– Неправда. – Правда, – возразила я. – Твой отец вообще ни при чём. И говорить ему не вздумай. Вообще никому ничего не говори. Пожалуйста, Аль. Я хочу обо всём забыть. – А ребёнок? – Ребёнок… – Я сделала глоток горячего кофе. – С этим я разберусь. Яна На следующий день Алия молчала больше обычного и была задумчивой. Несколько раз я ловила на себе её взгляд, но предпочитала делать вид, что ничего не понимаю. О Владе подруга больше не говорила, только спросила, как я себя чувствую. Чувствовала я себя посредственно, но во избежание лишних вопросов сказала, что всё хорошо, и даже улыбнулась. После учёбы мы, как всегда, пошли к остановке. Обычно Алия вызывала такси, а я ждала автобус или шла пешком до метро. – Ты будешь оставлять ребёнка? – спросила подруга, посмотрев искоса. – Вряд ли, – сказала я честно. И только хотела добавить, что в моём случае рожать – самая великая глупость, какую только можно представить, как увидела знакомую машину. Карим ждал на том же месте и, я была уверена, не для того, чтобы подвезти дочь. Решил проверить, выполнила ли я приказ? Меня охватила паника, сердце заколотилось. Я была уверена, что его нет в городе, даже в гости вчера к Альке зашла на несколько минут. – Я тут… – Схватилась за лямку сумки, лихорадочно соображая, что бы соврать. – Мне нужно в деканат было зайти. – Так давай вместе сходим. Подруга стояла полубоком к машине и не видела, как со стороны водителя появился её отец. Как встал и упёрся в нас тяжёлым взглядом. Чёрное пальто расстёгнуто, через шею перекинут шарф. Но главное, что в руках он держал мой. Только сомнительно, чтобы приехал Карим отдать его. – Потом я сразу на работу, Аль. Я побегу. Спишемся, если что. Едва дождавшись ответа подруги, я быстро пошла в противоположную сторону, так и чувствуя на себе сковывающий движения взгляд. Шла так быстро, что стало жарко, и только оказавшись за углом, обернулась. Отсюда не было видно ни дороги, ни внедорожника Карима Закирова, ни Алию. Я выдохнула весь воздух, что был у меня в лёгких, и он повис у губ облачком. На улице стало совсем холодно, руки без перчаток замёрзли, а я сжимала ворот куртки и не могла заставить себя сойти с места. Что теперь будет? Чем грозит непослушание? В прошлую нашу встречу Карим ясно сказал: он стребует с меня по полной. Только что это значит в его понимании? – Ничего он не сделает, – постаралась убедить саму себя. В сумке запищал мобильный, и я, достав его, увидела входящий с незнакомого номера. – Алло, – ответила неуверенно. – Мы с тобой знаем, что это не поможет. Руки превратились в льдинки. – Что не поможет? – Я предупреждал. На заднем фоне звучал голос Алии. Я хотела нажать на отбой, но вместо этого все держала телефон у уха, стоя посреди дороги в превратившемся за несколько часов в грязь первом снеге. – Сейчас у меня нет времени. Но не думай, что я это оставлю просто так. – Пап, ну кого ты там опять строишь? – снова послышался голос Алии. – Поехали уже. Звонок оборвался. Сердце не унималось, начал ныть низ живота, появилась лёгкая тошнота. Я простояла ещё немного, глядя вдаль, на выходящих из института студентов, и пошла вперёд совсем медленно. Клинику я уже присмотрела, отложенных на зимние вещи денег должно было хватить. Мысль об аборте неприятно царапала душу, но я старалась не давать волю чувствам. Сделать аборт, рассориться с Алиёй… Возле губ повисло ещё одно облачко, а на глазах навернулись злые слёзы, но я стёрла их и решительно пошла дальше. Карим Алия налила кофе в розовую чашку, но за стол не села. На ней была футболка с дурацким рисунком и джинсы. Узкие настолько, что простора для воображения не оставалось. Блядь, когда из девчушки она превратилась в женщину?! – Я не ждала, что ты приедешь, – сказала Мадина, ставя на стол тарелку с выпечкой. Купила в пекарне, разумеется. Раньше хотя бы пыталась сделать вид, что на что-то способна. – Предупреждай меня, пожалуйста, Карим. Я не могу угадывать, когда ты появишься. – Я говорил тебе, когда приеду. Она не ответила. Отвернулась, а в голову опять полезли мысли о девице Аслана. Маленькая сука. – Как Яна? – спросила Мадина у Алии. – Вчера она плохо выглядела. – Да так… – Что это значит? Алия взяла молоко и поставила на стол. – Янка беременна, мам. Чай обжёг язык, кружка чуть не вылетела из рук. – Чёрт. – Поставил на стол и перехватил взгляд дочери. «Янка беременна» эхом отлетело от черепной коробки и пронеслось внутри. В прошлый раз девица мне и самому показалась бледной. – Беременна? – переспросила Мадина. – Вот так новости. И что она делать будет? Ты вроде говорила, она с кем-то встречается? – С Владом. Но это давняя песня. Там история такая… – Дочь замялась. – В общем, неважно. Это не его ребёнок. – Ещё лучше. Только не говори, что она рожать будет. Родит – всю жизнь себе испортит. Я смерил жену мрачным взглядом. То ли двадцать лет назад ни хрена в людях не понимал, то ли эта сука была первоклассной актрисой. У моего отца двое сыновей и дочь, и представить, чтобы мать выдала нечто подобное, ещё и при нём, я не мог. Мадина села за стол и посмотрела на меня, вздёрнув подбородок. Алия устроилась рядом с ней. – Она сказала, что аборт будет делать. – Дочь отпила кофе, поморщилась и добавила молоко. – А отец ребёнка? – Я посмотрел на дочь. Она как будто вспомнила, что я здесь. Опустила глаза, опять подняла. Футболка узкая, чтоб её, руки голые, вырез только что не до груди. Зубы сжались сами собой. – Там отец… Козёл, в общем. – Алия… – сказал с предупреждением. – Да там по-другому не скажешь! Я бы этого отца! – запальчиво сказала дочь и замолчала. – В общем, всё. Не хватало нам ещё поругаться. Ну что ты так смотришь, пап? Что опять не так? – Переоденься. – Что? – Она недоверчиво усмехнулась. – Переоденься, – повторил и поднялся. Ушёл в кабинет и захлопнул дверь. Белобрысая девица опять замелькала перед глазами: выпирающие лопатки, вытатуированные на одной цветы, гибкая спина… – Чёрт! – На пол полетели бумаги. Втянул воздух. Влажная бархатная кожа, она, влажная, туго обхватывающая мой член. Чёрт! Взял сотовый и набрал Аслана. – Мне нужны данные той девицы, – сказал с ходу, только друг взял трубку. – У тебя что-то есть? – Найду, если нужно. – Нужно, Аслан. Очень нужно. Всё, что есть. Глава 4 Яна Снег не прекращался с самого утра. Мокрый и липкий, валил так, словно на улице был не ноябрь, а конец декабря, и сразу превращался в мёрзлую корку. Очистив край стоящей возле клиники скамейки, я уселась и уставилась на вход. До времени приёма оставалось ещё полчаса, а заходить внутрь раньше нужного не хотелось. – Я всё правильно делаю, – сказала себе раз в пятый.