Он выбежал из-за стойки, подбежал к выходу и посмотрел вслед убегавшему монстру. Бомж все также на четвереньках промчался между стоящих в пробке машин и скрылся среди домов на другой стороне улицы. Лев со злости хлопнул дверью и вернулся в холл. «Да что же это такое происходит то? — громко спросил он окружающее пространство, — другие миры… оборотни… а предупредить было нельзя, да?» Со злости он пнул стойку ногой. «Этого всего — не бывает, понятно?» — он погрозил пальцем отелю. Легче не стало. Он прошел по коридору, чтобы посмотреть, что еще наворотили два странных гостя. «И главное, зараза, оба ведь без оплаты сбежали! — добавил он еще одно обвинение окружающему пространству, — Еще, чего доброго, хозяйка решит, что я их деньги прикарманил». Третья дверь была открыта. Лев впервые увидел, как выглядит номер внутри. В небольшой комнате с трудом помещались двуспальная кровать с высокой резной спинкой, два шкафа и письменный стол с единственным креслом. Между кроватью и остальной мебелью едва можно было пройти, не протискиваясь боком. Сейчас номер выглядел так, словно его громила стая обезьян… ну или один разгневанный дровосек, ибо толстая спинка кровати была расколота пополам мощным ударом. Постельное белье было порвано и сброшено на пол. От кресла остались одни обломки. Судя по отпечаткам на столешнице, именно, им со всей дури колотили по столу, пока тоже не разнесли его в щепки. Ключи от номера валялись на полу. Лев зашел внутрь и поднял их. Дверцы одного из шкафов были открыты. Он с опаской оглянулся и подошел ближе. На вешалках было полно одежды. Насколько он помнил, бомж въезжал вообще без багажа. Чего тут только не было! Комбинезон рабочего, милицейская форма, шубы, пальто, несколько деловых костюмов и рубашек и даже фрак со смокингом. На полках лежали джинсы разных оттенков, футболки и нижнее белье. В нижнем отделении стояли кеды, кроссовки, офисные туфли и даже кирзовые сапоги нескольких размеров. Лев уже ничему не удивлялся. Он зачем-то закрыл дверцы шкафа. Заглянул в соседний: там был точно такой же универсальный комплект женской одежды. Он немного постоял, нервно покусывая губу и оглядывая разгром, который учинил в номере оборотень, потом вышел из номера и пошел на второй этаж. Лестница выходила сразу к двенадцатому и тринадцатому номерам, так что первыми он увидел именно эти две распахнутые двери. Он заглянул в двенадцатый, но там был идеальный порядок. Такое ощущение, что сбежавший тип туда только зашел и сразу же выбежал. Ключи торчали в двери. На вид ничего такого, что тот мог утащить в мусорном мешке, не было видно. Лев машинально положил и эти ключи в карман и обернулся к тринадцатому. Наверное, минуту он стоял, боясь сдвинуться с места. Сначала он думал, что его вырвет, но желудок, видимо, тоже оцепенел от страха. Руки тряслись, по ногам растекалась предательская слабость, а пульс стучал в висках как паровой молот. Так много крови он не видел никогда. Ей были покрыты не только стены, но даже потолок. Сначала он заметил только эти красные пятна. Человеческая психика вообще часто старается игнорировать самое пугающее, обращая внимание сначала на незначительные мелочи. Только потом, проследив куда, словно стрелки, ведут кровавые линии на стенах, он сообразил, что же такое лежит на кровати. Обезглавленное тело. Он даже узнал этого человека, хотя костюм теперь и изменил цвет от крови. Это был самый первый гость, которого он поселил в отель. Тот бодрый уверенный в себе и нагловатый мужчина, что пришел из правой двери и непременно просил номер на втором этаже. Единственный нормальный, пусть и не самый приятный, человек, из всех, кого он тут встречал. Лев сделал шаг назад. Потом второй. Развернулся и побежал вниз. Он забежал за стойку и плюхнулся на стул. Как ни странно, эта символическая стенка, отгораживающая его от посетителей, давала нелепое чувство защищенности. Льва колотила крупная дрожь. Руки до сих пор тряслись, а голова напрочь отказывалась соображать. В первый раз в жизни он увидел труп… да еще какой! «Что же делать…что же делать?» — одна и та же мысль крутилась в мозгу как заезженная пластинка. «Надо позвонить в полицию!» — подумал он, но потом посмотрел на вторую дверь и остановил уже занесенную над телефоном руку. А можно ли сюда вызывать полицию? Быть может ту заинтересует не только труп, а еще кое какие детали? Как он их объяснит? А если не сможет сказать ничего внятного, не арестуют ли его как первого же подозреваемого? Он вскочил со стула, чтобы разбудить хозяйку, но опять тут же остановил себя. Мэри велела не беспокоить ее ни при каких обстоятельствах. Разве не так она сказала? Или это все-таки достаточные неприятности, чтобы прервать ее сон? Его взгляд упал на листок с телефонами, приколотый к стойке с его стороны. «В случае происшествий». И мобильный телефон. По мнению Льва, происшествий было более чем достаточно. Во внезапном приступе истеричной решимости он решил, что должен показать умение разбираться с проблемами и без хозяйки. Он достал мобильник и набрал номер с листочка. Воспользоваться одним из телефонов на стойке он сразу не догадался. — Да? — ответил с той стороны усталый, но кажется молодой женский голос. — Простите, это вас из отеля беспокоят… — Я знаю. Что случилось? — грубо прервали его на том конце. Девушка говорила тихо, терпеливо, но одновременно холодно и раздраженно. Так обычно разговаривают с маленькими неразумными детьми… или с идиотами. — Тут у нас убийство, — выпалил Лев и замолк, не зная, что еще сказать. Информации было очень много, а он был слишком возбужден, чтобы составить из нее какие-то связные предложения. — Сейчас буду, — коротко ответила неизвестная и повесила трубку. Ее голос был вообще лишен каких-либо эмоций. Девушка точно так же с подобной интонацией могла сказать: «Ну окей, и что с того?» Лев растеряно посмотрел на смартфон. Только тут он сообразил, что собеседница на том конце знала откуда был звонок, хотя он воспользовался не служебным телефоном. Бесконечно долгие полчаса Лев то сидел, нервно барабаня ногой по полу, то ходил по холлу взад-вперед, вздрагивая от каждого шороха. Подниматься на второй этаж еще раз было очень страшно. Будить Мэри он все никак не решался. Он вообще старался даже не подходить к двери в коридор. Наконец со стороны Москвы в отель ворвалась какофония улицы, и вслед за ней на пороге появилась невысокая худенькая девушка лет семнадцати. Одета она была в расстёгнутый длинный пуховик какого-то невнятного грязно-серого оттенка, из-под которого выглядывали мешковатый серый свитер, неровно свисающий до середины бедер и тоненькие ножки в черных кожаных штанах. Темно-русые и, как показалось Льву, давно не мытые волосы были по-простому собраны в хвост, свисающий чуть ниже плеч. Выглядела девушка очень усталой, если не сказать изможденной. Никакого макияжа на ней даже близко не было, но из-за темных кругов ее и без того большие желто-карие глаза казались просто огромными. Девушка с порога вцепилась своим острым взглядом в Льва, внимательно оглядев его снизу вверх. На какую-то секунду их глаза встретились, отчего он почему-то смутился. — Новенький? — тяжело вздохнула она на пороге, — Я так и знала. Она прошла в холл, скинула пуховик и небрежно, явно привычным жестом, кинула его поперек стойки ресепшена. Дверь за ней захлопнулась и в отеле опять наступила тишина. Лев растерялся. Он вообще не очень умел ладить с девушками, особенно с такими самоуверенными. К тому же он не мог понять, как вести себя с этой гостьей. Во-первых, она вела себя как хозяйка положения. Она тут явно была своей, в то время как Лев все еще чувствовал себя в этом отеле совсем чужим. Во-вторых, она вроде как «решала проблемы», судя по обещанию на листочке с телефонами. Это означало, что она профессионал в каких-то таких вопросах, которых он пока даже предположить себе не мог. А в-третьих, эта явившаяся по звонку девица ломала все стереотипы и не вписывалась ни в какие шаблоны его скромных знаний о противоположном поле. Лев мысленно делил девиц на несколько вполне понятных ему типов. Большинство из них очень озабочено своей внешностью. Кто-то кичился известными брендами, другие старались собрать красивый наряд из недорогих, но эффектных вещей, но им всем было важно, как они выглядят! Даже те, что из духа противоречия ходили с красной или зеленой шевелюрой, прокалывали пирсингом все что можно и заявлялись на уроки в чем-то нарочито некрасивом, все равно были озабочены своим внешним видом, просто с другим знаком. Не в плюс, а в минус. Существовали еще ботанички, одевающиеся так, как считалось правильным во времена их мам, да «девушки-парни», предпочитающие брутальный стиль. Тоже своего рода протест против яркой женственности школьных модниц. Явившаяся по вызову девушка не принадлежала ни к одной из этих групп. Ей просто было все равно, как она выглядит. Свитер многое познал на своем веку, был многократно постиран, растянут и немного велик. Кожаные брюки явно ценились не за красоту, а за удобство. Судя по потертости, их носили тоже не первый год. Льву показалось, что утром, проснувшись, она просто плеснула себе воды на лицо, на ходу перевязала волосы нелепой канцелярской резинкой, даже не утруждая себя расчесыванием, накинула первую попавшуюся на стуле одежду и выбежала из дома. Это если вообще ложилась спать, а то, судя по впавшим от усталости глазам, она вряд ли спала последние сутки. Девушка заметила царапины от когтей, подошла ближе к стойке, присела на корточки и медленно провела по ним пальцами, точно повторяя траекторию удара оборотня. — Показывай, — не поворачиваясь ко Льву, приказала она. Голос у нее был тоже необычный. Немного низкий, но без мужской хрипотцы. Про себя Лев всегда присваивал каждому голосу свой цвет. Бывали голоса звонкие, как яркие оттенки желтого или салатового. Бывали томные, красные или занудно-болотные. У Ладыгиной, например, голос был розовым. Таким ярким, как ее помада. А вот эта непонятная девушка говорила темно-серым. Почти черным. И он не мог понять отчего такой эффект возникал. Тут Лев спохватился, что так и стоит, глупо разглядывая ее обтянутую свитером тонкую спину: «Она же что-то просила… ах, да… показать место преступления». Он внутренне содрогнулся от мысли, что ему опять надо будет подниматься наверх и смотреть на труп, но проявлять слабость на глазах этой девчонки было стыдно. «Посмотрим еще как она сама среагирует на эту кровищу», — утешал он себя. Он открыл дверь в коридор и автоматически пропустил ее мимо себя. Теперь незнакомка уверенно шла впереди. Расположение номеров она, похоже, знала не хуже портье. Лев невольно еще раз посмотрел на ее фигуру. Девушка была намного ниже его и еле доставала ему до плеча. Сзади ему казалось, что она вообще подросток лет четырнадцати. Возле разгромленного третьего номера на первом этаже девушка остановилась и заглянула внутрь. — Это тут? — с еле уловимой тенью любопытства спросила она. — Нет, на втором. — А вы, я смотрю, здесь сегодня не скучаете, — усмехнулась незнакомка и на ее щеках едва проявились ямочки, — Забавно. Ну ладно, веди. Пока они поднимались по лестнице она несколько раз с шумом втянула носом воздух, слегка прищурилась, улыбнулась и таинственно протянула: «Так, так, так…». На втором этаже девушка повела себя более чем странно. Вид крови ее не то, что не напугал, а даже скорее порадовал. Спокойно по-деловому она прошла в номер, как будто там вовсе и не было никакого трупа, и осмотрелась. Неожиданно прямо в своих черных полусапожках заскочила на залитую кровью кровать и присела на корточки рядом с телом. Лев ждал, что она как эксперты в фильмах наденет резиновые перчатки и начнет собирать улики, но девушка голой рукой провела рукой по тому месту на трупе, где полагалось крепиться голове, а потом поднесла испачканные кровью пальцы к своему маленькому носику и понюхала. Лев вздрогнул. Незнакомка сделала уж совсем немыслимое — взяла и лизнула палец, пробуя кровь на вкус. — Человек, — равнодушно заявила она. Спрыгнула с кровати, еще раз обошла номер, внимательно оглядываясь по сторонам, и, наконец, вышла в коридор. Лев тщательно боролся с тошнотой, боясь, что сейчас испортит девушке не только все улики, но и мнение о себе. Она, кажется, поняла его состояние. — Хватит смотреть на это. Пошли теперь вниз, расскажешь, что тут было, — сказала она, проходя мимо Льва. — А с этим то, что теперь делать? Скорую вызывать? Куда труп девать? — не в силах оторвать взгляд от мертвого тела пробормотал Лев. Девушка остановилась, повернулась к нему и подошла ближе. Лев, с трудом оторвав взгляд от красных пятен и посмотрев на нее, наткнулся на внимательный взгляд ее светло-карих глаз. — Ты совсем дурак? — с легкой иронией спросила она, приподняв одну бровь. — Нет… — ошарашенно ответил Лев. — Ты здесь сколько работаешь? — Второй день. Девушка отвернулась и грязно выругалась. Потом зашла в номер и вышла оттуда с ключами. — Ладно, я все увидела. Можно прибрать. Закрой номер. Лев послушно и с облегчением прикрыл дверь. — На ключ. Он закрыл замок на две щелчка. — Теперь открывай. Делать это совершенно не хотелось, но он послушался. Номер был девственно чист. Ни трупа, ни следов крови. Кровать была заправлена, а мебель сверкала чистотой. — Как это? — только и смог произнести он, моргая от неожиданности. Девушка еще раз тяжело вздохнула, дунула вверх и согнала с глаз непослушную челку. Прикрыла эту дверь, а затем закрыла и двенадцатый номер, тот, что был напротив, и скомандовала: — Пошли вниз. Пока они спускались по лестнице, Лев думал, почему же ему до сегодняшнего дня не приходило в голову, что в штате гостиницы отсутствует такой совершенно необходимый человек, как уборщица? Номера же надо убирать после каждого гостя. Не сама же хозяйка это делает. Ответ, выходит, был очень прост. Только поверить в него было сложно. Удивляться чему-либо он уже не мог. На первом этаже девушка терпеливо подождала пока он закроет на ключ и третий разгромленный номер.