– Возможно, вам показали рану у него на спине. Ножевое ранение, нанесенное убийцей. – Я видела его. – Хорошо. Если бы я мог с вашей помощью изобличить того, кто пустил в ход этот нож, и добиться его наказания, помогли бы вы мне? В мутных глазах мелькнул проблеск и тут же угас. – Я заплатила бы вам за это, мистер Вулф, – произнесла Мария Маффеи. – Полагаю, заплатили бы. Но пока забудем об этом. Я прошу о другой помощи. Поскольку вы достаточно сообразительны, чтобы делать здравые предположения, и должны испытывать неудобство, когда ничего другого на ум не приходит, мне лучше все вам объяснить. Человека, который убил вашего брата, я – наравне с другими – разыскиваю за еще одно совершенное им деяние. Деяние более сенсационное и не менее прискорбное. Я знаю, кто он, но ваша помощь нужна… – Вы знаете? Скажите мне! – Мария Маффеи дернулась в кресле, блеск в ее глазах на этот раз не угас. Вулф направил на нее палец: – Полегче, мисс Маффеи! Боюсь, вы должны доверить отмщение другим. Не забывайте, что цивилизованные и благоразумные люди совершают убийства, следуя сложным правилам, которые позволяют избежать личной ответственности. Продолжим. Вы можете помочь. Вы должны мне довериться. Муж вашей подруги Фанни, мистер Даркин, подтвердит, что мне можно доверять. Кроме того, он и сам будет помогать. Я хочу поговорить о мисс Анне Фиоре, девушке, которая работает в пансионе, где жил ваш брат. Вы знаете ее? – Конечно я знаю ее. – Вы ей нравитесь? Она вам доверяет? – Не знаю. Она из тех, кто скрывает свои цветочки. – Если они есть? Тактичный способ выразить это, благодарю[17]. Не могли бы вы сегодня вечером отправиться в моем автомобиле, с водителем, к мисс Фиоре и уговорить ее на продолжительную поездку с вами? Придумать такое убедительное объяснение, чтобы она охотно согласилась? Мария Маффеи посмотрела на него и через мгновение кивнула: – Я уговорю ее. Хотя это будет довольно необычно, мне придется подумать… – У вас будет время для этого. Я предпочитаю, чтобы предлог сочинили вы сами, в таком случае вы используете его с бо́льшим толком. Но это все, что вам необходимо будет сделать. Один из моих людей поведет автомобиль. Во всем остальном вы должны тщательно и точно следовать моим указаниям. Вернее, указаниям мистера Гудвина. Арчи, будь так добр, объясни. – Вулф уперся в край стола, оттолкнулся от него вместе с креслом и встал. – Простите, что покидаю вас, мисс Маффеи, но настало время для моих растений. Возможно, когда мистер Гудвин закончит объяснения, вам захочется на них взглянуть. Тогда он проводит вас наверх. И он ушел. В тот день я не повел Марию Маффеи наверх, чтобы показать орхидеи. Когда я закончил объяснения, было уже почти пять часов, а мне еще нужно было кое-что сделать. Она вовсе не упиралась, но потребовалось многое растолковать, а потом я прошелся по деталям еще три раза, желая убедиться, что она от волнения ничего не испортит. Мы решили, что для нее будет лучше предварительно навестить Анну и обо всем договориться, поэтому я вывел ее на улицу, посадил в такси и отправил на Салливан-стрит. Затем я приступил к своим хлопотам. Мне надо было раздобыть нож, маски и пистолеты и договориться о прокате автомобиля, потому что мы не могли допустить, чтобы Анна узнала «родстер», а также подключить Билла Гора и Орри Кэтера. Их предложил я, и Вулф согласился. Он уже велел Даркину явиться в семь часов. Я все сделал, но лишнего времени совершенно не осталось. В половине седьмого я торопливо пообедал на кухне, Вулф же в это время инструктировал Сола Пензера. Уходя, Сол заглянул на кухню, скорчил мне рожу, как будто его физиономия и так была недостаточно уродливой, и сказал: – Давай наворачивай, Арч! Это может оказаться твоей последней трапезой, сегодня вечером ты имеешь дело не с сачком! У меня был набит рот, поэтому я только и ответил: – Шкройся, шморчок. Билл Гор и Даркин прибыли вовремя, Орри же опоздал не настолько, чтобы это имело значение. Я пересказал им сценарий и повторил его для Орри несколько раз, потому что от него зависело многое. У нас не было совместных дел вот уже больше двух лет, и, видя вновь, как он кривит свои тонкие губы и оглядывается, куда бы сплюнуть табак, мне даже казалось, что старые денечки вернулись. Вулф все еще обедал, когда незадолго до восьми мы вышли. Я арендовал черный «бьюик-седан». Да, у него было четыре колеса и мотор, но все-таки это был не «родстер». Мы с Орри сели спереди, а Билл Гор и Даркин сзади. Про себя я подумал, жаль, что это всего лишь подстава. С такими орлами я бы вызвался остановить все, что угодно, хоть автобус со шпаной, хоть бутлегерский грузовик с партией нелегальной выпивки. Орри сказал, что мне надо бы повесить на радиатор знак «В машине разбойники». Я ухмыльнулся, но через силу. Я знал: все должно было пройти в точности как задумывалось и ответственность за это лежит на мне. Как справедливо заметил Вулф, хотя разум Анны Фиоре и было ограниченным, в пределах своих способностей она могла бы заметить такое, что ускользнуло бы от более широкого ума. Я взял на запад и въехал на Соумилл-Ривер-роуд. Поместье Уильямсона располагалось в глуши к западу от Тэрритауна, на второстепенной дороге. Местность я знал так же хорошо, как Тридцать пятую улицу. Четыре года назад мне довелось частенько сюда наведываться. Я надеялся добраться до места к половине десятого, но плотный поток машин в Йонкерс немного меня задержал, поэтому я включил фары при повороте на подъездную дорогу, где некогда подобрал миссис Уильямсон в обмороке и повез ее к пруду, чтобы побрызгать ей водой на лицо, несколькими минутами позже намеченного. Я проехал вверх до дома примерно с треть мили и, оставив троицу в машине, вышел и позвонил в дверь. Танзер, дворецкий, меня помнил, и мы пожали друг другу руки. Я сказал, что заходить не буду, мне надо лишь минуту переговорить с его хозяином. Берк Уильямсон тут же появился, мы тоже обменялись рукопожатием, и он выразил сожаление, что меня не было на обеде в пятницу. Я ответил, что мне тоже очень жаль. – Я немного опоздал, мистер Уильямсон, и заскочил только убедиться, что все устроено. Снаружи никаких шатающихся слуг, занятых ловлей светлячков? Можем мы продолжать? – Все в порядке, – рассмеялся он. – Никто не расстроит ваш ужасный заговор. Мы, конечно, все сгораем от любопытства. Нам нельзя спрятаться в кустах и понаблюдать? – Вам лучше оставаться в доме, если не возражаете, – покачал я головой. – Мы с вами больше не увидимся, мне придется быстро удирать. Полагаю, Вулф завтра позвонит вам поблагодарить. – Не стоит беспокоиться. Мне никогда не отплатить Ниро Вулфу сполна за то, чем я обязан ему. Я возвратился к машине, развернулся и поехал обратно по подъездной дороге. Я уже присмотрел местечко, где-то на полпути, ярдах в трехстах от общественного шоссе, где по обеим сторонам рос высокий кустарник, сразу за которым стояли деревья, – удобно и темно. Дорога там сужалась достаточно, чтобы я мог заградить ее седаном, даже не утруждаясь развернуть его поперек. Я остановил «бьюик» на позиции и выключил фары. Мы все вышли. Было почти десять часов, а наша жертва должна была появиться через пятнадцать минут. Я раздал пистолеты и вручил Орри нож, а потом мы нацепили маски. Выглядели мы крутой шайкой. Я невольно усмехался остротам Орри, хотя, по правде говоря, был взвинчен. Все необходимо было провернуть без сучка и задоринки. Я снова прошелся с ними по сценарию. Они знали свои роли назубок, и тогда мы рассеялись по кустам. Стало совсем темно. Парни принялись перекидываться друг с другом замечаниями, и вскоре я велел им заткнуться, чтобы можно было слышать хоть что-то. Через пару минут снизу донесся шум вулфовского седана, идущего на подъем на второй скорости. Из-за кустов я не видел фар, но вскоре их свет появился. Он становился все ярче, затем я разглядел и сам автомобиль. Его гул раздавался все ближе. Когда же водитель заметил прямо перед собой мой «бьюик», то замедлил ход. Я выскочил из кустов, запрыгнул на подножку машины Вулфа, стоило ей только остановиться, и сунул свою пушку прямо в нос Солу Пензеру на водительском сиденье. Остальные присоединились ко мне. Справа от меня Билл Гор, тоже встав на подножку, сунул пистолет в открытое окошко. Орри, за которым маячил Даркин, открывал вторую дверь. Мария Маффеи визжала. Анна не издавала ни звука. – Живо вылезайте! – велел Орри. – Пошевеливайся! Хочешь, чтоб я в тебе дырку проделал? Анна выбралась и встала рядом с подножкой. Билл Гор залез внутрь, схватил Марию Маффеи и вытащил ее наружу. Орри прорычал: – Ты, закрой пасть! – Потом крикнул мне: – Если водила вякнет, влепи ему! Выключи фары! – У меня ее сумочка, она пухлая, – объявил Билл Гор. – Которой? – Вот этой. – Отлично! Держи сумочку у себя и следи, чтобы баба не орала. Откроет рот – двинь ей разок. – Орри повернулся к Даркину. – Эй, подержи эту, пока я посвечу на нее. Даркин встал за Анной и схватил ее за руки, а Орри фонариком осветил ей лицо. Анна побледнела, рот у нее был плотно сжат. Она даже не пискнула. Орри светил ей прямо в глаза, и его лицо в маске совершенно растворялось в темноте. – Ага, это ты! – произнес он. – Ей-богу, попалась! Значит, болтаешь, как Карло Маффеи делал вырезки из газет, говорил по телефону и все остальное, что должна была забыть. Язык распустила? Больше ничего не расскажешь. Нож, который сгодился для Карло Маффеи, сгодится и для тебя. Передавай ему привет от меня. Он вытащил длинный нож и замахнулся, в свете фонаря сверкнуло лезвие. Да, он был чертовски хорош! Мария Маффеи завизжала и бросилась к нему, едва не удрав от Билла Гора. Билл, двести фунтов литых мышц, вновь схватил ее. Даркин вытащил Анну Фиоре из-под ножа и крикнул Орри: – Довольно! Хватит! Ты обещал больше не дурить. Хватит! Орри перестал размахивать ножом и вновь направил на Анну фонарик. – Черт с вами! – Прозвучало это у него весьма кровожадно. – Где твоя сумочка? Достану тебя потом. Давай, хватит стоять и трясти башкой. Сумочка где? Где сотня, что я прислал тебе? Нет?.. Ну-ка, подержи ее, а я обыщу. Он потянулся к ее чулкам, и Анна словно взбесилась. Она вырвалась от Даркина и издала вопль, который, должно быть, услышали в Уайт-Плейнсе. Орри схватил ее и почти оторвал ей рукав. Даркин снова ее держал. Когда Анна поняла, что ей не вырваться, то продемонстрировала такую технику пинков и укусов, что я, не участвовавший в свалке, сильно этому порадовался. Наконец Даркину удалось более-менее обездвижить ее: обхватив Анну одной рукой и не давая ей возможности пустить в ход ногти, другой он удерживал ее голову. Однако Орри так и не удалось запустить руку ей в чулок, пришлось порвать его. Я понял, что нужно поскорее сматываться или нам придется связать ее. Поэтому я заставил Сола отогнать его автомобиль назад по краю дороги, чтобы проехать на своем. Даркин подтащил Анну Фиоре, по-прежнему лягающуюся и норовящую его укусить, к машине Сола и запихнул внутрь. Орри скакал рядом и рычал на нее: – Всё держала мои денежки, а? Так и не сожгла, да? В следующий раз будешь держать рот на замке! Я побежал к «бьюику», завел двигатель и подкатил поближе. В машину ввалились остальные. Когда мы тронулись, Мария Маффеи что-то кричала нам вслед, голоса Анны слышно не было. Настолько быстро, насколько это было возможно, я промчался по изгибам подъездной дороги и, едва лишь вывернув на шоссе, дал полный газ. Билл Гор на заднем сиденье едва не задыхался от смеха. Я выехал на Соумилл-Ривер-роуд, взял на юг и сбавил скорость до шестидесяти. Орри рядом со мной до сих пор не проронил ни слова. Я спросил у него: – Забрал деньги? – Ага, забрал, – произнес он не особо любезно. – Думаю, попридержу их, пока не выясню, выплачивает ли Ниро Вулф страховые компенсации работникам. – Что, крепко тебе от нее досталось? – Укусила два раза. Эта сотня баксов девчонке была дороже, чем мне мой правый глаз. Если бы ты предупредил, что придется укрощать тигрицу голыми руками, я бы вовремя вспомнил, что у меня назначено свидание. Билл Гор вновь рассмеялся. Я решил, что постановка удалась на славу. Лучшего Вулф и желать бы не мог. Единственное, чего я ранее опасался, – это что Анна, ударившись в панику, сломается на веки вечные, но теперь это представлялось маловероятным. Я был рад, что Вулф подключил к делу Марию Маффеи и что она согласилась помочь. Мне пришлось бы весьма не по душе отвозить Анну Фиоре назад в город с ее опустевшим чулком. И теперь вопрос заключался в следующем: что ей известно и скоро ли мы это узнаем? Будет ли у затеи Вулфа тот финал, который он наметил? И если да, то какой развязки нам ожидать? Так или иначе, по плану я должен был пулей лететь назад к Вулфу и не имел времени развезти парней по домам. Билла Гора я высадил на Девятнадцатой улице, а Даркина и Орри подбросил до Верхнего Манхэттена, где они вышли у станции метро «Таймс-сквер». Поскольку «бьюик» оставлять перед домом явно не стоило, я доехал до гаража, сдал его и пешком отправился домой. Опасаясь новых подарков, которые Мануэль Кимболл пожелает преподнести Ниро Вулфу, я, уходя, велел Фрицу запереть за мной дверь на засов, и сейчас, чтобы попасть в дом, мне пришлось разбудить его звонком. Была почти полночь, однако он явился на первый же звонок. Вулф в кабинете поглощал печенье и штудировал каталог Хёна. Я вошел и встал, ожидая, когда он поднимет на меня глаза. Наконец он удосужился проделать это и произнес: – Вовремя. – И не на щите, – кивнул я. – А вот Орри Кэтеру досталось. Она покусала его. И Даркина тоже. Эта девица – сущее наказание Господне. Ваша пьеса прошла на ура. Скоро они должны быть здесь. Я поднимусь и переоденусь для следующего действия. Могу я выпить стакан молока? – Сделай милость, – только и сказал Вулф, снова уткнувшись в каталог. Молоко я взял с собой в комнату и потягивал его, пока раздевался и облачался в пижаму. Данная составляющая постановки представлялась мне несколько вычурной, но я не возражал, раз уж выдалась возможность нарядиться в халат, который Вулф подарил мне пару лет назад и который удалось надеть всего один раз. Я закурил сигарету, допил молоко, а затем напялил халат и оглядел себя в зеркале. Как раз в этот момент с улицы донесся шум подъезжающей машины. Она остановилась. Я подкрался к открытому окну и услышал голос Сола Пензера и вслед Марии Маффеи. Я сел и закурил еще одну сигарету. Я просидел так почти полчаса. Слышал, как Фриц впускает их, затем их голоса в прихожей по пути в кабинет, а потом воцарилась тишина. Ожидание столь затянулось, что я начал гадать, не сорвалось ли наше мероприятие, не заканчивает ли Вулф спектакль без моего участия. Но вот раздались шаги в прихожей, затем на лестнице, и вскоре Фриц сообщил, что Вулф зовет меня в кабинет. Я немного выждал – вполне достаточно, чтобы проснуться и накинуть халат, как будто действительно спал, – взъерошил волосы и спустился вниз. Вулф сидел за своим столом. Мария Маффеи занимала кресло перед ним, а Анна подле стены. У нее был тот еще видок: один рукав болтается на нитках, нога голая, лицо грязное, а волосы в полном беспорядке. Я замер как вкопанный: – Мисс Маффеи! Анна! На вас спустили собак? Вулф направил на меня палец: