— Приносим извинения за доставленные неудобства. — Я могу вас оставить без страха, что завтра обнаружу руины на месте нашего рабочего пространства? — Конечно, мы сейчас уйдет, — он протянул детективу Гросу аккуратно сложенный переводчик. — Разберёмся с хлю… последствиями недопонимания. Вел продолжала молча аки дурочка с переулочка улыбаться. По всей видимости, вообще не пыталась вникнуть в их разговор на иностранном языке. Наверное, это даже к лучшему. А то сейчас снова распереживалась бы, принялась бы доказывать, что заморыш — первопричина всего зла на земле. И вообще она только кулак подставил, а он сам возьми и налети на него лицом. С неё станется. И не такую ахинею несла с подпаленным хвостом. В семье единственная, кто мог внушить ей благоговейный ужас — бабуля Дента. Оно и понятно. Рик сам продолжал по сей день шарахаться от неё по углам, а в сопливом детстве даже позорно обмочился, когда она разозлилась на него из-за проигранной драки с двоюродным кузеном, который, на минуточку, был старше на три года. А для оборотня-девятилетки три года — огромный разрыв в силе. — Кушать охота, — сообщила Вел, стоило старшему детективу выйти за дверь. — А мне нестерпимо шею тебе свернуть охота, — сухо обронил он и спародировал её придурковатую улыбку, при виде которой эта ненормальная ещё и глазами засверкала от восторга. Подзатыльник, что ли, прописать лечебно-профилактический? Не в силах больше на неё смотреть, Рик повернулся и наткнулся на заинтересованный взгляд красивой вампирши. — Как нам быть с вашим братом? Может мне отнести его в медпункт? — В этом нет необходимости, он скоро очнётся. — Мы можем как-то загладить свою вину? Не хотелось бы расставаться на отрицательной ноте. — Я на вас зла не держу, а братцу это будет хорошим уроком. — Суровые вы ему уроки… — Есть хочу! — напомнила о себе Вел. — Хватит трепаться, пошли столовку искать. С пола, где лежало бессознательное тело, раздалось жалобное кряхтение. Марсель приподнял голову и потерянно огляделся по сторонам, как контуженный котёнок, что свалился с пятого этажа и теперь заново изучал окружающий мир. Перепуганные красные глаза метались по комнате, пока не наткнулись на малую. И вот тут в выражении лица парнишки произошли кардинальные перемены: на смену страху пришла сжигающая всё на своём пути ярость. Белладонна рванула к своему брату, но опоздала. Он что-то сделал, от чего Вел схватилась за голову и оглушительно заорала от боли. Продлись её крик дольше пары секунд — Рик, не задумываясь, убил бы вампира. Но тому повезло не злоупотребить своей способностью, в чём бы она не заключалась. Подхватив на руки непривычно обмякнувший комок из мышц, он ладонью приподнял крохотную, сморщенную рожицу и обеспокоенно спросил: — Велли, что и как болит? — Мне… кажется… мозг взорвали… — Нельзя взорвать то, чего нет, — нежно сказал он и чмокнул в разгладившийся лоб. — Иди в задницу, — уже бодрее огрызнулась Вел. — А где этот?.. Рик не дал ей договорить и закинул стремительно возвращающее силы тело себе на плечо. Крепко обхватил рукой вокруг талии, на случай, надумай она снова рваться в бой. И малая не заставила себя долго ждать: — Какого хрена?! Отпусти! У меня срочный и важный разговор к одному упырю! С трудом и не без помощи поднявшись на ноги, Марсель посмотрел на них со жгучей ненавистью. Верхняя губа чуть задралась, оскалив длинные клыки, а уже в следующее мгновение он вздрогнул и тоже скривился в болезненной гримасе. Белладонна что-то прошептала ему на ухо на флемоанском, вонзая ногти в руку на дюйм выше локтя, от чего белоснежная ткань его рубашки стремительно пропитывалась кровью. С какой стороны не посмотри, а у этой семейки крайне суровые методы воспитания. — Так неловко получилось, — лукаво произнесла Белладонна, придерживая Марселя за раненое плечо. — И правда, — смущённо поддакнул Рик, игнорируя брыкающееся в нескольких сантиметрах от лица ноги. — Мой брат ещё молод, поэтому плохо сдерживает свои эмоции. Однако нападать на юную девушку — неприемлемо в любом возрасте. Простите. — Да всё нормально. Можно считать, мы в расчёте. У моей сестры горячий нрав, но она хорошая девочка с добрым сердцем. — Я эту тварь беломордую отмудохаю так, что мама родненькая не узнает! — тем временем рычала Вел на ирашском с его плеча. — Давайте закроем на этот неприятный инцидент глаза? Её брат что-то зло прошипел на флемоанском. — Да, конечно, нам тоже не нужны проблемы. — В таком случае, доброй ночи, Рикард, — кокетливо улыбнулась вампирша и зашагала к выходу, покачивая тощеватыми, на его вкус, бёдрами. И ей бы мяском обрасти не помешало. Вправлять мозги сестре — труд тяжёлый и неблагодарный. В процессе устаёшь как собака, а на следующей день всё равно можешь застать её с радостью несущейся на любимые грабли. Поэтому ограничившись короткой, но богатой на эпитеты речью, он повёл её ужинать в закусочную, что приглядел по дороге на работу. Запахи с кухни доносились не самые аппетитные: масло во фритюре очевидно уже давно прогоркло, от куска мяса исходил несвежий душок, что мешался с затухшей кровью разделочной доски, ещё и где-то со складов тонко тянуло крысиным ядом. Человеческая официантка усадила их за центральный столик. Но стоило ей понять, что заглянувшие в полупустую кофейню гости — оборотни, как приветливая улыбка померкла на её кругленьком личике. И, угрюмо бросив, что пойдет узнать, есть ли что свежее на кухне, она оставила их разглядывать бесполезное меню. — Уже скучаю по маминой стряпне, — вздохнул Рик и отложил на край стола картонку с наименованиями незнакомых блюд. — Завтра с утра прогуляемся до рынка. Нужно будет забить холодильник свежими продуктами. — Думаешь в той хате, что нам выделили есть холодильник? — А смысл от хаты без холодильника? Вел на минуту зависла, обдумывая его слова, и одобрительно кивнула: — Дело говоришь. Отужинав не слишком сытной яичницей в прикуску с ещё менее сытной травой, по досадной случайности названой: «салатом», они полуголодные двинулись на поиски торгового центра. Ближайший нашли в двух кварталах от общежития. Там никуда не спеша, закупились вещами первой необходимости: зубными щётками, туалетной бумагой и полуфабрикатами, после чего отправились знакомиться со своим новым домом на ближайшее полугодие. Конечно, если их раньше не выгонят с работы. Кирпичное шестиэтажное здание общежития сильно выделялось среди однообразных прямоугольных коробок. В первую очередь необычной формой в виде утюга с мягко закруглёнными углами. Первый этаж экзотического строения утопал в магазинах и закусочных, витрины которых почему-то были оформлены в едином стиле: в красных тонах с вкраплениями золотистого. Вероятно, условия аренды у государственных объектов Уларка отличались от тех, что были распространены в столице Волчьего королевства. У них каждый извращался как мог, в попытке заманить к себе побольше посетителей: одни обвешивались яркими неоновыми вывесками, другие строили мудрёные конструкции, что могли посоревноваться с ассортиментом художественных выставок. Здесь же ощущалось сила общего строя, где всё равнялось под одну гребёнку. Никакой тебе индивидуальности. Центральный вход, ведущий непосредственно в апартаменты работников правовой службы, они нашли у самого острого угла здания. Его ширины хватало ровно на то, чтобы вместить двустворчатые массивные двери. И они так удачно преткнулись на этом угле, точно именно для них и возводилось остальная часть здания. — Шатаются круглыми сутками: туды-сюды, туды-сюды… тоже мне, работнички, — ворчала милая бабуська-комендантша, громко топая по лестнице пушистыми тапочками. Что ежу на ноги не надень, шагать как слон будет в любом случае. — Вы, что ль, с Ираша припёрлись? — С него самого, — весело подтвердил Рик, неся на плече дорожный чемодан. — Волчье племя. Резко остановившись, она повернулась, чтобы посмотреть на него сурово прищуренными глазами из-за толстых линз очков. Маленькая, с облаком из стоящих торчком седых волос на голове, точно божий одуванчик. — А то я не чую!.. Ты мне уже не нравишься, — хмуро крякнула она и снова зашагала вверх. — Зря вы так, госпожа Херисон, я парень хоть куда! И сестричка у меня душевная. Всегда поможем, в беде не бросим. — Рикки не правда говоритъ! Я очень в беде бросим вампир один! — Ох, предчувствие у меня скверное. К беде припёрлись, к беде… старший дурачком прикидывается, младшая — дурочка натуральная. Давно тут никого из волчьего племени не было, и как славно жили. Испортят мне всю дисциплину, поганцы… — Вы такая милая, когда ворчите, так бы и затискал! — поддел старушку Рик и расхохотался, увидев с каким ошарашенным выражением лица она оглянулась на него. — Да ты ещё более дурковатый, чем я подумала! — искренне возмутилась она и окончательно сорвалась на писк, когда он невесомо приобнял её за талию, прижавшись щекой к колючей макушке: — А ну руки убрал! Ты! Что ты себе позволяешь! Он отступил, остановившись напротив первой двери в длинном безоконном коридоре. Госпожу Херисон потряхивало от пережитых эмоций. Она нервно сунула Вел два ключа с коротким комментарием куда им идти и чересчур шустро для своего возраста рванула обратно к лестнице. — Я приличная ёжиха, а он!.. Волчара окаянный! Правильно про них говорят, им и повода особого не нужно… Вот же удумал, стервец малолетний!.. — смущённый бубнеж с каждым лестничным пролётом становился всё слабее, пока окончательно не стих за захлопнувшейся дверью. — И нафига? — сестра протянула ему один из ключей. — Чтобы запомнила и выделила, — поделился простой истинной Рик и зашагал по коридору, ища глазами дверь под номером: сорок семь. — Мотай на ус, балбеска. С такими важными людьми, как комендантша, нужно быть в хороших отношениях, чтобы твоя жизнь здесь сложилась удачно. Марсель Красивый ещё недавно прямой нос распух до чудовищных размеров и теперь заметно косил влево. Мало было одарить его этой несуразной картошкой по центру лица, на следующий день ещё и лиловые гематомы пролились глубокими озёрами под глазами. — Чёртова псина, — Марсель набрал полные ладони ледяной воды и плеснул себе в лицо, но клокочущая в груди ненависть и не думала униматься. — Блохастая дрянь… Ему впервые сломали нос почти за сто лет жизни. До сегодняшнего дня он даже и не догадывался, насколько болезненным может быть процесс заживления каких-то жалких хрящей. Вампиры редко сталкивались с травмами подобного характера. Они же не дикари, чтобы опускаться до примитивного махания кулаками. Применение физической силы в любой непонятной ситуации — удел тупого зверья, не способного на нормальную речь существа, обременённого интеллектом. Снова посмотрев на своё отражение в зеркале, Марсель скривился от отвращения. Такой рожей исключительно детишек пугать, но никак не выходить в люди. И что самое неприятное, он в лучшем случае ещё три дня будет выглядеть хуже огородного пугала. Пусть у вампиров и была регенерация быстрее, чем у людей, однако со зверьём им не стоило и тягаться. У тех всё заживало практически на глазах. Новые конечности отрастали за сутки. А такую мелочь, как перелом носа, они и не заметили бы. Вернее, нос бы сросся быстрее, чем они успели обнаружить маленькую неприятность. Притом сросся бы без всяких смещений. Встал бы обратно, будто и не было никакого удара, смявшего его как гармошку. В дверь застучали острые костяшки, и Донна поторопила его: — Нам пора выходить, а ты ещё не ел. — Аппетита нет. Она стояла возле проёма с полным бокалом крови, и взгляд её красноречиво говорил, что пока он не поест, они никуда не пойдут. Логика проста: сытый вампир — добрый вампир. Ей двигала вовсе не забота, а бальное желание перестраховаться и свести на минимум вероятность повторения вчерашней стычки. И то, что она обращалась с ним как с глупым мальчишкой, не способным самостоятельно сделать выводы, его тоже бесило. Хотелось ей назло влезть в ещё одну драку с рыжей шавкой, чтобы у неё не осталось и шанса наладить отношения с ходячим источником тестостерона. То, что сестра положила глаз на Рикарда, Марсель заметил сразу. Её изучающие взгляды останавливались на рыжем псе намного чаще и неприлично надолго. Вот только он всё никак в толк взять не мог, на кой чёрт эта безмозглая махина ей вообще сдалась? Что в нём такого увлекательного? — Позавтракай, пожалуйста, — Донна протянула ему бокал с бесстрастным выражением лица. — Это ускорит регенерацию тканей. — Незначительно. — Марсель в один глоток выпил двести миллилитров синтетической крови и поморщился: — ненавижу есть второпях.