— А ещё там указывалось про неустойчивое психическое состояние, спонтанные вспышки агрессии и отсутствие самоконтроля в стрессовых ситуациях. — Ну, иногда её заносит… — То есть ей свойственно регулярно нарушать дисциплину? — Нет, не регулярно, конечно. — Рикард провёл ладонью по курчавящимся волосам и с бледной усмешкой пояснил: — скорее редко, но метко. — Понял о чём вы, — тонко улыбнулся детектив Грос. — А как вы объясните свои плохие оценки по физической подготовке и боевым искусствам в частности? — Я легко отвлекаюсь на… посторонние факторы. Но подготовка у меня неплохая. — Детектив Гуэрра, стажёр Валери Вульф, — окликнул он их. И если на лице Оскара читалась затаённая надежда, то Валери хмуро взирала на него исподлобья, предвидя следующую команду. — Переходите к общим упражнениям: позанимайтесь на брусьях или побоксируйте у мешков. На остальных это тоже распространяется. Задержаться попрошу: стажёра Рикарда Вульфа и детектива Сандовал. Остальные — это вампиры, которые в принципе не желали приобщаться к спорту, лениво разбрелись по залу. Марсель последовал за ворчащей что-то себе под нос Валери с пакостливой рожей. Очевидно, демонстрация её умений возымела над ним обратный эффект. По-хорошему Белладонне стоило последовать за ним, да проследить, чтобы глупый брат ещё раз не нарвался на тяжёлую руку, но в её голове личная заинтересованность в Рикарде преобладала над заботой о младших. Она спряталась в тени ближайшего манекена у стены и, достав пилочку для ногтей, стала следить за троицей, продолжающей стоять у необозначенной арены. — У детектива Сандовал высокий разряд по борьбе, — заговорил старший детектив, — не ниже, чем у детектива Гуэрра по рукопашному бою, который, впрочем, оказался абсолютно бесполезен перед арсеналом умений вашей сестры. Она знает немыслимо большое количество запрещённых приёмов и с поразительным проворством их между собой сочетает… — он резко замолк. По всей видимости уловил в собственном голосе восторженные нотки и устыдился им. — Прошу прощения, отвлёкся. Так вот, Рикард, продемонстрируйте мне при содействии детектива Сандовал свои умения в борьбе. — С удовольствием, — он подмигнул толстушке и сразу вышел в центр площадки, не предоставив окружающим никакого представления об отсутствии у него желания драться с женщиной. Скорее наоборот, радовался подвернувшейся возможности. То, что происходило дальше, к борьбе не имело никакого отношения. Они кружили по залу в неловком танце бабуинов, время от времени хватая друг друга за руки. Рикард не спускал с Сандовал игривого взгляда, а губы его то и дело кривились в однобокой и адски сексуальной ухмылке. Она же напротив: делала всё, чтобы не встречаться с ним глазами. И выглядела при этом до нелепого смущённой. Однако высокое самомнение у этой дамочки. Неужели и правда поверила, что он на неё запал? Какое на редкость раздражающее старческое слабоумие. Белладонна так грубо дёрнула пилочкой для ногтей, что та случайно высекла искру. На мгновение морок с неё спал, но она не растерялась и тут же снова укуталась в уютную тьму. Совсем нервишки расшалились. Ведь, если так поразмыслить, то и повода нет, чтобы злиться. Подумаешь, не пропускает ни одной юбки, как истинный кобель — ей это даже на руку. Легче будет подцепить на крючок и манипулировать. Всего-то надо сделать вид, что она допускает мысль о межвидовых отношениях. А в его славной рыжей голове с милыми кудряшками зародить идею о страстном желании попробовать подобную экзотику. Вот уж в чём, а в своей привлекательности Белладонна никогда не сомневалась. Ещё будучи человеком она осознала силу красоты, когда обзавелась сразу несколькими покровителями. Каждый был готов преподнести к её ногам все свои богатства, лишь бы она отказалась от приглашения вампиров войти в семью. Но никакие богатства смертного мира не стоили шанса обретения вечной жизни. Со временем они это поняли. Стали вопить о её наивности и умалять одуматься. Из всех сил взывали к голосу разума, озвучивая страшную статистику: из сотни человек вампирами перерождались меньше десятка. К грусти и печали глупцов из её прошлого, она уже в девятнадцать лет понимала, что узость круга избранных, привилегии и получаемые дары оправдывали высокий риск умереть в самом расцвете юности. Решив переходить к более активным действиям, Сандавал вцепилась в локоть Рикорда, за который и потянула, одновременно разворачивая и склоняя свой корпус вперёд — он то ли запутался у неё ногах, то ли сделал неудачную подсечку, но таки прервал приём и вынудил вместе с ним завалиться на пол. И не просто рухнуть, как два мешка картошки. В процессе полёта этот кобель умудрился успеть повернуть толстую тушу и подсунуть ей под голову руку. Поэтому, приняв горизонтальное положение, они оказались в позе любовников, устроивших небольшую передышку. — Ты не ударилась? — промурлыкал Рикард, заглядывая в заливающееся краской лицо женщины, годящейся ему в матери. — Я? Нет. Всё нормально. А ты?.. — Рядом с красивой женщиной меня везде пол как перина встретит. — Теперь и тут всё понятно, — подвёл итог резко заскучавший старший детектив. Белладонна же испытала настолько дикое чувство стыда, что больше была не в силах подслушивать. Выскользнула из тени и устремилась в дальний угол зала, на ходу приговаривая на флемоанском: — А чего я вообще на нём зациклилась? — и тотчас сама же ответила на свой вопрос: — Потому что остальные оборотни смотрят на вампиров, как на червей, копошащихся у них под ногами. Проклятая межвидовая ненависть подобных идиотов делает штучным товаром невероятной ценности. — Что за идиоты? — весело полюбопытствовали сбоку. Она обернулась на звук смутно знакомого голоса и увидела, как из тени, мимо которой проходила, вышел Фабиан всё также с леденцом на палочке. Сегодня на его голове красовалась бейсболка. Над застёжкой он протянул небрежно собранный чёрный хвостик, а длинные обесцвеченные пряди чёлки оставил свисать вдоль узкого лица. Красивый, но очень молодой. Ему явно было не больше шестнадцати, когда он пошёл на кровавое рождение. — Да так, маленькие женские глупости, — вежливо улыбнулась она. — Отлыниваете от тренировки, Фабиан? — Ага, не охота напрягаться. Да и какой смысл? Я при задержании могу ослепить. Плюс в напарниках зверюшка. А них у всех поголовно крыша сдвинута на физкультуре. — Логика прослеживается в ваших словах. Но полагаясь на физическую силу оборотней, вы ставите себя в заведомо зависимое от неё положение. — А на кой фиг тогда нужно это партнёрство, если не опираться на сильные стороны своего напарника и не прикрывать его слабые места? Ответить она ему не успела. Да и вряд ли, что позже смогла бы подобрать нужные слова. Потому как банально не смотрела под таким углом на свою нынешнюю работу. Единственное, что её волновало с первого дня, как узнала, где и кем ей предстояло трудиться: возможность выслужиться перед высшим руководством и заведение полезных связей. Откровенно говоря, она и не планировала надолго задерживаться в экспериментальном отделе. Собиралась при первой возможности перевестись: выше по карьерной лестнице и за пределы государственной системы правоохранительного аппарата. — Дюбуа, — окликнул его от двери капитан Бак. — Мне срочно нужны твои навыки. — Меня тоже бесит всё это вот, но напарник — он и в Ираше напарник, — быстро оттарабанил Фабиан ей на прощание, обдавая сладостью карамели. А, двинувшись в сторону начальства, спросил на саларунском, намеренно повысив голос: — Что, шеф? Словили баннер для взрослых мальчиков и перезагрузка компьютера не помогла? — Сейчас ты у меня много чего словишь, — фыркнул он и скрылся в коридоре. Тренировка затянулась на три часа, а после неё они отправились в корпоративную столовую. Более безвкусно оформленного заведения общественного питания Белладонна ещё не видела. Всё вокруг буквально вопило об отсутствие чувства прекрасного у тех, кто занимался обустройством этого помещения: серый наливной пол, белые стены из дешёвой плитки, синие потолки, покрашенные в тон колоннам, решётки на незашторенных окнах и отвратительные люминесцентные лампы. К единственной заслуги здешнего интерьера, она отнесла с натяжкой — приемлемую чистоту. Отобедать, не испытывая гадливой брезгливости, теоретически тут было возможно. Весь зал заставили длинными шеренгами из сдвинутых прямоугольных столов и скамеек, выглядящих, как их уменьшенная копия: одинаковая порода опять-таки самого дешёвого дерева, скучный дизайн прямых чугунных ножек. И мало того, что на абсолютно голых — без привычной взгляду скатерти или хотя бы тоненькой полоски раннеры — столешницах не стояло подноса с закусками, так местный обслуживающий персонал и про графины с напитками ничего не слышал. Искоса глянув на брата, Белладонна не сдержала улыбки. Тот не переставал веселить её вывертами мимики. Вот и сейчас стоял с забавно перекошенным лицом, преподнося на блюдечке окружающим все свои мысли. Марсель никогда особо не интересовался жизнью за пределами Флемоа. А из-за потерянной памяти даже не подозревал, что она может так отличаться. Но рано или поздно он всё равно покинул бы родные земли. Это удачно подвернувшееся приглашение на работу лишь ускорило неизбежное. Оборотни все как один рванули к линии раздачи. Впрочем, ничего удивительно в оголодавшей своре Белладонна не видела. Как-никак они отдувались на тренировке и за вампиров, бесцельно шатающихся от боксёрского мешка к тренажёру и обратно. — Какой группы и резус-фактора тебе взять? — спросил Марсель, оправившись от первого впечатления. — Третью отрицательную. — Опять на горечь потянуло, — скептично хмыкнул он и направился к холодильнику, заполненному синтетической кровью от разных производителей. Тот стоял в углу у конца линии раздачи среди термошкафов с прозрачными дверцами, из-за которых выглядывали холодные и горячие напитки в заводских упаковках. Когда Марсель проходил мимо стайки оборотней, то в их сторону и головы не повернул. Однако Валери дёрнулась всем телом и огляделась по сторонам столь разъяренным взглядом, что сомнений у Белладонны не осталось — глупый брат продолжал исподтишка действовать ей на нервы. О криках, доносящихся из обители важнейшего на международном уровне полицейского эксперимента, Рикард сообщил ещё на подходе к лестнице. Поэтому когда они приблизились к двери, за время их отсутствия обросшей металлизированной табличкой с завуалированной надписью: «Особый отдел», — никто им не удивился. — …нужны все останки жертв, а не парочка последних трупов, чтобы составить отчёт по серии! — Да я всё понимаю! — рявкнул капитан на эмоциях, выдержал паузу и продолжил более спокойным тоном: — Но и ты пойми, что это не от меня зависит. Будь такая возможность, я бы предоставил тебе все тела, но они давно захоронены. А для эксгумации нужны более веские обстоятельства, чем те, что озвучиваешь ты. — Тогда работаете по тем материалам, что вам передал судмедэксперт от первого уголовного. Зачем мне повторно проводить вскрытие на этих двоих? — Дарси, твою мать!.. — он осёкся, когда дверь приоткрылась и первым проскользнул в отдел Рикард, а за ним Валери, Оскар, Офира и Аллен. Последними вошли они с братом, и тогда капитан снова отмер, чтобы бросить тоном, не терпящим возражения: — Детективы, пройдите в конференц-зал. Капитан кинул последний гневный взгляд на Дарси, продолжающую стоять с не менее сердитой физиономией, и первым подошёл к столу. Швырнул на пустую столешницу толстую папку с документами и уставился на Фабиана, сидящего в углу за компьютером. Тот понял его без слов и защёлкал по клавишам. — На нас ожидаемо скинули дело Радикального Воспитателя, орудующего по всей лесополосе Ксоры, — проворчал начальник, опускаясь в кресло. Подождал, пока все не рассядутся на случайных местах, и невозмутимо попросил их в приказном тоне пересесть таким образом, чтобы стажёры оказались лицом обращены к экрану за его спиной. Из-за мимолётной прихоти шефа Белладонне пришлось занять соседний от Валери стул. Вроде мелочь, а всё равно не приятно. И не успел Марсель опуститься на сиденье с другой от неё стороны, как капитан принялся вводить их в курс дела: — Первые два года убийства не объединяли в серию. Тела находили в разных штатах. Обязательства и повреждения не позволяли с уверенностью выявить почерк серийного убийцы. Да и, откровенно говоря, находили на кого повесить дело. Но Воспитателю надоела безызвестность — он решил помочь, начав оставлять в трупах записки. — Примерно три года назад на всех федеральных каналах репортёры около месяца муссировали рождение нового серийного убийцы. Я тогда ещё проживал в Лаварии, но даже до туда отголоски громких новостей долетали, — припомнил Оскар. — Да, всё верно. Тогда следствие официально признало серию и особенно циничные репортёры именовали нашего убийцу: «Радикальным Воспитателем». — Он повернулся к Фабиану и шикнул на него: — записки. На экране за спиной начальника появились фотографии квадратных белых листиков, заляпанных кровью. На всех были короткие надписи, отпечатанные на принтере: «мать, подающая дурной пример своим детям»; «насильник молодых девушек из неблагополучных семей»; «вор, наживающийся на чужом горе»; «падшая женщина и серийная детоубийца»; «вредоносный разносчик смертельной заразы»; «безбожная патологическая лгунья, притворяющаяся праведницей». — Три года назад внутри жертв начали находить записки приблизительно одинакового содержания. Никаких попыток заигрывать с полицией — подсказок, дающих намёк на следующую жертву или место, где её обнаружат. Всего одна лаконичная причина, почему его выбор пал на конкретного человека… Тогда Воспитатель ещё ограничивался забором крови. Поэтому следствие решило, что убийца, вероятнее всего, является вампиром из староверческого клана. — Как стереотипно, — тихо фыркнул Марсель у неё под ухом. — Позже он начал потрошить своих жертв, — одновременно со словами капитана на экране стали появляться фотографии с мест преступлений и из прозекторской. Почти половина детективов, а вернее — четверо, что проходили стажировку, одновременно содрогнулись от вида полуразложившихся, изуродованных трупов. — Пристрастился вытаскивать органы из брюшной полости и грудной клетки. Иногда вырезал наружные органы: глаза, язык, гениталии. Или забирал отдельные конечности. Белладонна не выдержала и перевела взгляд на свои сцепленные в замок пальцы. Вампиры не воспринимали смерть как конец жизни. Они могли бесконечно воскресать, пока в их жилах сохранялась хоть капля крови. А если им всё же и доводилось изредка сталкиваться со смертью в конечном её варианте, то она выглядела, как горстка пепла или обескровленное тело с парой аккуратных дырок в коже. Конечно, она слышала, что в Орсели существовали подпольные клубы, где собирались любители острых ощущений и неординарных сексуальных девиаций. Бессмертие открывало широкий простор для садомазохистских фантазий. Наверняка там обитали и те, кто был не прочь резать друг друга от паха до уха, чтобы совместно наслаждаться предсмертными агониями. Но эти вампиры всё же относились к числу извращенцев, оттого тщательно скрывали свои пристрастия. Ладонь брата нежно огладила её спину, выказывая своё беспокойство. Белладонна благодарно улыбнулась ему одними глазами, а потом поймала под столом руку и чуть сжала пальцы. На нём тоже не было лица. Но этот глупый мальчишка продолжал храбриться и строит из себя надёжную опору для неё. И вот как его использовать, когда он с таким трепетом к ней относился? В их семье не было места для любви и заботы. Подобные глупости могли себе позволить лишь вампиры из низшего класса, чью пустую жизнь не отравляла погоня за властью, и очаровательно наивный Марсель. — Почему дело перенаправили нам, если все пострадавшие — люди? — деликатно поинтересовался Аллен с милейшей из улыбок, параллельно делая зарисовки в карманном блокноте. — Из-за того, что убийца забирает потенциальный обед для других видов: кровь для вампиров, а потроха для оборотней? После замечания про внутренности, все оборотни покосились на него с разной степенью неодобрения. И если Оскар наградил напарника колючим взглядом, то Валери пыталась его казнить глазами. Белладонна была не в курсе, но, видимо, потроха — больной мозоль у оборотней. — Не без этого, — согласился капитан и прежде, чем кто-либо успел открыть от возмущения рот, сухо добавил: — Но важнее — Воспитатель переключился на другой вид. Последние два трупа, что нашли в окрестностях Фланда оказались телами оборотней. Поэтому расследование окончательно зашло в тупик. Новые фотографии превосходили изощрённой жестокостью ужасы предыдущих. Воспитатель будто бы окончательно вошёл во вкус. И ему стало недостаточно для удовлетворения своих нездоровых потребностей того, что он ранее вытворял с человеческими телами. От молодой женщины, типичнейшего для оборотней крупного и мясистого телосложения, осталась лишь полая оболочка. Мужчина выглядел чуть лучше, но убийца вскрыл тому черепную коробку и старательно выскоблил её изнутри до идеальной белизны кости. То, как убийца глумился над останками жертв, даже для детективов с многолетним стажем выходило за профессиональные рамки. На их лицах отражалась борьба с самими разными эмоциями: жалость мешалась со злостью и выливалась в мрачную решимость найти псевдо-праведника любой ценой. Но всё же был и тот, кто оставался безучастным, продолжая внимательно изучать снимки. Аллена едва ли трогали чужие смерти, как бы чудовищно те не выглядели. Белладонна же, наконец, полностью осознала насколько её новая работа отличалась от прежней. Здесь никто не попросит доказать в суде неверность супруга, как одну из причин, что привела вампирскую семью к финансовым трудностям. Даже не потребуют доказать невменяемость молодого вампира, случайно убившего человека в ночном клубе в разгаре наркотического кутежа. И быстро выслужиться у неё тоже не выйдет. Она застряла в особом отделе на года… — Вот же больной ублюдок, — прорычала на ирашском Валери. До того низким, почти вибрирующим голосом, что от неожиданности Белладонна дёрнулась в сторону. С какой-то перепуганной заторможенностью повернулась и встретилась с удивлёнными глазами, полными невыплаканных слёз. Валери — Не бойся, вампирша, не на тебя рычу, — усмехнулась она и смущённо шмыгнула носом. Нюни распустила совсем как маленькая. Беззаботно похлопала красотку по плечу, наблюдая за тем, как вскидывается и изгибается бровь на её точёном личике, и поспешила объяснить: — Я расстроился из-за Воспитатель. Всё хорошо! Нет стоятъ бояться!