Последующие две недели я не расслаблялся. Образцово-показательный хозяин кафе. Несколько раз заходил на сайт поставщика, подключался к камерам видеонаблюдения, чтобы посмотреть, появился ли Тамм. Не видел его ни утром, ни вечером. И Центр молчит. Зато бар процветал. Патефон заводили по нескольку раз за вечер, по заявкам посетителей. Всем нравилось слушать этот искаженный звук, с повизгиванием, полушептанием. Звук, которому более ста лет. Рядом с патефоном красовалась фотография первого владельца. И все отмечали пулевое «ранение» раритета. И вот так, из уст в уста, с использованием социальных сетей, не вкладывая ни евроцента в рекламу, мое заведение стало входить в ТОП-30 питейных заведений Брюсселя. Наконец настал час, когда я обнаружил у себя в почтовом ящике рекламный буклет, призывающий меня посетить Индию. В Индии не был, да и не рвусь особо, надо много прививок делать, чтобы не заболеть, и с английским у меня не совсем хорошо. Для туриста сойдет, а вот вести подпольную оперативную работу – не солидно, надо подучиться. Ну а хинди я вообще не знаю. Хотя ни в какую Индию я не собирался. Это знак, что тайник для меня заложен. Значит, пойдем кормить водоплавающих птиц в парке. Ох! Я возвращаюсь в строй! И это хорошо! Самое страшное наказание – тягостное ожидание в безвременье. Честно говоря, я полагал, что место поменяют, коль было подозрение на компрометацию проведения мероприятия. Ну, Москве виднее, полагаю, что они проверили все как следует. Рано поутру, одетый в спортивный костюм, кроссовки, я уже был в парке. Пробежался неспешно, а как еще может бегать мужчина в моем возрасте, к тому же много курящий? Да и не рекорды мне ставить надо, а оглядеть парк. Тихо. Есть, конечно, любители утренней физкультуры, но вот счастья на их лицах не замечаю. И это нормально. Если бы притворно-оптимистические были – засомневался бы в их искренности и мотивации, и пришлось бы еще круги наматывать. На берегу озера остановился, машу конечностями, наклоны, оглядываюсь – нет никого, подбираю камень, руки в «замок», перед собой, махи влево, вправо, сверху вниз, как будто дрова рублю. Между ладоней контейнер. Разогрелся. Хм. Может, действительно начать по утрам вот так бегать? Тогда точно примелькаюсь в этом парке. А если место сменят? Такой же трусцой добежал до машины и поехал домой. С сумкой поднялся к себе. Осмотрел контейнер. Чисто, «контрольная метка» на месте. Не трогали, не вскрывали. Осторожно извлек тоненькую, почти невесомую бумагу. Ого! Судя по размерам, сообщение не будет состоять из нескольких предложений. Придется покорпеть над расшифровкой. Вот только книга у меня для этих дел на работе, так что надо ехать в кафе. На душе легко. Сил много. Я в строю! Я снова в строю! В мозгу эта мысль засела глубоко. В кафе я появился первым. Открыл дверь, снял с сигнализации. В зале еще не совсем проветрилось после вчерашнего вечера. Затем в свою каморку, закрыл за собой дверь, вывел на монитор камеру, что смотрит на вход, и начал медленно переводить язык цифр на понятный. Приличный объем. Смысл послания, без подробностей, заключался в следующем: «После анализа происшедшего установлено, что вашей вины в провале операции «Фабрика» нет. Ваш КИ взят под оперативное наблюдение. В случае попытки выйти на него из страны прежнего пребывания спецслужб будут приняты меры по нейтрализации источника. Прежнюю связь с ним рассматривать как отвлечение сил и средств на негодный объект. С «Анатолем» состоялась контрольная встреча. Информация нашла частичное подтверждение из других источников. Необходимо установить непрерывный оперативный контакт, перейти на учащенный график встреч. Информацию подтверждать документально. Для этого вам передается «Изделие № 157». Для реализации операции вам готовы предоставить необходимые силы и средства. Разрабатывается при необходимости план эвакуации «Анатоля». Жизнь и здоровье источника носит приоритетный характер. Проведение операции взято на контроль № 5». Все понятно? Если непонятно, то поясню, заодно и сам для себя уясню еще раз. «Мясника» побоку. Его попытаются завербовать в Африке. За деньги он сделает все. Если французская контрразведка на него выйдет, попробуют завязать оперативную игру по пропихиванию им дезинформации, заодно вскроют сеть разведчиков и контрразведчиков. Если агент начнет двурушничать или станет предателем, его ликвидируют посредством несчастного случая. Африка – там возможно все! Начиная от несчастного случая, типа, съел крокодил, вплоть до внезапной остановки сердца. Патологоанатом местный за триста долларов укажет вам в заключении любую причину смерти, замаскирует истинные причины кончины французского эмигранта. Я не должен отвлекаться на него. Если вдруг каким-то чудом он выйдет на меня – игнорировать, считать провокатором, немедленно информировать Центр, тогда его бренным телом займется выездная бригада «душеприказчиков». Это что касаемо «мясника». Относительно Тамма. Тут все сложнее. Тем более что операцию на контроль взял «№ 5». Это – директор ФСБ. У него дел невпроворот. Ему приносят сотни документов со всего мира и России ежедневно, и если он помечает, что ставит на контроль, считай, что хана, отчеты будут требовать еженедельно. Учащенный график встреч с источником ведет к тому, что агент начнет суетиться и допустит ошибки, которые могут привести к провалу всей очень важной, по мнению Москвы, операции. Я же, получив информацию, должен немедленно передать ее в Центр. Каждое тайниковое мероприятие связано с большим риском. А учащенные – с тройным. Ну а после визита военных полицейских понимаю, что попал в их базу как подозрительный контактер с офицерами из штаб-квартиры НАТО. Изделие «№ 157» – это авторучка с виду. Ни одной металлической детали. Внутри фотопленка, нажатие – выскакивает стержень, пиши как обычной шариковой ручкой. Двойной щелчок, затем щелчок – микроточка. Микрофотография. Кто-то скажет – «фи»! В мире цифровой фотографии аналоговое фото – это как легендарный танк Т-34 на современном поле боя. Но, как говорится, «есть нюанс». Зачастую, при посещении специально выделенных помещений для работы с совершенно секретными документами, сдаются все металлические предметы, включая брючный ремень. Происходит сканирование на наличие электронных носителей, и, на всякий случай, производится электромагнитный импульс. Для человека здорового – совершенно безвредный. Конечно, при наличии кардиостимулятора форменные ботинки поменяют на тапки белого цвета, но больные в армии службу не проходят. Импульс выводит из строя все электронные носители. И вот как протащить в такое защищенное помещение средства фотофиксации? Только аналоговая светочувствительная пленка. Она не предназначена для портретной съемки, но для фотографирования документов в самый раз. Держать вертикально над объектом, высота не более полутора метров. Конечно, видоискателя нет, но ничто не совершенно. В Центре потом оцифруют, устранят огрехи, главное, чтобы читался текст. Стоит такое «изделие» как хорошая машина. Товар штучный, производится в России. И подчеркивалось, что жизнь и здоровье агента – первоочередная задача. При необходимости его эвакуируют. Про меня – ни слова. Немного, глубоко в подсознании, маленькая обидка царапнула – и я же штатный сотрудник! Но, коль Центр принял такое решение, а он основывается на многих данных, полученных из различных источников, значит, так оно и есть. Отмечено особо, что информация от агента подтвердилась частично. Значит, не врет, значит, достоверна, значит, я на правильном пути. И самое главное! Я снова в деле! Снова вывели меня на шахматное поле! Я в игре! Уф! Сняли с «консервации». У военных техника, когда находится на площадке консервации, имеет два значения: «НЗ» – «неприкосновенный запас» и «ДХ» – «длительного хранения». Мне бы не хотелось попасть ни в одну категорию, равно как и в категорию проваленных агентов, и сидеть в Москве, в Академии – «бурсе», рассказывать курсантам-слушателям о своей героической работе на фронте нелегальной деятельности. Они будут слушать, раскрыв рот, но при этом понимать задней частью подсознания, что, дядя, ты провалил задание. И будут извлекать уроки, как не надо работать. А быть для них отрицательным примером я не хочу. Хочу просто работать! Теперь осталось дождаться возвращения Тамма из Эстонии. Три дня тянулись медленно. В голове крутились вопросы. Нарастало беспокойство внутри, не случилось ли чего? Центр молчал. Думаю, что Москва в Эстонии держит его под контролем и охраной. И вот звонок на автоответчик с заказом столика Доминику. Для меня это прозвучало как музыка! Это прекрасно! Это замечательно! Явочную квартиру я «оживил» сразу после получения сообщения из Центра. Забросил продуктов, напитки, убрался, распахнул шторы, проветрил квартиру. Казалось, что мои страхи, переживания вынесло из нее свежим ветром. Прошелся по квартире техникой в поисках «жучков». Верить никому и ничему нельзя! Даже пустой квартире. Чтобы не попасться на «режим мнимого благополучия» от противника. Чисто. Эх! Жду Тамма, сварил кофе, потягиваю, поглядывая в окно. За пять минут до встречи во двор вошел «Анатоль», неспешно, но целенаправленно, как к себе домой после трудового дня. Слегка усталой, вразвалочку, походкой. Не военной походкой, я бы сказал. Хорошо с ним наши поработали. Успели, наверное, многому научить. Звонок по домофону, а дверь уже толкнул сам, без звонка, и закрыл ее на замок. Я стоял в дверях кухни и улыбался в тридцать два зуба. Неожиданно он обнял меня. Искренне, порывисто. Потом отстранился, подал руку и сказал по-русски: – Ну, здравствуйте! – Bonjour, monsieur Robert! – приветствовал я его, продолжая улыбаться. Он сразу все понял и тут же перешел на французский язык. Я налил ему кофе. Он достал из объемистой сумки бутылку ликера «Vana Tallinn» («Старый Таллин») крепостью в 50 % алкоголя и поставил на стол: – Сувенир вам с Родины. Хотел привезти вам водки, но это было бы подозрительно, решил обойтись ликером. Его кто-то так пьет, но в основном он в коктейлях используется. Вы не против? – Спасибо. Тронут, безусловно. Но если я принесу его в кафе, то кто-то наблюдательный может провести связь между вашей поездкой в Таллин и мной. А какие у вас могут быть дела с барменом, кроме как заказ – оплата? С каких пор подполковники возят спиртное через пол-Европы? Для «легенды», мне придется заказать пару ящиков этого дивного напитка. В Брюсселе я встречал его только пару раз в приличных магазинах, и его цена была в пятнадцать евро. Коктейли из него – экзотика здесь, так что я буду в минусе. Только если ради прикрытия, откуда и зачем у меня появилась эта бутылка. – Смотрю, он помрачнел, и чуть подсластил пилюлю: – Давайте сделаем так. Я сейчас сниму пробу, потом добавлю в кофе, а затем решим. Хорошо? Кофе, кстати, будете? Сварил еще порцию кофе. Потом налил в бокал ликер, покрутил, понюхал – неплохо. Попробовал немного. – Хм! Роберт! Превосходнейший вкус! С кофе будет прекрасно! Разлил кофе по чашкам, налил агенту ликер. Тамм выпил его, потом кофе. Сидел и улыбался. Отошел, значит, от выволочки. – Рассказывайте, Роберт, как съездили. И он начал свое повествование. Рассказ длился около полутора часов, учитывая и мои вопросы. Дословный пересказ займет много времени, поэтому изложу краткую версию, примерно то, о чем я доложил в Центр. Браун, получив карт-бланш от руководства ведущих стран НАТО, собрал в штаб-квартире названной организации группу офицеров. В нее вошли представители от США, Англии, Польши, Германии, Эстонии, Литвы, Латвии. Привлечены штатские специалисты из США, Израиля, России, эти, похоже, были сбежавшими разведчиками, военными, контрразведчиками. Весь численный состав – около сорока человек, но он был непостоянный. Кого-то привлекали для консультации, для уточнения деталей, они исчезали, потом появлялись другие. Все были немногословны. Браун много разговаривал с каждым по отдельности, иногда с группой офицеров. Когда он общался с Таммом, то всегда предлагал партию в шахматы. По словам Роберта, эти шахматы ему уже стояли поперек горла. Пару раз хотелось схватить планшет и его углом зарядить тому в висок, но он сдержался. За игрой в шахматы Браун любил рассуждать. Зачастую проводил параллель между днем сегодняшним и временами правления Гитлера. По его словам, просто в то время неправильно поняли его. Ему удалось объединить Европу, сделать ее единой. Да, были перегибы. Но цель была одна. Единая Европа, со столицей в Берлине. Сейчас ЕС со столицей в Брюсселе, и никого это не смущает. Никто не бунтует. Англия вышла из этого сообщества. Но и в те времена она в него не входила. Гитлеру надо было больше пропаганды проводить на оккупированных территориях Европы. Как до того, так и после. Убеждать, что общий враг – СССР. И земли Советской России, и полезные ископаемые не по праву принадлежат русским. И не нужно было захватывать, а нужно было разлагать изнутри. Например, как с Австрией. Все произошло бескровно. Надо лишь поддерживать местные элиты, покупать их, а местному электорату продвигать идею о единении европейцев против русских. Сейчас это очень хорошо получается. ЕС, США и Англия медленно, но уверенно сплачиваются против России. И внушается мысль, что Россия слаба, народы мечтают влиться в дружную семью цивилизованного содружества и предоставить в полное распоряжение свою территорию и недра, а также леса, реки. – Как вы считаете, Роберт, – однажды поинтересовался Браун. – Если присвоить операции название «Длинный прыжок»? – Название хорошее, – пожал тот плечами, – только однажды оно было, и операция провалилась. Операция немцев в Тегеране. Они хотели то ли ликвидировать в 1943 году тройку союзников, то ли захватить в плен. Различные источники говорят об этом по-разному. Военные всех стран люди суеверные, и, если присвоить название неудачной операции, они посчитают это дурным знаком. – А вы суеверны? – Нет. Я служил во многих местах и в двух армиях, поэтому, наблюдая все приметы, суеверия в привязке ко времени и территории, получится, что нужно сидеть в укрытии, просто пить спирт и ни в коем случае не воевать. Вы – командир, вам и принимать решение. Мне лично без разницы. Я говорю о других. – Мне нравится ваша рассудительность, хладнокровие, готовность выполнить приказ без всяких сентенций и причитаний, оглядок назад, рассуждений, что же будет потом. Вот, пожалуй, в вас и осталась истинная арийская кровь и дух древних воинов. В Германии, к сожалению, сумели это вытравить, но сейчас вновь появляются ростки национального самосознания и пересмотра истории. Я вас понял! Присваиваем нашей операции название «Длинный прыжок»! Ну а вам, мой дорогой подполковник Тамм, пора расти по карьерной лестнице. Иначе так и засидитесь в представителях. Отзовут и отправят на пенсию, а она крошечная. Заодно все увидят ваши организаторские способности и переведут на серьезную работу. А то эти постоянные совещания, много слов, мало дела. Скоро НАТО скопирует ООН, сплошные резолюции, воззвания, и никакого дела. Одна коррупция. Назначаю вас координатором группы по трем странам: Эстонии, Латвии, Литвы. – Так посвятите меня в суть операции, – внимательно посмотрел на Брауна Тамм. – Это многоходовая операция, имеет несколько идей, но цель одна. Суть, со слов Тамма. В приграничных районах с Россией начинается активизация «не граждан», то есть русских. Сначала местные начинают «мутить воду», мол, идет притеснение прав русских, и надо создать буферную зону на границе с Россией. А еще лучше, войти в состав России. Территория Прибалтики принадлежит России по праву. Она выкупила ее. Ништадтское перемирие заключили в 1721 году, которое завершил Северную войну между Россией и Швецией. Согласно ему, участок Карелии, Эстляндия, Ингерманландия и Лифляндия отошли Петру I за 2 млн ефимков (серебряных монет) – это почти 56 тонн серебра. Все эти территории в то время принадлежали шведам, которые таким способом неплохо пополнили свою казну. Россия стала законным обладателем прибалтийских земель, и теперь пора вернуться в лоно России. Для этого представители этих трех прибалтийских государств обязаны убыть к себе на родину, с соответствующими полномочиями. Провести секретные переговоры с военной разведкой, контрразведкой. Только узкий круг. Определить небольшую территорию, на которой будут сосредоточены «сепаратисты». Важно, чтобы они не «расползлись» дальше. Пусть не переживают, финансирование будет выделено. Главное, чтобы это были местные недовольные. Их знают, они известны местным. Пусть не стесняются в выражениях. Можно использовать кого-то «втемную», смутьяны везде присутствуют, главное, их идейно активизировать. Можно дать денег, сказать, что Россия с вами! Вы начните, а мы поддержим! Это первый этап. Поддержку СМИ мы организуем. Этих маргиналов и их митинги будут дозированно показывать по крупнейшим каналам Европы во всех странах, без исключения, ну и в США соответственно. Вот такая задача… Через представителя в НАТО удалось установить, что израильтянин Эхуд Инон является ярым противником России. Обладает широкими связями среди руководства ИГИЛ, часто выступал координатором их действий. По обрывочным предложениям со стороны американцев и литовца, Тамм понял, что речь идет о переброске через Европу нескольких сотен боевиков, сражавшихся в рядах ИГИЛ, чтобы все были выходцами из России, предпочтение чеченцам и русским, принявшим ислам. Не будет хватать – брать выходцев из бывших союзных республик. Численность не менее ста пятидесяти на каждую страну Балтии. Еще Роберт рассказал, что поляки из группы активно обсуждали какую-то фирму под названием «Чех», а может, это кодовое обозначение. Он понял, что речь идет о каких-то удобрениях. Также вскользь услышал про украинские удобрения. Он так и не понял до конца, поляки, как предприимчивые ребята, хотят заработать денег на нелегальной переброске удобрений или же это относится к делу? Потом Тамм рассказал, как съездил домой. Квартира ему была выделена от Министерства обороны в старом доме офицерского состава на улице Сэби, дом 30. Напротив заброшенных каменных складов из красного кирпича, построенных еще при царе. В советское время рядом был штаб танковой дивизии. Один полк в городке Клога, второй – Кейла, третий – в Таллине. В 1993 году эту дивизию имени Александра Матросова вывели в Россию, в чистое поле. Ну а в 1994-м прикомандировали частично к Майкопской бригаде… В новогоднем штурме много полегло. Ну а коль квартиры советские военные освободили, кроме пенсионеров, их и раздали эстонским военным. Старый дом, с коммунальными платежами больше, чем в Брюсселе, но дом. Первым делом Тамм поехал к родителям. Здоровье у них уже не очень хорошее. Врачей толковых в Эстонии почти не осталось, все выехали за границу на заработки. Остались почти ровесники родителей, но тех самих пора лечить от маразма. Хоть Роберт и высылал деньги родителям, но все равно мало. А в Россию ехать они опасаются, внук пишет им, звонит, говорит, что договорится с врачами, но они не хотят его обременять. Потом Тамм начал визиты в Главный штаб, прямиком к начальнику военной разведки, он же – начальник второго отдела ГШ ВС Эстонии. Он был уже предупрежден телеграммой из штаб-квартиры НАТО об оказании полного содействия, поэтому принял сразу. С ним же через два дня отправились к шефу контрразведки страны в Департамент охранной полиции МВД КаПо («Кайтсеполицей» – «Kaitsepolitsei, или KaPo»). Ну, эти давно срослись с американскими ЦРУ, ФБР, РУМО и британскими МИ-5 и МИ-6. Не сразу, через двух заместителей, удалось попасть и провести рабочее совещание. Контрразведчики переглядывались, но было видно, что идея им понравилась, и суть они сразу ухватили. Один из заместителей обронил: – Это как свеча будет, мы всех мотыльков так увидим, а потом в это пламя и загоним. А когда узнали, что можно проводить операции с «использованием втемную» и что будет выделено финансирование, чуть в ладоши не захлопали. Когда Тамм обедал в кафе, мужчина, сидевший за соседним столиком, обратился к нему с паролем, который я дал Роберту. Он чуть соль в суп не выронил, так неожиданно это было. Мужчина лет пятидесяти, эстонец. Незнакомец проговорил с Робертом как со старым знакомым, потом пригласил к себе в гости вечером выпить чаю. В квартире его ждали трое. Тот, кого встретил в кафе, и двое русских. Все внимательные, улыбчивые, молчаливые. По словам Тамма, он поначалу напрягся, думал, что захват будет, но нет. Была долгая беседа. Скорее монолог Тамма с ответами на интересующие вопросы. Уточнение деталей. Когда случайно зашла речь о родителях, собеседники сказали, что им известны проблемы со здоровьем у отца и матери Роберта, и предложили помощь. Самому Роберту, чтобы не вызывать подозрений, не рекомендовано было посещать территорию России, а вот вывезти, организовать обследование, назначить лечение, при необходимости госпитализировать стариков в русские больницы – без проблем. Тамм согласился. На следующий день приехал уже знакомый эстонец, посадил в автомобиль родителей и повез в Россию. Там он вышел из машины, и водителем оказался сын Роберта. Его вызвали в штаб и направили в срочную командировку в Ивангород. А там уже военная контрразведка переодела его в штатскую одежду, снабдила телефоном для связи и поставила задачу возить своего деда с бабушкой по платным клиникам. То, что для всех троих это было приятным шоком, рассказывать не стоит. Когда прибыли в первую платную клинику, оказалось, что она закрыта на санитарный день. Но тут же раздался телефонный звонок, и незнакомый голос сказал, что их ждут. Старики действительно были единственными посетителями этой клиники в тот день. После приема Тамм-младший попытался достать деньги, но персонал замахал руками, мол, у них сегодня акция – для пенсионеров из Эстонии бесплатное обслуживание. Так прошло полдня, потом снова позвонили и сказали ехать в другую клинику. Там обследование продолжилось. И тоже «санитарный день», бесплатные консультации врачей, в том числе и специалистов по болезням пожилых – геронтологов. В обеих клиниках было выписано множество препаратов, и даже с учетом денег, которые дал родителям Роберт, их не хватило бы. На выходе опять звонок и инструкция, чтобы ничего не покупали, а двигались к границе. Евгений попрощался со стариками. Все были растроганы, дед с бабушкой вытирали слезы. Тот же эстонец перевез Таммов-старших через границу, доставил домой, а неизвестно откуда появившийся молодой человек занес им две большие коробки с лекарствами, выписанными русскими врачами. Лекарства были приобретены в Эстонии.