Несколько минут спустя мы лежали обнаженные в моей новой постели все еще влажные после незапланированного заплыва. — Как ты? Я лежала в его объятиях и прятала сонные смущенные глаза. Адам гладил меня по плечу тыльной стороной пальцев, вновь такой ласковый и чувственный. — Я нормально. — Нормально? И только? Он мягко поднял мое лицо навстречу своему пасмурному уставшему взгляду. А я устремила взор на зеркало над нами, мысленно обращаясь к той, что наверху: «Эй, девушка в отражении? Осталось пять дней…» — Мили! Адам, позвал меня через зеркало. Я опустила лицо навстречу ему и максимально эротично, уж как сумела, прикусила губу. Его взгляд упал на это движение… но он лишь убрал мокрые волосы назад с моего плеча и мягко поцеловал его. «Ты все равно меня поцелуешь, мистер Найт!» Я легла к нему на плечо, кладя ладонь на грудь, любуясь его красочной тату, теперь разглядывая расписную мелкими разноцветными узорами гладкую теплую кожу. Яркие картинки расплывались… я засыпала под его бархатный обволакивающий голос… — Спокойной ночи, Мили. Глава 7 Третье свидание Глава 7. Третье свидание Утром меня разбудил деликатный стук в дверь. Я проснулась в одинокой постели без Адама и его теплых объятий, ругаясь на никому не нужные дурацкие правила. Накинув халат, я побежала открывать, жестоко разрушая мои надежды. — Доброе утро, мисс Мелиса. Я принес вам завтрак. — Доброе утро. Спасибо большое, Орландо. Как всегда отутюженный, накрахмаленный, одетый с иголочки мужчина закатил тележку с ароматным кофе, апельсиновым соком, тыквенной кашей и творожным муссом со свежей клубникой. — Выглядит очень вкусно, — я облизнула голодный ротик и положила ягодку в рот, довольно мыча и закатывая глаза от наслаждения. — Приятного аппетита, дорогая мисс. После завтрака вас ждут в холле на ресепшене. У вас сегодня СПА процедуры. «СПА — это то, что нужно моему телу прямо сейчас.» — приятная истома разлилась по венам при мыслях о массаже, а Орландо продолжал: — В четыре часа вы должны быть готовы, Николя придет в три, сегодня вы идете в особенное место. — Хорошо, Орландо, я все поняла. — Хорошего дня! Он учтиво поклонился и вышел. Быстро позавтракав, я понеслась на ресепшен. Вежливая девушка проводила меня в помещение с сауной и кроватью для массажа, объясняя, что массажист задерживается. У меня было еще примерно десять минут, и я решила прогреть свое тело для полнейшего расслабления. Я вошла в горячее оббитое деревом помещение, наполненное паром и ароматом хвои и эвкалипта. Откинувшись на горячую спинку, я обняла себя за плечи и вспомнила горячие прикосновения и ласки моего ментора. Я приспустила полотенце и провела ладонями по округлой влажной груди, представляя, что это губы Адама. «Потрясающе. И почему я не делала этого раньше?» Моя рука скользнула вниз по животу и нерешительно погладила меня между ног. Я услышала звук открывающейся двери на самом интересном месте, и мне пришлось выйти из парилки. Увидев, что дверь в комнату массажиста открыта, я поняла, что он пришел, и улеглась на кушетку лицом вниз. Позади я услышала шаги и звук выдавливаемого масла на ладони… по моей коже заскользили знакомые руки. — Классная попка, ягодка! — прорычал мой ненаглядный ментор. — Ох, Адам, и дня без меня прожить не можешь? За свою дерзкую фразочку я получила смачный щипок в скользкую булочку. — Не позволю кому-то еще касаться тебя. Ты моя еще целых пять дней. А теперь замолчи и получай удовольствие, колючка. Он начал разминать мою шею и плечи, то грубо прищипывая, то нежно поглаживая то ладонями, то пальцами. Адам хорошенько вдавливал меня в кушетку, не жалея сил. Он стучал по спине торцом кисти, вкручивал в кожу кулаки. Мое тело отзывалось на каждое его прикосновение, покрываясь гусиной кожей. Масляные ладони скользнули на ягодицы и Адам издал гортанный рык, словно лев, топчущий свою львицу. «Ну или как волк овцу…» — Какая же ты сексуальная и горячая, Мили, особенно когда намазана маслом… — Можешь пожарить на мне что-нибудь, — тихим томным тоном я заигрывающе выдыхала в пол. — Я могу на тебе пожарить тебя… Мили у меня кол в штанах с момента нашей встречи… Ох, не знаю, дождусь ли я вечера… — с каждым мгновением воздух в помещении накалялся и становился осязаемым, горячим и плотным. Я закусила губу и приподняла зад, виляя им, соблазняя своего же ментора. Смачный шлепок обрушился на мягкое место, и огромная ладонь жестко сжала его словно мокрую губку. — Сучка! Моя! Его палец скользнул между моих половинок внутрь и начал ласкать еще одно из моих отверстий, заставляя меня вскрикнуть от неожиданности и страха. — Адам, ты обалдел⁈ — Доверься мне, ягодка, и твоей попке будет очень приятно… не бойся, я буду нежен… Я почувствовала, как его шаловливые пальчики заиграли в моих складочках, а большой палец уперся в напряженный сфинктер. — Расслабься. «Уффф… легко сказать…» — Я попробую, — сорвалось с дрожащих губ. Продолжая рычать, царь зверей гулял средним и указательным пальцами по половым губам, а главным немного продвинулся внутрь, извлекая из меня предательски громкий: — Ох… Он нажимал снова и снова, посылая электрические импульсы по каждой клеточке кожи, по каждому кровеносному сосудику пока я не заскулила, призывая его остановить эту пытку. — Ложись на спинку, моя клубничка. Велел Адам, распуская мои волосы и раскидывая их по кушетке. Послушно я повернула к черноглазому самцу свое пунцовое лицо, глубоко вдыхая, вздымая стоячую грудь, наконец разглядывая его могучий торс, обтянутый синтетической белоснежной футболкой. — Мили, я сейчас взорвусь просто… — мой взгляд упал на внушительный бугор под топорщащейся тканью его шорт, и я решила немного спустить это давление. — Адам, спусти шорты — Что? — Что слышал, штаны говорю снимай! — Вздумала приказывать мне? — Еще как… Я томно вскинула бровь, и через минуту передо мной предстало то еще зрелище. — Адам! Он огромный! Такие, что, бывают? — Мили… — тигренок тихонько пролепетал и залился багряными румянами. «И кто теперь у нас невинная овца? Ладно, Мили, обратного пути нет.» — отбрасывая сомнения, я обхватила рукой ствол столетнего дуба и крепко сжала в руке, заставляя его согнуться. — Ауч. Осторожней. Не так сильно. Ослабив хватку и краснея еще больше, даже багровея, я начала водить кистью вверх, вниз. Адам злобно зарычал и впился пальцами в мою грудь. Через мгновение его тело напряглось, а лицо исказилось. Величайший любовник всех времен уперся рукой в кушетку и, самовольно двигаясь в моей руке, поджав губу и опустив голову, извергнулся на мой живот полупрозрачной семенной жидкостью. — Фу! Убери ЭТО с меня! — хихикала я указывая на липкое безобразие на моей коже.