– Отец Мэйсона все это организовал? Мысленно похвалив себя за упоминание взрослого, я продолжаю: – Да. Мы все перенервничали из-за… – Я беру паузу, чтобы тщательно подобрать слова. – Из-за школы. Поэтому Брайан предложил нам отдохнуть и организовал для нас дом. Мама делает глоток вина, пристально меня изучая. – Я не знаю, хорошая ли это идея. Ты не должна сближаться с людьми. А теперь ты хочешь жить с ними две недели? Надежда, которая бурлила во мне, медленно остывает. – Мы все равно переезжаем. Можно я проведу с ними то немногое время, которое у меня осталось? Я ведь больше никогда их не увижу… К тому же это совершенно случайный город – Тони не узнает, что я там. Мама вздыхает, становится серьезной и отставляет бокал с вином. – Я думала о нашем утреннем разговоре. Я стараюсь изо всех сил, Амелия. Я знаю, что тебе тяжело, и я знаю, что я строга к тебе. Я хочу, чтобы ты жила полной жизнью, но я также хочу, чтобы ты была в безопасности… – Она замолкает, задумавшись, а я не решаюсь вздохнуть. – Тебе придется отзваниваться каждое утро и вечер. – Что?! – пищу я, не веря своим ушам. А я ведь уже строила план побега! – Но ты должна быть ответственной. Не напивайся и ничего не выкладывай в социальные сети, – продолжает она. На ее лице появляется улыбка. Я энергично киваю. – Да, конечно. Те же правила, и так далее, и так далее. Спасибо, мам! Я обнимаю ее и впервые, кажется, чувствую, что наши отношения еще не потеряли смысл. Она действительно хочет, чтобы я была счастлива, и готова пойти на компромисс, чтобы я не ощущала себя так, будто отбываю тюремный срок. Впервые за долгое время я вижу, что мама меня понимает. Глава 9 В понедельник утром, предвкушая нашу поездку, я просыпаюсь довольно рано. Я быстро делаю зарядку, после чего пишу Эйдену сообщение, спрашивая, не хочет ли он с близнецами зайти к нам чуть пораньше, на блины. Приняв душ, я замечаю ответ Эйдена и не могу не улыбнуться. «Пытаешься добиться благосклонности близнецов с помощью пышных, слодких облаков радости? Я всегда знал, что ты умная. Будем через 15 минут». Как раз когда я заканчиваю замешивать тесто, громкое урчание двигателя оповещает меня о прибытии Эйдена. Улыбаясь, я спешу впустить их, пока они не нажали на кнопку звонка и не разбудил мою маму. На крыльце стоят два очаровательных мини-Эйдена. У мальчиков есть несколько характерных черт, которые отличают их друг от друга, но мне все равно трудно запомнить, кто из них кто. Разница между ними и Эйденом поразительна. Джейсон и Джексон такие юные, беззаботные, в то время как Эйдену пришлось рано повзрослеть и нести на себе тяжелый груз ответственности. – Парни, где ваши манеры? – ругает их Эйден, когда входит в дом и видит, что они бросили на пол свои ботинки и куртки. Я закрываю за Эйденом и говорю мальчикам, что все в порядке, наблюдая, как их лица краснеют самым очаровательным образом. Эйден обвивает меня руками и дарит быстрый, целомудренный поцелуй, который все равно умудряется поджарить мой мозг и заставить меня глупо ему улыбаться. – Ф-у-у-у! – Близнецы одновременно гримасничают. Эйден хихикает и тут же меня отпускает. – Давайте, мальчики. Идите мыть руки и садитесь завтракать. Я указываю на ванную комнату, и когда они уходят, я слышу, что мальчик, которого, как я теперь знаю, зовут Джейсон, бормочет своему брату: «Теперь понятно, почему у Эйдена все время такое хорошее настроение». Я приглушенно смеюсь, а Эйден беззастенчиво улыбается. После завтрака Эйден забирает мою огромную, битком набитую сумку с лестницы и запихивает ее в багажник «челленджера». Я готовлю кофе для мамы в качестве подношения, после чего мы прыгаем в машину и направляемся к назначенному месту встречи. Мы подъезжаем к дому Ноа. Дверь нам открывает Шарлотта, красная и явно смущенная. Интересно, что не так? Она закрывает за нами дверь, и когда мы входим, я понимаю, почему она так выглядела: она познакомилась с мамой Ноа, Джуди Адамс. – Ноа, правда. Я пытаюсь помочь! – слышится голос Джуди из кухни. Мы втроем садимся на диван в гостиной, где видим Чейза, который отчаянно пытается не рассмеяться. – Мама! Так не годится! – возражает Ноа, явно раздраженный. – В чем дело? – шепчу я Шарлотте, как вдруг взволнованный голос Ноа отвечает на мой вопрос. – Нельзя же вот так врываться в мою комнату и бросать в меня презервативы! Боже, да там дюжина упаковок разных размеров! Я закрываю рот руками, чтобы не расхохотаться. – Венерические заболевания – опасная штука, Ноа! Ты едешь на каникулы с друзьями – ты должен быть в безопасности! – объясняет Джуди. Я так рада, что мы приехали в самое интересное время. – Боже, мама! Что ты несешь? Хватит меня позорить! – стонет Ноа. – Я не глупая, сын. Я знаю, что происходит… – Господи, мама! – перебивает Ноа. – Мне не нужно, чтобы ты покупала мне презервативы! Восемь упаковок? Серьезно? Я уезжаю на двенадцать дней! – Я же не знала, какой марки или какого размера ты… – Все, разговор окончен! Хватит! Я официально закрываю тему! – заявляет он с твердой решимостью. Мои руки по-прежнему закрывают рот, сдерживая смех, который так и рвется наружу. Ноа выбегает из кухни в гостиную. У него такой вид, будто он не может решить, что ему по душе – отвращение, раздражение или злость. – Обезьянки! – восклицает он. Близнецы мгновенно бросаются на Ноа и валят его на пол, устраивая кучу-малу. Через несколько секунд в гостиную заходит Джуди. – О, я так рада тебя видеть, Эйден. Я не слышала, как ты вошел. Джуди – миниатюрная женщина. Должно быть, она на целый фут ниже Ноа. У нее такие же озорные бледно-зеленые глаза и такая же лучезарная белоснежная улыбка. Прямые каштановые волосы подстрижены чуть выше плеч. Я слегка в недоумении, потому что она не выглядит такой устрашающей, какой ее описывает Ноа. Эйден здоровается; я представляюсь. Мы перекидываемся несколькими словами. Честно говоря, она одна из самых милых женщин, которых я когда-либо встречала, и очевидно, что Ноа унаследовал от нее по крайней мере часть своего чувства юмора. Когда в дверь снова звонят, я иду открывать. Джулиан, Мэйсон и Аннализа заходят в дом, и, прежде чем я успеваю что-то сказать, Аннализа бьет меня тыльной стороной ладони. – Какого черта?! – восклицает она, сузив глаза. – Ай! – Я отшатываюсь, хотя удар был не сильным. – Все это время вы с Эйденом обменивались слюной, и никто не посчитал нужным сказать мне?! Мое лицо пылает. – Не все это время, Анна. – Если тебе станет легче, они никому ничего не говорили, – отзывается Ноа, и я тут же стреляю в него возмущенным взглядом. После того как я обещаю, что в пляжном домике расскажу ей все подробности, мы прощаемся с Джуди и выходим за дверь, готовые отправиться в пятичасовую поездку к месту, которое станет нашим спасением от всей этой драмы. Вчера вечером Аннализа, Джулиан, Мэйсон и Шарлотта ездили за покупками, поэтому большинство вещей уже загружено в кузов пикапа Джулиана. Мы решили, что остальное купим на месте. Джулиан, Ноа и Эйден – водители-добровольцы, поэтому все разделились на три машины. Я еду вместе с Эйденом и близнецами. Примерно через полтора часа езды, когда начинается очередная назойливая политическая реклама, Эйден выключает радио. Мы играем в дорожные игры, но через некоторое время близнецы засыпают. Эйден уверяет меня, что лучше они проспят пять часов, чем каждые пять минут будут спрашивать, приехали ли мы. Мы почти достигли двухчасовой отметки, когда я вдруг понимаю, что облажалась. – Что случилось? – спрашивает Эйден, заметив, как я судорожно выворачиваю сумочку. Я смотрю на него, намереваясь солгать, но потом вспоминаю, что мне не нужно этого делать. – Я забыла снотворное. – Я вздыхаю, бросаю свои вещи обратно в сумочку. Его серые глаза перемещаются с дороги на меня. – Ты уверена? – Уверена. Вчера вечером я приняла таблетку и поставила баночку на тумбочку, чтобы не забыть. – Я снова вздыхаю, раздраженная собственной тупостью. – Похоже, я не буду спать две недели. Эйден слегка наклоняет голову, и я могу сказать, что его прекрасный мозг пытается найти решение.