Мы сидели в душном зале ресторана уже три часа. За это время хозяевами и их гостями, рассевшимися вдоль уходящего за горизонт стола, были съедены годовые запасы продуктов какой-нибудь Тульской области. Каждая хозяюшка приносила еще и свое блюдо. Его нужно было попробовать, похвалить и заметить что-то типа: «а я добавляю в этот салат тертое яблочко!» Разговоры за столом были только о готовке и одежде. Каждый из гостей подробно докладывал, что он съел со времени прошлых посиделок. И что купил. Особым успехом пользовались рассказы об обновках для детей. Причем сами дети носились тут же вокруг стола, кидались виноградом и вопили. Когда уже пятый телефон с фотографиями карапузов в платьицах и комбинезонах, обойдя всех гостей по кругу, дошел до нас с Машкой, а в тарелки плюхнули по куску лазаньи, я поняла, что больше не выдержу. Упаси вас бог от итальянского застолья, бессмысленного и беспощадного! Толстенький друг Роберто жужжал мне в ухо про этапы купажирования вина и извлечение фенольных веществ из мезги в сусло, когда я просто взвыла: – Машка, пойдем уже спрашивать про завещание! До этого Роберто дважды отвертелся: – Сейчас нельзя – все едят антипасту! Теперь не время – все едят пасту. Но когда мы все же подошли к Симоне и Роберто заикнулся о завещании Игоря, она стукнула его поварешкой по лбу: – Ну ты и болтун! Не слушайте его! – Вы только кивните – новое завещание вступило в силу? – перегородила Машка ей дорогу. Симона на секунду посерьезнела. – Я не могу говорить на эти темы. А ты, – любовно потрепала она Роберто за локоны, – еще у меня получишь! Хочешь, чтобы я осталась без работы? И уплыла за новой порцией еды, покачивая красивыми бедрами. Роберто заглянул Машке в глаза с видом щенка, пойманного за деланием на полу лужи. – Иди за стол! – скомандовала ему Машка, а мне шепнула: – Пойдем к бармену, попросим позвонить. Если меня заставят съесть еще хоть крошку, я за себя не ручаюсь. В соседнем зале было тихо. Заведение принадлежало дяде Симоны, и сегодня для других посетителей он его закрыл. – Я тут подумала, – говорила мне Машка, пока мы пробирались между пустыми столиками к барной стойке. – В кино преступники часто пользуются условленной системой звонков. Например, два коротких, один длинный. Надо попробовать. Вдруг Эля тоже детективов насмотрелась. * * * Машка подошла к скучающему бармену с сальными глазками. Призывно улыбнулась: – Можно ваш служебный телефончик? А то мой сел! Набрала номер два раза и сбросила. Третий звонок включила на громкую связь. И мы с ней стали ждать. Никто не отвечал, Машка уже хотела нажать отбой. Как вдруг что-то щелкнуло и женский голос сказал: – Алло? Машка замерла. Я вцепилась в барную стойку. Там помедлили. И голос неуверенно, будто издалека, спросил: – Это ты, Эля? Машка неразборчиво хмыкнула. – Я д-думала, т-ты не п-позвонишь. – грудной женский голос зазвучал громче. И я наконец его узнала. Это была Марина. Судя по всему, пьяная в хлам. Допрос с пристрастием Я еще сидела на жердочке стула с открытым ртом, а Машка уже щелкала кнопками телефона. Рылась в Интернете. – Вот они! – протянула она мне плохонькую фотографию с неразборчивыми фигурами девушек на сцене. – Я просто ввела их фамилии вместе. И вот… В подписи к фото значилось: – Звезда оперной сцены Марина Снежина вручает первый приз конкурса молодых вокалистов студентке 2 курса Элеоноре Чижовой. – Ты поняла?! – Машка дрожала от возбуждения, как гончая собака, напавшая на след. – Они были знакомы! Марина знала, что Эля была первой сиреной! И это с ней скорее всего встречалась Эля, когда попросила Андрея нас задержать. Она договаривалась с Мариной обокрасть Игоря! – И убить? – спросила я. Машка на секунду задумалась, прокрутила в голове варианты. – Не думаю. Если они уже украли деньги, зачем им его убивать? Какая разница, кому он завещает то, чего нет? – А месть? – По мне спереть 190 миллионов евро – отличная месть мужику. Обидно, если он умрет и не помучается. Но всякое бывает. Надо ехать, брать Марину тепленькой! – С ума сошла? Сейчас ночь! Кто нас к ней пустит? И вообще – она еле языком ворочает! – Отлично. Значит, заторможена, расслаблена. Выболтает то, что по-трезвому никогда не скажет. Журналисты нарочно ходят на интервью к актерам, любящим выпить, с бутылкой, чтобы языки им развязать. И те такое рассказывают – никакая газета не напечатает. Нет, сейчас самое время! Охране наврем, что забыли в комнате ценные сережки. Пустят, не боись! – А если это она – отравительница и убийца? Ты понимаешь, что это опасно? – Нас подстрахуют. Через несколько минут Машка уже горячо шептала на ухо Роберто: – Дорогой, нам пора ехать! – Да, да! – засиял он. – Поедем ко мне! – Ты не понял! У нас с Леной важное дело. Опасное. Может, мы найдем убийцу Игоря. Но ты должен не выключать всю ночь телефон. И если получишь смс со словом «опасность», немедленно вызывай карабинеров на виллу Игоря. Мы будем у Марины. Ты все понял? – Нет, – расстроился Роберто. – Не все. Вы что, уедете искать убийцу без десерта?! Симона обидится! Он опустил голову. В нем шла серьезная борьба чувств. Наконец любовь к женщине победила любовь к сладкому. – Хорошо! – вздохнул он. – Я сам вас отвезу. Помедлил и добавил. – Только подождите пять минут. Симона упакует торт с собой. * * * – Как так могло быть: Игорь Элю не узнал, а Марина узнала? – спросила я, когда мы уже подходили к вилле, оставив Роберто с машиной перед въездом. – Наверное, она с самого начала была в доле. – Выясним! – кивнула Машка. И затарабанила в дверь. – Марина, откройте! Очень важно!