Алиса шмыгнула носом и кивнула. - Нина, мне очень жаль, - проговорила она снова после паузы. – Что я с тобой так поступила… Прости меня. Я спросила – прямо и открыто, будто говорила со взрослой: - Тебе жаль, потому что ты боишься, что из-за этого я тебя брошу или потому, что ты считаешь, что была не права? Она задумалась над моим вопросом, как я того и хотела. - И то, и другое, - ответила наконец спустя некоторое время. – Мне очень страшно сейчас и мне было больше некого позвать. Но также я была не права… но я ведь тогда не знала, что не права… - Теперь знаешь? - Теперь – знаю… Мы замолчали. Я не могла винить Алису в том, что она очень сильно верила своей матери – кому же ещё ребёнку тогда верить?.. Как и в том, что она страдала от отсутствия отца и безумно хотела настоящую, полноценную семью… - Кто здесь к Мельниковой? Мы с Алисой дружно уставились на внезапно появившегося в коридоре врача. - Мы, - ответила я кратко. - Можете к ней зайти. Я тронула Алису за плечо: - Пойдёшь? Она испуганно помотала головой. - Я боюсь. Сходи сначала ты… пожалуйста. Я молча встала с места и пошла за доктором. Алёна была в палате одна. Она лежала на койке – такая бледная, что почти сливалась цветом лица с простынями. Ощутив моё присутствие, она приоткрыла глаза, издала какой-то странный звук – нечто среднее между смехом и недовольством… - Выглядишь паршиво, - отметила я, пододвигая себе стул и присаживаясь рядом. - А ты не упустила возможности на меня такую посмотреть, - усмехнулась она. - Алиса позвала. Больше оказалось некого. Какая ирония, правда? Она отвернулась к стене, будто не могла на меня смотреть. - Если ты издеваться пришла… - Не мой стиль бить лежачего. - Ну да, ты же у нас святая Нина… В её голосе злоба соседствовала с чем-то иным… похожим на зависть?.. - Так что происходит? – спросила я, когда тишина между нами затянулась. – Что говорит врач? Она молчала так долго, что уже стало казаться – не ответит. - То самое, Нина. Чего все боятся. Она не произнесла это слово из трех букв вслух, но все было очевидно и так. - Ты не выглядела больной… Давно ты узнала? - Наверно, месяц назад. Прогнозы были плохими… безнадёжными, и я… Я понимала, что все может кончиться в любой момент. И вот оно… начало моего конца. Я откинулась на спину стула, глядя на неё – когда-то такую близкую мне, родную… И такую подлую в своей натуре, как выяснилось. - Дура ты, Алён, - проговорила спокойно. Она резко повернула ко мне голову. - Знала, что умираешь и устроила все это. Лишила Алису всякой поддержки. Она усмехнулась – жутко, неприятно. - Именно поэтому и устроила. - Поясни. Она легонько пожала плечами – так, будто сил хватило лишь на это едва заметное движение. - Я хотела, чтобы Лёня её забрал – это первое. А второе… я хотела разрушить твою жизнь. Напоследок. Чтобы раз уж он мне не достался, то и с тобой не остался тоже. Откинув голову назад, я рассмеялась. Она – злобно на меня посмотрела, ожидая совершенно явно совсем не такой реакции. - Такие, как ты, и на смертном одре не исправляются, да? – усмехнулась я. Поразительно: она понимала, что умирает, но даже теперь думала только о том, чтобы сделать плохо мне. - Ты так старалась, Алёнушка, - добавила следом. – Но в крахе моего брака твоей заслуги нет. Лёня сам себя закопал – своей бесконечной ложью. А тебе… тебе я даже должна быть благодарна. Ты хотела сломать мне жизнь, а в итоге её, наоборот, спасла. Забавно, правда? - Что ты несёшь? – процедила она сквозь зубы. - Благодаря тебе вся правда вышла наружу. И теперь я могу спокойно жить дальше, могу строить свое будущее. Теперь я знаю, что могу стать мамой, мне больше не нужно мучиться вопросами и страхами, винить себя в неудачах… Этого она явно не ожидала. И, конечно же, не хотела. - Ну, раз мы тут уже поговорили по душам, я Алису позову, - произнесла я, вставая со стула. Её рука неожиданно меня удержала, вынуждая сесть обратно. - И ты не хочешь спросить, кто настоящий отец Алисы? – спросила она вдруг. Я приподняла брови. - Зачем мне это? Этот вопрос должен волновать Лёню, саму Алису, кого угодно ещё, но явно не меня. Или ты хочешь выразить свое предсмертное желание и отправить меня на его поиски? Она мотнула головой. - Я сама не знаю, где искать. Я даже имени его не знаю. Я никак не отреагировала. Просто видела – по какой-то причине ей хочется высказаться насчёт всего этого. Просто слушала. - Я тебе всю жизнь завидовала, - призналась она вдруг. – Тебя все любили. Хвалили. Ты хорошо училась, тебе всегда везло… вот и Лёне понравилась именно ты, а мне – очень понравился он. И когда он тебя выбрал, это стало… знаешь, словно спусковой крючок. Я хотела отобрать его у тебя любой ценой и постепенно эта цель превратилась для меня в одержимость. До такой степени, что я… увидела как-то раз в баре рыжего парня и переспала с ним, воображая, что это Лёня. И забеременела… Она прервалась, потому что ей резко перестало хватать воздуха. Сделала глубокий вдох, облизала пересохшие губы… Я молча передала ей в руки бутылку с водой. Она торопливо, жадно пила… Потом продолжила: - Я решила использовать свое положение… и когда Лёня так удачно ошибся спьяну комнатой… это был просто подарок. Я сказала, что этот ребёнок – его. А чтобы разница в сроке не стала заметной – на последних месяцах уехала в деревню… Я кивнула. Многое становилось понятным. - Как я и ожидала – он не усомнился в том, что Алиса от него, потому что девочка родилась рыжей. Но ко мне так и не ушёл… Она улыбнулась грустно, будто всерьёз рассчитывала, что будет иначе. - Дальше ты знаешь. Алиса услышала наш разговор, и я… подумала, что это отличный шанс наконец-то сломать ваш брак. - Полегчало? – спросила я равнодушно. Она не ответила. Вместо этого вдруг спросила… - Ты ведь возьмёшь к себе мою дочь, когда я… когда меня не станет?