Фаулер неопределенно пожал плечами. — Ты помолчать сюда пришел? — поинтересовался шеф недовольно. — Я от тебя, между прочим, отчета жду. Занимался же ты чем-то две недели? Докладывай о результатах. Кен в последний раз стиснул зубы, проглотил остатки злости и принялся докладывать. Говорить все он был не намерен, но и рассказал немало: как расспрашивал бродяг, как пересматривал дела об исчезновениях и какие выводы сделал. По сути, умолчал только, что убийства — часть ритуала изъятия силы, и о менталисте конечно же, а закончил рассказ, сообщив, что собирается сейчас в тюрьму, чтобы поискать информацию о том, с кем общались пропавшие женщины. Хотя с оглядкой на участие в деле менталиста уже не видел смысла шерстить давнюю переписку и журналы посещений тюрьмы. Убийца при его способностях не стал бы там светиться, а информацию мог получить от любого работника вплоть до Эдны Кроули. Раннер предложил начать проверки с зарегистрированных магов. Вероятность, что менталист — один из одаренных Карго-Верде, была мизерной, скорее его вообще нет в списках магов, но Фаулер согласился. — Пациентов и посетителей лечебницы я тоже проверил бы, — сказал он, пользуясь случаем. — Но там нужен ордер. Сможешь решить это с Палмером? — Попробую, — пообещал без воодушевления шеф. — Лечебница на особом положении, ты же знаешь. Но если нужен повод туда заглянуть… Прогнозы подтвердились: через несколько дней, четыре или, может быть, пять, остров накроет шторм. Магический шторм. Не просто буря, ураганный ветер и волны в пятнадцать футов, перекатывающиеся за мол, а возмущение силы, которое коснется каждого на острове. Хоть вскользь, но коснется. Кто-то из одаренных сможет пополнить резерв. Кто-то окажется слабее, и шторм выпьет его до дна, оставив на несколько недель отлеживаться в постели. У кого-то остановятся часы. Другим начнут сниться странные сны. Взбесятся стрелки компасов, а радиоприемники заговорят на незнакомых языках. И магические устройства будут работать с перебоями, если вообще будут. Оповестить об этом жителей и руководство расположенных на Карго-Верде учреждений — обязанность полиции, так что повод встретиться с доктором Эверетом у Фаулера действительно был. Он собирался воспользоваться им завтра же. После похорон. Раннер попросил сообщить Эдне, что тело Крис можно уже забрать, а директор Кроули вряд ли станет затягивать с погребением. Значит, завтра. Фаулер не ждал многого от визита в тюрьму, но чего он совсем не ждал — это увидеть в кабинете директора Джессику. С одной стороны, неплохо, что Эдна не оставила внучку одну или с чужими людьми, с другой — гнетущая атмосфера этого места, суровые женщины в форме и решетки на окнах, из которых открывается унылый вид на двор для прогулок, — совсем не то, в чем нуждается ребенок, лишь вчера потерявший мать. Несколько сглаживал ситуацию белый короткошерстый и коротколапый щенок, развалившийся на коленях у сидящей в кресле девочки. Она рассеянно почесывала его за ухом, а он благодарно жмурился в ответ. Кивком поздоровавшись с возившейся у бюро Эдной, Фаулер подошел к Джессике. Щенок — это хорошо. Есть повод обойтись без глупых вопросов вроде «как ты?». Кен помнил себя после смерти матери: всех сочувствующих, пристававших к нему с подобными вопросами, хотелось слать подальше. Иногда он так и делал. — Привет. Симпатичный малыш. Твой? Джессика равнодушно пожала плечами: — Наверное. Эрик притащил, как и обещал. Ба настояла, чтобы я взяла. Думает, меня это отвлечет. — Джесси! — окрикнула Эдна укоризненно. — Как будто я ничего не понимаю, — пробормотала девочка себе под нос. — Не отвлечет, — признал ее правоту Фаулер. — Не сейчас. Но если ты его оставишь, у тебя появится верный друг, который никогда не предаст, не обманет и будет любить тебя просто за то, что ты — это ты. Щенок, при появлении оборотня заинтересованно поднявший мордочку, словно понял, о чем говорят, и завилял хвостом. — Видишь? — Фаулер улыбнулся дальнему сородичу. — Он уже готов делить с тобой кровать и стейки и кусать за пятки назойливых ухажеров. Придумала ему имя? — Нет. — Джессика помотала головой. — Хотя… Пусть будет Кен. — В затянутых тоской глазах сверкнула смешинка. — Или считаешь, что это неподходящее имя для пса? — Отличное имя. Но если передумаешь, есть еще Бадди и Спиди… — Милая, — вмешалась в разговор Эдна, — сходи к Марси, я как раз просила ее принести с кухни что-нибудь для твоего питомца. А после, думаю, нужно дать ему немного погулять. Джессика закатила глаза: — Почему просто не сказать, что вам надо поговорить наедине? — пробурчала недовольно. Она спустила щенка на пол и встала с кресла. — Пошли, Кенни. Э-у, ну давай! «Иди с ней. — Наклонившись, Фаулер ткнул щенка пальцем в широкий лоб. — Теперь это твой человек, тезка». Малыш, которого никогда — и надеяться не стоит — не переименуют ни в Бадди, ни в Спиди, послушно засеменил за хозяйкой. — Вы неплохо ладите, — с ревнивыми нотками в голосе заметила Эдна Кроули, когда внучка вышла за дверь. — Собаки меня понимают, — сыграл дурачка Кен. — Заметно… Но ты ведь не со щенком поиграть приехал? Она кивнула на стол, где лежали стопки учетных журналов и папки с личными делами, но, прежде чем взяться за них, Фаулер передал слова Раннера. Как и ожидалось, Эдна тут же объявила, что похороны состоятся завтра. От помощи в их организации отказалась. — Тебе есть чем заняться, лейтенант. Она здорово сэкономила ему время, загодя просмотрев журналы и сделав закладки на страницах с нужными фамилиями, но вряд ли был смысл выписывать данные тех немногих, кто навещал пропавших или писал им. Женщины общались с разными людьми, ни одно из имен не повторялось… Впрочем, Фаулер и не рассчитывал найти что-то существенное. Однако в журналах копался долго. Попутно предупредил Эдну о надвигающемся шторме, хоть и знал, что директор тюрьмы получает погодные сводки наравне с шефом полиции и начальниками пожарной части и береговой охраны. Вскользь рассказал о намеченных проверках, чтобы Эдна не думала, что расследование — лишь формальность и дело ограничится копанием в бумажках. А выбрав момент, поинтересовался Мартиной Аллен. — Мартина? — Директор Кроули удивленно вскинула бровь. — У тебя с ней проблемы? «Бывают иногда», — ответил мысленно Фаулер. — Никаких, — заверил вслух. — Но я пристроил ее в архив к Джо, а теперь думаю, не поспешил ли. Впечатление она производит неплохое, но… — Боишься, что эта мышка навредит твоей драгоценной Джо? — Эдна недоверчиво хмыкнула. — Серьезно? Я бы переживала скорее за Мартину. Так что расслабься, лейтенант. — И все же, что она за человек? С кем общалась в тюрьме? Кто ее навещал? Я в том смысле, не ждать ли нам ее освободившихся подружек или буйных родственников с материка? Фронтовых друзей?.. — Темнишь, Кен. К чему эти расспросы? — Любопытно. — Странное любопытство. — Судя по подозрительно сузившимся глазам, Эдна ни на миг не поверила в его объяснение. — И пустое. Никто ее не навещал. Писем она не получала и не писала. Если у нее и есть родственники, то они либо отказались от нее до того, как Мартина попала на остров, либо она сама не стала сообщать им, что сидит в тюрьме. — И что, за все время ею никто не интересовался? — Ты первый. Если бы Фаулер вел рабочий дневник, куда записывал каждое действие и его результат, вернувшись в город, так и отметил бы: «Посещение тюрьмы. Познакомился со щенком Джессики». Иных результатов у этой поездки не было. ГЛАВА 18 Сон Марти оборвался кошмаром. Навалилась вдруг удушливая темнота, по телу растекся жар, а плечо занемело от боли. Хотелось кричать, но из сдавленного спазмом горла вырывалось только прерывистое шипение. Она попыталась открыть глаза, но продолжала видеть лишь тьму… — Посмотри на меня, Тина! — Звук знакомого голоса превратил густой мрак в сизый туман, сквозь который проступило бледное лицо. — Тина… Чья-то холодная ладонь легла на лоб, другая — обжигающе горячая — на живот, с силой прижимая к металлическому столу. Руку сдавило словно тисками, в вену вошла игла. Сотни колючих молний впились в плечо, заставляя снова корчиться от боли… — Не смей сдаваться! Никогда. Слышишь? — Никогда, — хрипло выдохнула Марти, просыпаясь. Распахнула глаза и долго смотрела в одну точку на потолке, вспоминая, где находится и как попала сюда. После осторожно встала. Боялась слабости и головокружения, но выяснилось, что чувствует она себя прекрасно, бодрой и отдохнувшей. Немного голодной, но это легко поправимо. Она прошлась по пустой комнате, нашла часы, узнала, что уже шесть вечера, а значит, она провела в башне целые сутки. Затем увидела книгу. Та до сих пор лежала на полу. Закралась мысль, что ее оставили тут не случайно, но Марти не стала разгадывать чужие тайные замыслы. Присела на диванчик и, пролистав первые страницы, нашла рисунок, изображавший свадьбу. — Что-то знакомое? — Джо подошла неслышно и непонятно откуда, но прозвучавший над ухом вопрос не испугал и не смутил. — Да. — Марти кивнула. — Читала о таком, когда училась в университете. — И только? — Если хочешь узнать, не было ли на моей свадьбе подобного, то нет, не было. У нас была стандартная церемония с обменом кольцами и записью в храмовой книге.