На самом деле ей многого не рассказали. Она не сомневалась, что остров мог назвать ей имя убийцы или хотя бы показать его, но не сделал этого. Наверняка у него были веские причины молчать, но их Марти тоже не разъяснили. Да и неизвестно, смогла бы она понять все правила навязанной ей игры или нет. Когда Джо вернулась к лейтенанту Фаулеру, он рассматривал новую иллюстрацию. — Как думаешь, что это? — спросил присевшую рядом ведьму. — Еще один ритуал? — Именно. Древний и ужасный, — подтвердила она мрачно. И тут же усмехнулась. — Кен, не тупи, это же свадьба! Оборотень ответил недоверчивым взглядом. — Сам посмотри. — Джо ткнула пальцем в картинку. — Мужчина и женщина держатся за руки, смотрят друг на друга… — Угу. Только у мужчины в другой руке нож, и он только что перерезал женщине запястье. Это же кровь капает, как я понимаю? — Не только у нее. У него тоже. Видишь? — Тогда это больше похоже на двойное самоубийство, — проворчал лейтенант. — Свадьба. — Джо была непреклонна. — Я читала о таком. Давно. Помнишь, я интересовалась лордами? А тут нарисован именно лорд… Вот это слово — «лорд», а это — «леди». В университете мне попалась книга о различных свадебных обрядах. Несколько веков назад на Архипелаге практиковали этот. Если избранница лорда не была урожденной леди, во время бракосочетания он делился с ней своей кровью, как бы делал ее ровней себе. Шрамы на запястьях закрывались браслетами… — При этих словах она посмотрела на Марти — ту, что лежала на диване. Задумалась о чем-то. Тряхнула головой. Несложно было угадать, что за мысли ее посетили, но у Марти не было никаких браслетов. И шрамов не было, только печати на каждом запястье. — Сейчас подобное уже не практикуют, и лорды, как и простые смертные, предпочитают браслетам обручальные кольца. — А ты? — спросил лейтенант Фаулер. — Что — я? — Как ты относишься к кольцам? Стало неловко слушать их дальше и отчего-то грустно. Марти захотела уснуть по-настоящему, и башня исполнила это желание. Сложно представить более неуместную ситуацию для подобного вопроса, но Кен его все же задал. — Отрицательно, — ответила Джо. — Я не в смысле украшений… — Я поняла. Ответ тот же. — Ясно. Ничего ему не было ясно, кроме того что продолжать этот разговор не стоит. Быть может, вообще никогда. Фаулер пододвинул к себе книгу и принялся быстро перелистывать страницы. Должно же тут быть хоть что-то стоящее — то, что объяснило бы, почему он до сих пор сидит в башне, а не мчится в управление или к Эдне Кроули? Было — он чувствовал. Неспроста ведь это все: исчезновение Мартины, ее появление именно в тот момент, когда они вошли в архив, странные слова, книга. И сама Мартина — она тоже неспроста. Разбудить бы ее, расспросить, но стоило вспомнить затуманенный взгляд и посмотреть сейчас на бледное лицо спящей, чтобы понять, что, пока она окончательно не придет в себя, разговора не выйдет… — Стой! — Джо схватила его за руку. Кажется, он увлекся и пролистнул что-то интересное. — Давай назад. Нет, не это… не… Вот! Кен и сам догадался, что «вот». Автор рисунка обладал бесспорным талантом. Обнаженное мужское тело прорисовано было до мельчайших деталей, каждый изгиб, каждая мышца. Запрокинутая назад голова, выпирающий кадык, сжимающиеся от боли и разжимающиеся пальцы, напряженные руки, силы в которых недостает, чтобы разорвать растянувшие их в разные стороны веревки… Глубокие порезы на внутренних сторонах плеч и бедер. Кровь… Рисовали все это черными чернилами, и кровь тоже была черной, но на какое-то мгновение Кен увидел ее ярко-алой, вытекающей из разрубленных артерий быстрыми пульсирующими струями. Моргнул, прогоняя наваждение, и лишь после этого заметил на рисунке второго человека. Сначала казалось, что это — темный фон, призванный контрастно выделить белизну агонизирующего тела, но оказалось — одетый в широкий балахон мужчина. Лицо его скрывал глубокий капюшон, а руки тянулись к умирающему — ладонями вперед, словно к теплу очага. Иллюстрация занимала всю страницу. Текст был на соседней. Кен пробежал его глазами, узнал слово и подчеркнул удлинившимся когтем. — Лорд? Я правильно запомнил? Джо кивнула. Ей с детства нравилась легенда о лорде Карго-Верде, нравилось думать, что он действительно существовал, хоть все вокруг уверяли, что башня построена заезжим истиннокровным с Архипелага. Но если сейчас выяснится, что Джо была права, обрадуется ли она такому лорду? — Сможешь перевести еще что-нибудь? — спросил ее Фаулер. Что-нибудь Джо смогла, примерно полтора десятка слов, подтвердивших, что они правильно поняли суть изображенного на рисунке ритуала, но практически ничего не объяснивших: лорд, магия, кровь, сила, время, остров, власть, связь, выбор… Алайский забыт уже много веков, с тех пор как земли, где на нем говорили, были присоединены к империи. Всеобщий имперский вытеснил прежний язык из книг и устной речи. Наверняка не обошлось без запретов, а то и наказаний. Такова политика империи: одно государство, одна власть, один язык. До этого дня Кен не имел ничего против. — Ты говорила, что у тебя есть словари, — вспомнил он слова Джо. — Я говорила, что нашла словари, чтобы перевести надпись на потолке. Это было давно. На материке. На материке конечно же. В некоторых университетах изучают мертвые языки. Видимо, как раз для того, чтобы читать подобные книги, оставшиеся с прошлых эпох. Однако и думать не стоит, чтобы обратиться за переводом к какому-нибудь профессору. Ритуал наверняка тот же, что использовали дарнийцы во время войны, а это грозит неприятными последствиями: рецепт обретения силы за счет чужих жизней может попасть не в те руки или привлечет внимание представителей закона, и Карго-Верде свяжут с ликардийской трагедией и заговором лордов. Безопаснее всего было бы списать слова в случайном порядке, разделить на несколько частей и с каждой из этих частей обратиться к разным специалистам, но подобный способ требовал времени, а в запасе у них вряд ли есть хоть один лишний день. Вспомнив о времени, Фаулер отодвинул книгу и поднялся с пола. — Я — в управление, после — к Эдне… И не знаю, куда еще… Мысль заехать домой и переодеться он отбросил. Вид у него был вполне пристойный, хоть и несколько нерабочий. — Подожди. — Джо ненадолго скрылась в спальне. Вернувшись, протянула ему большой нагрудный знак в виде щита. — Возьми, пусть будет у тебя. — Зачем? То, что вещь непростая, он понял. Щит был чуть меньше ладони и толщиной в полдюйма, но при этом очень легким. Первое впечатление, что он сделан из металла, оказалось ошибочным: металлической была лишь тонкая внутренняя пластина, а наружный толстый слой — из какого-то пористого дерева. И металл и дерево прошли обработку магией, но недостаточно было быть оборотнем, чтобы понять, какой и для чего. — Это — защита, — пояснила Джо. — Структурная магия, долго рассказывать. Металл — не совсем металл, дерево — не совсем дерево. Эта штука реагирует на враждебную магию. — Я и сам на нее неплохо реагирую. — Ты ее чувствуешь, — серьезно поправила Джо. — А вот среагировать можешь и не успеть. Сюда, — она вдавила щит в его ладонь, — вплетены отражатели наиболее распространенных атакующих и вредоносных заклинаний… Мы делали такие значки для офицеров. Кому-то они спасли жизнь. — Ты не рассказывала. И не показывала. Она пожала плечами: — Повода не было. И лучше бы он и не появился… Носить желательно на груди, по частоте дыхания и сердечному ритму базовая защита быстрее настроится на твои параметры. — На груди я обычно ношу звезду закона. — В карман ее сунешь! — рассердилась на его пререкания Джо. — Или выкинешь. Как будто кто-то на острове не знает, что ты — полицейский. — А ты?.. Он хотел спросить, не лучше ли ей оставить щит себе, но она не дала закончить вопрос: — А я — не полицейский. Все, езжай, Раннер заждался. Потом обсудим все, когда разберешься с делами. — Да, я приеду, как только освобожусь. — Думаю, лучше будет не приехать, а переехать. Поживи в башне, пока все это не закончится. — В целях безопасности? — уточнил Фаулер хмуро. Его всегда раздражала уходящая корнями в далекое детство привычка Джо в любой ситуации пытаться его защитить, и предложение пожить вместе, озвученное деловым тоном, неприятно царапнуло. — Можешь придумать другую причину. Но не облегчай задачу тому, кто решит опять тебя подставить или вообще убрать. Вот этого он точно не собирался делать. В управлении, несмотря на то что сегодня там собрались практически все полицейские острова, было непривычно тихо. Хотя, возможно, тишина эта пришла вместе с Фаулером. Сдержанно поприветствовав умолкших, посерьезневших коллег, он направился в кабинет шефа. Жалюзи на стеклянной двери были опущены, так что к бутылке и стаканам, извлеченным при его появлении из-под стола, Кен оказался готов. — Воздержусь, — отказался он сухо. Стакан отодвинул, узнав под ним бланк протокола вскрытия. Не спрашивая разрешения, взял бумаги и начал читать. Раннер не мешал, но виски, словно забыв о возражениях лейтенанта, налил. К тому времени, как Фаулер ознакомился с результатами аутопсии, на треть наполненный стакан пришелся кстати, нужно было чем-то залить разгоравшуюся в груди ярость и не дать ей выплеснуться наружу. Случай Кристин отличался от предыдущих убийств, и патологоанатом это отметил. Главным отличием были закрытые повреждения мягких тканей — кровоподтеки, которые эксперт счел следами борьбы. На лбу — Фаулер помнил это пятнышко и свой первый порыв стереть его. На руках, словно Крис отчаянно вырывалась, пока ее пытались связать. На правом боку, на бедре — нанесенные вслепую удары. Кен представил себе, как это было, как убийца, менталист, способный подавить и подчинить себе чужую волю, оставлял эти следы, создавая видимость сопротивления. Именно видимость, потому что хитрая и рациональная тварь не рискнула бы вступить в драку даже при явном физическом преимуществе. Всегда возможны неожиданные повороты, а шум и крики — ведь Крис не молчала бы — могли привлечь соседей. Нет, она уже не могла сопротивляться, когда он бил ее, рисуя нужную ему картину, которую дополнил после умело разбросанными «уликами»… Хотелось выпустить клыки и вгрызться кому-то в горло. Но прежде этого кого-то нужно найти. — Машину, якобы твою, видели три человека, — рассказывал Раннер, пока Кен, внешне спокойный и собранный, боролся с внутренним зверем, сейчас мало похожим на добродушного песика. — Но только машину. Так что, само собой, проверили гараж Паркса… Но ты это знаешь. У Реми на весь вечер и ночь алиби, занятное такое — на толчок бегал каждые десять минут, и все домашние его страдания слышали. А охранка не сработала. То ли мальчишки не включили ее, то ли убийца — мастер подобные штуки вскрывать… Судя по магическому следу на трупах, предположу второе. Так что ищем мы мага, так? И это либо кто-то из местных, либо тот, кто нередко приезжает на остров, знает о прокате Паркса и о том, что там есть тачка точь-в-точь как твоя… Верно я мыслю? — Угу. — А сам что думаешь? Насчет машины, во-первых? В чем смысл был? Чтобы соседи раньше времени ничего не заподозрили, увидев, что кто-то чужой подъехал, или хотели на тебя смерть Кристин повесить?