– Не обращай внимания, – попытался успокоить его Лев. – Спесь – это у них, похоже, семейное. И сам этот Денис к людям по-свински относился, и невесту себе, похоже, такую же подобрал. Под стать. – Наверное. Ты, кстати, разговаривать с ней будешь? Он, собственно, по этому поводу звонил. Сказал, что она уже здесь и, если есть необходимость, он может попросить ее уделить нам время. – Да ну, зачем же? – саркастически усмехнулся Гуров. – Стоит ли беспокоить по таким пустякам высочайшую особу? Пускай занимаются своими делами. У них там похороны, хлопоты, им сейчас не до нас. Да и нам не до них. С убийством этим все понятно, жертва выбрана спонтанно, без определенной, ярко выраженной логики. Соответственно никаких личных мотивов, да и вообще мотивов, как таковых, здесь быть не может. Главный мотив – «тараканы» в голове этого чудака, а их «подсказки», как известно, заранее просчитать невозможно. – Так, значит, нашему другу даем отбой? – не без удовольствия спросил Орлов. – Полный. Постараемся обойтись своими слабыми силами. – И какой план? – Для начала хочу пройтись по конторам, которые расположены там поблизости. Есть большая вероятность, что этот парень работал в одной из них. Иначе зачем бы ему ездить ежедневно по одному и тому же маршруту и выходить на одной и той же станции, да еще в одно и то же время? – А может, он вовсе не ежедневно ездил, – предположил Орлов. – Может быть, эта надобность возникала только в те дни, когда происходили убийства. Товарищ совмещал, так сказать, приятное с полезным – и по делу съездил, и тайную страсть удовлетворил. – Вероятность такая есть, но, на мой взгляд, очень небольшая. Действовал он уверенно, если не сказать, нагло. Так люди обычно ведут себя в том случае, когда обстановка досконально им знакома. Он знал, как ведут себя окружающие, что никому ни до кого нет дела, знал, что перед остановкой все думают только о том, чтобы поскорее выйти и устремиться на любимую работу, и им совершенно наплевать на то, кто там кого рядом толкает или протыкает шилом. Он в этих вагонах явно чувствовал себя как рыба в воде. Если человек ездит на метро не чаще чем раз в месяц, такой уверенности у него не будет. – Ладно, считай, что убедил. Значит, ты предполагаешь, что он работает где-то неподалеку от «Рижской»? – Думаю, да. Ведь если бы это был настоящий, клинический сумасшедший, его вычислили бы давным-давно. А здесь, похоже, внешняя картина вполне адекватная. Человек уходит, приходит, выполняет какие-то стандартные ежедневные действия, которые выполняют все, и ни у кого и мысли не возникает, что он может быть одержим манией. А если он с виду нормальный, ничто не мешает ему устроиться на какую-нибудь непритязательную работенку, чтобы заработать на хлеб насущный. Маньяк он или не маньяк, а есть-пить надо. – Хорошо, пусть так. Но если ты сейчас пойдешь по этим конторам его разыскивать, он ведь и сам может кое о чем догадаться. Не боишься раньше времени спугнуть? – Вот поэтому-то я и не пошел туда сразу. Для начала хотел обмозговать все и навести кое-какие предварительные справки, с твоей помощью в том числе. – С моей помощью? – удивленно взглянул Орлов. – А чем я тут могу помочь? – Полезными связями. Из организаций, которые я там заприметил, наиболее заметные – это вокзал и гостиница. Они же и наиболее крупные. Все остальное – мелочь: кафешки, маленькие магазинчики, офисы. Думаю, туда нам нужно обращаться в последнюю очередь. – Это почему? – Логика подсказывает. Ты подумай, каким человеком может быть этот преступник в своей обычной, повседневной жизни. Если он одержим навязчивой идеей, значит, весь в себе, то есть человек нелюдимый и необщительный. Учитывая, какого рода эта мания и каков способ, которым он ее, так сказать, реализует, можно сделать предположение, что и блестящего образования там не имеется. Отсюда вывод. Наш парень – типичный представитель низших классов, замкнутый и некоммуникабельный, не желающий привлекать к себе внимание окружающих. Соответственно и работу он будет искать такую, чтобы, по возможности, выполнялись все эти условия. – Сторожем? – Вроде того. Уборщик, озеленитель, возможно, даже охранник, в общем, что-то, относящееся к обслуживающему персоналу. А учитывая тот факт, что он наверняка не хочет привлекать к себе особое внимание, можно сделать вполне логический вывод, что искать работу он будет скорее в крупной организации, нежели в мелкой. – Проще затеряться? – Именно. И в этом смысле вокзал, на мой взгляд, учреждение просто идеальное. Каждый день там снуют туда-сюда толпы народу, сами сотрудники постоянно заняты с пассажирами, слишком сосредотачиваться друг на друге у них даже возможности нет, не говоря уже о желании. А уж на какого-то там уборщика они и вообще будут смотреть как на неодушевленный предмет. Какое им дело до его «тараканов»? Им бы со своими разобраться. Странностей у каждого из нас хватает, наверняка им иногда такие пассажиры попадаются, что… В общем, персонал вокзала в течение рабочего дня стопроцентно занят и отвлекаться на посторонние предметы не склонен. А нашему приятелю именно это и нужно. Максимальная личная незаметность и равнодушие со стороны окружающих. Отсутствие любопытных вопросов. – Да, в небольшом офисе, где просиживает штаны пара-тройка сотрудников, любопытных вопросов не избежать, – иронически усмехнулся Орлов. – Вот именно. Именно поэтому на офисы и магазинчики я как-то не очень надеюсь. Скажу даже больше: я почти уверен, что он работает на вокзале. Отсюда вопрос. Помнишь, я говорил о полезных связях? Так вот, не имеешь ли ты каких-нибудь выходов на местную полицию? Дежурных, транспортников, которые связаны непосредственно с Рижским вокзалом? Если бы ты меня с кем-нибудь из них познакомил лично, я был бы тебе чувствительно благодарен. Не говоря уже о великой пользе для нашего общего дела. – Да я бы, Лева, с удовольствием познакомил, – немного подумав, медленно произнес Орлов. – Только вот, хочешь верь, хочешь нет, а не с кем. С тем районом работать доводилось, и контакты с руководством у меня есть. Но насчет тех, кто, так сказать, «в поле» работает, боюсь, ничем помочь не смогу. Нет у меня личных контактов с дежурными. – А через руководство? Руководство озадачит непосредственных подчиненных, те – своих, так, глядишь, и доберемся до самых низов, выйдем на того, кто «в поле». – Эх, наговорил, – усмехнулся Орлов. – Слишком уж сложная схема у тебя получается. Мы с тобой, может быть, попроще пути найдем. Стас сейчас дело о мошенниках раскручивает, у него там один фигурант по поддельным документам смылся. Вот он, насколько я знаю, в связи с этой проблемой очень плотно с дежурными на вокзалах работал. Давай-ка мы его пригласим, послушаем, что он нам скажет. – Давай попробуем. Только я в последнее время что-то как ни приду в кабинет, все пусто. Непонятно, где его носит. Вот так вот соберешься пригласить человека на интимный разговор, а его днем с огнем искать надо. – Ничего, найдем, – заверил Орлов, доставая трубку. – Алло, Стас? Ты где сейчас? Подъезжаешь к конторе? Вот видишь, как удачно. А мы с Левой как раз о тебе вспоминали. Ну как по какому поводу? Скучаем сильно, все ждем не дождемся, когда же ты въявь перед нами предстанешь, свет очей наших. А то что-то пропал совсем, только память еще дорогие черты хранит. А? Поднимаешься? Ну, давай, давай ждем. Да, в кабинете. Двигай прямо сюда. Через несколько минут дверь начальственного кабинет распахнулась, и на пороге, шумный и возбужденный, возник Стас. – А вы все заседаете, лентяи несчастные? Так я и знал. Если бы не мои титанические труды, в Управлении вся работа давно бы остановилась. – Ты бы притормозил немного, труженик, – усмехаясь, остановил его Лев. – А то мы с Петей тоже сейчас свои заслуги перечислять начнем, так еще неизвестно, в чью пользу баланс выйдет. – Понятно – в мою, – ничуть не смущаясь, произнес Крячко. – Кто с утра до ночи по городу рыскает, за преступниками гоняется? Конечно, я. А другие некоторые, которые все только по кабинетам сидят и планы планируют… – Сейчас надают тебе по шее, – закончил фразу Гуров, угрожающе приподнимаясь со стула. – Со своей стороны, инициативу полностью одобряю, – солидно добавил Орлов. – Ах вот так, значит, да? – состроил обиженную гримасу Стас. – Я, значит, тружусь, выкладываюсь на работе, не щадя живота своего, и вот такая вот, значит, мне награда? Ладно, ладно. Припомню я вам. – Ладно, Стася, хватит дурака валять, – переходя на серьезный тон, произнес Лев. – Мы тебя за делом позвали. Тут вопрос один интересный накопился, может быть, ты поможешь нам его разрешить. – Ага! Что я говорил? Так и знал, что без меня вы никуда. Чуть что, сразу – Стас, помоги. Как до благодарности дело доходит, так сразу… – Нет, я и правда сейчас кому-то врежу, – повернулся Лев к Орлову. – Давай. Я потом на суде удостоверю, что это он сам с лестницы упал и насмерть разбился, – ответил тот. – Боже мой! В какой жуткой, в какой страшной, в какой невыносимо токсичной атмосфере приходится работать! – патетически воскликнул неисправимый Стас. – Выкладываться по полной, ловить коварных преступников, обеспечивать высокие показатели. Кругом зависть, кругом агрессия, непроглядная тьма людской злобы и ни одного, ни одного светлого пятна! Ну, давайте, говорите уже, чего у вас там? – без всякого перехода продолжил он. – Какой там интересный вопрос? – Нужен свой человек на Рижском вокзале, – коротко и ясно сформулировал Лев. – Кто-то из дежурных полицейских, кто бывает в зале и имеет контакты с работающим персоналом. Есть у тебя такой? – Дежурный на Рижском? – задумался Стас. – Хм… Не знаю. Разве что Кира. Кирилл Барышев, есть там такой парень. Я когда за этим гадом Рябовским гонялся, с ним контактировал. – Догнал, кстати, Рябовского-то? – поинтересовался Орлов. – Еще бы! – гордо вскинул голову Стас. – Не того полета эта птичка, чтобы от меня упорхнуть. – Вот почему он такой довольный, – снова обратился к Орлову Гуров. – То-то я и смотрю – просто не унять. – А ты бы не был довольным? Это знаешь, какой угорь скользкий. Без мыла из любой щели выскользнет. И ксиву себе новую соорудил, и волосы перекрасил, и бороду отрастил. А я все равно его, голубчика, вычислил. Тепленького прямо в купе взяли. Теперь в другом «купе» отдыхает, к «исповеди» готовится. – Еще скажешь, что и взяли на Рижском? – снова спросил Орлов. – Да нет, взяли не на Рижском. Но с ребятами я и там поработать успел. Так что, если надо, могу поделиться полезным контактом. – Поделись, друг, не сочти за труд, – проникновенно проговорил Лев. – Да для тебя, Иваныч, хоть сережку из ушка. Лови телефончик. Гуров занес номер Кирилла Барышева в список контактов, но разговор заканчивать не спешил. – За телефончик большое спасибо, Стася, – поблагодарил он. – Но тема, о которой идет речь, довольно-таки деликатная, поэтому я бы не отказался, если бы ты представил меня этому Кириллу лично. Съездил бы со мной на вокзал, помог бы наладить общение, да и со старым знакомым повидался заодно. Согласись, оно и тебе приятно будет, и для дела не без пользы окажется. – Ну, Иваныч… ну, ты обнаглел! – не находя слов от возмущения, выдохнул Крячко. – Мало того что я тебе ценнейший контакт слил, так нет, его еще и за ручку отведи, и познакомь, и «общение» наладь! Совсем народ страх потерял. Ни стыда ни совести нет. – То есть едем? – спокойно отреагировал на очередную эмоциональную бурю Лев. – Когда? – Нет, Петр Николаевич, вот согласитесь, наглость – это все-таки действительно второе счастье, – в свою очередь, обратился за справедливым судом к начальству обиженный в лучших чувствах Стас. – Согласен целиком и полностью, – с готовностью подтвердил Орлов. – Так когда вы едете? – Э-хе-хе, – тяжко вздохнул Крячко. – И вот так всегда. Эксплуатируют нещадно, используют ценного сотрудника в личных целях, и ни малейшей благодарности никогда ни от кого не дождешься. Ладно, черт с вами. Так уж и быть, отведу за ручку маленького мальчика. Только учти, раньше восьми ничего не получится. Я работаю, между прочим, преступления раскрываю. Не то что некоторые. – Идет, – тут же согласился Гуров. – В восемь так в восемь. Я тоже вряд ли раньше смогу освободиться. Если уж сидеть по кабинетам, так уж до упора. Чтобы мало не казалось. – Вот и отлично, – резюмировал Орлов. – Значит, будем считать, что договорились. Кстати, Лев, если с вокзалом фишка не сыграет, под каким соусом ты в гостиницу идти собираешься? Надеюсь, не с официальным визитом? – Разумеется, нет. Кое-какие наметки по поводу «легенды» у меня уже имеются. Надо только все это до ума довести. Упорядочить, выстроить в логическую картину. А может, оно и вообще не понадобится. Может, так и окажется, что он на вокзале тусуется. – Буду только рад, – ответил Орлов, – Чем быстрее мы этого упыря вычислим, тем лучше будет для всех. Вперед ребята, к новым свершениям! Я больше не задерживаю. С этим оптимистичным напутствием подчиненные покинули кабинет начальника, по дороге обсуждая детали предстоящего путешествия на вокзал. – Мне еще надо с ним созвониться, уточнить, его ли смена, – говорил Стас. – Я ведь его график не контролирую, сам понимаешь. – Уточняй, тебе и карты в руки. – А что это за такое деликатное дело, что ты без провожатых идти стесняешься? Что за упырь такой, что за гостиница? – Не заморачивайся, Стас, – отмахнулся Гуров. – Что тебе, своих проблем мало? Мне просто нужно личное мнение человека, нужно, чтобы он раскрылся в разговоре, скованности не чувствовал. Поэтому я предпочел бы прийти к нему вместе с тем, кого он уже знает. – Хочешь попытать его насчет того, не видел ли он на вокзале кого-нибудь, похожего на искомого упыря? – не отставал проницательный напарник. – Вроде того, – улыбнулся Лев. – С тем только уточнением, что я пока и сам не знаю, как выглядит человек, «похожий» на этого упыря. Данных – минимум, так что ценны любые полунамеки. – Понятно. Что ж, попытаемся помочь вам в беде, дорогой товарищ. Стас вытащил трубку и активировал какой-то контакт. Пропустив Гуров в кабинет, сам он остался в коридоре, чтобы «в обстановке строгой секретности» договориться о предстоящей встрече.