– Мы все засняли, – сказал Василий, вклиниваясь в разговор двух бывших друзей. – И это твое откровение тоже, – он показал на камеру, висящую в углу. – Тебе стало легче? – вдруг спросила Юлианна Вольдемара не по сценарию. Они договорились с Василием, что она постарается разговорить друга, но такого вопроса не было в планах. – Месть убивает все внутри, – сказал Вовка. – С десяти лет каждый день она съедала мой мозг и мою душу, и сейчас там пусто, – честно ответил он. – Но я не мог по-другому. Город словно уже устал от праздников и хотел стряхнуть с себя всю эту новогоднюю мишуру. Но Крещение Юлианна любила, возможно, потому что это был еще и ее собственный день рождения. Никто, кроме мамы и Вольдемара, не знал об этом, она не любила распространяться и не считала его праздником. Так повелось с детства, когда подарки были скромными, а праздничный стол более чем простым, гостей же и вовсе не было. Но сейчас нет их обоих. Вовка для Юлианны умер, и она оплакивала его в душе, как и маму, прося Господа помочь ему на том свете. Навигатор говорил, что надо свернуть с трассы на проселочную дорогу, и сразу стало не так светло и радостно, но очень красиво и таинственно. Конечно, не хотелось принимать приглашение Марго, но и перспектива сидеть дома в одиночестве тоже не радовала. Решив, что прокатится туда и обратно, Юлианна все же забила адрес, что прислал ей Броня. И сейчас она стояла посередине загородного поселка у дома, празднично горящего разноцветными огнями. «Еще можно уехать, – мелькнула в голове трусливая мысль, – и не портить людям праздник своей кислой физиономией». Но Юлианна не успела – ворота распахнулись, и люди, наряженные в колпаки и с хлопушками в руках, бросились ей навстречу. – С днем рождения! – кричали они. Бронеслав подхватил Юлю и, закружив, закричал: – С днем рождения, сестренка! Потом все хохоча стали петь «Пусть бегут неуклюже», а Вася, протянув огромный букет, тихо сказал: – Привет, Скворцова, я соскучился. – Мне надо было побыть с собой, мне было плохо, – призналась она ему тихо. Слова утонули в криках и поздравлениях, но Вася услышал. – Это нормально, но любая хандра должна заканчиваться. Он хотел сказать что-то еще, но Бронеслав, взяв Юлю под руку, отвел ее в сторону. – Во-первых, хочу поклясться, что никогда в жизни не поеду больше отмечать Новый год в теплые страны, – сказал Броня весело. – Я думаю, ты не одинок в этом решении, – улыбнулась Юлианна. – Ты прочла свой конверт? – спросил он у нее немного грустно. – Ну тот, что нам вручил Вася после разговора с Алексом. – Да, там код от счета. Наверное, на нем много денег, я не узнавала. Не было пока ни желания, ни времени. – И у меня счет, – грустно сказал Броня. – Я надеялся, что там письмо с важными словами, которые я так мечтал от него услышать, а там всего лишь деньги. – Ты должен принять его таким, каким он был, – сказала Юлианна. – А для него деньги были всем, в том числе и средством сказать «люблю». Мне сейчас так трудно принять, что мой отец, которого я боготворила и считала гением, в отличие от своей святой мамы, был просто мразью. Но я стараюсь это сделать. Мы всегда ждем от людей чего-то, и когда они не делают по-нашему, обижаемся или, того хуже, ставим на них крест, но ведь это наши ожидания, они нам ничего не обещали. – Молодые люди, пойдемте в дом! – прокричал им издалека Кирилл. Он обнимал Рузанну, и со стороны казалось, что эти двое сейчас счастливы. – Вот так, – усмехнулся Броня. – У нас после острова дом вверх дном. Мама с Аркадием – кстати, классный мужик оказался, – Кирилл с Рузанной. Так странно, остров изменил нашу жизнь к лучшему. Даже я подал наконец на развод и прошел отбор на вокальный конкурс одного из федеральных каналов. – Продюсер Марго? – спросила Юля, смеясь. – Никаких хи-хи, я сам, мама абсолютно ни при чем. Это не ее проект, огненная Марго уже вовсю готовит «Робинзонов» и ищет локацию, – ответил Броня. – Кстати, взяла себе в помощницы Лию. Девушка оказалась с тяжелой судьбой. В десять лет ее удочерила семья из России, но женщина рано умерла, и ее муж, мразота, издевался над девчонкой, пока бдительные соседи не заметили и не пожаловались в полицию. Потом детдом, медучилище и работа медсестрой в больнице. Мать стала у меня другой, настояла перед начальством и взяла Лию к себе, я очень ей горжусь. Хотя я уверен, на острове, где они будут снимать «Робинзонов», Лия ей очень пригодится. Представляешь, опять остров! Бесстрашные у меня родственники. Хотя, возможно, это я так сейчас завуалировал слово «безумные», – захохотал Бронеслав. – Знаешь, вместе с Аркадием к матери вернулась человечность, утраченная когда-то по пути к Олимпу. Это еще раз доказывает, что нас делают люди, которые нас окружают. Так что они все уезжают через месяц в командировку. – И Аркадий? – удивилась Юлианна. – Он второй помощник главного продюсера, – улыбнулся Бронеслав. – Место первого Кирилл не отдал, держался зубами, ногтями и другими частями тела, а еще подсовывает маме мысль, что им в съемочную группу смертельно нужен искусствовед. Так что еще немного, и Рузанна тоже попадет в список улетающих. Поэтому за неимением в феврале остальных родственников, находящихся в Москве, я рассчитываю, что ты будешь приходить на передачу и болеть за двоюродного брата, как за родного, – закончил свою мысль молодой человек и с теплотой обнял так поздно и так вовремя обретенную сестру. Веселая толпа подхватила их и переместила в дом, где грел камин, пахло грибным пирогом, который испек Аркадий, и еще немного корицей и апельсинами. Смешавшись в одно, это великолепие создавало лучший запах на свете – запах счастья. И казалось, что от этого уюта всем становилось легче жить. Они вдруг поняли, что счастье – это люди, которые тебя окружают. * * * Дорогой читатель, жду тебя на своей странице в инстаграм – Light_books_for_you, где рассказываю о своих книгах и читаю стихи.