Внезапно ловлю себя на том, что хочу добиться большего. Быть лучше. Я не хочу быть ни в чем похожим на своего отца, и я позволил страху закрыть мое сердце. Легче жить так, как я живу сейчас. Один, но в безопасности. Выживаю, но не живу по-настоящему. Дарью угостили изрядной порцией того, что она называет лимонами. И все же она так полна жизни, так стремится улыбаться и находить хорошее вокруг себя! Это вдохновляет, и никто раньше не заставлял меня чувствовать себя так. Я крепче обнимаю Дарью, сердце бешено колотится. Что, черт возьми, ты со мной делаешь, Даша? Глава 27 - Мне кажется, я все еще пьяна. - Я беру протянутую руку Алекса и выхожу из внедорожника. - Сколько я выпила вина? Бокалов семь? - Всего два, - говорит он со смехом, направляя меня к коттеджу. - С половиной, если ты хочешь посчитать и те образцы. Ты так легко пьянеешь! - Я не так уж часто пью, - напоминаю ему. - Хотя ты бы так не подумал, судя по тому, сколько всего я выпила за эти выходные. - Восполняешь пропущенное. Ты поверишь мне, если я скажу, что не пью так много? Я поднимаю брови. - У тебя в кабинете есть бутылка скотча. Это то, что пьют богатые парни во всех фильмах, да? - Я же не настолько предсказуем? - Просто ответь - это скотч? - спросила я. - Да, - признает он. - Но, честно говоря, на вкус он как дерьмо. Но это было дорогое дерьмо, так что я оставил его себе. - Привет, голубки, - зовет Катя. - Вы можете оторваться друг от друга еще на часик? Я хочу переодеться, выпить кофе и развести огонь. - Тогда, наверное, я разведу огонь. - Леня целует Катю и обходит крыльцо, чтобы набрать дров. Алекс идет с ним, а мы с Катей заходим внутрь, чтобы переодеться. - Вы такая гармоничная пара, - говорит мне Катя, и ее слова отрезвляют. - Серьезно, вы такие милые. - Спасибо. - Я ненавижу лгать. - Как ты думаешь, когда ты сможешь познакомить его со своими детьми? Я теряю равновесие, пытаясь расстегнуть туфли, и падаю на землю. Я пьяна, но не настолько, чтобы выболтать правду. - Эмм, не знаю. Я, правда, не знаю, как со всем этим справиться, - признаюсь я. - Они мало что знают о своем отце - черт возьми, я тоже, - но все, что я рассказала им о нем, - это то, что ему пришлось уехать. Знаю, что однажды мне придется все это объяснить. - О, милая, это нелегко. И я тоже не знаю, что делать. Может, просто довериться своему чутью? Я киваю, думая обо всей этой ситуации, и все больше чувствую, что меня вот-вот вырвет. Я ненавижу ложь вообще, еще больше ненавижу лгать своим друзьям и больше всего ненавижу, когда это окончательно сбивает меня с толку. Алекс - мой начальник. Не мой парень. Мы ладим. Заставляем друг друга смеяться. Я искренне верю, что ему нравится мое общество... Но если бы мы не притворялись, то вообще не были бы сейчас вместе. У меня есть дети, и хотя у Алекса хорошие отношения со своим племянником, не похоже, что он хочет иметь собственных детей. Встречаться достаточно сложно, но встречаться, когда ты родитель-одиночка, еще сложнее. Мне нужно найти кого-то, кому я понравлюсь, и кто понравится мне, и кто совместим с моими девочками. Если бы я не выпила второй бокал вина после того, как доела свой салат, у меня, вероятно, прямо сейчас случился бы приступ беспокойства. Мои девочки замечательные, и любому бы повезло, если бы они были в его жизни. Найду ли я кого-нибудь, кто тоже так думает? Тот, кто будет встречаться со мной, в некотором смысле будет встречаться не только со мной, но и со всеми нами. Кто, взглянув на меня, не решит, что у меня слишком много багажа, и не вышвырнет нас на обочину? Наконец-то я снимаю обе туфли. Торопливо поднимаюсь по лестнице, снимаю платье и надеваю лосины, высокие носки, рубашку с длинным рукавом и свитер. Катя достает два одеяла из шкафа в прихожей, и мы выходим на улицу, спускаясь к берегу. Алекс и Леня все еще пытаются разжечь огонь. Катя подходит, перекладывает дрова в яме для костра и разжигает его за минуту. - Впечатляет, - говорю я ей и сажусь на песок. Алекс занимает место рядом со мной. На нем нет куртки, и ему, вероятно, холодно. Я накидываю одеяло нам обоим на плечи. Лена выходит из дома со всем необходимым, чтобы приготовить бутерброды. Мы разговариваем и смеемся, пока жарим хлеб. У меня звонит телефон, и я иду вдоль берега в поисках места с сетью, чтобы поговорить со своими девочками. Они весело провели день в зоопарке, но с нетерпением ждут моего завтрашнего возвращения домой. Я тоже, дети. Я тоже. Попрощавшись с девочками, возвращаюсь к костру и занимаю свое место рядом с Алексом. Он укутывает меня одеялом и позволяет своей руке задержаться на моем плече на мгновение дольше, чем нужно. Его прикосновение, нежное, но в то же время сильное, ощущается чертовски приятно. Все по-прежнему разговаривают, а Алекс так хорошо ладит с Катей и Леней, что кажется, будто мы дружим гораздо дольше, чем одни выходные. Я устала и около полуночи уже едва могу держать глаза открытыми. Моя голова склоняется набок, опускаясь на плечо Алекса. - Даша? - тихо спрашивает он. - Ты не спишь? - Нет, - ворчу я. - Давай я отнесу тебя в постель. - Нет, я не сплю. Я останусь здесь вместе со всеми. - Я тоже устала, - говорит Лена. - Я встала в пять, чтобы пробежаться. Обычно я ложусь спать в восемь вечера, - смеется она. Алекс поднимает меня на ноги и накидывает одеяло мне на плечи. - На этот раз ты продержалась за полночь, что, делает тебя отъявленной тусовщицей. Я смеюсь. - Раньше я могла не ложиться спать до двух, а потом вставать в семь, даже после того, как у меня родились близняшки. Я чувствую себя старой. - О, заткнись, - смеется Катя. - Ты здесь самая молодая. - Сколько тебе лет? - спрашивает Лёня. - Двадцать пять, - отвечаю я ему. - Если ты старая, то я вообще древний. - Ты это сказал, не я. - Видишь? - Катя легонько хлопает Леню ладонью по груди. - Мы слишком взрослые, чтобы заводить еще одного ребенка. Я натягиваю на себя одеяло, мне холодно находиться вдали от Алекса. - Хочешь еще? - спросила я. - Он считает, что у нас должен быть второй ребенок. - Это не ответ на вопрос, - отмечает Лена. - Хочешь еще ребенка? - спросила я еще раз. - Нет, - без колебаний отвечает Катя. - Забеременеть в первый раз было непросто. А сейчас Лизе уже шесть, и она становится независимой. Младенческий период был тяжелым. Я не знаю, как ты справилась с этим в одиночку. - Ну, мой папа очень помогал, и моя лучшая подруга тоже. - Теперь у тебя есть партнер, - говорит Леня, кивая на Алекса. - И, может быть, вы двое заведете еще, а? - Прекрати, - шикает Катя, на этот раз шлепая Леню по-настоящему. - Они только начали встречаться. Они об этом не думают. - Ну, никогда не знаешь наверняка. Теперь я чувствую себя неуютно. Ребенок - это последнее, о чем думает Алекс, я могу это гарантировать, черт возьми. - Но ты бы хотела еще ребенка? - спрашивает Катя. Я киваю. - Думаю, что хочу. Но только с правильным человеком. Шанс снова родить близнецов невелик, и тогда я не была бы одинока. Малыш номер три был бы похож на отпуск, по сравнению с двумя сразу. По крайней мере, так я думаю сейчас. - Я поворачиваю голову и смотрю на Алекса. Он смотрит в землю со странным выражением лица. Ему грустно? Страшно? Немного того и другого? Плотнее закутавшись в одеяло, я избавляюсь от ощущения, что сказала что-то не то. Я этого не делала, и это правда. Я бы с удовольствием вышла замуж и родила еще одного ребенка от мужа. Мы все идем в дом готовиться ко сну. Я переодеваюсь, умываюсь и чищу зубы. Алекс идет в ванную следом, а Катя проходит мимо, заглядывая в комнату. Она машет мне рукой, чтобы я вышла в коридор. - Эй, извините, если Леня поставил вас в неловкое положение, ребят. Иногда он может быть настоящим идиотом.