Шумно вздохнув, она привстала, чтобы опереться спиной на мягкую спинку кровати, подтянула одеяло и отстранённым голосом, как будто речь шла о ком-то другом, а не о ней, стала рассказывать: — Я родилась в Лаварии. И хоть эта страна считается родиной всех ведьм, но маги в то время там тоже проживали, пусть и в весьма скромном соотношении. Тем более моя семья считалась магически вырождающейся, поэтому ведьмы ничего против нас не имели — мы для них не представляли никакой опасности. Однако же я родилась с выраженным талантом к ареометизму, унаследованным от отца. В самом отце талант хоть и присутствовал, но никак не раскрывался. Он был не состояние создать самый простой щит, способный выдержать обычный человеческий удар. Другими словами, в нём едва теплилась унция магии. — Донна на миг задумалась, смотря прямо перед собой, слабо улыбнулась и продолжила говорить: — В детстве и раннем юношестве я не отличалась скромностью. Во мне всегда присутствовало много необъяснимой веры в собственной исключительности. Поэтому я не понимала, злилась и не могла принять выбор отца, женившегося на обычной человеческой женщине без капли магии в крови. Ведь если бы оба моих родителя были магически одарёнными, то и дар у меня был бы сильнее. Единственное, что спасло от нелюбви бедную женщину, родившую настолько неблагодарное дитя, — красивое лицо и тело, которое я тоже унаследовала. С годами я прониклась к ней симпатии. По мере того как осознавала свою привлекательность в чужих глазах, пришло понимание, что выбор отца был не так уж и плох. По крайней мере, моя мама обладала редкой красотой. — Да-а, — протянул Рик, впечатлённый началом истории, — противной девчонкой ты росла. Мы с Вэлли нервно курим в сторонке на твоём фоне. — Достаточно противной, чтобы дружить с чёрными ведьмами и оборотнями, которые любили потрепать нервы своим родителям за мелкими кражами или вандализмом. Но с годами я отдалилась от них — меня стали окружать вниманием и заботой мужчины. — Мужчины? Прям во множественном числе? — Да, мужчины. Я, как и ты, в юности не отличалась моногамией. Брала от жизни всё, что могла. Тогда я ещё думала, что моя красота — вещь недолговечная. Сотню лет от силы смогу радовать мужской глаз, а потом всё — начну неизбежно стареть. Оттого и стремилась откусить кусок побольше. Найти алмаз, гарантирующий мне безбедную старость. — Думать в юности о старости — сильно. Ты, видимо, с пелёнок практичностью ума отличалась. — Никогда не была глупенькой, — согласилась она, и в её взгляде проскочило тень превосходства. — Встречи с вампиром целенаправленно я не искала. Семь процентов и на меня воздействовали устрашающе. Но, когда подвернулась возможность войти в один из известнейших вампирских кланов… мне показалось глупым упускать такой шанс. Тогда я ещё не имела понимания, как устроен сложный мир элиты, и в какое болото я лезу по собственной инициативе. — Сейчас бы ты отказалась от того, чтобы стать вампиром? — Нет, я бы рискнула ещё раз, но пошла бы в клан попроще. — Другого ответа я от тебя и не ждал, — хмыкнул он с однобокой ухмылкой и налил себе стакан воды из графина, в котором плавали полурастаявшие кубики льда. — Мы отклонились от главной темы. Ты собиралась рассказать, при каких обстоятельствах выпила оборотня. — Нет, не отклонились. Всего-то не дошли. — Взгляд Донны, направленный на графин, стал совсем пустым, как у мёртвого изнутри человека. — Мика — мой друг детства. Он был корсаком. Мелким, но шустрым, с хитрыми глазёнками и шаловливыми ручонками. Не мог спокойно пройти мимо прилавка, чтобы не стянуть какую-нибудь безделицу. А ещё у него была широкая и открытая улыбка, какую редко у кого встретишь. У Валери немного похожая. Сложно остаться равнодушной, когда видишь такую неподдельную радость на чужом лице. Возможно, потому что они оба — лисы?.. Не знаю. — Первая любовь?.. — Нет, я же говорила, между нами не было ничего около романтического. Скорее мы были близки, как брат и сестра. И снова наступила неуютная тишина. Ему искренне не хотелось подталкивать, но всё же пришлось, чтобы поскорее закрыть тяжёлую для неё тему. — Ты его выпила?.. — Да, Мику, — отстранённо подтвердила она. — После кровавого перерождения меня довольно быстро перевезли в родовое поместье, расположенное в восточной части княжества Баиносса. Он каким-то образом смог добраться до Флемоа. Другая наша общая подруга сварила ему зелье, чтобы скрыть свою сущность. Я не знаю, о чём он думал, и почему Лэса решила помочь в этой самоубийственной затее. Но Мика нашёл меня. Несколько раз мы с ним тайно встречались. Я тщетно пыталась образумить его, чтобы он вернулся домой, пока не стало слишком поздно. Но этот упрямец продолжал твердить, что без меня никуда не уедет. А потом случилось худшее — нас поймал мой новоиспечённый старший братик… к тому времени я уже в полной мере осознала, куда попала и что ждало Мику. — Ты пыталась поговорить с братом? — Ох, Рикард, — она обворожительно улыбнулась, но в этой улыбке было припрятано столь много горечи и скорби, что у него сердце защемило от жалости. — Иезавель ещё при человеческой жизни отличался особо садистическим складом ума. Он изловчился вывернуть целительский дар таким образом, чтобы не лечить им, а наносить увечья. На десятом году моей вампирской жизни с его подачи Агнесс заперли в подземелье на долгих восемнадцать месяцев, из-за её попытки сбежать вместе с человеческим мужчиной. Но всего лишь запереть было недостаточно, поэтому почти всё мужчины нашей славной семейки её насиловали. А когда к нам заглядывали со светскими визитами разные важные гости, то она им предлагалась в качестве развлечения. Донна замолчала, давая ему время переварить информацию. Но такая информация так легко не усваивалась. У него, кажется, даже волосы на затылке зашевелились от ужаса. Как она столько лет жила в подобных условиях и сохранила ясность ума? А Марсель так и вовсе лапочка на фоне остальных её родственников. Неудивительно, что она вечно его называет чересчур очаровательным, добрым и милым мальчиком, которому не место в их клане. — Как же… такое вообще может быть… собственную сестру… вы же одна семья… — Номинально. Всё эти игры в дочки-матери — дешёвое представление. То, что мы переродились из одной крови, не делает нас реальными родственниками. Младшие сквозь зубы терпят старших из-за денег и власти, а те в свою очередь осознанно покупают это показное уважение и послушание. — Но всё же кровь — не водица… — По такой логике абсолютно все вампиры — родственники. В основной своей массе мы происходим от крови Верховного. Он прародитель подавляющего большинства. На остальных довремённых отводится не более десяти процентов популяции. — Да, ты, наверное, права… просто для меня всё это дико… — пробормотал Рик и потёр ладонями лицо. — И как отреагировал этот… Иезавель на твоего друга? — Если не вдаваться в подробности, то ему было очень весело. — Так значит ты выпила друга… — … чтобы они до него не добрались, — глухо закончила за него Донна. — Они бы измывались над Микой месяцами — в зависимости от того, насколько забавной он показался бы им игрушкой. Я не могла этого допустить. — И что с тобой сделали?.. — Заперли в подземелье. — И тоже?.. — Нет, я не повторила судьбу Агнесс. В каком-то смысле мне повезло, поскольку я стала любимицей Иезавеля. А он не из тех, кто делится своими игрушками, — она едко усмехнулась. — Меня закрыли в тесной клетушке в пару квадратных метров без всяких удобств и не кормили. Агнесс держали совсем в других условиях, тоже взаперти, но в полноценных апартаментах со своей спальней и купальней. — Вообще не кормили?! — рыкнул он, приходя в бешенство теперь уже от мысли, что над ней так измывались. Умереть от голода вампиры не могли, но жажда уже через неделю начинала сводить их с ума. Новообращённых не просто так по сто лет держали взаперти и учили контролировать жажду, чтобы они мирно сосуществовали рядом с потенциальным обедом. Лишить вампира доступа к крови — настоящая пытка. — Я питалась пойманными крысами. — Бедная моя девочка… — его бросило в другую крайность и сердце снова сковало в тиски от жалости. Захотелось защитить её от всех невзгод в этом злом мире, спрятать хрупкую фигурку за своей спиной. — Не нужно. Крысы, конечно, не особо вкусные, но вполне съедобные. Подскочив с кресла, Рик в мгновение забрался под одеяло, крепко, но бережно прижал к себе Донну, потёрся щекой о макушки и чмокнул в висок, после чего замер, не зная, как ещё проявить тот охвативший его порыв нежности, что испытывал прямо сейчас. — Ты чего? — спросила она, как ему показалось, чуть смущённым тоном. — А этот…Иезавель, он тебя?.. — Нет, я была слишком грязная для этого. Но он меня навещал, дабы вести что-то вроде задушевных разговоров. Иногда, если я правильно отвечала и показывала те эмоции, что он хотел видеть, даже давал себя укусить. — Всё, давай закроем эту тему, — попросил он, чувствуя, что в нём снова начинала бурлить злость. — Когда мне поставить метку? — Сегодня. — Сегодня? Сегодня — осталось пару часов. К чему такая спешка? — Иезавель вернулся в поместье и обнаружил моё отсутствие. Не первый день зная его, уверена, он сейчас ищет способы приехать сюда. Или хотя бы кого-то отправить с проверкой. — Донна отодвинулась, чтобы заглянуть ему в глаза. — Завтра я не выйду на работу. Подам документы и исчезну на неделю. Свяжусь с тобой по одноразовому телефону в среду, чтобы узнать общую обстановку. И в зависимости от твоего ответа либо сразу вернусь, либо выжду ещё несколько дней. — Слушай, метка — не просто укус. Она по-разному приживается. В зависимости от врождённой совместимости: у кого-то быстро заживает, а у других даже загноиться может. А учитывая, что мы разных видов… — Всё в порядке, я подготовила медикаменты. Даже если она по худшему сценарию будет приживаться — я справлюсь. — Было бы лучше, если бы я мог контролировать этот процесс… — Не беспокойся, — она сама прижалась к нему, обвила шею руками и поцеловала в уголок рта, — просто оставь её на мне. Давай сделаем это сейчас. Привстав, Рик сел к ней спиной и вытянул вперёд руки и ноги, чтобы отваливающиеся человеческие ногти не попали в постель. Когда же все пальцы украсили звериные когти, вытянутые уши покрылись шерстью, а клыки выступили вперёд, он развернулся обратно и наткнулся на её недоумевающий взгляд. — О, а об этом ты, похоже, не знала, — усмехнулся Рик, ныряя с головой под одеяло. Закинул стройное бедро себе на бок и уткнулся губами в любимое место на её теле, чтобы, едва касаясь кожи, прошептать: — Метки ставятся в обороте. Временная в начальной форме, а постоянная — в половинчатой. — Но при этом же не обязатель?.. — рваный вздох оборвал речь Донны на полуслове. А дальше он добился того, чтобы тишину комнаты заполнили её хриплые стоны. 7 глава: Проигрышная комбинация Белладонна Правую ключицу жгло огнём. Словно к кости проложили раскалённый металлический дрын. Но даже несмотря на выступившие на глазах слёзы, Белладонна радовалась этой боли. Залпом до дна выпила пузырёк с обезболивающим зельем — оно быстрее помогало, чем таблетки — и измождёно откинулась на подушку. Одной заботой меньше. Конечно, метка поднимет страшный вой в обществе. Скандал основательно встряхнёт весь мир. Но благодаря этому, они угодят в центре всеобщего внимания. Будут на виду у миллионов людей, оборотней и вампиров. А значит, тихо и незаметно похитить или убить её станет проблематичнее. Более надёжную защиту ей мог бы обеспечить лишь другой вампир, равный по социальному статусу Амброзии де Лафайет. А втереться в доверие и заручиться помощью другого главы влиятельного в Флемоа клана задачка посложнее, чем добиться благосклонности отпрыска из волчьей королевской семьи. Впрочем, Белладонне и с этим невероятно повезло. Если бы Рикард обладал другим характером и жизненными взглядами, не факт, что она смогла бы разыграть эту карту. Глянув на встревоженную мордочку, она подумала, что не планировала на самом деле проникаться к нему особыми чувствами. Всякая привязанность потенциально опасна. Она подобно ошейнику с шипами, держала на привязи и была в силах в любой момент ранить. Неразумно подпускать к себе кого-то настолько близко, чтобы у него появилась возможность оставить на тебе кровоточащую рану. Но, к сожалению, зачастую чувства неподвластны разуму. — Сильно болит? — Рикард ласковым движением убрал с её лба слипшуюся из-за выступившего пота прядь волос. — Мы всё же поторопились. Вдруг тебе завтра станет ещё хуже и понадобится медицинская помощь? — Рикард, хватит разводить панику. Я нормально себя чувствую. — Да где нормально? Не обманывай меня. Я по запаху чувствую, что тебе больно. — Через несколько минут полегчает. — И насколько хватит этого зелья? А потом что? Опять будешь его пить? — сыпал он вопросами, которыми потихоньку начинали действовать ей на нервы. — Неизвестно как отреагирует организм вампира на метку. Может, укус оборотня для вас вообще ядовит. Надо было сначала проконсультироваться… — Да что с тобой такое? — не выдержала Белладонна и негодующе посмотрела на него, не узнавая. — Что за приступ гиперзаботы? Я взрослая девочка и в состоянии позаботиться о себе.