Однако в наших голосах звучит фальшивая нотка, которой не было, когда мы только отправлялись на поиски. Глава 30 Дэнни Шестой день на острове Дэнни неподвижно лежит на песке, подложив ладонь под горячую липкую щеку. В хижине, где спят остальные, кто-то забормотал во сне. Наконец-то взошло солнце, оно выглядывает из-за горизонта и окрашивает небо в теплые оранжевые и темно-красные тона. Дэнни приподнимается на локтях и прислушивается к звукам из хижины, затем тихо встает. Если кто-нибудь проснется, то всему конец. Они не позволят ему уйти в джунгли одному. Внезапно раздается странный шум, похожий на сдавленный крик. Дэнни замирает и напряженно прислушивается, едва осмеливаясь дышать. Кричало животное, или птица, или… кто-то еще? В крови бурлит адреналин, когда он медленно заходит в джунгли, стараясь ступать как можно тише, с бутылкой воды в одной руке и ножом – в другой, пока не уходит достаточно далеко, чтобы в лагере не услышали треск веток и шелест кустов. Тогда Дэнни переходит на бег. Ему так и не удалось заснуть ночью; в голове сплошной ураган ужаса и тревоги, то и дело вспыхивает фраза: «Один из вас умрет». Когда Джесси услышала это послание, она резко побелела и едва не грохнулась в обморок – если бы не держалась за Дэнни, то вполне могла рухнуть на землю. Майло тоже пришел в ужас, однако быстро взял себя в руки и принялся засыпать его вопросами: где именно появилось послание? В какое время? До или после того, как они отправились в плавание? Дэнни изложил все подробности (хотя умолчал о своей настоящей фобии) и даже палкой написал на земле само послание. Он считал, что его оставили братья в качестве последнего предупреждения перед отъездом. А какие еще были варианты? Мэг? Кто-то из остальных? Или чужой? Тот, кто прячется в глубине джунглей и наблюдает за каждым их шагом? «Один из вас умрет». Фобии лишь двух людей не сбылись. Страх Мэг перед кровью и его – смерти любимого человека. Дэнни увеличивает темп, перепрыгивая через корни и заросли, сердце грохочет в груди, с лица ручьями стекает пот. Вдруг Онор потеряла сознание от обезвоживания? Вдруг на нее напали дикие животные и она не смогла защититься? Вдруг она мертва? Нет, нет… он спешно выталкивает эту мысль из головы. Дэнни любит Онор, и его любовь ее защитит – укутает, подобно одеялу, и убережет. Мэг до нее не доберется. Теперь-то Дэнни уверен: раз только ее фобия не воплотилась в жизнь, значит, именно она за всем этим стоит. Когда Дэнни заходит в лагерь, остальные приветствуют его как блудного сына. – Ты вернулся! Боже! – Мэг бросается ему на шею. – Мы боялись, что потеряли и тебя. Она утыкается лицом ему в грудь, и у Дэнни мурашки бегут по коже, когда он борется с желанием ее оттолкнуть. Он-то считал Онор хорошей актрисой, однако Мэг – просто высший пилотаж. Уму непостижимо, как остальные не замечают ее притворства. Плаксивые рассказы об издевательствах в школе, о том, как ей одиноко в нашей компании, крокодиловы слезы об Онор… С таким же успехом она могла бы прыгать и размахивать табличкой с надписью: «Я вас всех ненавижу, поэтому воплощаю ваши фобии в жизнь». – Мы думали, с тобой что-то случилось! – говорит Мэг, отстраняясь, и пристально смотрит на него: – Где ты был? Что-то произошло? Дэнни лишь качает головой. К ним подходят Майло и Джесси, их лица напряжены от беспокойства. – Нашел следы Онор? – спрашивает Майло. – Нет, я… Мне показалось, я что-то услышал. Будто плач, но… должно быть, просто какой-то зверек. Я ходил в джунгли, все обошел. Онор нигде нет. Она словно… – Он смотрит Мэг прямо в глаза. – Она словно испарилась. – Тогда продолжим поиски, – твердо говорит Майло. – Мы составили план: опять разделимся на две группы и прочешем каждый сантиметр острова. Возьмем с собой запасы еды и столько воды, сколько сможем унести. Онор обязательно найдется. Я буду с Джефферсоном и Дэнни, а Джесси пойдет с Мэг. Все согласны? Девчонки переглядываются и улыбаются. – Конечно. Дэнни недоверчиво смотрит на Джесси. Какого черта? Вчера он почти прямо дал ей понять, что именно Мэг воплощает их фобии в жизнь, а сейчас она стоит здесь, улыбается и кивает, будто ничего не произошло и вообще все прекрасно. Так и тянет хорошенько ее встряхнуть и крикнуть в лицо: «Очнись, Джесси! Это Мэг пыталась сжечь тебя заживо!» Возможно, следует вывести гадюку на чистую воду прямо сейчас, пока они не ушли? Только вдруг никто ему не поверит? После вчерашнего театрального представления Мэг Джесси относится к ней как к лучшей подруге, а Майло по-идиотски расшаркивается, словно сам в чем-то провинился. Кроме того, Мэг хитра, она найдет способ скинуть все на Джека с Джошем или убедить остальных, что в джунглях прячется кто-то еще. Дэнни мнется в мучительных сомнениях. – Вот и ты! – Из-за деревьев выходит Джефферсон, на плече лежит нечто, похожее на большую ящерицу. – Где ты пропадал? Пока Дэнни повторяет свою историю о крике в джунглях, Джефферсон перекидывает добычу через крышу хижины и начинает рыться в рюкзаке. – Сработала только одна ловушка, – рассказывает он, когда Дэнни заканчивает. – Вторая тоже захлопнулась, но в ней пусто. – Он оборачивается: – Мэг, у тебя мой нож? – Нет, – качает головой та. – Я вымыла его и вернула тебе после того, как выпотрошила рыбу. Джефферсон хмурится: – Точно? Ты не себе в рюкзак положила? – Уверена на все сто. – Майло, может, он у тебя? – Если бы! Ты не выпускаешь эту штуковину из виду. – И у меня нет, – опережая вопрос, говорит Джесси и натягивает на плечи легкое покрывало. – Наверное, потерялся. – Я никогда ничего не теряю. – Джефферсон бросает на нее возмущенный взгляд. – Одно из правил выживания… – Он замолкает. – Забейте. Дэн, а у тебя его нет? Дэнни хлопает по глубоким карманам шорт. – Нет. – Мэг, ты точно не положила его в свой рюкзак по запарке? – Можешь проверить, – пожимает плечами та. – Лучше сама, не люблю рыться в чужих вещах. Надо выпотрошить этого варана, пока он не испортится. – Да без проблем. Дэнни стоит, скрестив руки на груди, и следит за тем, как Мэг бредет к своим вещам. В отличие от остальных, которые взяли с собой водонепроницаемые рюкзаки в темных оттенках, у Мэг холщовый рюкзак с рисунками цветов и птичек, купленный на рынке Бангкока. Джефферсон громко вздыхает – он наверняка заставит их перевернуть лагерь вверх дном, чтобы найти нож. Если одна из его драгоценных игрушек пропала, он этого так не оставит. Мэг открывает рюкзак – у Дэнни замирает дыхание – и буквально застывает, как и остальные. Даже волны, кажется, перестали набегать на берег. Только сердце не думает замедляться – оно отчаянно барабанит в груди, и от каждого тяжелого удара к горлу подступает тошнота. В рюкзаке, с закрытыми глазами и широко распахнутым в беззвучном крике ртом, лежит покрытая кровью обезьянья голова. Мэг молчит. Она не дрожит и не начинает плакать. Она просто смотрит в сумку, в глазах ни признака того, что перед ней ее фобия. И Дэнни замечает нечто еще – усмешку, крошечную злобную ухмылку, которая появляется на ее губах. Из его груди вырывается крик, и он кидается в джунгли. Глава 31 Онор В пещере сыро, холодно и темно, тем не менее там лучше, чем за острыми камнями входа. С наступлением ночи Онор забилась в самый угол, предварительно осмотрев поросшие мхом стены и усыпанную листьями землю на наличие пауков и прочей гадости. Уперевшись спиной в каменную стену, она прижала колени к груди и наконец разрыдалась. Сначала она сдерживалась – боялась, что заложит нос и она не сможет дышать из-за лейкопластыря, заклеивающего рот, – и перенаправила ужас в злость, с какой попыталась разорвать веревку, связывающую запястья и лодыжки. Однако, сколько бы Онор ни дергала руками, сколько бы ни дрыгала ногами, ничего не помогало, веревка держалась крепко. Сперва она не планировала ночевать в пещере: когда похититель ее туда затащил и связал, а сам ушел, она попыталась сбежать: выползла наружу на заднице, тканью шорт цепляясь за грубые камни. У выхода из пещеры Онор остановилась и лихорадочно оглядела окрестности. Впереди располагалась небольшая полянка, окруженная густыми джунглями. Главное, найти путь к друзьям – даже если придется все время ползти на заднице или прыгать на связанных ногах босиком, – и тогда этот кошмар закончится. Они ее освободят: развяжут веревки, снимут пластырь с губ и вытащат вату изо рта. Они будут ее защищать до тех пор, пока не приедет мама… При мысли о ней к глазам вновь подступили слезы. Должно быть, мама сейчас лежит у бассейна, попивая коктейли с другими родителями и не имея ни малейшего представления, как страдает ее дочь. Их семья состояла лишь из двух человек – Онор и мамы; они двое против всего мира. У них потрясающие отношения, самые лучшие, и теперь мама счастлива, впервые за долгое время. Когда отец Онор съехал от них пять лет назад, она вздохнула с облегчением – больше не будет никаких ссор. Громогласный голос отца и отчаянные, визгливые возражения матери сильно повлияли на психику двенадцатилетней девочки. Она поклялась себе, что у нее-то никогда не будет таких отношений, как у родителей. Нельзя подвергать ребенка или саму себя подобным мучениям. Онор стала более сдержанной; она прятала свою жизнерадостность, выпуская ее только на сцене. Когда они приехали в первый групповой отпуск без отца, ее сильно поддерживал Дэнни, и Онор прониклась к нему благодарностью и симпатией. Он перестал быть для нее лишь шумным надоедливым мальчишкой. Теперь она видела в нем родственную душу – того, кто прекрасно понимал ее растерянность и одиночество. С того момента они начали сближаться все больше с каждым годом, и когда на свой пятнадцатый день рождения он предложил ей встречаться, Онор почувствовала себя самой счастливой девочкой на свете. Это было два года назад, и с тех пор она играет роль идеальной девушки. Так в какую же сторону податься? Где море, слева или справа? До нее не доносится ни шума воды, ни дуновения морского бриза. Нос жадно вдыхает плотный, тягучий воздух. Где же лагерь? Онор словно заснула на пляже и проснулась в самом сердце острова. Даже не будь она так напугана, когда ее тащили сквозь джунгли, ей бы не удалось запомнить маршрут. Помимо пляжа, водопада и поляны на вершине утеса, на острове нет никаких отличительных особенностей, никаких ориентиров. Из кустов под одной из пальм раздается шуршание, и Онор, резко обернувшись, видит, как на поляну выходит варан пепельного цвета на коротких кривых ножках с чешуйчатыми когтистыми лапами. Она буквально каменеет, когда огромное чудище, метра полтора в длину, вертит головой, высовывая изо рта раздвоенный язык, – понимает, что таким образом оно принюхивается. Опасны ли вараны для людей? Ядовиты ли? Джефферс наверняка знает. Ну почему она его не слушала? Почему смеялась вместе с остальными, когда он пытался поделиться с ними ценными знаниями? Варан перестал вертеть головой и исчез в густых зарослях, тем не менее Онор до сих пор чувствует на себе взгляд его немигающих черных глаз. Она отползает обратно в пещеру, молясь, чтобы тварь за ней не последовала. Лучше переждать ночь в укрытии. Джунгли слишком опасны, а у нее в буквальном смысле связаны руки и ноги. Да и в темноте нетрудно заблудиться. Надо бежать на рассвете. Когда тьма снаружи начинает медленно рассеиваться, шум джунглей тоже нарастает, будто кто-то добавляет громкости с помощью регулятора. К непрекращающемуся стрекоту сверчков, составивших ей компанию ночью, присоединяются глухие вопли макак и карканье, уханье и щебет различных птиц. Мир за пределами пещеры просыпается, в то время как Онор всю ночь и глаз не сомкнула, вглядываясь в темноту, прислушиваясь к подозрительным звукам и молясь, чтобы похититель не вернулся до рассвета. Веревка вокруг запястий ослабла – она терла ее об острые выступы на стене позади несколько часов, и теперь от свободы ее отделяют миллиметры. Стиснув челюсти от жгучей боли в руках, Онор перетирает последний клочок веревки о выступ скалы. Глубоко вдыхая через нос, она пытается развести запястья и чувствует, как веревка натягивается на коже, а затем рвется с глухим щелчком, от которого сердце радостно подпрыгивает. Онор подается вперед и медленно, осторожно двигает плечами. Крик боли заглушают кляп во рту и лейкопластырь; она его срывает и выплевывает вату. Затем хватает бутылку с водой у ног, дрожащими руками отвинчивает крышку и, запрокинув голову, жадно пьет, с трудом сглатывая пересохшим горлом. Осушив бутылку до капли, тянется к лодыжкам и шарит пальцами по веревке в поисках узла.