Подняв мех на десять метров, я действительно рассмотрел вдали постройки. Пока жизнь там текла спокойно, все строения стояли на месте, пожаров не видно, это означало одно: появился я тут до его захвата. Похоже, сейчас весна, но вряд ли март — значит, Макаров уже погиб. Жаль, но всё же надо проверить. Оставив мех на месте, под всё тем же видом поросшего мхом валуна, на который мало кто обратит внимание, я переоделся в костюм — тот, что собрал комплектом в Москве, где из плена девчат спасал — и прогулялся к Дальнему. Жарко было в пиджаке, поэтому нёс его на сгибе локтя. Так, в костюме, штиблетах, белой рубашке и чёрной жилетке, и вошёл в городок. Хотя тот едва на деревню тянул. Городовой, попавшийся по пути, на меня с интересом взглянул, я же вошёл в ресторацию, несколько золотых монет этого времени у меня было, и заказал ужин, а также свежую прессу. По нервозности сразу было понятно, что война уже идёт. В бухте, кроме трёх десятков гражданских судов, была канонерская лодка, не рассмотрел названия, но по силуэту — «Гремящий», и старый миноносец. Видимо, сторожевая служба на входе в порт. Уточнив у полового, какой свежести газета — всего-то две недели, — узнал у него заодно и нынешнюю дату. Оказалось тридцатое марта. Выходит, ошибся я, Макаров-то ещё жив! Надо поспешать. Интересно с ним будет посотрудничать. До этого мы всегда автономно работали. А вот предателей, точнее идиотов при высоких чинах, всё же шлёпну, дело привычное. Иначе палки в колёса ставить будут. Подъев все, что было оплачено, я получил сдачу, оставив пару монет на чай половому, и покинул ресторацию, единственную на весь город, и ушёл из него так же незаметно, как и пришёл. Кстати, из газеты я ничего нового не узнал. Этот номер мне несколько раз попадался в прошлых приключениях в этой войне. Спокойно дойдя до «Живоглота», я прошёл на борт через десантный отсек. Тот был частично свободен, и проход внутрь имелся. Особо я не торопился, пока шёл к меху, успел всё обдумать. Я так понимаю, светиться мне не с руки, значит, с адмиралом нужно пообщаться тет-а-тет. А это возможно только ночью. Вот как стемнеет, так и вылечу. Если двигаться на максимальной скорости, то тут лететь всего-то пару часов. Ночью незаметно проникну на борт флагмана Тихоокеанской эскадры броненосца «Петропавловск» и пообщаюсь с Макаровым. По слухам, тот вполне адекватный мужик. Если договоримся, то будет интересно поучаствовать в местных сражениях, уже не так, как ранее. А пока есть время, стоит обдумать, о чём будем говорить. Что-то желания у меня нет о себе сообщать всем вокруг, Макаров будет знать — этого вполне хватит. Я хочу англичан спровоцировать, чтобы те тут тоже выступили на стороне японцев, как они в прошлые разы делали, миротворцами себя выставляя. Топили мы их там, топить я их буду и тут. Как стемнело, я поднял мех и на максимальной скорости полетел в сторону Порт-Артура. На подлёте ушёл под воду — хм, минные банки тут имелись — и дальше так и двигался под водой, скорость, между прочим, не упала, так и шёл на ста километрах в час, так что, пройдя пролив и оставив над собой сторожевое судно — это была канонерская лодка, чуть якорную цепь не сорвал, пришлось обойти, — я так и добрался до флагмана. Аккуратно беззвучно всплыл, но не полностью, только «спина» показалась, чтобы осушить люк запасного выхода сверху. Я уже переоделся в десантный комбинезон, в кобуре на бедре ручной бластер. Выбравшись наружу и подпрыгнув — пять метров всего-то, — ухватился за фальшборт и поднялся на палубу, оставшись пока незамеченным. Мех закрыл люк и погрузился, где лёг на дно. На борт я поднялся ближе к корме у левого борта, у правого был спущен трап и стоял адмиральский катер, там о чём-то негромко общались вахтенные матросы с командой катера. Изучая боевой корабль и стараясь ни на кого не наткнуться, я нашёл вход в апартаменты адмирала. Каютой это назвать сложно. Сам Макаров находился у себя. А у входа дежурил матрос, то ли вахтенный, то ли денщик, не знаю. Подойти и вырубить его удалось без проблем, поэтому в каюте я был встречен расширенными от изумления глазами адмирала: я нёс немаленькую тушу матроса за шиворот форменки на вытянутой руке. Да и мой внешний вид для него был явно непривычен. Комбинезон плотно облегал тело, демонстрируя рельефную мускулатуру. Его можно сделать мешковатым, но зачем? Я своей наработанной фигурой гордился. — Очнётся через полчаса. Ударил не сильно, — пояснил я адмиралу и, уложив матроса на ковёр, вытянулся по стойке смирно. — Разрешите представиться: генерал-лейтенант в отставке Олег Анатольевич Буров. Я из будущего, из две тысячи триста шестидесятого года. Случайно оказался в прошлом. Вот решил помочь вам. Тут есть два момента. Завтра вы погибнете, на манёврах флагман подорвётся на мине и камнем пойдёт на дно. Мины ваши. И проигравшая в этой войне Россия будет впоследствии совсем уничтожена гражданской войной. Проигрыш в этой войне — переломный момент в судьбе всей России. Я бы хотел оказать помощь именно вам. — Хм, неожиданно, признаться, удивили. Присаживайтесь, — указал тот на стул. Макаров сидел за своим рабочим столом, я застал его за просмотром каких-то бумаг, видимо отчётов. Сейчас же ему явно стало не до них. Не в силах усидеть на месте, адмирал встал и прошёлся по комнате, о чём-то задумавшись. — Скажите, как дворянин дворянину… — Я не дворянин. — Но вы ведь генерал, хоть и в отставке. — Я напомню вам, товарищ адмирал, что была гражданская война. Императора свергли и с семьёй казнили, дворян и попов тоже. К власти пришли крестьяне и рабочие. Я потомок их, хотя, как ни странно, в моей крови есть и дворянская, только это было очень давно, после революции, что произошла в России в тысяче девятьсот семнадцатом году. Тут у вас это может и не произойти. Я решил настроить адмирала на нужный лад, а тот был большим патриотом и, узнав подобные подробности, костьми ляжет, но не допустит поражения России в этой войне. Правда, тот ещё был искренне верующим; надеюсь, это не помешает. Вон как за крестик держится. Хорошо ещё, святой водой не облил. Видимо, при себе не было. Наверное, я действительно перегрузил его информацией, да так, что тот, схватившись за сердце, прошёл к шкафчику и, достав бутылку коньяка и проигнорировав маленькую рюмку, бухнул напиток в большой стакан и махом выпил. Хорошие сердечные капли, я тоже такие хочу. Заметив мой взгляд, адмирал налил маленькую рюмку и подал. Жадина. Пригубив, я довольно сощурился: люблю качественные напитки. Адмирал же, открыв дверь, вызвал вахтенного офицера и приказал вынести тело матроса, а нам подать чаю с выпечкой. Матросы, что выносили вахтенного, на меня с любопытством косились. Без злобы, им уже объяснили, что тот сомлел, скоро придёт в себя. Когда принесли чаю, то мы попили, а адмирал всё это время размышлял, но наконец перешли к конструктивному диалогу. Тот попросил: — Расскажите, что знаете об этой войне, Олег Анатольевич. Кстати, вы не слишком молоды для такого звания? Да ещё находитесь в отставке. — В отставку я вышел семнадцать лет назад, мне больше ста лет, — откровенно заврался я, чтобы вывести человека на контакт. — Медицина в будущем творит чудеса, живём до двухсот лет. Тот аж крякнул, мне показалось, в тоне были нотки зависти. Я же продолжил. За час рассказал всё по этой войне, вышло кратко, но все ключевые вопросы осветил. Адмирал, слушая меня, делал какие-то пометки на бумаги и неожиданно заявил: — А вот это я вам категорически запрещаю. — Что именно? — несколько удивлённо спросил я. — Убивать генералов Стесселя и Фока. — Товарищ адмирал, я не спрашивал вашего разрешения, я не ваш подчиненный. Я просто уведомил вас, что собираюсь сделать. Предателей нужно уничтожать, это вбили мне в подкорку ещё в военном училище и вбивали потом на службе. Я не понимаю ваших тут привычек давать людям второй шанс. Предавший однажды предаст и позже. Мы с вами, если договоримся, будем союзниками. Я помогаю вам, вы всё делаете для России. — И всё же знайте, я категорически против. — Это ваше мнение, — легко согласился я. — Теперь давайте расскажу, с чем я прибыл в ваше время. При мне имеется вооружение, устаревшее для будущего, оно моё личное, приобрёл на военных складах старого вооружения, но для этого времени противопоставить ему нечего. Любой армии или флоту мира. Я могу в одиночестве захватывать целыми новейшие японские броненосцы и крейсера и передавать русскому флоту. Или топить. По сути, при мне подводная лодка, способная опускаться на два километра. Макаров тут же заинтересовался, он, помимо прочего, исследователем был, и исследование морских глубин — его голубая мечта. Я же продолжал: — Информация о моём появлении не должна просочиться. Знаете, я хоть и случайно попал в прошлое, да-да, именно так, этой темы мы не касались, но раз я тут по воле случая, то решил, что информация такая не должна уйти дальше вас. Предлагаю дать информацию по флоту и в газетах, что в район боевых действий с Японией прибыла новейшая российская подводная лодка, под командованием… Сами придумайте кого, и она уже действует на японских морских коммуникациях. На неё можно многое списать. — Современные подводные лодки, Олег Анатольевич, находятся в самом начале своей карьеры, и честно скажу, не смогут выполнить то, что вы говорите. Они пригодны только для прибрежного плаванья, для защиты портов или военно-морских баз, не более. — Людям свойственно верить в чушь. Если долго говорить эту чушь, люди поверят. Немцы это легко доказали. Увидят, как тонут японские боевые корабли и транспорты, и сразу вспомнят о русской подводной лодке, о которой вы сообщали. — Хм, предложение интересное. Знаете, мне оно даже нравится. — Ещё я предлагаю так нагнуть японцев, чтобы вмешалась Англия, всё же японцы действуют в её интересах. Хочу англичан топить, поэтому желательно довести ситуацию до их вмешательства. — Вы так уверены в своих силах? — Более чем. Для меня Англия — третьесортная страна, у которой не флот, а самотопы. Я же говорю, чтобы утопить их флот, мне понадобится несколько дней. Да и то основное время будет потрачено на поиски этих флотов. Моя подводная лодка не только плавает, но и летает, на приличной скорости, в сто километров час. Также имеется вооружение для использования на суше, уничтожить пару японских дивизий за час мне не сложно. — Я бы хотел видеть всё ваше оружие. — Если не против, то без свидетелей. — Конечно. Давайте, Олег Анатольевич договоримся, когда и где встретимся. Это уже рабочие вопросы были, мы их обсудили, и я покинул каюту. Народу меня снаружи ждало не так и много, но ждали, поэтому с разрешения адмирала я вышел через его иллюминатор, он большим был и открывался. Адмирал с живейшим любопытном, перегнувшись, изучал мех, когда тот всплыл и я спрыгнул на его «спину». Ну и через люк сверху прошёл внутрь. Мех ушёл под воду, а адмирал к себе вернулся. Кстати, он затребовал сводку по свежеустановленным минным банкам. Надеюсь, завтрашний день, точнее уже сегодняшний, всё же переживёт, как и большая часть команды флагмана. Покинув бухту, всё так же под водой я убрался подальше, километров на десять от входа в бухту Порт-Артура, положил мех на дно и вскоре уснул. Проснулся я ближе к обеду, меня искин «Живоглота» поднял по сигналу. Быстро посетив санузел, позавтракал, наблюдая за манёврами русских кораблей — нагнал их и отслеживал движение. Никто на мины не наскочил, так что после учений, корабли направились обратно. Хм, мне показалось, или два крупных корабля столкнулись? Похоже, что нет. Когда флагман остановился, то я нагнал его и замер неподалёку. Вот на воду спустили адмиральский паровой катер, кстати, остальные корабли тоже сбросили ход и шли на малом ходу. На катере был адмирал, и тот отплыл. Мы так договорились, утром тот, собрав капитанов, сообщил, что подошла российская подводная лодка, секретное оружие их эскадры, поэтому команды сейчас наверняка высматривали эту таинственную субмарину. Я уверен, вскоре все о ней будут знать, языки капитаны за зубами держать не умеют совершенно. И вот катер отходил от борта флагмана. Когда он остановился, а это был сигнал, я всплыл рядом с его бортом, и два матроса помогли адмиралу перебраться на покатый борт меха. Искин там заранее подобие ступенек сделал, чтобы тому удобно было. Открылся люк, адмирал встал в круг и стал спускаться в мой санузел. Что вы, никаких скоб, обычный мини-лифт. Смотрелось это, наверное, со всех сторон жутковато. Люк закрылся, я крикнул Макарову, чтобы закрыл глаза, будет проходить чистка формы, и ушёл на глубину. После процедуры очистки тот перешёл в рубку и сел на сидушку, выросшую из стены — мех для пожилого человека постарался, а то устаёт старичок. Я отвлекаться не стал, активировал включение экранов обзора и указал на них рукой Макарову, мне самому они не требовались, мне всё на сеть транслировалось. Графики, точки и другие показания для адмирала было тёмным лесом. Я сам с помощью баз знаний всему этому выучился. Однако можно включать камеры обзоров, и на экраны шла обычная картинка. Мы обошли снизу все корабли эскадры, сближаясь с днищами многих, адмирал отметил, что флагману и «Севастополю» днища почистить бы не мешало. Опустились на дно, где я, включив прожектора, показал тому затонувшее парусное судно. Давно лежит, лет пятьдесят, не меньше, даже заглянули в кормовые каюты, вспугнув каких-то рыбок. После этого, разогнавшись, ушли подальше и, выпрыгнув из воды, полетели уже над морем, камеры обзора были всё ещё включены. Пока летели, я покормил адмирала едой из будущего. Столики из пола вырастил искин, на все эти чудеса Макаров смотрел с интересом. А офицерские пайки были с подогревом. Тот уже огромными глазами наблюдал, как я брал паёк размером с пластинку жевательной резинки, активировал разогрев, и вот через минуту перед ним уже разогретое блюдо размером с силикатный кирпич. Сдираешь сверху плёнку, и там в отделениях первое, второе, десерт и напиток. Бывают ещё сладкие булочки. Нам обоим просто хлеб достался. Пока летели, заодно и пообедали. Тут, конечно, не адмиральский салон, рубка боевого меха, но устроились неплохо. После обеда я адмиралу два десятка пайков отсыпал, показав, как их активировать, и сообщив, что их столетиями хранить можно. Тут искин наконец дал наводку. Три грузовых судна шли в сторону Кореи от Японии, к ним мы и направились. Пришлось подойти чуть ли не вплотную, чтобы показать мощь оружия, расстреляв все три судна из пушек. Судя по данным сканера, на одном из судов была пехота. Адмирал удовлетворённо кивнул, видя, как все три японца тонут, объятые пожарами, а люди барахтаются в воде. Перекрестился и кивнул. Мы полетели дальше и добрались до Чемульпо. Там высадились на пустынном берегу, где за холмом стояла полевая батарея японцев, что защищала фарватер с моря. Адмирал в цифровой бинокль, что я ему дал, изучал город, с любопытством приближая и удаляя изображение с помощью ручной подводки. А я пока выгнал робота-миномётчика. Тот его осмотрел, и дальше миномётчик открыл огонь, а искин меха наводил. Накрыли скопления японских солдат — сплошные пожары, — два бронепалубных крейсера, три миноносца и сотни тонн грузов на берегу. Адмирал был более чем впечатлён, и главное, не тронуто имущество других государств, а его тут хватало, пострадали только японцы. Мы вернулись на борт меха, прошли через десантный отсек и, отправившись опять в море, двигались дальше под водой, пока не добрались до Порт-Артура. За час до наступления темноты прошли фарватер и подошли к борту стоявшего на якоре флагмана. Когда мех всплыл, адмирал поднялся наверх в мини-лифте и самостоятельно перебрался на борт адмиральского катера, что стоял у сходней, и стал выкрикивать вахтенного офицера, поднимаясь по трапу на палубу, а мех уже погрузился под воду. Сейчас Макаров будет чихвостить контр-адмирала Витгефта, которому приказал за время его отсутствия обеспечить фарватер защитой от прохода вражеский подлодкой, сообщив, что будет проверять защиту лично с борта русской секретной субмарины. А тот не справился. Я вообще не заметил, чтобы там что-то делали. Какие-то сети наверху стояли, но я решил, что они рыболовные. А вообще, демонстрация возможностей субмарины произвела на адмирала огромное впечатление. Тот уже знал, что управляю я лодкой с помощью вживлённого в голову устройства: в рубке действительно ничего напоминающего ручное управление не было, только экраны на стенах. Причём их можно было убрать. Для оператора они не особо нужны, работа через нейросеть в несколько раз быстрее. О моей помощи мы договорились, но пока демонстрировать её я не буду. Единственно, тот попросил захватить и передать ему японские «собачки» — так назывались лёгкие скоростные крейсера, которые в качестве дозорных следили за эскадрой на рейде Порт-Артура и сильно мешали русским морякам. Такие корабли им самим пригодятся. Адмирал же отправит в Петербург просьбу срочно выслать два флотских экипажа, офицеров и матросов для комплектования трофейных крейсеров. В том, что я их захвачу, Макаров уже не сомневался ни на секунду. Я же решил половить рыбку в мутной воде: этой же ночью и захвачу крейсер, а утром передам первый корабль русским морякам. Ночами те поближе подходят, этим и воспользуюсь, чтобы самому не перегонять. Уже стемнело, когда я прошёл фарватер и отправился ловить японцев. Там я всплыл и поднялся на два метра, двигаясь над водой. Так легче, сопротивления воды нет, течения не мешают. Киты о нос не бьются. Миноносцы меня не интересовали, а тут их четыре штуки, парами в разных местах ходили. Однако на горизонте сканер меха всё же засёк более крупную и, что хорошо, одиночную цель. Шла та на среднем ходу, не насилуя механизмы. Это действительно оказалась «собачка», называлась «Нанива». Сколько раз я её топил? Раза два, в остальных мирах ускользала и отстаивалась на военно-морских базах. В этот раз не уйдёт. Я выбрался наружу и, подлетев с кормы, запрыгнул на палубу, а мех отлетел, сопровождая нас стороной. Автомат мой едва слышно застрекотал, посылая иглы. Сначала прошёлся по палубе, тут пушки за одними щитами были, башен не имелось, ну и мостик зачистил. На мостике поставил рукоятку семафора на «стоп машина». Это приказ для механиков внизу. Крейсер стал замедляться, сбрасывая ход, а я скользнул вниз по одному из внутренних трапов. Кстати, я был в штурмовом бронекостюме. Дальше последовала зачистка внутренних отсеков крейсера, и вскоре всё было закончено. Поднявшись обратно, я разоружил офицеров, у матросов оружия не было, и сбросил тела вниз. Те с шумом обрушивались в воду. Вскоре там начали мелькать плавники. При этом я не забыл спуститься в котельную и стравить пар, ну и якорь спустил, чтобы судно не унесло ветром на минные банки ближе к берегу. Когда тела японских моряков оказались за бортом, я схулиганил и захватил все четыре миноносца. А что крупные, скоростные, достаточно продвинутые для этого времени, их ещё «истребителями» прозвали. Японской постройки. Пока был пар, подгонял их к «Наниве» и оставлял тут. Ну и в два часа ночи дал две яркие вспышки прожектором в сторону рейда Порт-Артура, завершив на этот день свои боевые операции. Наблюдатели там должны быть, адмирал приказал наблюдать за сигналами с моря. Значит, сейчас поднимают пары на нескольких боевых кораблях и выходят в море. Уже через два часа я наблюдал, как два крейсера, броненосный и бронепалубный, плюс два миноносца, подходят к бывшим японским кораблям и высаживают перегонные команды. Было видно, что наличие тут ещё четырёх миноносцев русских моряков удивило, чуть стрелять по ним не начали, ещё не рассвело, за минную атаку приняли. Те увели трофеи, а я опустил мех на дно и устроился в кресле-койке — пора отдохнуть. Хорошо повеселился, завтра ещё «собачку» перехватить нужно, раз уж обещал. Японцы точно пошлют лёгкие крейсера, выяснить, куда их дозорная группа лёгких сил делась. В десантном отсеке лежало пять японских винтовок и запас патронов. Про генералов, что сдали крепость в разных мирах, я помнил. По фигу, что Макаров был против. Он, конечно, будет сильно недоволен, если я это сделаю. Днём, проснувшись, я сделал свои плановые дела, незаметно проник на рейд Порт-Артура и пристрелил Стесселя и Фока, благо те как раз встречались на одном совещании. Макаров там тоже был. Подловил на выходе из здания, бросив на месте стрелковой позиции японскую винтовку. След, конечно, нарочитый, но надеюсь, искать сильно не будут. Вернулся на борт меха и ушёл в открытое море, а ночью обнаружил, что в пределах видимости порта крутятся не одна, а две «собачки», а именно «Есино» и «Такатихо». Обе были мной захвачены, тела за борт, корабли передал русским морякам: точно так же подал световой сигнал прожектором в сторону порта и ожидал под водой, пока наши подойдут и уведут их на рейд. Пока хватит. Это основное, о чём мы договорились с Макаровым. Будем ждать ответных действий со стороны японцев. Что интересно, через двое суток вечером появился очередной лёгкий крейсер, — оказалось, английский. Ну, я и стрельнул снизу прямо по погребам. Рвануло красиво, даже меня тряхнуло, и тот мигом на дно ушёл. Это уже потом на дне, осветив корму, узнал, что это «Телбот», тот стационар английский с Чемульпо, где «Варяг» вырваться из ловушки пытался. Ну и хрен с этими англичанами, нечего им в зоне боевых действий ходить. Немногих спасшихся, восемь человек, что барахтались наверху, я тоже на дно отправил. Если нет свидетелей, то не убийство, а несчастный случай. Тем более тут минных полей хватает, вот на них и можно свалить гибель корабля. Ну а потом к Порт-Артуру направился. Пришло время очередной встречи с Макаровым. У нас не было обговорено возможности срочных вызовов, поэтому встречаемся через каждые трое суток на флагмане Макарова. Пароль для встречи — моя фамилия. Время встречи — через полчаса после наступления темноты. — Буров, — сообщил я матросу у входа в каюту. Тот молча постучал и открыл дверь, позволяя мне пройти внутрь. Адмирал был не один, присутствовало трое офицеров. Макаров попросил их оставить нас. Офицеры, с любопытством меня рассматривая, вышли из каюты. — Что это значит? — тихо спросил адмирал, и эта тишина показалась мне предгрозовой. — Случайность, чистая случайность, — сообщил я. — Я особо и не смотрел, чей это крейсер. Убедился только, что не русский, и уничтожил. Потом уже узнал, что англичанин у Порт-Артура крутился. Ничего страшного, тут ведутся боевые действия, можно списать на подрыв на сорванной с якорей мине. Много ли этому «Телботу» нужно? — Ещё и англичане? Это их крейсер взорвался сразу после наступления темноты? Сигнальщики видели взрыв в море. — Да, он. — Ладно, сам их не люблю. Предложение с сорванной миной мне нравится. Я хочу поговорить о генералах, убитых пару дней назад. — Да вроде всё чисто прошло, — пожал я плечами. — Два точных выстрела. Японскую винтовку на месте оставил. Что не так? — Я просил их не трогать, — хмуро бросил тот. — Я не знаю, как у вас в будущем, но у нас с чинами так не поступают. Они неприкосновенны. — У нас примерно та же ситуация. Я так понимаю, вы недовольны, что я пошёл наперекор вашей просьбе? Или опасаетесь оказаться на месте этих генералов? Не стоит, вы на своём месте вполне справляетесь. Главное, вытащите из задницы авторитет России и покажите японцам, чего стоят русские моряки. А то где у России поражение, там везде торчат уши англичан. Они обязательно вмешаются, спасая свои активы, а уж тут я их… Тем более когда ещё будет шанс их побить на море. — Не вмешаются, — тот протянул мне лист бумаги. — Это письменный приказ от меня командующего Тихоокеанским флотом, с приказом в эту войну не вмешиваться. Мы сами справимся. А этот приказ немедленно проследовать в Петербург. Вас там уже ожидают, я предупредил. — Не передумаете? — Нет. Война должна идти по правилам. — По чьим правилам? — вставая со стула, уточнил я и, не дожидаясь ответа, направился к выходу. Макаров пытался меня остановить, но я лишь дёрнул плечом, когда тот из-за стола заорал мне вслед. Бросив смятые бумаги на палубу, я спокойно спрыгнул на мех и ушёл под воду, направившись к выходу с рейда. Хм, в каюту к адмиралу судовой священник вошёл и начал освящать его комнату после моего ухода. Так вот где собака порылась! Макаров же сильно верующим был, а, видимо, этот священник смог найти ключ к адмиралу. Ладно, хрен с ними. Кстати, трофейные миноносцы и крейсера в глубине бухты укрыты были, там какие-то работы велись. Удалившись от Порт-Артура, я поднялся в воздух и направился к японским базам, а пока летел, размышлял. Знаете, во всех мирах, где мы были, по-настоящему я жил… да в будущем. Я только сейчас это понял. Там было интересно, там было, к чему стремиться. Там была цель. Причем недостижимая. Я не понимал людей, что там жили. Им были даны возможности для большого могущества, все эти нейросети, базы знаний, возможность расти как человеку и как специалисту. Можно стать пилотом, водить космические корабли, о чём мечтал шурин, или стать инженером, как мечтал Егор. Пути открыты в любом направлении. Однако большая часть жителей Земной Федерации вели праздную жизнь обывателей, качая себя по минимуму. Вот этого я не понимал. Конечно, не все такие, есть энтузиасты, и большая часть из них записаны в отряды самообороны, братства войск территориальной обороны, но остальные — это просто стадо. Полезных из них процентов пять: врачи, инженеры, учёные, — остальные быдло, по-другому их не назовёшь. И знаете что, я посмотрел, как живут в наше время в родном мире и в будущем. Никакой разницы. Кроме более высоких технологий. Есть люди, что плывут по течению, а некоторые выбирают сами, куда плыть. Я из последних, мои друзья и родственники тоже. Мы другие, нам тяжело жить с ними. После посещения будущего пусто мне как-то в мирах прошлого. Вот, отправился отдохнуть и развеяться, слово «повеселиться» к этой войне применять мне не нравилось. А связался с Макаровым, и тот как-то так всё извратил, что настроение упало. Умеет человек в душу плюнуть. Причём сделал это невольно, а причина — несовпадение менталитета, воспитаны в разном ключе. Ещё священники свою лепту вносят, вторая власть. Вот и сижу я в рубке меха и размышляю: а вернутся ли парни и девчата из будущего? Вот в этом я как раз и не уверен. Да и времени сколько прошло, а их всё нет. Тут аптечка сползла с руки, давая понять, что рана, благодаря которой я попал в этот мир, вылечена. Убрав прибор в кармашек на поясе, я задумался. Выбранный наугад мир мне разонравился, сейчас разнесу японскую военно-морскую базу с доками и отправлюсь в другое время. Макаров прав, сами справятся. С уничтожением базы проблем не возникло. Добрался я до неё уже днём, устроился с тыла, и миномёт всё накрыл, уничтожив также три боевых корабля, что были на базе, два броненосных италийских крейсера, недавно полученных Японией, и старый броненосец береговой обороны. Остальную мелочь я не считаю, древняя слишком. После этого я отправился на настоящую войну. Великую Отечественную. Да тут только один выбор: где применить все возможности моего меха, которые я на той войне уже испытывал. Итак, я закончил с японской базой — четыре обоймы выпустил и всё сжёг, в порту, в доках, на складах и на воде, на рейде горело больше семи десятков грузовых судов, треть под иностранными флагами, на что я наплевал. После этого собрался, ударил ножом в руку и отправился туда, где реально видел возможность отвести душу и отдохнуть, не думая ни о чём. Мигнув, обстановка сменилась, и я оказался в световом дне, зависнув над порталом у Бреста. Всё точно, то самое болото, над которым мой мех висит. К счастью, без дамбы и осушения, знакомый лес со всех сторон. Услышав гул авиационных моторов, — вдали появилось три точки советских истребителей, — я опустил мех ниже, сидя в это время на его «спине» и накладывая на порезанную ладонь аптечку, и тот превратился в камень. Сам я в чёрном бронекостюме на фоне обычного серого камня тоже не особо привлекал внимание. Истребители пролетели, а я, спустившись в рубку меха, поднял его и полетел к хутору. Уничтожение его обителей уже стало традицией. Кстати, портал проверил. Нормально он работал. Чёртовы умники из будущего. Сканеры, все, какие были, портал не видели. По прибытии покидать мех не стал и уничтожил хутор прямо с него. Просто сжёг вместе со всеми обитателями. Пламя превышало верхушки деревьев, а чёрный столб дыма, в котором и «эмка» диверсантов горела, думаю, был виден издалека. Отлетев в сторону, я замаскировал мех и стал ждать. Первыми прибежали с десяток бандитов, или, как они себя называли, «лесные братья». Двое приходились сыновьями хозяину хутора. Укрывались неподалеку, и как их часовой засёк дым, так и примчались. Снова не покидая мех, расстрелял и их. Потом навестил убежище, раз те его выдали, там трое оставались, часовой и двое раненых в подземном убежище. Часового пристрелил, а в убежище сбросил плазменную гранату. Судя по жару, что пошёл снизу, и тому, что метки раненых на сканере погасли, дело своё она сделала. К хутору подъехали два грузовика, полных бойцов, от ближайшей части и начали осматривать пепелище. Жар там ещё не спал, а я по лесу, иногда задевая верхушки деревьев, полетел прочь, в сторону Бреста. Уже стемнело, так что летел без опаски, держась подальше от крупных скоплений людей. Там расположились советские армейские подразделения. Восемь раз засекал в лесу небольшие скопления людей, пять раз это были хутора, трижды бандиты, что двигались в разные стороны. Многие одеты в советскую военную форму. Я уработал их из АК шоковыми иглами. Обыскивал, убеждался, что диверсанты, и ликвидировал. Дальше уже целенаправленно искал диверсантов и уничтожил ещё шесть групп, две были в гражданской одежде. Один раз чуть наших не уработал, там, оказывается, ночью возвращались сотрудник опергруппы в Кобрин, расследовали похищение и убийство бандитами местной почтальонши, просто не успели обернуться до темноты. Ничего, извинился, представившись бойцом осназа НКВД, мол, ошибочка вышла, известил, что через два дня, то есть в воскресенье война начнётся, поэтому за диверсантов и принял. Те, матерясь и со стонами потирая ушибы, снова сели в свою машину и погнали дальше. Я проследил, чтобы благополучно доехали: они привлекли внимание двух групп бандитов, которые кинулись к дороге, чтобы успеть обстрелять машину. Обе уничтожил. Надо сказать, что в Белоруссии не так много бандитов оказалось, диверсанты все заброшены с той стороны, среди местных разбоем мало кто занимался. Поэтому уничтожение диверсантов много времени не заняло, уложился, пока еще темно было, и перелетел в Литву, а уже до самого рассвета работал там. Вот уж где раздолье для бандитов и диверсантов, вы не поверите, но за три часа я уничтожил пятьдесят три группы, среди них и простые бандиты, и профессиональные диверсанты. Общей численностью почти полторы тысячи голов. Трижды засекал, как они обстреливали стоявшие летними лагерями советские части, откуда в ответ тоже активно палили. Работал по таким из миномёта, что катался на броне меха сверху. Оно так быстрее. С тех же диверсантов снял немало комплектов разной формы — старался брать только свой размер — да полторы сотни разных документов бойцов и командиров РККА и НКВД. Тоже, думаю, пригодятся. В большинстве они рядились под бойцов НКВД, редко армейцев. Под старослужащих себя любили выдавать. Я под себя перешил форму армейца-капитана, при этом параллельно управлял мехом и вёл охоту на диверсантов, их приспешников и просто бандитов. Ну, а как рассвело, замаскировал мех в ближайшем лесу, поужинал пайком и отправился спать. Днём отсыпался, под вечер, проснувшись, поохотился. Уже на живность, а не на людей. Добыл две лесных белых куропатки. Дичь мелкая, да и редкая, пугливая, но с овощами, запечённая в углях, ну очень вкусная, так что поел с удовольствием. Вторую приготовленную куропатку убрал в хранилище для готовой пищи. Оно тут как в стазисе, всегда свежее и горячее. Кстати, это комплектование не входило в список меха, сам сделал, когда мне на ремонт принесли убитый стазис-холодильник. Выкупил за копейки. Полки шкафчика пока пусты были. Подумав, ещё поохотился, шесть куропаток, два тетерева и три рябчика добыл. Как раз успел до темноты на трёх кострах приготовить их и убрать на полки шкафчика. Завернув предварительно в фольгу. Теперь поесть можно в любое время. У меня были только галеты в запасе, пара пачек, такие вкусности с ними в прикуску как-то так себе, поэтому я решил добыть свежего хлеба и тоже убрать в шкафчик, так оно лучше будет. Уже стемнело, когда я сделал запасы и, взлетев, начал зачистку приграничных районов Литвы. Как стемнело, тут и пошли шевеления. К полуночи количество уничтоженных диверсионных групп достигло сорок одной. Думаю, сказалось то, что я подсократил их поголовье прошлой ночью. За следующий час всего четыре группы обнаружил и уничтожил, а за мелочью гоняться я желания не имел, поэтому вернулся в Белоруссию, и там всего полчаса работал — семь групп перехватил, — когда началось. На разных высотах показались немецкие самолёты. Я тут же остановил меха, благо тот висел в густых кронах очередного леса, которых тут вообще хватает, как и болот, и стал изучать показания сканера. Убедившись, что замыкающие пересекли государственную границу, я открыл прицельный огонь зенитной спаркой меха. Высота мало волновала, у него уверенное поражение на дистанции пятнадцати километров. Так что я даже высотные достал, их двенадцать летело на тринадцати тысячах метров. Их сбил, сорок семь бомбардировщиков «Юнкерс», два разведчика «Дорнье», тридцать два штурмовика, все «Юнкерсы-87», и восемнадцать «мессеров». И это за минуту. А уже надвигалась вторая волна. Правда, достигнув государственной границы, те повернули назад. Видимо, на них произвело впечатление падение огненных комков — всё, что осталось от товарищей. Пожары на земле от сбитых самолётов противника не утихали. Выживших в первой волне не было. Вообще, у немцев был строжайший приказ не сворачивать с маршрута и выполнять боевые задания. А тут повернулись строем и направились обратно. Значит, получили чёткий приказ. Скорее всего, командир, что летел во второй волне, решил спасти свою группу, и спас. Я же долетел до пограничной заставы, где должны были возвести понтонный мост. Остатки строений заставы ещё горели, но погибли там не все, в окопах мелькали фуражки. Значит, успели занять их до начала артиллерийского удара. Там шла перестрелка с переправившимися пехотинцами, да и мост уже возводят. Наведя миномётчика на главную цель, я ударил поначалу по скоплениям солдат и техники с той стороны, а их там ой как густо было. Одна дивизия стояла плотно, чтобы быстро переправиться, а вторая была на подходе. Первым, видимо, танковый полк планировали переправить. Однако и он не был моей первой целью. Миномётчик торопливо разряжал обоймы, робот-ремонтник меха носил их на перезарядку; били именно по скоплениям пехоты, уничтожая до двух, а то и трёх рот одним залпом. Когда обоймы были разряжены, я отвёл мех подальше. По берегу рядом с мостом я пока не бил, не хотел спугнуть. Но двух пехотных полков, восьми гаубичных дивизионов, пяти разных артиллерийских батарей немцы лишились. Про сотню сгоревших грузовиков, десяток миномётных батарей и штаб дивизии я и не говорю.