– Забудь, – приказала сама себе и отошла от окна. Вернусь домой, а там… Может, права мама? Поймала отражение в зеркале и отвела взгляд. Да, на мне была подаренная Каримом футболка. Да будь он неладен! Но не потому, что подарил мне её он, просто… – Она удобная, – уверенно сказала собственному отражению и чуть в голос не засмеялась. Люди на улице веселятся, в снежки играют, кто-то уже наверняка приступил и к шампанскому, а я разговариваю сама с собой и не могу отделаться от мыслей о встрече с мужчиной, которого приехала сюда забывать. *** Заказывать кофе в номер не стала специально. Не дай бог Карим решит, что я не выхожу исключительно из-за него. Но в ресторан не пошла – села за барной стойкой. И пожалела об этом: мало того, что парень за стойкой оказался знакомым, так вдобавок, как только я сделала заказ, нарисовался Карим. Осмотрев зал хозяйским взглядом, остановился на мне. – Всё, что она заказала, за счёт курорта, – отрезал он. – Сделай мне двойной чёрный со сливками. – Я способна за себя заплатить, Карим, – процедила я, едва бармен отошёл от нас. – Мне твои подачки не нужны. Если я нашла деньги, чтобы снять тут номер, то и на кофе как-нибудь найду. Его манера не отвечать, если он не считал это нужным, бесила. Не ушла я только по той же причине, что и не стала оставаться в номере. – Я пришёл выпить кофе. Ты тоже. Давай это и сделаем. – Я не хочу, чтобы ты платил за меня, Карим. Не хочу, чтобы ты считал, что мне нужны твои деньги. Хотя… Ты ведь и так именно это решил, да? Ладно. – Я подтянула к себе меню и пробежалась взглядом. – Закажи мне десерт из белого шоколада с клубникой и грецкими орехами. И… Я сегодня ещё не ела. Так что салат с королевскими креветками будет кстати. Захлопнула меню и с вызовом посмотрела на Карима. – Предположим, что мне и правда нужны твои деньги. Почему нет? Карим жестом подозвал бармена и дал распоряжение принести мне салат и десерт. Совесть меня не мучила, стыда тоже не было. Только злость. Почему я должна плакать?! – Ты на глазах поменялась. – Нет, Карим. Это ты меня поменял. А я пересмотрела своё отношение к некоторым вещам. – Например? – Например, я больше не собираюсь чувствовать себя виноватой за то, в чём не виновата, – отрезала я и встала со стула. Всё-таки оставаться с ним рядом дольше не могла. – Пусть заказ принесут мне в номер. Триста пятый. Отошла на пару метров и услышала позади: – Я знаю. Обернулась. – Триста пятый, – ответил Карим на незаданный вопрос. В его глазах всё так же был гнев, а черты лица оставались жёсткими, как и голос. – Знаю. – Я в этом и не сомневалась, – ответила сухо и пошла к выходу, всеми силами стараясь не ускорять шаг. Потому что Карим снова смотрел мне вслед, а выдержка моя становилась всё более хрупкой с каждой нашей встречей, и даже кипящая в крови ярость не помогала сохранить её. Скорее наоборот. Карим Допивая кофе, я задумчиво смотрел в одну точку. Этой точкой был снимок когда-то отдыхавшей на курорте семьи. Муж с женой, двое сыновей и здоровенная лохматая псина. Вопреки запрету на заселение с животными, им я дал добро лично. Некогда пёс служил спасателем и нашёл под снежным завалом ребёнка, а на старости лет его забрал мой старый приятель. Меня-то кто-нибудь заберёт, когда я стану старым? Или пёс заслужил больше? Проклятая девчонка! Всё её глазищи и голос, звоном бьющийся в висках. – Вы задумчивый сегодня, Карим Ренатович, – заметила официантка, принёся только что приготовленный хычин с сыром. – Новый год. Два зала уже готовы, сейчас закроем третий. Гостям, если не хватит столиков… – Скажи мне, Алин, что бы ты хотела получить в подарок на Новый год? – Да… – Она смотрела на меня, как на недоумка. – Не знаю. У меня всё есть. – У человека не может быть всего. – Не знаю, Карим Ренатович. Почему вы спрашиваете? – Приятное тебе хочу сделать. Ты у меня в отеле с самого открытия, а я, кажется, ни разу не поздравлял тебя с праздниками. Да и напоминаешь ты мне одного человека. – Ничего не надо. – Она улыбнулась. У меня всё есть. Муж, дети… Муж дом достроил благодаря вашей помощи со стройматериалами. Детям вон качели во дворе вчера поставил. У нас же четверо – трое мальчишек и младшая девочка. Теперь всем места хватит. Я кивнул. Трое мальчишек и девочка. Алина ушла, а я в который раз прокрутил время назад и вернулся в день, когда всё, на хрен, полетело к чёрту. Трое мальчишек и девочка… Много раз думал об имени для сына, а как бы назвал дочь, не задумывался ни разу. – Проклятая девчонка, – прорычал, опять посмотрев на снимок в рамке. Если бы она начала с ходу оправдываться – одно. Но она не оправдывалась, и это только усилило мои сомнения. Позвонил Аслану. Гудки потянулись и оборвались ничем. Оно и хорошо. Допив кофе, нашёл управляющего. – Мне нужна синяя веранда. – Хотите убедиться, что она готова? – Нет, она нужна мне лично. На всю ночь. – Но там должен проходить… – То, что там должно проходить, пройдёт в другом месте. Где – реши сам. Синяя веранда должна быть закрыта на спецобслуживание. Всё, выполняй. И ещё: оттуда надо убрать лишнее. – Сколько гостей планируется? – Двое. Яна Заходя в отель, я чуть не столкнулась с весёлой и однозначно уже начавшей отмечать праздник парой. Девушка была немногим старше меня, а вот мужчина… Что ему далеко за пятьдесят, я не сомневалась. Сразу стало понятно: один из тех, кто ездит на машине с личным водителем и может позволить себе слетать куда-нибудь на пару дней. Просто потому, что может. В холле людей оказалось ещё больше, чем на улице рядом с отелем. Как я ни пыталась найти уединённое местечко, не вышло. Да и мороз усилился, не спасали ни мамин шарф, ни тёплые варежки. До полуночи времени оставалось всё меньше, и я начала жалеть, что по дороге сюда не купила бутылку шампанского. Цены на него в ресторане были раз в пять выше. Вернувшись к себе, я пролистала список контактов. Но говорить ни с кем из тех, кому я могла бы позвонить, не хотелось. Несколько лет жизни в Москве отдалили меня от старых друзей, которые на деле друзьями-то и не были. Пока в моей жизни была Алия, я совсем не задумывалась, что такое одиночество. – А вот оно какое. Опять я говорила со своим отражением. Только теперь с размытым, в балконной двери. Взяла плед и открыла её. И опять увидела пару, с которой столкнулась при входе. Девушка весело смеялась, тянула мужчину к деревянной тройке коней, запряжённой в стилизованные новогодние сани, в которых все фотографировались. Желанием он не горел, и всё-таки уломать ей его удалось. Сперва это вызывало у меня только снисходительную усмешку, но, когда он приобнял её и сплёл их пальцы, к глазам резко подступили слёзы, а сердце обожгла обида. – Принесите, пожалуйста, бутылку шампанского в триста пятый, – попросила глухо, набрав номер ресторана. – И ещё фрукты. Виноград и бананы. Мне предложили фруктовую тарелку, но тарелку я не хотела. Я хотела виноград и бананы. И тёплый мягкий свитер, который оставила в доме Карима. И в эти дурацкие сани. Чтобы это не ту счастливую девушку обнимал её мужчина, а Карим – меня. И чтобы он сплёл наши пальцы. И в номере, как… как подарившая сердце и брошенная дура. *** Я сделала глупость. Или не глупость – сама не знала. Поздравила Алию с наступающим и пожелала, чтобы в новом году она нашла своё счастье. Какое именно и в чём оно должно заключаться, уточнять не стала. Написала и, не дав себе времени засомневаться, отправила. А теперь смотрела на тёмный дисплей телефона и пыталась предположить, как далеко она меня пошлёт, прочитав сообщение. В любом случае счастья я ей желала искренне. В дверь постучали. Весьма настойчиво, надо сказать. Открыла, и сразу же злость напомнила о себе. – Что ты… Карим продемонстрировал мне бутылку шампанского. Повернул к себе этикеткой. – Сухое французское. Ты же заказывала шампанское в номер? – Решил подработать официантом? Извини, чаевых от меня не получишь. Я не приглашала, но он всё равно зашёл. Поставил шампанское на столик.