не получается. Макс занял все пространство между ними и за щиколотки держит, к кровати прижимает. От осознания того, что происходит мозг взрывается. Я в неразумное существо превращаюсь: извиваюсь, царапаюсь и звуки странные издаю. И мне даже не стыдно – мне дико кайфово сейчас. Я дурею от остроты ощущений и совершенно теряю контроль. Бьюсь в экстазе долго, ярко, громко... Макс поднимается и смотрит так, будто любуется, в его глазах лихорадочный блеск. Каждой своей клеточкой я чувствую его желание. Чувства переполняют. Кричать о них хочется, но я движениями выражаю. Обнимаю его за шею и к себе притягиваю. Хочу его всего. Макс поддается, ложится сверху, но на руку опирается, а другой ласкает меня. Я еще летаю где-то между звезд, соображаю плохо, но меня подбрасывает, когда там не пальцы оказываются. Впервые же! Чувство распирающее, незнакомое, но определенно приятное. Почему все уверяют, что первый раз всегда больно? Мне повезло, наверное. Только успеваю об этом подумать и вскрикиваю вовсе не от удовольствия. Глава 26 И все-таки мне повезло. Боль была резкой, но короткой и быстро прошла. И крови практически не было, она только бедра перепачкала. Можно подумать, что все прошло хорошо, но на деле – плохо. В составе жидкого мыла целых девять ингредиентов. Не знаю, сколько именно раз я их перечитала, но много. Теперь рассматриваю скучный узор напольного мрамора. Выходить из ванной не спешу, стыдно перед Максом. Я его укусила. В тот самый момент, в плечо, до крови. Он стерпел и после посмеялся, а мне ни разу не смешно. Как я могла такое сотворить? Уму непостижимо! Максим готовился и предусмотрел все: от шампанского с клубникой до презервативов. Он был нежен и осторожен в процессе, он старался! А что я? Пролежала под ним бревном и цапнула в благодарность. Хреновая из меня любовница. – Лиза, у тебя там все нормально? Ты что-то долго, – слышится за дверью низкий голос. – Я уже внизу в душ сходил. Выходи, давай... – Две минуты, – отвечаю. Почему «две»? Надо было сказать «пять». Через пять минут – это и через семь, а две – это две. Хотя разница невелика. Выйти все равно придется, и посмотреть в глаза Максиму тоже. Дверь открываю и стою. Ужасно неловко себя чувствую. Макс сидит на кровати, на бедрах белое полотенце – такое же, как на мне. – Что-то случилось? Тебе нехорошо? – Все окей, – отвечаю максимально беспечно. – Болит? Кровь идет? – Нет и нет. Говорю же: все отлично! – Точно? – Зачем мне врать? – дергаю плечом. – Тогда чего стоишь там, как чужая? Иди ко мне, ну! – руки раскрывает. Выглядит довольным и так очаровательно улыбается, что я с разбега прыгаю к нему в объятия. Он укладывает меня на кровать и целует, целует… Щеки, губы, нос, глаза... Все лицо покрывает короткими поцелуями. Я зажмуриваюсь и выпаливаю: – Все просто ужасно, да? Макс приподнимается: – Ты о чем? В окно заглядывает полная луна и в комнате достаточно светло, чтобы считывать мимику. Я вижу, что он действительно не врубается, о чем речь. Отползаю к изголовью и сажусь прямо. Краснею, как рак в кипятке. – Ну-у… – тяну, набираясь смелости, – …я ведь понимаю, что тебе такой секс неинтересен, и осознаю, что не оправдала твоих ожиданий, – строчу с серьезным видом. – У меня пока нет опыта, но я смышленая и быстро схватываю, поверь. Если тренироваться… в смысле практиковать… Громкий смех Макса не дает договорить. Я замолкаю на полуслове, сраженная его бурной реакцией. – Извини, Элли, но про ожидания и неинтересный секс – это ты круто завернула. Убила формулировками! А идея с тренировками мне нравится. Готова упражняться каждый день? Он лукаво улыбается, а у меня лицо полыхает. Вот уж действительно ляпнула! Напросилась, получается, но слово не воробей, и заднюю я не включу. – Мне все понравилось и да, я готова, – говорю уверенно, как мне кажется. – Что, и кусаться больше не будешь? Он опять хохочет. Ну что за человек! Я от стыда сгораю, а ему все хаханьки. – Не буду, – бурчу, глянув на отпечаток своих зубов. Выглядит он ужасно. – Прости, пожалуйста, я не хотела. – Не волнуйся, я привит от бешенства! – веселится Макс, потирая укус. – Зачетная отметина. Вот бы шрам остался, я бы им гордился и всю жизнь стебался над тобой. Что он такое говорит? Всю жизнь! Тоже мне шутник нашелся. Поупражняется со мной пару недель и улетит за океан. По спине холодок пробегает. Даже думать об этом жутко. Придвигаюсь и обнимаю Макса со спины. Утыкаюсь носом в теплую шею и вдыхаю, вдыхаю в себя аромат его кожи. Никогда не забуду. Мы долго так сидим. В комнате тихо, только наше дыхание слышно. Воздух нежностью пропитан и я снова чувствую себя невозможно счастливой. – Знаешь, а ты мне не понравился сначала, я про тебя всякие гадости думала, – пробивает меня на откровения. – А я на тебя с первого взгляда залип. Подумал: ах-хренеть, какая девочка, хочу себе! – усмехается Максим. – Мне казалось, я тебя раздражала. – Раздражала – это слабо сказано! Ты конкретно бесила тем, что не велась. Я пока не скажу ему, что повелась на третьей минуте нашего знакомства, как только в глаза ему посмотрела. Не стану кормить его самомнение, оно и так запредельно высокое. – Я тебя первой поцеловала, – вспоминаю и зажмуриваюсь. До сих пор стыдно за ту выходку в день нашего знакомства. – Ну нет, Лиза. Первым поцеловал тебя я, – спорит Макс. – Ты была не в себе, когда попыталась, это не считается. Извинялась потом, что бес попутал. Еще и дружить постоянно предлагала. – Потому что я думала, что Маша – это твоя девушка, – признаюсь. Макс резко разворачивается: – Ты серьезно? – Я закрываю лицо руками и киваю. – Жесть какая! По-твоему, я похож на педофила? – Есть немного! – прыскаю. – Та ну на фиг, – бурчит он, укладываясь поперек кровати на спину. – Ты самая юная, кого я целовал, не говоря об остальном. Я ложусь рядом, смотрю в потолок. – У тебя были девственницы? – спрашиваю спустя минуту. – Нет, – отвечает сразу же. – А вот и врешь! Я была! – подскакиваю. – Ты не была, Лиза. Ты есть, – поправляет. Улыбка расползается на все лицо. Я есть у него, а он у меня. Мы вместе, мы – пара. У нас не просто летний романчик, все серьезнее. – Мне с тобой очень хорошо, – произношу чувственно. – Мне с тобой тоже, чтобы ты себе не думала. Я тебя чувствую, и думаю о тебе бесконечно. Рядом ты или нет – постоянно в моей голове. У Макса голос хрипнет, а у меня мурашки по коже бегут и слезы наворачиваются. У нас точно любовь. Он, возможно, этого еще не понял, а у меня ноль сомнений. – И что мы теперь будем делать? У вопроса смысл глобальный, но Макс то ли не понимает, то ли намерено к шутке сводит: – Мы будем спать, а завтра утром начнем «упражняться», как ты выразилась. Набирайся сил, Элли, с каждым разом тренировки будут усложняться. – Я спортсменка, и усилением нагрузок меня не испугать, – отшучиваюсь и затихаю в своих мыслях. Представляю наше будущее. Пока только ближайшее, надолго загадывать рано, да и сложно в нашей ситуации. Он ведь уедет, у него вся жизнь на другом полушарии. Мы так и лежим поперек кровати. Я дышу неслышно, он громко и часто. Не спит, естественно, тоже о чем-то думает. Наощупь нахожу его руку и глажу ее, по одному сжимаю пальцы: большой, указательный. Когда обхватываю средний, Макс надо мной нависает : – Провоцируешь?