– А повод? – как-то нехотя протянул Соболев. – Да хоть тот же самый дом! Скажем, что тоже хотим построить и собираем рекомендации, – на волне оптимизма от того, что мой замысел сразу же не забраковали, идея не заставила себя долго ждать. – Не уверен, конечно, что это нам хоть что-нибудь да даст, но попробовать можно, – поддержал меня Леха, а я с облегчением сжала кулачки под столом. – Только учти, что говорить с женщиной придется тебе, – спустил меня с небес на землю Леха и пояснил, – С нами она вряд ли станет откровенничать. – Ну хорошо, – согласилась я под неодобрительным взглядом Егора. – Мы повесим на тебя "прослушку", – заявил тот с непроницаемым лицом. Я поморгала, переваривая сказанное, затем прыснула от смеха, но не дождавшись ответной улыбки, пробормотала: – О, так ты серьезно. Обсудив, как бы получше устроить встречу с женой подозреваемого, мы решили найти общих знакомых, которые якобы и посоветовали обратиться к ней за рекомендациями. А Соболев еще раз на полном серьезе напомнил про "жучки", тем самым заставив меня усомниться в собственной адекватности. Но потом я подумала, что может быть он просто слишком ответственный и не хочет упустить из беседы ни слова. После того, как со стратегией на ближайшие дни было покончено, мы решили разбрестись по рабочим местам. Отправляться в галерею, не удостоверившись в том, что прическа по-прежнему в порядке и скрывает все то, что должно быть от посторонних глаз скрыто, я не решилась, поэтому оставила мужчин за столиком и направилась в туалетную комнату. А по возвращении меня ждало гробовое молчание. Я даже непроизвольно замедлилась на подходе к столику. Егор сверлил тяжелым взглядом, Леха же, отвернувшись, смотрел в окно. Что послужило причиной столь разительной перемены, долго гадать не пришлось. – Тебе тут сообщение пришло, – внимательно глядя на меня, произнес Егор и пальцем пододвинул телефон, а я на секунду прикрыла глаза и медленно выдохнула: ну надо же быть такой дурой! – Ничего не хочешь рассказать? – поднял он бровь. – Может в машине поговорим, – жалобно попросила я вдруг севшим голосом: быть отчитанной на виду у всего ресторана мне совсем не хотелось. – Прошу, – поднялся он и галантно пропустил меня вперед. Судя по звукам, Леха шел вслед за нами, но я еле передвигала негнущиеся ноги и обернуться на товарища не рискнула. На стоянке мужчины попрощались, мне Петров кивнул и послал взгляд, полный неподдельного сочувствия, а затем сел в свой внедорожник и в считанные секунды растаял в потоке проспекта, так же как и моя надежда на благополучный исход дела с смс-ками. Я залезла в "Мерседес" и словно казни ждала реакции Егора. Не стал скандалить на людях, и на том спасибо. – Итак, я тебя внимательно слушаю, – повернулся он ко мне после того, как уселся на водительское кресло и пару минут безмолвно пялился в лобовое стекло, – И прекрати хрустеть пальцами, пожалуйста. Я тут же расцепила руки и уставилась в пол. – Ну мне стали приходить эти сообщения, – тихо проговорила я. – Когда, как часто? – Соболев говорил так, будто это я была виновата в том, что смс-ки слали именно мне. – Почти каждый день. Когда началось, не помню, надо у Лехи спросить, – с каждым произнесенным словом мой голос становился все тише. В горле почему-то пересохло. Егор протяжно выдохнул сквозь зубы, как будто, если бы он не спустил лишнее, это неминуемо привело бы к взрыву. – Значит, ты предпочла побежать сразу же к Лехе. Так, да? А Егор пусть, как дурачок, не в курсе будет. – Нет, Егор! – я повернулась к жениху. Его потемневшие глаза смотрели нехорошо. Настолько не хорошо, что я засомневалась в правильности принятого тогда в кафе решения. – Да как нет то, если так и было? – проорал он, – Я, как идиот, ищу того, кто ее по башке огрел, а она получает угрозы и в ус не дует! Ты что думаешь, они сами собой рассосутся, как синяки под твоими глазами? – Нет, – сглотнула я. – Или я для тебя никто и звать меня никак? Ты уж скажи, не стесняйся! А то чего ради, спрашивается, я тут из кожи вон лезу! – Вот потому я тебе ничего и не сказала! – заревела я в ответ, слезы брызнули из глаз, склеивая покрытые тушью ресницы и смывая с щек румяна, – Я знала, что именно так и будет! Ты же спокойно не може-е-ешь, – прорыдала я и отвернулась к окну. Слезы все лились и лились, а истерика, начавшаяся из-за Соболевской несправедливости, подпитывалась обидой на саму себя и на то, что я почему-то не могу с ним спорить на равных, а чуть что заливаюсь горючими слезами. Тургеневская барышня, не иначе! Секунд пятнадцать я предавалась жалости к себе, а затем Егор обхватил меня сзади руками и тесно прижал к груди. – Маш… – с раскаянием в голосе позвал он. – Отстань, – пихнула я его локтем и всхлипнула. – Маш, ну прости меня, – сдаваться Соболев и не собирался, – Сама-то подумай, что я должен был почувствовать? Моей практически жене приходит премерзкая смс-ка, на что мой друг говорит, что все под контролем, и он отправителем занимается? Причем уже не первый день, но так его и не нашел. А ты по городу разгуливаешь как ни в чем не бывало, – шептал Егор мне на ухо, – Ты хоть понимаешь, что я испугался? – А чего тут пугаться-то? – не согласилась я, – На заборах вон тоже пишут… – кивнула я в сторону окна. – А если им писать надоест? Если они припугнуть тебя хорошенько захотят? Или, еще хуже, от угроз прямо к делу перейдут? Мы ведь даже не подозреваем, кто это, и что у них намерения… Возразить было нечего. Да и, откровенно говоря, от слов Егора стало весьма не по себе. Соболев сумел-таки поселить во мне крупицу сомнения. Я позволила себе еще какое-то время посидеть, прижавшись спиной к широкой груди жениха, а потом со словами: "На работу пора", отстранилась. Егор вгляделся в меня и, взяв за руку, серьезно произнес: – Маш, только давай аккуратнее. Я тебя очень прошу. Пришлось заверить жениха, что я буду постоянно на чеку, а не то и правда под замок посадит до тех пор, пока телефонного хулигана не найдет. А судя по тому, как продвигается нынешнее наше расследование, гарантии на то, что сидеть придется недолго, никакой нет. И как только я подумала о возможном грядущем заточении, сразу же осознала непреодолимую потребность организма прогуляться до галереи пешком. Тем более отсюда было рукой подать. Егор поначалу скривился и хотел было настоять на совместной поездке, но потом неожиданно смягчился и предложил проводить. Я испытывать лояльность Соболева не стала и с удовольствием взяла того под руку. Погода стояла солнечная, но уже по-осеннему свежая. В каждом вдохе прохладного воздуха чувствовалось обещание пока еще неблизкой, но такой неминуемой зимы. Я покрепче закуталась в жакет и подумала, что неплохо бы завтра надеть куртку и шарф потеплее. Когда сидишь в машине с климат-контролем, плюс тринадцать снаружи воспринимаются несколько иначе. Егор шел рядом как ни в чем не бывало и болтал о всякой ерунде, как будто только что состоявшегося разговора и не было. "Хорошо ему в кожаной куртке" – с завистью поглядывала я на жениха и не забывала вставлять нужные реплики, хотя мысли мои от предмета разговора были далеко. У входа в галерею мы распрощались, и я пошла внутрь, а Егор – обратно к машине. На том, чтобы расстаться снаружи, настояла именно я – не хватало еще, чтобы отношения владельца галереи и новой управляющей стали свежей темой для сплетен и пересуд за чашечкой чая. По этой же причине отказала Соболеву в поцелуе на прощание. Даже в щеку. Он над моими сложностями посмеялся, но сделал так, как просила. Остаток рабочего дня пролетел незаметно, да и особой пользы я принести не смогла. Все мысли были заняты предстоящей беседой с женой Ротмана и тем, какие вопросы следует задавать, дабы не опозориться перед мужчинами, которые будут слышать каждое произнесенное слово. Ближе к концу рабочего дня отзвонился Егор и сообщил, что Леха успел все организовать. Встретиться с Натальей Ротман я должна была завтра в полдень. Мандраж от возложенной на мои плечи ответственности нарастал с каждой минутой и превратил меня в бестолково моргающего истукана. И моргала я на входную дверь кабинета до тех пор, пока та не раскрылась, явив моему взору Соболева. Жених, не смотря на конец рабочего дня, был бодр, свеж и полон энергии. – Готова ехать? – приблизился он к моему столу. – Да, – рассеяно ответила я и, выключив компьютер, которым, к слову так и не воспользовалась, пошла на выход. Егор подхватил забытую мной сумочку и направился следом. Остаток вечера прошел для меня незаметно. И, как я ни старалась придумать достойные вопросы, которые заставили бы мужчин должным образом восхититься мной и моими недюжими способностями, ничего хорошего сочинить не смогла. Все, что лезло в голову, казалось по-детски глупым и до обидного наивным. От того настроения общаться с Егором, как и с кем-либо еще, во мне не было. Тот благоразумно удалился в кабинет под предлогом неотложных дел, а я, помаявшись какое-то время без дела, отправилась в душ и спать. Утро новых мыслей не принесло, но я, успевши за ночь с положением дел смириться, решила действовать по ситуации. Егор моего странного поведения никак не прокомментировал и вел себя обычно. До соседнего города мы решили добираться на Лехином "Ленд Крузере". Тот заехал за нами за полчаса до оговоренного времени, так что успел присоединиться к завтраку. Я была взбудоражена предстоящим путешествием, в связи с чем, вразрез со вчерашним вечером, рот мой практически не закрывался. Всю дорогу я ерзала по заднему сиденью, а купленный на заправке кофе взбодрил еще сильнее. Похоже, надо было брать чай с мелиссой. Или с ромашкой. На стоянке перед торговым центром, где я должна была встретиться с женой Ротмана, Леха прикрепил к моей футболке "жучка" и прикрыл волосами, которые мне было велено оставить распущенными. – Усовершенствованная модель, – похвастался Петров в процессе, – Отфильтровывает посторонние шумы. – Круто, – вяло оценила я штуковину и вздохнула: главное не забывать поменьше шевелить головой, чтобы не распугать посетителей вдруг открывшейся лысиной. Хотя обритая медиками кожа уже начала обрастать короткими волосками и лично у меня ассоциировалась с покрывающимся по весне молодыми, робкими побегами стадионом. – Как зовут общего знакомого и фирму-застройщика помнишь? – решил проинспектировать Егор. – Мельников Олег и ЕвроСтройКом, – послушно ответила я. Когда все приготовления были окончены, я наконец смогла вылезти наружу под ободряющими взглядами мужчин. Судя по отсутствию напутствий и наставлений по поводу того, как следует вести беседу, эта поездка была организована лишь для очистки моей совести, ибо в виновности Ротмана мужчины сомнений не испытывали. – Удачи, – дружно донеслось мне в спину. Я, не оборачиваясь, вздернула кулак в небо и уверенным шагом направилась ко входу в здание. Согласно пришедшей смс-ке Наталья Ротман уже ждала меня в кофейне на третьем этаже, столик в углу возле окна. – Здравствуйте, вы Наталья? – с улыбкой подошла я к брюнетке, сидящей в условленном месте. – Да, – кивнула та в ответ, – А вы… – Ольга Еремина, – представилась я заранее оговоренным вымышленным именем. Свое в силу понятных причин повторно использовать я не могла. – Очень приятно, – улыбнулась женщина. Я заверила, что та мне не менее симпатична и, скинув куртку на диванчик, отправилась к стойке делать заказ. Справедливо рассудив, что третья чашка кофе за утро будет лишней, взяла себе чай и венскую сдобу. Выданная кассиром булочка пахла так аппетитно, что я засомневалась в том, что смогу вести беседу, не отвлекаясь то и дело на призывный аромат. – Я тоже всегда беру эту сдобу, – кивнула Наталья с улыбкой на мой выбор. Я расположилась напротив женщины и смогла наконец-то как следует рассмотреть жену Ротмана: симпатичная брюнетка, лет на десять старше меня. Темные, почти черные волосы аккуратными завитками спускались чуть ниже лопаток, приятные черты лица, стройная фигура и безупречно подобранная одежда – облачена была Наталья в белоснежную блузу с затейливым воротом и ярко-желтый жакет. А открытый взгляд голубых глаз добавлял и без того располагающей к себе женщине лишних очков. – Итак, вас интересует коттедж? – прервала она неловкую паузу, которая возникла из-за моего нескромного интереса к собеседнице. – Не совсем, – смутилась я и поправила: – скорее фирма, занимающаяся его строительством. Дело в том, что мы с женихом загорелись идеей построить собственное жилье, – теребила я недавно приобретенное кольцо с "булыжником", чтобы у женщины в моих словах сомнений не возникло, – А фирм, предлагающих строительные услуги, сейчас развелось сами знаете сколько. В итоге мы остановились на нескольких вроде как благонадежных, но не хотелось бы ошибиться на самом первом этапе. Сами понимаете, деньги потребуются немалые, – вздохнула я. В ответ женщина лишь хмыкнула, давая понять, что уж она-то точно понимает. – Так вот, я уже хотела было отдать предпочтение ЕвроСтройКому, как наш общий знакомый, Олег Мельников, сказал, что вы воспользовались их услугами, но в самом разгаре процесса строительство почему-то заморозили… – огласила я цель визита и, про себя подивившись, как складно у меня получилось, в ожидании уставилась на собеседницу. Женщина немного помедлила с ответом, прикидывая, что можно рассказать посторонней девице, а затем немного грустно усмехнулась: – Ну в наших проблемах фирма-застройщик уж точно не виновата. За это можете не беспокоиться. Я нахмурилась, старательно делая вид, что без подробностей тут не обойтись. – Вы даже представить себе не можете, насколько оказались близки к истине, когда упомянули о том, что для строительства потребуются большие деньги, – легко рассмеялась женщина, – Поначалу планируешь одно, но, как говорится, аппетит приходит во время еды… Хочется и площадь побольше, и бассейн желательно зимний, забор поинтереснее и далее по списку. В общем, чтобы все это себе позволить, мы с мужем решили продать картину. И даже практически ее продали, но в самый последний момент полотно было украдено. – Кошмар! – я постаралась сделать максимально удивленный и возмущенный такой несправедливостью вид. – Вот и пришлось на время стройку приостановить. Но на днях мы снова возобновляем работы. Так что неудобства, к счастью для нас, оказались временными.