– Логично. Координаты у тебя есть? Девушки, родителей и прочих сопутствующих лиц? – Да, конечно. – Тогда давай мне их все сливай, да и занимайся спокойно текущими делами. Теперь это дело – моя головная боль. Кроме телефона девушки Дениса, с которой тот ехал в машине, и «прочих сопутствующих лиц», Гуров взял у Алексея телефон некоего Хватова Дмитрия Ивановича, инспектора ГИБДД, выезжавшего на аварию. Вопрос о том, было ли это убийство спонтанным или заранее продуманным, пока оставался открытым, поэтому Лев хотел узнать подробности аварии. Если все было заранее организовано, вполне возможно, и это столкновение на дороге тоже не было случайностью. И, выходя от Алексея, Гуров намеревался выяснить это первым делом. «Конечно, довольно трудно было бы предсказать заранее, что Денис продолжит путь именно на метро, – думал он. – В общем-то, нельзя было гарантировать даже того, что он вообще уйдет с места аварии. Ведь все, кажется, произошло довольно спонтанно, никакие решения не планировались заранее. Как же эти предполагаемые преступники могли все так точно предвидеть? Скорее всего – никак. Разве что подготовились сразу ко всем возможным вариантам. И к тому, что Денис останется на месте аварии, и к тому, что он оттуда уйдет, и к тому, что поедет на такси или отправится на метро. Но это что-то уж совсем сказочное. Хотел бы я посмотреть на этого всемогущего властелина, который готов встретить жертву на любом направлении, куда бы та ни отправилась. Слишком уж хлопотно. Игра не стоит свеч». Придя к такому выводу, Лев устроился на водительском месте и, вытащив телефон, набрал номер инспектора ГИБДД: – Хватов Дмитрий Иванович? – Да, – послышался осторожный ответ. – А с кем я говорю? – Полковник Гуров, Главное управление. Меня интересует ДТП, которое произошло сегодня около десяти утра. «Мазда» и «Логан». – Это возле метро «Алексеевская»? – Поняв, что на проводе «свои», Хватов заговорил бойчее. – Да, оно самое, – подтвердил Гуров. – Что там случилось? Мне необходимы подробности. – Вообще-то я уже рассказывал, – лениво, явно желая показать свою важность, тянул Хватов. – Парень какой-то приезжал, тоже вот подробности уточнить хотел. Это не ваш был, случайно? – Нет. Это местный, из Останкинского района. От него дело принял я, так что теперь придется подробности пересказать мне, не сочтите за труд. Водителя «Мазды» убили почти сразу же после аварии, к тому же он оказался сыном очень важного человека. А совокупность таких факторов, сами понимаете… – Да, такая совокупность, как говорится, обязывает, – усмехнулся Хватов. – Вот именно. Меня, собственно, интересует только один вопрос. Насколько спонтанно все произошло? Не было ли каких-то признаков, указывающих на то, что авария подстроена? – Пожалуй, нет, – немного подумав, ответил инспектор. – Он ведь сам на двойной обгон полез, никто его не заставлял. Из-за «Логана» вылез, а тот как раз вправо рульнул. Вот и вышло. Мужик этот, который на «Логане» был, он его и не видел даже. «Газелист», которого они вдвоем обгонять взялись, вообще не при делах. Ехал себе и ехал, никого не трогал. По крайней правой, как примерный мальчик. Сзади у «Мазды» тоже никого даже близко не было. – А это откуда известно? – От бабы его. Подруга эта, с которой он ехал и которую потом вместе с «Маздой» своей на дороге бросил, она сказала. Говорит, никто его никуда не гнал, никто сзади не прижимал, никто не трогал. Сам полез приключений себе искать. Все торопился куда-то. – Да. И, кажется, успел, – невесело усмехнулся Гуров. – Так, значит, с аварией этой все чисто? – Выходит, что так, – подтвердил Хватов. – Если бы там специально что-то подстроить хотели, они бы, скорее всего, на встречке «работали», да сзади пустили бы кого-нибудь, чтобы прижимал, не давал сбавлять скорость. Когда хотят спровоцировать столкновение, часто такой прием используют. – Но здесь этого не было? – Нет. Могу только повторить – никто его насильно не заставлял выезжать на двойной обгон. Вся история – исключительно личная инициатива. Да и само происшествие это не такое еще страшное. Так себе. Лак поцарапали, можно сказать. Из-за такой ерунды подставу затевать было бы как-то несолидно. Сам себе все устроил. Водят как попало, будто они одни на дороге, вот и результат. – Понятно. Что ж, спасибо за информацию. – Пожалуйста. Информации, конечно, не много, но, как говорится, чем богаты. ДТП, в общем-то, обычное. Если вы говорите, что парень этот, с «Мазды», чина какого-то сынок, то удивляться тут нечему. «Сынки» эти себя основными считают, думают, что они круче всех. Вот и результат. Тут даже провоцировать специально не надо. Сам себе все устроит. – Да, это точно, – рассеянно проговорил Гуров, думая о том, что, если авария была спонтанной и решение ехать на метро Денис Зарубин действительно принял лишь в последний момент под воздействием эмоций, то здесь возможны только две версии. Либо таким же спонтанным было и это убийство в электричке и мотивы его лично с Денисом никак не связаны, либо за сыном высокопоставленного чиновника неотступно следили, подкарауливая удобный момент для того, чтобы устранить его. «Как знать, может быть, какой-нибудь придурок так и таскался за ним повсюду с шилом в кармане. Ведь исполнение «заказов» подобного рода не всегда поручают именно снайперам. Есть и другие варианты. Шило, конечно, орудие своеобразное, но вполне универсальное и, главное, – незаметное. Подходит и для нанятого уголовника, и для неприметного маньяка, промышляющего в электричках. Второй случай, конечно, самый безнадежный. Но, похоже, наиболее вероятный. Если в деле есть заказчик, его как минимум по мотиву можно установить, а тут… Какие мотивы могут быть у маньяка, кроме больной головы? Ну, Петр Николаевич, удружил с дельцем!» В досаде Лев резко повернул ключ в замке зажигания и поехал в морг. В материалах дела, которые передал ему Морозов, были неплохие фотографии трупа, и рана на них просматривалась достаточно хорошо. И все же, учитывая своеобразие этого дела, Гуров хотел взглянуть на тело воочию. Да и с экспертами пообщаться не мешало. Их комментарии могли навести на какую-то полезную мысль, помочь сделать предположения о том, кто именно мог нанести удар. Так уже нередко бывало, и он надеялся, что и в этом случае замечания экспертов окажутся ему полезными. Надежды его оправдались лишь отчасти. Евгений Перов, эксперт, проводивший вскрытие, ограничился лишь самыми обобщенными комментариями. – Да, на шило похоже, – говорил он. – Диаметр раны, можно сказать, миллиметровый. Кроме того, убийца явно непрофессионал. «Специалисты» в подобных делах обычно неплохо знакомы с анатомией и бьют прицельно, именно туда, куда нужно. В данном случае подобного не наблюдается. Основное повреждение после прокола пришлось на легкое, сердечная мышца задета лишь с краю, можно было бы ударить и поудачнее. – Но тем не менее смерть, если я правильно понял, наступила сразу? – посчитал нужным уточнить Гуров, вспоминая рассказ Морозова. – Это да, – подтвердил Перов. – Хотя не исключено, что здесь повлияли еще какие-то факторы. Если дело происходило в электричке, да еще и в момент остановки, подобное вполне вероятно. Дружественный толчок локтем или колебания вагона при торможении могли, дополнительно к основному удару, сбить сердечный ритм и вызвать мгновенную остановку. В таких условиях и малости хватит, пронзать сердце насквозь вовсе не обязательно. – Крови не было? – Практически нет. Небольшой подтек непосредственно возле раны. Больше ничего. Да вот, посмотрите сами. Разговаривая, Гуров и Перов дошли до холодильника, и Евгений выдвинул один из ящиков. Там, лицом вниз, так, чтобы видно было ранение, лежал труп мужчины. Высокого роста и хорошего сложения, он имел лишь один изъян: на спине, практически в самом центре, виднелась багровая точка с запекшимся рядом с ней коричневатым кровоподтеком. – Да, действительно, – осматривая рану, произнес Лев. – Если еще учесть, что он был в одежде… Неудивительно, что пассажиры в вагоне не поняли, что произошло, и решили, что у парня сердечный приступ. – Именно так, – согласился Перов. – Причем обратите внимание на расположение раны. Она находится, в общем-то, довольно низко. Это можно объяснить двумя причинами: либо убийца был невысокого роста и нанести удар повыше ему было просто неудобно, либо, как я уже говорил, он был непрофессионалом. Не разбирался в анатомии и не понимал, что для того, чтобы попасть прямо в сердце и убить наверняка, нужно бить выше. – Либо имели место оба эти фактора и преступник был низкорослым непрофессионалом, – добавил свой вариант Гуров. – Да, или так, – чуть усмехнувшись, согласился Перов. Замечание эксперта о непрофессионализме предполагаемого преступника заставило полковника скорректировать версию с «заказом». Сочетание необычного орудия убийства и явно непрофессионального удара наводило на мысль, что заказчик и исполнитель в данном случае – это одно и то же лицо. «Если человек нанял убийцу и заплатил деньги, он, конечно, захочет получить за них гарантированный результат, – размышлял Гуров, возвращаясь к машине. – Навряд ли кто-то станет обращаться с подобным «деликатным поручением» к первому попавшемуся на дороге чудаку, который даже не знает толком, куда нужно бить. Кроме того, среда, в которой обитал этот Денис, предполагает хорошие финансовые возможности. Так что и с этой стороны у предполагаемого заказчика не было никаких препятствий к тому, чтобы нанять опытного профессионала. Тем не менее убийство профессиональным не выглядит. Не чувствуется ни какой-то особенной продуманности шагов, ни предварительного плана. Наоборот, все выглядит практически так же спонтанно, как и авария. История была бы логична только в том случае, если предположить, что за Денисом следили. И это, кстати, тоже не очень-то характерно для профессионала». По опыту Лев знал, что профессиональный убийца обычно выслеживает жертву лишь с одной целью – чтобы установить, где она чаще всего бывает. Выяснив это, профессионал спланирует и подготовит преступление в данном конкретном месте и там же осуществит его. Он точно не будет скакать за своей жертвой по всему мегаполису в надежде, что где-нибудь да представится счастливый случай пырнуть ее шилом. Таким образом, две его начальные версии оставались в силе, с тем лишь уточнением, что о найме киллера в данном случае, скорее всего, речь не идет. Если за Денисом Зарубиным кто-то и следил, то это наверняка был сам его недоброжелатель лично. Ну а если недоброжелателей у него не было, оставался только маньяк. Ох уж этот маньяк! Мысль о том, что убийство Дениса действительно могло оказаться случайностью, не имеющей никакого отношения к его жизни, не давала Гурову покоя. В такой версии не было ничего невозможного, и перспектива оказаться перед необходимостью разыскивать по всей Москве неведомого безумца, протыкающего людей шилом, не вызывала у полковника ни малейшего энтузиазма. Если случай в электричке был единственным и Денис Зарубин оказался первой и последней жертвой этого человека, расследование вообще не имело перспектив. Несмотря на обещания Орлова оказать всяческую поддержку, даже если придется перелопатить все население столицы, шансы отыскать преступника все равно стремились к нулю. Как и в случае, если речь шла о серии. Подобные преступления быстро вызывают резонанс, и о них давно бы уже знали и выделили в отдельное производство, а убийство Дениса проходило бы как очередной факт в этом расследовании. Однако ни о чем таком не было известно ни самому Гурову, ни его другу и начальнику генералу Орлову. Иначе последний, несомненно, постарался бы облегчить Гурову задачу, упомянув, что речь идет о серии. Таким образом, выходило, что убийство Дениса Зарубина было либо первым преступлением в серии, либо одним из очень редких актов, повторяющихся раз в несколько месяцев, а возможно, и еще реже. «К черту маньяков! – с досадой тряхнул головой Лев, отбрасывая безнадежные мысли. – Займемся сначала тем, что ближе и имеет хоть какие-то шансы на успех. А уж если дело не выгорит, тогда…» – и, заведя машину, поехал в Управление. Рабочий день заканчивался, Стаса в кабинете не было, и в спокойной обстановке Лев неторопливо изучал информацию о чиновнике Валерии Зарубине и его сыне, которая имелась в базах МВД. Как и следовало ожидать, отец и сын трудились на одной ниве. Зарубин-старший руководил одним из департаментов Министерства связи, его сын числился заместителем начальника одного из отделов. Должность эта наверняка не требовала максимальной отдачи, и, изучая сведения, Гуров не сомневался, что у молодого человека было достаточно свободного времени, чтобы посвятить его более приятным занятиям, чем работа. «Наверняка мальчик «работал» там только номинально, – думал он. – Папка устроил, чтобы зарплата шла. Но, пожалуй, съездить в этот департамент будет не лишним. Кто знает, может быть, все произошедшее – дело рук какого-нибудь мстительного «коллеги», которому постоянно приходилось выполнять работу за папенькиного сынка. Тому – зарплата, а ему – работа. Чем не мотив? Оно и само по себе обидно, а если этот Денис вдобавок ко всему был еще человеком невежливым и заносчивым, что с «сынками», как известно, случается, то «обострения» здесь очень даже возможны. Да, в департамент нужно съездить обязательно». Кроме возможных претензий к сыну, Лев не исключал и вариант, что таким жестоким образом кто-то мог отомстить отцу. Ведь неизвестно, какие взаимоотношения с коллегами были у самого Валерия Зарубина. Правда, Министерство связи – организация мирная, трудно предположить, что там могут возникнуть настолько жесткие конфликты. Но, учитывая своеобразие этого дела и практически полное отсутствие каких бы то ни было зацепок, он решил, что необходимо изучить всю возможную информацию, и мысленно начал составлять план ближайших действий. «Досконально отработать этого Дениса. Друзья, коллеги, взаимоотношения. Выяснить, где чаще всего бывал, с кем общался, как его характеризуют. Если это ничего не даст… да даже если и даст, в любом случае нужно будет «пощупать» самого Зарубина. Как знать, может, он в министерстве умудрился кому-то так крупно насолить, что в отместку тот человек решил убить его сына. Ну а если уж оба эти направления ничего не дадут, тогда остается только маньяк». На следующее утро около десяти часов Гуров позвонил Ларисе Бетрищевой, подруге Дениса, попавшей вместе с ним в аварию. Выполняя намеченный план и намереваясь познакомиться с ближайшим окружением потерпевшего, он предполагал, что проще всего будет сделать это через его девушку. После происшествия прошло уже достаточно времени, и она наверняка уже пришла в себя и будет в состоянии отвечать на вопросы. – Лариса? Добрый день, – вежливо начал он разговор. – Моя фамилия Гуров, я расследую… вчерашнее печальное происшествие с вашим другом. Мы можем поговорить? Мне необходимо задать несколько вопросов. Если вам неудобно ехать к нам, я могу сам подъехать к вам домой или в какое-то другое место, где мы сможем спокойно поговорить. Просто скажите адрес, и… – Нет, не нужно, – послышался в трубке торопливый ответ. – Лучше я приеду сама. Домой не стоит. – Что ж, отлично, так будет даже удобнее. Я просто не хотел лишний раз беспокоить, подумал, что в связи со всем произошедшим вы… – Нет, – снова резко оборвала Лариса. – Я приеду. Говорите адрес. Она оказалась девушкой пунктуальной и приехала достаточно быстро. Высокая, стройная и стильно одетая, хоть сейчас могла бы позировать перед фотокамерой. Продуманный макияж и профессиональная укладка явно указывали на то, что утром девушка уже успела побывать в салоне, и это обстоятельство, в понимании Гурова, как-то не связывалось с состоянием траура и грусти по ушедшему любимому. «А Морозов говорил, что, узнав об убийстве, она была в истерике, – с интересом оглядывал он свою гостью. – Было и прошло? Может быть, эта Лариса – очередная «подружка на час»? Сам факт внезапной смерти поразил ее, вызвал шок, но, поскольку к Денису она никаких глубоких чувств не питала, впечатления быстро стерлись и ушли без следа. Ничего невероятного в этом нет». – Вы давно знакомы с Денисом? – проговорил он вслух. – С Денисом? – Лариса напряглась и наморщила лобик, будто силясь вспомнить. – Где-то около года, наверное. Да, около года. – С чем была связана вчерашняя поездка? – Поездка? – снова переспросила Лариса. – Да ничего особенного… У меня была назначена встреча, а он хотел заехать домой, взять там что-то… не знаю. Кажется, что-то отвезти на работу. – Он собирался на работу? – Да, конечно. Он каждый день ходит. Ходил… – снова нахмурив лобик, поправилась девушка. – Если хоть раз пропустит, отец ему сразу скандал устраивал. Он у него строгий. – Вы сказали, что Денис собирался заехать домой. То есть, получается, что ехал он не из дома? – Почему? Из дома. То есть… в смысле… – Лариса замялась, явно затрудняясь выразить свою мысль, но вскоре справилась с этой сложной задачей. – Мы ехали из его квартиры. У него квартира на ВДНХ. Ну, такая. Потусоваться, с друзьями посидеть. Отец подарил на день рождения. А вообще они живут на Русаковской. Он хотел туда заехать, что-то взять и потом ехать на работу. А меня должен был завезти в салон, у меня там… в общем, я там договорилась. Выехали, нормально ехали. Чего его понесло на этот обгон, не знаю.