Над нами раздается еще один раскат грома, и яркая вспышка молнии озаряет серое небо. Дарья моргает, сведя вместе свои длинные влажные ресницы. Она кладет руку мне на талию, прижимая холодную, промокшую ткань моей рубашки к моей коже. Ее глаза встречаются с моими и затем закрываются. Она хочет, чтобы я поцеловал ее, так же сильно, как я хочу поцеловать ее. Я тоже закрываю глаза и наклоняюсь еще ближе. Но потом я останавливаюсь. Дарья не заинтересована в перепихоне. Она не из тех, кто заводит роман на одну ночь. Она хочет обязательств, а я... Я не знаю, смогу ли дать ей это. Она заслуживает всего мира, но есть так много «что, если», когда дело доходит до долгосрочных отношений, и я не знаю, справлюсь ли с этим. Самый большой вопрос не в том, что будет, если она не сделает меня счастливым. А что, если я не сделаю ее счастливой? Глава 23 Александр Фролов собирается поцеловать меня. Ветер и дождь усиливаются. Раскаты грома разносятся над нами, моя одежда промокла насквозь, и в этот момент я забываю, что Алекс - мой начальник. Что он самоуверенный негодяй. Прямо сейчас он просто Алекс, и он начинает мне нравиться... И еще я очень хочу, чтобы он поцеловал меня. Я позволяю своим глазам закрыться, а губам приоткрыться. Рука Алекса лежит на моей щеке, и я чувствую тепло, исходящее от его кожи. Если он поцелует меня, все изменится. Один поцелуй, может быть, и не имеет большого значения для него, но для меня это важно. Я не шутила, когда сказала, что я не из тех девушек, которые заводят роман на одну ночь. И хотя мы с Михаилом больше никогда не разговаривали, в ту ночь между нами возникла связь. Не просто голая физическая связь, а настоящая. Мы поняли друг друга, и если бы я не была так пьяна к концу вечера, я бы не забыла взять его номер телефона или узнать фамилию, чтобы следить за ним в социальных сетях, как сделала бы любая нормальная двадцатилетняя девушка. Алекс придвигается ближе, задевая своими бедрами мои. По мне пробегает дрожь, и внезапно я чувствую себя слишком юной и невинной, слишком неопытной и неуклюжей для такого как он. За эти годы у меня было немало увлечений. Но Алекс - не невинное увлечение, и он определенно не похож ни на кого, с кем я встречалась раньше. В нем нет ничего невинного или мальчишеского, совсем нет. Он мужчина. Высокий. Мускулистый. Властный. Мое сердце подскакивает к горлу. Даже несмотря на то, что глаза закрыты, я чувствую, как Алекс придвигается ближе. Чувствую запах его одеколона. Свежий аромат стирального порошка. Его. Но потом он колеблется. Я не хочу открывать глаза и видеть выражение его лица. Неужели он вдруг осознал, что собирался сделать, и пожалел об этом? Или, может быть, он вообще не собирался меня целовать, и теперь я создала ситуацию в миллион раз более неловкую, чем ту, когда он застал меня голой? Затем открывается входная дверь, и мы отпрыгиваем друг от друга, чувствуя, что нас застукали на месте преступления. - О, Боже мой! - Катя смеется. - Попали под ливень? Я опускаю взгляд на свою мокрую одежду. - Совсем чуть-чуть. Алекс отворачивается, глядя на дождь, струящийся сквозь деревья. - Это произошло быстро. - Я только что проверила прогноз, - говорит нам Катя. - Все должно пройти примерно через час. Хотите есть? Я умираю с голоду. - Да, я голодна как волк. - Я смотрю на Алекса. Он все еще смотрит вдаль, в лес. Я опускаю взгляд на его промежность и заставляю себя отвести взгляд. - Алекс? - Да? - он поворачивается, нахмурив брови, и смотрит на меня так, как будто это я виновата в том, что он хотел поцеловать меня. - Ты голоден? - спросила я. Он кивает. - Да. - Тогда нам нужно переодеться. Он просто снова кивает, и я направляюсь внутрь, поднимаясь в комнату так быстро, как только могу, чтобы не накапать на деревянный пол. Я хватаю новое нижнее белье и голубое платье и иду в ванную переодеваться. Я вытираю волосы полотенцем, когда открываю дверь, чтобы вернуться в комнату. И Алекс стоит там, одетый только в свои боксеры. Он повернут ко мне спиной, и я еще раз смотрю на этот шрам... И на его тело. Боже мой, какое совершенное тело. Он подтянутый и мускулистый, но не такой уж противный. Мужчины не должны так выглядеть - это противозаконно! Кроме того раза, когда Таня заставила меня пробежаться с ней рано утром и мы увидели футбольную команду без маек, бегущую трусцой по дорожке, я видела мужчин в такой форме только по телевизору. Его грудные мышцы четко выделенные, переходят в хорошо очерченный пресс и ту идеальную, соблазнительную форму V-образных мышц, которая исчезает в его боксерах. - Уже пытаешься нажиться на нашей сделке? - спрашивает он и натягивает сухие джинсы. - Если бы это было так, я бы вышла из ванной несколько секунд назад. Если только ты не согласишься станцевать для меня танец. - У тебя есть пачка долларовых купюр? - К сожалению, я оставила их дома, - смеюсь я и еще раз провожу полотенцем по волосам. - Хочешь, я найду банкомат? - Может быть, я захочу раздеться для других целей? - О, правда? - Я беру расческу с туалетного столика и провожу ею по волосам. Могу ли я знать, для каких именно? Он хихикает и подмигивает мне. - Ты узнаешь позже. Качая головой, я достаю из сумки фен и возвращаюсь в ванную, чтобы высушить волосы. Алекс сбивает меня с толку, и я не понимаю, что происходит. Он флиртует, это точно. И я флиртую в ответ. Я была уверена, что он собирается поцеловать меня, но потом он остановился, ведя себя так, словно это было последнее, что он хотел сделать. Как только мои волосы почти высыхают, я заплетаю их в косу, поправляю поплывший макияж и возвращаюсь в спальню. Дождь стих, и Алекс открыл окна. Он стоит у одного из них и смотрит наружу. - Здесь так спокойно, - тихо говорит он. - Так и есть. Девочкам бы понравилось гулять по лесу. Он одаривает меня дерзкой ухмылкой. - До тех пор, пока не начнется дождь. - О, им бы понравился дождь. Я чувствую, как у меня сжимается сердце, когда я думаю о них. Осталось всего несколько часов до того, как у них закончатся уроки, и мы сможем поболтать по видеосвязи. Боже, я уже так сильно скучаю по этим маленьким детям, хотя обычно в это время я на работе. Просто тот факт, что я не могу их видеть, заставляет меня скучать по ним. Это не значит, что я могу просто уйти с работы, когда захочу, но мне нравится думать, что такая возможность есть. Я не могу сейчас приехать и повидаться с ними. - Ты в порядке? - спрашивает меня Алекс. - Ты вдруг стала грустной. Он отходит на шаг от окна. - Да, я думаю о девочках и скучаю по ним. Мы никогда раньше не расставались. Я знаю, им полезно вот так проводить время вдали от меня. - Да, это полезно для вас троих. Ты - хорошая мама, - добавляет он, и кажется, что он знает, как сильно мне нужно это услышать прямо сейчас, потому что я здесь целый день пью, тусуюсь и веселюсь. - Спасибо. Это очень много значит для меня. Я надеваю другой свитер, и Алекс почти полностью закрывает окно, оставляя его открытым на пару сантиметров, чтобы впустить прохладный воздух. Катя дает нам один большой зонт на двоих. В этом не было бы ничего особенного, если бы мы были настоящей парой. Алекс раскрывает зонт и протягивает мне руку. Он видел меня обнаженной. Мы почти поцеловались. Он начинает мне по-настоящему нравиться. И теперь, когда он обнимает меня одной рукой, притягивая ближе к своему телу, так что мы оба находимся под защитой зонта... Нет. Мне нужно остановиться. Это так похоже на меня. Я увлекаюсь, придаю слишком большое значение вещам и сочиняю свои глупые истории с обычно невозможным «долго и счастливо». Алекс ни за что не заинтересовался бы кем-то вроде меня. Он вот-вот унаследует семейную компанию и уже дважды попадал в список Форбс, а ему всего тридцать. Я разорившаяся мать-одиночка, которая так и не закончила институт. Да... Я и он... Этого никогда не случится. - Мы можем либо остаться здесь со стариками, - говорит Катя достаточно громко, чтобы услышали ее родители, - или можем не бояться дождя и пойти куда-нибудь перекусить. - Я не против того, - говорю я ей. Мы сидим в гостиной дома у озера, наслаждаясь теплом от огня в большом каменном камине. Странно разводить огонь в это время года. Дома, в Москве, по-прежнему чертовски жарко и влажно. Алекс стоит рядом со мной и обнимает меня за плечи, когда мы садимся. Я знаю, что это все напоказ, но мне показалось, что он сделал это не задумываясь, как будто хотел обнять меня. - Я голосую за то, чтобы не бояться дождя, - говорит Леня, муж Кати.