– Скоро, – ответила она. – Прямо домой… или… – На паром мы уже не успели, так что разместим вас на Хеймаэй. Возможно, нам придется опросить вас поподробнее. – Зачем? Разве и так не все понятно? – Будем надеяться, – сказала Хюльда, искренне того желая. 27 Было очевидно, что состояние Александры не располагает к разговору с полицией, но при всем к ней сочувствии Хюльда была обязана ее допросить. Крайне важным было понаблюдать за первоначальной реакцией этой троицы на случившееся, чтобы определиться, имеет ли смысл проводить дальнейшее расследование. Они с Александрой сидели в доме. Хюльда отправила Бенедикта и Дагура к катеру в сопровождении местных полицейских. – Просто не могу в это поверить, – повторила девушка в третий раз за последние несколько минут. – Не могу поверить, что она умерла. – У вас есть какие-то предположения, как это могло случиться? – Нет, – ответила Александра не совсем уверенно. – Мне надо позвонить домой. Только один звонок. – Здесь нет телефонов. – А рация? Нельзя ли попробовать?.. – Нас уже ждет катер. Вы позвоните домой, как только мы доберемся до Хеймаэй. – Мы можем уехать отсюда прямо сейчас? – Она дышала часто и прерывисто. – Сразу? – Вы что-нибудь видели ночью? Александра покачала головой. – А слышали что-нибудь? Она вновь покачала головой. – Что, по-вашему, произошло? – Не знаю. – Повысив голос, она повторила: – Не знаю! Мне нужно позвонить! – Вы скоро сможете это сделать, – сдержанно сказала Хюльда. Она подумала, не стоит ли прекратить этот разговор и возобновить его позднее, если будет необходимость. Хюльда по-прежнему склонялась к тому, что ничего криминального прошлой ночью на острове не произошло, а этим молодым людям необходимо поскорее оказаться дома и прийти в себя. – Информация о смерти вашей подруги пока еще не стала общедоступной, – заявила Хюльда с уверенностью, которая была, однако, не совсем оправданной, – и будет лучше, если мы ее придержим. Так что вам не стоит звонить домой, пока мы не окажемся на Хеймаэй. – Я должна поговорить со своими сыновьями, чтобы убедиться, что у них все в порядке и они не беспокоятся. Либо ночное происшествие действительно повергло Александру в глубокий шок, либо она пыталась схитрить, чтобы не отвечать на вопросы. Как бы то ни было, Хюльда почти сдалась. Однако напоследок она все-таки решила сменить тактику: – Так чем же вы здесь занимались? – На этот раз ее голос прозвучал жестко и решительно. Александра вздрогнула. – Что? Мы… ну… мы… – запиналась она. – Да ничем, ничем особенным. – Ночью здесь что-то случилось? – спросила Хюльда, сознавая, что ее вопрос сформулирован не совсем удачно. Александра в очередной раз покачала головой. – Вы знаете, что произошло с вашей подругой? – спросила Хюльда, повысив голос еще на полтона, поскольку предполагала, что остальные уже спустились к катеру и не слышат их беседы. Теперь в доме, да можно сказать и на всем острове, оставались только они с Александрой. Александра упорно молчала. – Вы знаете, что произошло, Александра? Она не отводила взгляда от молодой женщины, и в этот момент произошло то, чего опасалась Хюльда. Александра расплакалась. Прорыдав с минуту, она сквозь всхлипы проговорила: – Можно мне идти? Пожалуйста! Хюльда поднялась с места. Этот разговор придется до поры до времени отложить. 28 Хюльда лежала в гостиничном номере на Хеймаэй, призывая сон, но он, ее старый противник, желанный и страшный в равной мере, не спешил. Утомленная совершенными за день переездами, она мечтала выспаться, хотя чаще всего сон оборачивался для нее очередным кошмаром, а в памяти воскресали события, о которых она стремилась забыть. Прекрасная природа Аульфтанеса, щебет птиц и шум моря ей, увы, никогда не снились. Да, день и правда выдался долгий, чего она не ожидала. В этот воскресный вечер она не собиралась сидеть дома, ей хотелось погулять по центру, полюбоваться полуночным солнцем и насладиться теплой погодой. Однако о том, что эти планы не осуществились, Хюльда не жалела – работа для нее всегда была на первом месте. Только в работе она и находила силы, чтобы жить дальше. Пришла пора взглянуть правде в глаза и признать, что в этом году ей исполняется пятьдесят. С этой мыслью Хюльда никак не могла свыкнуться. Чтобы не думать о будущем, она предпочитала с головой уходить в чужие проблемы, брать на себя побольше расследований, работать допоздна и по выходным. Увлечений у нее было мало, а по сути, лишь одно – горные походы. Ходить на свидания она тоже пока не планировала – более того, она даже не была уверена, что помнит, как на них ходят. Да и никакой уверенности в том, что она встретит мужчину своей мечты, не было. Поездки за границу оставались для Хюльды призрачной мечтой – они пробили бы значительную брешь в ее и без того скромных финансах. Конечно, до пенсии было еще далеко, но не думать о ней Хюльда не могла – особенно теперь, когда приближалась такая важная веха ее жизни, как пятидесятилетний юбилей. Она даже не представляла, чем будет заниматься, когда закончит работу в полиции. Ее материальное положение доставляло ей немало тревог, а перспектива провести старость в своей крошечной квартире, по уши в долгах и целиком завися от пенсионных начислений, ее откровенно пугала. Хорошо хоть сейчас у нее есть возможность оставаться на плаву благодаря сверхурочной работе. Признав свое временное поражение, Хюльда встала с постели и подошла к окну. Глядя на освещенный полуночным солнцем пейзаж, она подумала о трех, а вернее, четырех молодых людях – о погибшей девушке Кларе и ее друзьях. Последние явно не рассказали Хюльде всей правды, но это совсем не означало, что на их совести было убийство человека. За годы работы Хюльда пришла к пониманию того, что люди далеко не всегда готовы откровенничать с полицией, и часто не потому, что пытались скрыть преступление, – причины могли быть самыми разными. Кто же станет рассказывать всю подноготную незнакомцу, да еще и в чрезвычайных обстоятельствах? И Хюльда принимала правила игры. Расследование, конечно, придется довести до конца, хотя больше всего ей хотелось передать это дело кому-нибудь другому – например, заболевшему коллеге с Вестманских островов, как только он выздоровеет. В конце концов, это дело выеденного яйца не стоит, подумала она и тут же укорила себя за то, что употребила, пусть даже в мыслях, подобное выражение в отношении смерти молодой женщины. До того как не стало Йоуна и Диммы, Хюльда любила засыпать с книгой в руках и теперь очень скучала по тем временам. Сейчас ей не хватало терпения, чтобы почитать даже самый простенький роман. Она нигде не находила покоя, разве только на природе – там ее голова отдыхала. В остальное время она непрерывно думала о Димме и Йоуне. И винила во всем случившемся себя. Да, бедные ребята… эти трое. Было очевидно, что каждый из них считает себя в определенной мере ответственным за смерть подруги. Возможно, они не протянули Кларе руку помощи, когда она в ней нуждалась, а возможно, непорядочно с ней обошлись. А может, они не догадывались, какое решение единственно правильное, знали только, что оно наверняка существует. Решение, которое не привело бы к этой ужасной трагедии и теперь им не пришлось бы оплакивать печальную участь Клары. Однако угрызения совести этих молодых людей вряд ли представляли какой-то интерес для нее. Только в том случае, если кто-то из них и правда столкнул девушку с обрыва. Хюльда снова улеглась в постель и закрыла глаза. Ей нужно поспать. А кошмары? Ну что ж, пусть приходят. 29 Обратная поездка с Вестманских островов оказалась крайне утомительной, так что, очутившись в своей квартире в Рейкьявике, Хюльда буквально валилась с ног. В гостинице она так и не выспалась и теперь вообще жалела, что решила отправиться на место происшествия сама. Вместо этого она могла бы отдохнуть воскресным вечером и набраться сил для новой рабочей недели. Конечно, ей следовало хоть немного поспать – никто бы и не заметил, что она явилась на работу на час позже, но не в характере Хюльды было манкировать своими обязанностями. Поэтому и в этот понедельник она, как обычно, приняла душ, переоделась и поехала на службу на своей зеленой «шкоде». Первым делом Хюльда принялась за составление отчета о происшествии на Эдлидаэй, стараясь как можно скорее покончить с этим муторным занятием. Она поставила своего начальника в известность о поездке, до того как отправилась в дорогу, и получила разрешение на путевые расходы. Он, как обычно, был благосклонно настроен к Хюльде, по крайней мере внешне, и напутствовал ее словами поддержки: – Конечно, мы выручим наших островных коллег. Им повезло, что мы отправляем туда именно вас. Хюльда прекрасно понимала, что в действительности его слова мало что значат. До Хеймаэй она добиралась на пароме вместе с тремя молодыми людьми, однако во время перехода они держались обособленно и с Хюльдой практически не общались – им явно не хотелось иметь с полицией никаких дел. Хюльда, в свою очередь, посчитав дело закрытым, не предпринимала попыток вступить с ними в более тесный контакт. Она уже задала все необходимые вопросы, и у нее было достаточно материала для полноценного отчета. Возможно, они и не сказали всей правды, но версия о несчастном случае, за который невозможно кого бы то ни было привлечь к ответственности, была самой приемлемой. Дни походили один на другой, и так последние десять лет, с тех самых пор, как Хюльда решительно порвала с прошлой жизнью, продав семейный дом на Аульфтанесе – вернее, его конфисковали за долги – и купив себе новое жилье. Сначала она поселилась у матери, а потом снимала квартиру; чтобы наскрести денег на первоначальный взнос, ей пришлось лезть из кожи вон – так мало оставил после себя Йоун. Совместное проживание с матерью оказалось, мягко говоря, не очень комфортным. Было давно понятно, что они не сходятся характерами, но все же Хюльда видела в этом возможность узнать свою мать получше. Последняя изо всех сил старалась окружить дочь любовью и заботой, после того как не стало Диммы и Йоуна. Иногда Хюльде казалось, что проблема в ней самой, что это она плохой человек, поскольку не может принять материнскую ласку и ответить на нее взаимностью. Она, как всегда, много работала, так что бывала с матерью только по вечерам и на выходных, но и тогда ей хотелось остаться одной, желательно где-нибудь в горах. Мать придерживалась того мнения, что им удастся справиться со всеми ударами судьбы, если только они не будут молчать о своих переживаниях. Хюльда понимала, что это не так: ей придется сосуществовать со своими демонами вечно. Потом она переехала. Не устраивая душещипательных сцен, она просто сообщила, что подыскала себе квартиру, и поблагодарила мать за гостеприимство. Та отреагировала вполне спокойно, но и только. Они ни разу не поссорились, что лишний раз подтверждало отсутствие между ними сколько-нибудь сильных чувств. Хюльда перебралась на съемную квартиру и с тех пор проводила часы досуга в одиночестве. Теперь у нее номинально было собственное жилье, и вместо аренды она выплачивала проценты банку. На работе Хюльде поручали расследования серьезных преступлений, и она с ними успешно справлялась. Она не всегда действовала общепринятыми методами, но они себя оправдывали; и хотя она редко удостаивалась заслуженной похвалы, ее коллеги знали, что она настоящий профи и способна распутать самые сложные дела. Скорее из чувства долга, чем из любопытства, она решила проверить молодых людей, имеющих отношение к несчастному случаю на Эдлидаэй, на предмет приводов в полицию. Подняв базу данных, она выяснила, что погибшая Клара ни в каких делах не фигурировала, так же как и ее подруга Александра. Досье девушек было абсолютно чистым. Бенедикт, молодой человек из компьютерной фирмы (так, кажется, это называется?), привлек внимание полиции в связи с участием в драке в Коупавогюре, когда ему было пятнадцать лет. Отчет был кратким и не содержал подробностей, но было ясно, что никаких последствий этот эпизод за собой не повлек.