– Это неслыханно! – негодовал Мишель. – Я собирался выйти прогуляться, а как я теперь пойду? В таком виде? – Прекрасно пойдешь, – заверил его дядя Витя свирепо. – Не нагнетай, без тебя тошно. Такое чувство, что вот-вот должно что-то случиться. И оно случилось. Раздался телефонный звонок. Звонили дяде Пете, который уже вернулся в дом и сидел за столом, попивая принесенное Сашей из поселка пиво и думая о чем-то своем. Но на звонок все же ответил: – Слушаю. Но по мере того как развивался разговор, дядя Петя бледнел все сильней и сильней. – Да, – пробормотал он. – Да, я все понял. После этого он буквально упал на стул. А трубка из его рук так и выпала. – Ты что! – рассердилась на отца Аня. – Телефон денег стоит. – Мама, – прошептал дядя Петя. – Мама, она… – Что с ней? – Она умерла. Крепись, доченька, ее больше нету с нами. Анька взвизгнула и тут же громко заревела. – Мама! Мамочка моя! Папа, не может быть! Как это с ней случилось? Но дядя Петя ее не слышал. – Звонили из больницы, – бормотал он. – Сказали, мама умерла. Сердце не выдержало. Возраст. Шутка ли, ей почти девяносто годочков стукнуло. Аня перестала рыдать и подняла голову. – Так кто же умер? Бабушка? Не мама? – Для меня мама, для тебя бабушка. Но смерть Эльзы Константиновны не являлась для Ани таким уж ударом, глаза у девочки моментально высохли. – Думай, что говоришь! – накинулась она на отца. – У меня чуть сердце не разорвалось! Надо же такое ляпнуть: «Мама умерла». Какая она мама, она старая бабка! Давно было пора ей копыта откинуть. Пожила свое, и хватит! Но дядя Петя был так подавлен, что даже не отчитал дочку за душевную черствость. По лицу дяди Пети текли крупные слезы. А за ним всплакнул и Мишель. И даже дядя Витя пустил скупую слезу, потом крякнул, налил себе почти полный стакан виски и опрокинул его в себя одним махом. Помянул мать. Ужина в привычном смысле этого слова в этот вечер в доме у дяди Вити так и не состоялось. Не довелось всем родичам собраться за одним столом. Никто не захотел провести этот вечер вместе. А перспектива провести в обществе друг друга целых семь дней еще сильней усугубляла ситуацию, она тяжким грузом легла на душу всех и каждого. Несмотря на трагическую новость из больницы, карантин для родных скончавшейся старушки никто не отменял. Милена не преминула заметить на это: – Не очень-то вы дружные, как я посмотрю. У нас в семье не так. Мы с Ритой всегда помогали и помогаем друг другу. Один за всех и все за одного. А у вас трое родных братьев, а все трое как чужие друг другу. Кроме Саши, в комнате никого не было, так что получалось, что ему предстоит отдуваться за все семейство. – Я тут ни при чем, – пожал плечами Саша. – Так уж у них сложилось. – Я слышала, что завтра к нам должен будет приехать Петр Ефимович. – Да? Это хорошо. – У Виктора с Петром есть некоторые вопросы по поводу тех монет, которые они нашли. – Они что, сомневаются в их подлинности? – Да. И к тому же они хотят оценить коллекцию. В данной ситуации это самое лучшее, что можно сделать. Должны же мы знать, каков размер состояния, оставленного нам бабушкой. Значит, как критиковать их семью, так они чужие. А как делить наследство старушки, там родней Милены им и нету никого. Тем не менее, разговор с Миленой напомнил Саше о том, для чего он разыскивал Полину. Девочка была у себя в комнате, возилась с подаренным ей микроскопом. – Скажи, у него же в памяти хранятся те предметы, которые ты разглядывала? – Объем памяти не так велик, но кое-что сохранилось. – А та монета, которую ты смотрела первой? – Ее я сохранила. Сама не знаю, почему я так сделала, но она тут. – Можешь вывести ее изображение на экран? – обрадовался Саша. – Легко и просто. А зачем тебе? – Хочу сравнить ее вот с этой. И Саша показал монету с Вильгельмом, которую позаимствовал из альбома, переданного ему лично бабушкой Эльзой. Положив монетку, Полина принялась ее разглядывать. – Но ведь это та же самая, – заметила она. – Нет, это другая. – Но эта точно такая же, как и первая. – Не может быть. – Что ты мне говоришь? – возмутилась Полина. – Взгляни сам. Совпадение сто процентов! И аверс, и реверс, или как там, – орел и решка, все совпадает в точности. Даже царапинки, которые видны вот тут, были видны и в первый раз. Посмотри сам, если не веришь. Саша подсел к микроскопу и взглянул. Да, те царапины, которые он увидел на монете из альбома Эльзы Константиновны, присутствовали и на монете, которая была в альбоме, найденном Аленой. – Просто один в один, – прошептал Саша. Как такое могло быть? – Это та же самая монета, которую мне дал дядя Витя, – настойчиво повторила Полина. – Откуда она у тебя? Ты ее украл? – Как ты можешь такое говорить! – Ну да, – сбавила тон Полина, – монету дядя Витя при мне убрал обратно в альбом, а сам альбом дядя Витя при мне унес к себе и сказал, что положит в сейф. Выходит, не положил? – Положил, положил. Эту монету мне в свое время подарила бабушка Эльза. – Зачем? – Просто так. На память. – А-а-а… Понятно. Нет, все равно не понятно. Откуда же она тогда в альбоме у дяди Вити взялась? – Не знаю. Наверное, это дубликат. – А зачем ты эту монету сюда-то, в гости, притащил? Ну, подарила тебе старуха и подарила, сюда зачем монету привез? – Мама меня устала пилить, верни монету, она стоит дорого, не имеем права брать у бабушки такой дорогой подарок. Вот я ее и привез, хотел вернуть бабушке, да не успел. Полина хмыкнула. – Сдается, что ты мне врешь. Но мне дела нет, чья это монета. Конечно, если завтра дядя Витя спохватится, что одной монеты у него в альбоме недосчет, тогда я ему про тебя расскажу. И Полина подвинулась, давая Саше возможность еще раз самому взглянуть на монету и сравнить ее с изображением первой. Саша сидел долго. Но и он тоже пришел к выводу, что монеты либо идентичны, либо настолько похожи, что это становится просто странным. – У них даже царапинки на одном и том же месте. И не просто на одном и том же месте, а и одни и те же царапинки. – О чем и речь! Это та же монета! Признайся уже, что позаимствовал его из альбома дяди Вити. – Мне ее дала бабушка Эльза, – упрямо произнес Саша. В конце концов, Эльза Константиновна дала ему альбом, в котором и была эта монета. Значит, все сказанное им в какой-то мере было правдой. Полина не стала с ним спорить. Похоже, монеты, хоть золотые, хоть серебряные, хоть подлинные, хоть подделка, интересовали ее в последнюю очередь. – Как хочешь, – кротко произнесла она, – дело твое. Ты лучше скажи, что это такое у Толика с Анькой намечается? – У Толика? Какого Толика?