Нащупав салфетки, он наконец сумел вытереть лицо и открыть глаза. Анны Сергеевны в зале уже не было, были лишь его мать и Алёна, пытавшиеся оттереть со своих лиц нечто, напоминающее праздничный торт. Он подошёл к ним и, сосредоточив внимание на матери, отчеканил: - Значит, так. Ты хорошенько извинишься перед моей женой за свой концерт и оскорбления или считай, что сына у тебя больше нет. Если ты не уважаешь мою женщину – ты не уважаешь меня. А значит, не заслуживаешь в ответ хорошего отношения. Я ясно выразился? Лицо матери вытянулось, она быстро-быстро захлопала глазами. - Ленечка, что с тобой? Ты маму свою родную обижаешь из-за какой-то… - Пошла вон, - процедил он сквозь зубы. – И пока все не исправишь – не звони мне и не появляйся. Вспыхнув, она схватила свою сумку и выбежала прочь. Кажется, плакала. Но он не раскаивался – никто из этих людей не подумал о том, через что прошла сегодня Нина, никто её не пожалел. И его слова, какими бы жесткими ни были, это лишь малая доля от того, что пережила женщина, которую он любил. - Что касается тебя… Он скривился от отвращения при одном лишь взгляде на Алёну. С удовольствием бы шею ей сейчас свернул ко всем чертям, но что это исправило бы?.. - Не знаю, чему ты радуешься, - продолжил с откровенным презрением, - но раз тебе было мало того, что я давал, то теперь ты не получишь даже этого. Она сглотнула, изображая оскорблённую невинность. - В чем ты меня винишь? – поинтересовалась надрывным голосом. – Это ведь Нина все это устроила! Она, между прочим, нагло меня обокрала, взяв у Алиски без спроса биоматериал, хотя не имела на это никакого права! - Захлопнись, - скомандовал он. – Не надо из меня идиота делать. Это от тебя Алиса все узнала и потом рассказала Нине! Не удивлюсь, если после твоих старательных манипуляций! - Не смей так со мной! – взвизгнула Алёна. – Это Нина тебя бросила, а я тебе всю жизнь отдала, годами тебя ждала! Ему хотелось сделать ей больно. Хотелось ударить. Но не хотелось – пачкаться. - Так вот забери эту свою жизнь, эту свою дочь и сгинь от меня подальше! Потому что я ни того, ни другого, у тебя не просил и не надо мне это преподносить, как будто ты меня облагодетельствовала! Её глаза засверкали злобой, выдавая истинную натуру. - Нина тебя все равно не простит, - прошипела она. – И ты ещё ко мне приползешь… Он лишь презрительно осклабился и пошёл прочь, оставляя эту ненормальную наедине с погромом и её идиотскими фантазиями. Вот только куда идти – не знал... Боялся приехать домой и увидеть там лишь пустую квартиру… Сделав глубокий вдох и медленный выдох, он отважился набрать номер жены… Абонент был недоступен. Глава 16 Руслан расслабленно откинулся на спинку дивана, лишь взгляд выдавал его истинное состояние – напряжение. Лениво протянул: - Не сходи с ума. Сядь обратно и я сделаю тебе ещё какао, чтобы ты успокоилась и расслабилась... Он похлопал по месту рядом с собой, но я осталась стоять. Чувствовала себя не столько разочарованной, сколько растерянной. - Почему? – спросила отрывисто. Произнести всю фразу целиком: «почему ты меня не хочешь?», не хватило духу. Тем более, что по его лицу видела – дело не в том, что он не хочет, а в чем-то ином. Руслан твёрдо встретил мой взгляд. - Потому что тебе это не нужно. Потому что тобой сейчас движет что угодно – обида, злость, жажда мести или забытья, но только не желание близости. На самом деле ты этого не хочешь. Меня не хочешь. Я видела, что эти слова дались ему тяжело. Но он словно принимал их, как данность, ясно сознавая, что прав. И я – понимала это тоже. Поэтому не смогла ничего возразить. А Рус все же встал с места. Подошёл близко, но не притронулся и пальцем. Вместо этого сказал: - Для меня все куда сложнее, Нина. Ты должна это понимать, раз понимаешь… что я к тебе что-то чувствую. Поэтому не делай глупостей, о которых потом пожалеешь. А может, даже возненавидишь и себя, и меня за то, что я на это повёлся. Больше всего на свете я не хочу, чтобы ты потом до конца жизни смотрела на меня, как на ошибку. Я быстро-быстро заморгала, ощущая, что способна сейчас расплакаться. От чего именно – и сама до конца не понимала, просто нахлынуло резко все и сразу. И тогда он все же протянул ко мне руки. Словно почувствовал, что так нужно. Надёжно укрыл в объятиях, позволяя спрятаться в них от всего, что на меня давило, от всего, что ранило. В этом жесте не было ни малейшей пошлости, в его касаниях – ни намёка на желание, словно он защищал и укрывал напуганное дитя… И это было именно то, в чем я сейчас по-настоящему нуждалась. Его руки сомкнулись на моей спине, он принялся тихонько качать меня в объятиях, а я в этот миг ощутила, что могу сделать первый спокойный вдох за все последние дни… - Пойдём, - шепнул он некоторое время спустя. – Я уложу тебя в тёплую, мягкую кроватку, чтобы ты отдохнула. Тебе нужно переспать… Он мягко хмыкнул. - Но не со мной, а со всем, что на тебя свалилось. Завтра будет легче, обещаю. Я покорно кивнула, ощущая – с этим мужчиной не нужно быть сильной женщиной. С ним можно на миг побыть маленькой девочкой и при этом знать, что ты под надёжной защитой. Он проводил меня в спальню и принёс пару своих футболок на выбор, чтобы переодеться. А после, когда я надёжно укуталась в одеяло и выдохнула, сидел рядом до тех пор, пока я не уснула – сама даже не осознав, в какой именно момент. *** Наутро Руслана дома уже не было. Но на столе на кухне он оставил завтрак и короткую записку… «Уехал на работу. Оставайся столько, сколько хочешь». Я улыбнулась, но автоматически покачала головой. Невозможно было вечно прятаться под чьим-то крылом, нужно было двигаться дальше и принимать тяжёлые, но необходимые решения. Первым делом, потягивая кофе, я задумалась над тем, где буду дальше жить. Конечно, могла бы выставить Лёню за порог, но перспектива находиться и дальше рядом с Алёной совсем не вдохновляла. Поэтому решение казалось очевидным: пожить у мамы или снять временное жилье до момента, как суд нас с Лёней разведет, и мы сможем поделить эту проклятую квартиру. В том, что развод необходим, у меня сомнений не было. Объявив при всех о своём отцовстве, Лёня там самым признал главное: он действительно с ней спал. Он мне изменял – практически перед самой свадьбой. И обстоятельства случившегося были для меня уже совсем не важны. Покончив с завтраком, я ощутила, что Руслан был прав: мне если и не полегчало, то, по крайней мере, появились силы действовать. Сделав глубокий вдох, я подтянула к себе оставленную им записку и приписала снизу: «Спасибо за все, но мне пора. Ещё увидимся». Для начала я собиралась заехать и забрать из своего прошлого дома самые необходимые мне вещи. Лёня сейчас как раз должен был находиться на работе и это избавляло меня от возможного с ним столкновения. *** Я ошиблась. Поняла это, как только вошла в квартиру и увидела на кухне, за столом знакомую фигуру, сгорбившуюся над чашкой – судя по витавшему в воздухе аромату, это был кофе. Я замерла. Он – вскинул голову и наши взгляды встретились. Я, наверно, ещё никогда в жизни не видела его таким: измождённым, обессиленным, лишённым всяких красок и эмоций. Он встал с места. Я ожидала каких-то упрёков, как минимум – вопросов, но он молчал. Но в каждом его жесте и взгляде читалось страдание, от которого мне самой невольно становилось больно. - Почему ты не на работе? – спросила сухо, не зная, что ещё делать и сказать. - Ты пропала. Не пришла ночевать, не отвечала на звонки. Какая работа? Он не обвинял – скорее констатировал. Будто признавал моё право на подобное поведение. - Я пришла за вещами, - обозначила кратко в ответ и направилась в спальню. Его шаги догнали меня в считанные секунды. - Вот так просто? Возьмёшь и уйдёшь? – спросил он так горько, что я зажмурилась. - А ты чего-то иного ожидал? – парировала сдавленно. – Ты при всех признал, что у тебя на стороне дочь. Ты признал тем самым, что ты мне изменял. И ты в самом деле ожидал, что все мы будем и дальше жить как ни в чем не бывало?