— Мне не грустно, почему ты так думаешь? — не сразу сообразила я. — Ааа… не знаю. Я злюсь и мне немного грустно. — Ответила я. Поняв, что ребенок запомнила мое пояснение. — Злишься на папу? И из-за этого глустишь? Какой проницательный ребенок. — Я злюсь скорее на себя. Потому что не сдержала данное себе слово. — Какое? — Я не должна была приезжать сюда. — Я тоже иногда злюсь на папу… но почему-то быстло об этом забываю. — Она забавно нахмурила лобик и пожала маленькими плечиками. — В этом мы с тобой похожи. Я тоже быстро забываю обо всем, когда твой папа рядом, — смешок слетает с моих губ и я искренне улыбаюсь ребенку. Наблюдая, как она старательно выводит каждый лепесток. — Потому что он холоший. — Ты посмотри у нас здорово вышло. — Произнесла я, смотря на маленькие цветочки, которые теперь украшали зеркало. — Но теперь мне точно пора. Была рада с тобой познакомиться котенок, — протянув руку, я пожала маленькую ручку ребенка. — Плиходи снова в гости. Полисуем, — она протянула мне помаду, возвращая назад. — Оставь себе. Вдруг еще захочется порисовать, — улыбнулась я. И глаза девочки озарились счастьем. Хотела спустить малышку на пол, когда неожиданно в меня ударила струя холодной воды. Мы обе замерли, смотря на кран. Видимо девочка случайно задела его ногой, включая. Из-за чего вода облила нас, в особенности ее конечно, но и меня задело. Катя громко и заливисто засмеялась. Закрыв кран я посмотрела в зеркало и улыбнулась, встречаясь взглядом со смеющейся девочкой. В ее глазах, так похожих на глаза ее отца, плясали чертята. — Вот и умылись, — хмыкнула я. Десять минут с ребёнком, а я уже довела нас до плачевного состояния. Катя улыбнулась, когда я ухватив полотенце начала вытирать ей лицо и ноги. — Так ну все, ты беги переодеваться, а я поехала. — Поставив ее на ноги, велела я малышке. — Я нечаянно, — перестав смеяться, Катя неуверенно на меня смотрела, нахмурив бровки. — Знаю… — не дослушав, девочка вихрем умчалась из комнаты, а спустя, каких то пару секунд, вернулась, протягивая мне бежевый джемпер. — Это папин. Ты можешь его надеть, его случайно мне принесли. — Спасибо, котенок, но я не могу взять чужую вещь. Я переоденусь дома. — Папа не будет против, он ему не нлавится, — искренность ее слов, вызывает улыбку. Такая милая девочка. Посмотрев на себя и свое мокрое платье, я решила не выделываться, и приняла джемпер. Внезапно мне пришла мысль в голову и почему я раньше об этом не подумала. Вот ведь глупая. — Катюша, а ты голодная? — Не-а. — Хорошо. Тогда я… пошла? — неуверенно сказала я ребенку на последок. Собираясь уйти. — Я бы поела, но сегодня папино утло. — Неожиданно ответила девочка воодушевленно. — А что это значит? — с любопытством спросила я. Решив воспользоваться ее откровением и повременить с уходом. — В такие дни у няни выходной. Мы едим то, что плиготовит папа. — Оу, — растерянно ответила я. Прозвучало не очень. — Это ужасно… — не сдержавшись, проговорила я вслух. — Это весело, — улыбаясь, заявила девочка. — Папа необычно готовит. Мне нлавится. Он учится, а я ему помогаю, — гордо призналась девочка. — Он остается дома на целый день. Иногда мы заказываем пиццу, едим много сладостей и вместе смотрим мультики… — довольно произносит девочка и мне становится понятно почему для нее этот день особенный. Глава 34 Глава 34 — Плоснись! Плоснись! Плосыпайся! Резко поднимаюсь на локтях оглядываюсь вокруг, ощущая жуткую головную боль и ложусь обратно, понимая, что я у себя в спальне. Совершенно не помню, как добрался вчера домой. — Доблое утро, папочка! — Доброе утро, зефирка. Ты уже дома? Я попытался вспомнить вчерашний вечер и то, как вернулся домой, но безуспешно. — Ты что забыл? — удивляется Катя. — Я еще вчела плиехала, но кажется заснула. Не дождалась тебя. — Прости, я поздно вернулся вчера. А ты давно проснулась? Мог ли я вчера вернуться не один? И самое главное могла ли Катя увидеть кого-то с утра? Я пытался это понять, но по поведению Кати сложно было сказать, видела ли она кого-то. — Давно. Яркий солнечный свет резанул по глазам, стоило маленькой проказнице взять пульт и нажать на кнопку, раздвигая шторы. — Дочь, закрой шторы. — Накрываю рукой глаза, пряча их от слепящего света. Головная боль стает чуть менее острой, но так и не отступает. — Почему? — малышка подползает ко мне ближе и опирается маленькой ручкой на грудь. Прищурив глаза, убираю руку с лица и обнимаю дочь, смотря на нее сквозь ресницы. — Солнце светит. — Ну пап, ты что Длакула? Улыбаясь, я подхватываю дочку на руки и играючи начинаю стараться ее укусить. По комнате сразу разносится ее заливистый, звонкий смех, пока дочка пытается увернуться. Не позволяю ей этого сделать, продолжая с ней играть. — Хочу самолет! — смеется дочь, когда я перестаю ее щекотать. Давая передышку. — Тогда давай полетаем, — говорю я, подхватывая ее на руки и поднимая над собой. Катюша расставляет руки в стороны и смеется еще громче, пока я кружу ее, словно она самолет. Память потихоньку возвращается, подкидывая картинки вчерашнего. Вспоминаю свой разговор с Димоном и его предложение позвать Марину. Я согласился. Твою мать! — А где Валерия Николаевна? — спрашиваю Катю, опуская ее. — У нее сегодня выходной. — Совсем забыл. Значит мы с тобой сегодня весь день одни. — Здолово, плавда! — Правда. Ну что идем умываться и завтракать? — Идем. — Катюша осталась лежать со мной и начала мне рассказывать о том, чем занималась вчера. Она говорила быстро и в какой-то момент я совсем перестал понимать о чем она рассказывает. Просто смотрел, как она задрав ножку, перебирает свои маленькие пальчики на ногах, продолжая увлеченно говорить. А я не мог перестать думать о том, что вчера снова воспользовался Мариной. Бля! Точно помню, что уезжали вместе, а дальше полный провал в сознании. —… пап, папа! — сквозь мысли услышал я голос дочери. — Что дочь? —… ты тепель найдешь мне длугую маму? — неожиданно спрашивает мелкая, приподнимаясь. — А ты бы этого хотела? — аккуратно уточняю у ребенка. Пока не совсем понимая, что произошло и почему у нее появилась эта идея. Неужели видела Марину? — Будет здолово, если она будет давать мне свою косметику… — выдает дочь и убегает через туалет, к себе в спальню. Значит гардеробную я вчера запер. — Солнышко, а это что? — спрашиваю ребенка заходя в туалет. Говорю чуть громче, чтобы дочь услышала. Она сразу прибегает, улыбаясь. — Это наш сюрприз. Тебе нлавится? — ее глазки с любопытством смотрят на меня, ожидая реакции. — Нравится. Но… это ты нарисовала? —… ооой! — протянула дочь взволнованно. — Я забыла сплосить, как зовут, ту, тетю. Твою подлугу. Это она мне помогла налисовать. Совсем чуть-чуть, я почти все сама сделала. Твою же! Значит всё-таки она видела Марину. Бл.ть! — Тебе не понлавилось? — Конечно понравилось, солнышко. — Подхожу к дочке и присаживаюсь рядом. Обнимаю. Целуя в макушку и вдыхая самый любимый на свете запах.