И Мишель, сохраняя приятную улыбку на лице, прошел в дом. Алена проводила его тяжелым сумрачным взглядом, словно Мишель лично перед ней в чем-то провинился. Похоже, Алена знала, что Мишель тоже был в лесу на той злополучной поляне. И теперь Алена сердилась на Мишеля за то, что он предпочел отойти в сторону, а не вмешался и не прекратил сцену адюльтера. Но все это было так сложно, что Саша решил: лучше ему пойти к себе и заняться вразумлением Барона, которому весеннее солнышко и свежий воздух начисто снесли башню. Если дело и дальше так пойдет, то можно будет забыть о том, чтобы взять пса в нынешний сезон на охоту. Зачем нужен на охоте пес, который вместо того, чтобы слушаться охотника, убегает от него невесть куда? Так что остаток дня Саша всецело посветил тому, чтобы добиться от Барона послушания и безукоризненного и четкого выполнения всех команд. А сам Барон, должно быть, двадцать раз пожалел, что убежал сегодня от хозяина, что поехал с ним в это место и что вообще родился на свет. – Сидеть! Стоять! Голос! Подай! Сидеть! Лежать! Ты у меня будешь самым послушным псом на свете! Стоять! Сидеть! Барона спасла Этельберта, которая заглянула к Саше, умилилась тому, как четко выполняет Барон все команды, что несколько смягчило сердце Саши, а следовательно, и участь Барона. – Я вот что хотела тебе сказать, – произнесла Этельберта, когда вдоволь налюбовалась на собаку. – Тревожит меня мой Толик. – А что такое? – Вот это я и хотела бы у тебя выяснить. Ты же с моим Толиком в дружеских отношениях. Вы с ним почти ровесники, оба мальчики, знакомы всю жизнь. Кому, как не тебе, Толик мог бы рассказать о том, что его тревожит. – Кому? – удивился Саша. – Да хотя бы вашей Алене! Они же с ней не разлей вода. У дочери своей спросите, куда мне до нее в плане доверия Толика! – Дело в том, что я у Алены уже спрашивала. Но она ничего не знает. – Не знает или вам не хочет сказать? Этель ахнула: – Боже! Мне такое даже не приходило в голову. А ведь ты прав! Алена в последнее время тоже стала какая-то странная. И с Толиком у них прежней любви не наблюдается, словно бы кошка между ними пробежала. А что за кошка, мне не говорят. Меня это тревожит. – Тетя Этель, может быть, они сами разберутся? – А если нет? Поговори с ними. Но сначала лучше с Толиком. Саша подумал и согласился. В принципе, это укладывалось в его собственные планы. Оставалось дождаться возвращения самого Толика, а он что-то задерживался. Вероника уже давно вернулась домой и мило щебетала, порхая вокруг Мишеля, который сохранял свое обычное безразличное выражение лица. Невозможно было сказать, знает он или нет про то, что случилось сегодня в лесу. – А где Толик? – спросил Саша у Вероники, улучив момент. Но хитрая предательница даже не смутилась. – Откуда же я знаю? Спроси у Алены! Вероника держалась совершенно непринужденно, но Саша заметил, какой пронизывающий взгляд кинул на нее Мишель. Он все знает! К сожалению, Алену не нашел, тетя Рита сказала, что Этель с дочерью пошли прогуляться по саду. Саша тоже вышел в сад, но ни Алены, ни Этель он тут не обнаружил, зато увидел, как дядя Витя о чем-то разговаривает с дядей Петей. Судя по всему, разговор велся при накале эмоций, потому что братья то и дело наскакивали друг на друга, размахивали в воздухе кулаками и вообще всячески демонстрировали свое недовольство друг другом. Но стоило им заметить приближающегося к ним Сашу, как оба отвернулись и поспешили сделать вид, будто бы ничего особенного не происходит. Саша попытался изобразить подобие непринужденного дружеского разговора и для начала восхитился: – Какой большой у вас сад, дядя Витя! Дядя Витя молча кивнул. Взгляд у него был достаточно красноречивым. Чего ты сюда приперся, сосунок? И это было самое вежливое, что можно было в нем прочитать. Но Саша не унимался: – Этому бы саду да хозяйский пригляд, немножко привести его в порядок, и будет такая красота! Дядя Витя снова кивнул. Вид у него делался все мрачней и мрачней с каждой минутой. Он угрюмо смотрел на Сашу, не скрывая своего недовольства. Но Саша упорно делал вид, будто бы ничего такого не происходит. – Наверное, руки не доходят, чтобы цветы посадить, деревья подстричь и сорняки почистить? Да, дядь Вить? Вам бы садовника надо нанять. Да и в самом доме надо порядок навести. Ведь прилично выглядит у вас только первый этаж. На втором уже пыльно и уныло, а на третий я даже не поднимался. Наверное, там еще хуже. Как же вы, дядя Витя, допустили такое в собственном-то доме? Саша надеялся, что дядя Витя не выдержит, взорвется и скажет, что дом не его, а значит, и приводить тут в порядок он ничего не собирается. И дядя Витя взорвался, вот только сказал он совсем не то, что было нужно Саше. – Убирайся отсюда! – взревел дядя Витя. – Вон! Сопляк! Учить он меня будет, как мне жить! Пошел прочь, пока я тебе не накостылял! Пришлось Саше уйти. Конечно, он еще немножко попетлял по саду, пользуясь тем, что старые деревья и кусты разрослись невероятно густо и среди них находилось множество местечек, чтобы затаиться и подслушать, о чем продолжат разговор дядя Петя с дядей Витей. Но, увы, эти двое хоть и продолжили обмениваться мнениями, но делали это недостаточно громко. Саше так и не удалось узнать, из-за чего сцепились сегодня друг с другом двое братьев. Глава 7 Уже выходя из сада, Саша наткнулся на Толика, который как раз в этот момент пробирался через калитку на территорию дома. – Наконец-то! А я тебя ищу! Но поспешив подойти ближе, Саша ахнул: – Что с тобой случилось? Одежда на Толике была грязной и помятой, словно его долго возили и катали по грязи. Как мог, Толик попытался привести себя в порядок, но следы все равно остались. На макушке торчал клок волос, в котором запутались сухая трава и листья. Левая штанина была порвана, и в прорехе виднелась окровавленная ссадина на коленке. Кроме того, под глазом у Толика наливался свежий синяк. Пока еще он не приобрел характерного оттенка, но можно было не сомневаться, уже к вечеру он станет багровым. Толик прихрамывал на левую ногу, а правую руку как-то очень бережно прижимал к себе. – Ты упал? Или дрался? – На меня напали. – Кто? – Какие-то местные, а может, и не местные. Отморозки, одним словом. Подкатили ко мне на ржавой колымаге, трое выскочили из машины, один остался за рулем. Не знаю, чем я им так не понравился, но отколошматили они меня изрядно. – Да я уж вижу. Саша хотел посочувствовать Толику, но тот его не понял и рассердился: – А что я мог поделать один против троих? Да еще тот, в машине, – это уже четверо. Уверен, если бы трое не справились, он бы к ним присоединился. – Уверен, ты им тоже всыпал. – Ну, навешал, конечно, – ухмыльнулся Толик, но тут же снова помрачнел, болела разбитая губа. – Но все-таки не так, как они мне! – Но за что? – Требовали, чтобы я оставил в покое девчонку их пахана. А какую девчонку? У меня и нет никого. По-моему, они приняли меня за кого-то другого. – А у тебя разве совсем ни с кем из девчонок ничего такого нету? – Нету! – Мне казалось, что у вас с Вероникой что-то такое намечается. Саша ожидал, что Толик будет отрицать или посоветует не совать свой нос в чужие дела, но Толик вместо этого сказал: – И что, даже если у нас с ней что-то и было? Так ведь по обоюдному согласию. Я ее не насиловал, она сама мне на шею бросилась. Или ты считаешь, дядя Мишель нанял тех отморозков, чтобы они меня таким образом наказали? Ты можешь себе такое представить? Я – нет! Это не его стиль! Задень я его чувства, Мишель вызвал бы меня на дуэль или подсыпал бы мне яду. А нанимать какую-то дворовую шпану… Не могу себе даже представить, чтобы Мишель стал бы вообще с такими персонами разговаривать. Нет, тут явно какая-то ошибка. Но одно скажу тебе честно, не хотел бы я снова попасться к тем троим в оборот. Знаешь, что они на прощание мне заявили? – Что? – Сказали, если я не угомонюсь и не отстану от девчонки, то они меня живым в землю зароют. А как мне от нее отстать, если я даже не знаю, кто она такая? Саша помог Толику доковылять до дома. Толик изрядно прихрамывал на левую ногу, которая у него пострадала во время нападения особенно серьезно. Дома вокруг Толика тут же засуетились женщины, врачуя и обмывая его раны, вызывая полицию, тех же врачей и даже зачем-то МЧС. Видя, что Толик теперь в надежных руках, Саша отошел в сторонку. Взгляд его упал в окно. Там был сад, где дядя Петя с дядей Витей уже сошлись в рукопашной. И, как ни странно, победителем из этой драки вышел вовсе не упитанный дядя Витя, а крепенький и сухощавый дядя Петя. Он так ловко заехал кулачком прямо брату по печени, что дядя Витя согнулся в три погибели, застонал и утих. – Карлик сокрушил великана. Это произнесла тетя Милена, которая с явным интересом наблюдала за дракой этих двоих. Впрочем, дракой это нельзя было назвать в полном смысле этого слова. Один тычок, на этом все и закончилась. Дядя Петя присел рядом с дядей Витей, что-то ему втолковывая. А дядя Витя уже не мог возражать, вынужден был слушать. Саша совершенно не понимал, что происходит, но определенным было то, что градус напряженности в их семействе возрастал час от часу. Всем казалось, что вот-вот должно случиться что-то страшное. Дядя Мишель бродил по комнатам, разыскивая свой знаменитый шарф апельсинового цвета. – Пропал! – восклицал он. – Прекрасно помню, как вернулся домой в шарфе, повесил его вместе с пальто в холле, но теперь пальто на месте, а шарфа нету! – Угомонись ты! Найдется твой шарф. Потерялся, бывает. – Это когда просто вещь теряется, то она впоследствии может найтись. А когда ее украли? Тогда как? – Намекаешь, что кому-то до такой степени приглянулся твой шарф, что человек пошел на кражу? – Я не намекаю, я прямо так и говорю. Верните шарф! Вероника вызвалась помочь Мишелю. Вдвоем они обыскали весь дом, но шарфа так и не нашли.