Снова начинает медленно поглаживать член, проводит пальцем по головке, захватив еще больше жидкости и повторяет движение. Протянув палец к моему рту, но уже не растирая по губам, а предлагая взять в рот. — Черт! — шипит он со свистом, когда приоткрыв рот и слегка захватив палец, я начинаю водить по нему языком круговыми движениями. Его тело напряжено, челюсти сжаты. В одно мгновение Антон оказывается рядом, нависая сверху и прижав мои ладони к постели. — Конфетка, ты меня измучила, — касается горячими губами моей шеи. По телу пробегает табун мурашек. Хочется притянуть его к себе, но Антон не позволяет. Удерживая руки в жёстком захвате. — И себя изводишь, — шепчет мужчина, осыпая ключицу нежными поцелуями. — Неужели не видишь, что я хочу тебя. ВСЮ ТЕБЯ. Но я не буду сегодня тебя трахать, — шепчет мужчина бессвязно и тут же в противовес словам, перехватывает мои руки. Сцепив их вместе и удерживая одной рукой, пока другой ведет по животу, прикасается пальцами к нежной коже. Ведет кончиками пальцев вниз, приникая под резинку трусиков. Продолжая удерживать мои запястья над головой. — Антон, — шиплю я, из последних сил стараясь удержать контроль. Я настолько возбуждена, что если он тронет меня между ног, я кончу в ту же секунду. Но он этого не делает. Скользит рукой вверх, накрывая мою грудь и сминая ее. — Хочу тебя, — повторяет он. — Всегда хотел, — его признание нежно ласкает тело. Словно легкое дуновение ветра. — Ты так красива, моя конфетка. Прекрасна. — Он задевает сосок большим пальцем, перекатывая его и склонившись всасывает в рот. Обдавая жаром и ударяя по нему языком. Громкий стон слетает с губ. Господи! Меня переполняли ощущения наслаждения, пока Антон продолжал меня мучить. Соблазняя и возбуждая до предела. Прогибаюсь сильнее, в желании коснуться его ближе, но неожиданно Антон перестает меня трогать. Слегка отстраняется, не отпуская мои руки и возвращает внимание к моему лицу. Опускает руку между нашими телами и вновь начинает поглаживать свой член. Дует на чувствительные соски, отчего я стону. Тело ноет, я настолько возбуждена, что любое касание или действие отдаётся прямиком между ног. К пульсирующей и истекающей киске. — Уверен, ты успела пожалеть, что отказалась. Даже его голос эхом проносится сквозь тело. Кусаю губы в кровь, пока Антон не сводя с меня глаз, ускоряет движения руки, доводя себя до конца. В живот ударяет горячая струя, когда Антон с приглушенным стоном кончает мне на живот. Закрываю глаза всего на мгновение, пока не ощущаю, что Антон выпускает мои руки и поднимается с постели, оставляя одну. Не проходит и минуты, как он возвращается с полотенцем в руках. Подходит к кровати и не спеша, стирает с меня липкие остатки, влажным полотенцем. Он хмурится, избегая со мной зрительного контакта. Закончив, откидывает полотенце на тумбу и забирается в постель. Возвращает и накидывает на нас одеяло. Я по прежнему лежу с бешено бьющимся сердцем и нестерпимой пульсацией между ног. Тяжелая мужская рука опускается на тело, обвивая и притягивая спиной к стальной груди. Когда его обнажённое тело, покрытое легкой испариной, тесно соприкасается со мной, жалобный стон слетает с моих губ. Я на грани. — Хорошего сна тебе, сладкая, — хрипло шепчет Антон, вдыхая запах моих волос. Игнорируя мое возбуждение. — Черт! Антон! Ты не можешь сейчас просто заснуть, оставив меня так. Мое дыхание участилось. Я могла думать лишь о том, чтобы его член оказался глубоко во мне. Я хотела его. Хотела кончить. — Конфетка, ты отказалась, когда я предлагал. Я уже тебе ничем не могу помочь. Заявляет он, сонным голосом. — Не можешь или не хочешь? — злюсь я на мужчину. Как он мог возбудить меня и оставить. — И то и другое. Спи! — строго командует он, на что я гневно рычу. Он же меня наказывает! Я даже уйти не могу. Антон удерживает меня в стальном захвате. — Я тебя не отпущу… — шепчет он. — Ни сейчас, ни потом. Никогда. Ты давно должна была стать моей, еще когда я тебя увидел в первый раз. — Ты о чем? — замерев в его руках, спрашиваю тихо. — Я… — тишина затягивается и я слышу его углубившееся дыхание. Серьезно? Он уснул? Словно его выключили, как лампочку на середине фразы! Обреченно прикрываю веки, стараясь успокоиться. Тело охватывал трепет каждый раз, когда мужчина делал глубокие вдохи и его тело прижималось ко мне теснее. Черт! И кто кого в итоге наказал. Как всегда использованной оказалась я. Хорошо, первый раунд за тобой, но остальные будут за мной! Я обещаю. Глава 33 Глава 33 Проснувшись я ощутила тяжесть мужской руки, покоившейся на моей талии. Воспоминая произошедшего накануне вечером, тут же хлынули потоком в еще сонное сознание и я улыбнулась. Я была в доме Антона. Его большое тело согревало сейчас мою спину, удерживая в объятиях. Аккуратно провернувшись я посмотрела на спящего мужчину. Во время сна он выглядел моложе. Его дыхание было ровным и тихим. Обычно напряжённое лицо расслабленно, а губы слегка приоткрыты. Он слегка заерзал и внезапно перекатился на спину, отчего одеяло спустилось вниз по его талии. Обнажая грудь и плечи, оставаясь низко натянутым на бедрах. Память подкидывает картинки прошлой ночи и того, как Антон ласкал себя на моих глазах. У него было самое сексуальное тело, созданное совершать грехи. Тело вмиг охватывает возбуждение, все еще изнывая от желания, в котором оставил меня мужчина. Хочется протянуть руку и провести кончиками пальцев по кубикам его пресса. Нужно выбираться из его постели, пока я еще контролирую себя. Иначе я заберусь на него, пока он спит. Не знаю, как он отреагирует на этот раз на мое нахождение в его доме, но проверять не стану. Хочу, чтобы в моей памяти остались хорошие воспоминания, поэтому уберусь раньше, чем он проснется. В комнате стояла абсолютная тишина. Зайдя в ванную, я привела себя в порядок и ухмыльнулась, посмотрев на зеркало. То, что мне сейчас нужно! Покопавшись в сумочке я достала оттуда помаду и с превеликим наслаждением, огромными буквами написала по всему зеркалу слово «МУДАК». — А что ты делаешь? Услышав удивлённый детский голос я вздрогнула и подпрыгнула на месте, отчего помада выпала из моих рук, с шумом падая в раковину. Я услышала звонкий и заливистый детский смех и с опаской обернулась. В пороге стояла маленькая девочка, в нежно голубой пижаме и с любопытством пыталась разглядеть надпись за моей спиной. Тонкие черты лица, светлые волосики и прозрачно-голубые глаза, в которых светилась радость. Словно маленький ангелочек. В этой милой пижаме с звездами и котенком. Она счастливо улыбалась, демонстрируя отсутствие переднего зуба. — Ты испугалась. — Сказала она весело и с легкой гордостью в голосе. — Прости. Ты права, я слегка напугалась. Не ожидала кого-то здесь увидеть. И не видела, чтобы кто-то заходил в дверь. — Как ты подкралась, так незаметно? — У меня есть своя тайная двель, — тихо шепчет девочка. — Но это сиклет. Мне нельзя заходить в лодительскую комнату, если двель запелта, но можно плойти здесь. Я внимательно слушала ребенка, стараясь понять и подстроиться под ее детскую речь. Она плохо выговаривала букву «р» от чего становилось труднее воспринимать ее слова. — А что ты делала? — спросила девочка, пока мозг обрабатывал услышанное. — Я… а я рисовала. — Чуть обернувшись я поспешно стёрла ладошкой надпись, которая размазалась по зеркалу. Вдруг малышка уже умеет читать. Не лучшее слово для ее словаря. — Почему ты тогда все стелла? — Я иногда рисую, когда злюсь или когда мне грустно, а потом стираю и перестаю грустить. — Попыталась выкрутиться я. — Мне это помогает. — Помадой? — ее очаровательное личико с еще большим любопытством, осмотрело зеркало. — У меня не было ничего другого с собой, — пожала я плечами и для убедительности, даже развела руками. — Хочешь, я тебе дам свои каландаши? — предложила девочка. — У меня их много. — Может в следующий раз. Мне уже пора уходить, — обернувшись я начала скидывать вещи в косметичку. — Плавда? Жаль, — грустно протянула девочка и я обернулась. — Я бы тоже хотела полисовать помадой, но мама всегда заплещала брать ее косметику. А моя косметика не такая, как у вас. Плечи ребенка поникли, а улыбка исчезла с лица. — На самом деле… — увидев, как ребёнок загрустила мне захотелось ее чуть порадовать и мне пришла идея. — Я могу чуть задержаться… а ты можешь взять мою помаду и немного порисовать ею. — Плавда⁈ Она подбежала ко мне и встала совсем близко. Смотря на меня с восторгом. — Правда, — улыбнулась я ребенку. Потрепав по белокурой макушке. — Вот здооровооо. Потянувшись ко мне, она подняла свои крохотные ручки и я рефлекторно приподняла ее, поставив на столешницу. — Как тебя зовут? — Катя Ялова. — С нотками гордости протянула девочка. — Ну что ж, Катя Ярова. Тогда держи, — протянула я ей помаду, которой писала на зеркале минуту назад. — Нарисуем солнышко или цветочек? — предложила я. И порывшись в косметичке, достала себе еще одну помаду. — Папе понравится, когда он проснётся. — Тебе глустно или ты злишься?