Вот только тащить с собой эту идиотскую плошку совершенно не хотелось. Парень остановился, вытащил из-за пазухи носовой платок и пересыпал на него содержимое миски, аккуратно стянул все в узел и засунул за пазуху - потом можно будет решить, отдать смесь трав свояченнице ратмана или забрать с собой, как доказательство для Храма, что в Бильхофштайне творится запрещенное колдовство. Сама плошка полетела за спину. Если кто и подберет, туда ей и дорога. А разобьется, ничего страшного. Через несколько минут Сигенот Шварц стоял перед домом кузнеца. Ласково потрепав по голове выскочившего на порог мальчишку, секретарь поинтересовался: -Ганс, господин Таузиг никуда не уходил? Восьмилетний мальчишка поднял на него огромные глаза: -Нет, а должен был? -Нет, что ты. Следующая улыбка досталась старшей дочери господина Йенча. Хильдейда, что ни говори, была девицей статной, красивой, так что на этот раз эмоция была честной. А вот сама дочь кузнеца, кажется, была совершенно не расположена отвечать на знаки внимания - даже добрым взглядом не ответила, подхватила пустое ведро и убежала к колодцу. -Ну и куда ты ходил? - встретил Сигенота ворчливым вопросом Таузиг. -Воздухом свежим дышал! Ответ был глупым, но ничего умнее с первого раза придумать не удалось. -Ну и как? Надышался? - фыркнул ратман и, не дожидаясь ответа, шагнул мимо секретаря к окну: мужчина все продолжал бояться, что злобный колдун все следит за ним. Сигенот опустил голову, пряча косую усмешку - что бы стало с ратманом, узнай он, что тот, кто приходил к нему узнавать по поводу дома - уже здесь, в Бильхофштайне? Таузиг осторожно отодвинул занавеску, выглянул в окно. Время было самое подходящее. Сигенот шагнул к ратману, охнул и обеими руками вцепился в плечо мужчине. Всего на мгновение, но этого было достаточно. Ратман резко дернул плечом: -С ума сошел? За меня хвататься?! -Простите, господин Таузиг! Я не специально! - зачастил секретарь, склоняя голову и пряча улыбку. - Нога подвернулась! -Смотри, куда идешь! -Да-да-да, конечно! - секретарь пугливо отступил на шаг. Дело было сделано. Крошечный, едва заметный глазу, пузырек воздуха уже проник в кровь. К вечеру он, увеличившись в несколько раз в размерах, доберется до сердца. До утра ратман не доживет. Конечно, все это было сработано весьма топорно, но кто ж виноват, что под рукой не оказалось кольца с запертым внутри воздушным стихиалем. Кровь сильфов - вещь, конечно, хорошая, но для того, чтоб получалась более тонкая работа, напиток нужно пить регулярно, определенными порциями... У Сигенота такой возможности не было. А теперь пора решить, останется ли в живых или последует за ратманом его свояченница. С одной стороны, слишком много смертей за короткое время моожет привлечь ненужно внимание, а с другой - Сигенот прекрасно слышал рассказ Таузига инквизитору. Женщина слишком много знает... И на создание еще одого пузырька воздуха выпитой крови воздушного стихиаля должно хватить. Кузнеца, его дочь и сына можно не трогать. Мальчишка - еще ребенок, девушка - падчерица будущей покойницы и вряд ли ей рассказывали что-то важное, ну, а кузнец... Две - еще ладно, а три смерти в одном доме вызовут слишком много ненужных вопросов. Сигенот дождался, пока ратман выйдет из комнаты, вытащил из-за пазухи платок. Интересно, в чем заключается магия ведьмы? Можно ли будет привязать к платку воздушную волну от сильфа - чтоб создать такую же воздушную закупорку сосудов для свояченницы ратмана - или придется придумать что-то новое? Для госпожи Аотни Метцель весь день прошел в хлопотах. К следующему утру она уже и думать забыла про приходившего к ней посетителя. Сейчас намного важнее было подготовить сына в дорогу. Только приехал, только появился впервые за столько лет - и опять уезжает... Сердце сжалось от тоски. Женщина мотнула головой, отгоняя ненужные сейчас слезы, просящиеся на глаза, и шагнула к водяному колдуну, уже готовому вскочить в седло. -Будь осторожен... Мужчина обернулся, и, убрав ладони с луки седла, шагнул к матери. Обнял ее и тихо шепнул: -Я вернусь, я обязательно вернусь. По крайней мере, теперь ему было, куда возвращаться. Деревенская ведьма улыбнуась сквозь слезы, встретившись взглядом с теплыми карими глазами сына, мягко отстранилась от него и повернулась к Эрменгильде. Девушка так и осталась в мужском платье - все-таки нужно было еще добраться до Борна, и, поскольку на дорогах всегда опасно, лучше было оставить все как есть. Честно говоря, сама госпожа фон Оффенбах была против того, чтобы сейчас с ними ехали еще и наемники - для охраны можно было согласиться на помощь лорд-манора - но сейчас, похоже, был такой случай, когда проще было уступить Кеннигу. Деревенская ведьма медленно подошла к девушке и ласково улыбнулась ей: -И ты будь осторожна. У тебя редкий Дар. И Талант опасный. Эрменгильда округлила глаза: -Да я же ничего и не умею толком... Женщина только рассмеялась: -Талант нужно развивать. А ты уже сейчас способна снимать последствия чужой магии... Винтар мысленно выругался: это ж надо быть таким таким идиотом. Надо было сразу догадаться! Несколько ведь раз отпускала та слабость, что нахлестывала после колдовства. Понятно теперь, что за дар у Эрменгильды кроме способности чувствовать магию. А у госпожи Метцель ласковое слово и для Кайо нашлось: -У тебя очень сильный дар, - женщина ласково потрепала мальчишку по голове: - захочешь поучиться, двери моего дома всегда открыты для тебя. Ученик рейтара замер, задумчиво кусаю губу, а затем резко кивнул: -Я понял. Мадельгер усиленно делал вид, что и не слушает, кто там о чем разговаривает - тем более, что разноглазый как раз подтягивал подпругу, а потому можно было спокойно притворяться, что тебя ничего не интересует. А вот Барнхельм от едкого комментария не удержался: -Куда мир катится! Вокруг одни маги да колдуны! Один я нормальный! Услышавшая его ведьма только фыркнула в ответ: -"Нормальный" - это в смысле "обычный"? Грех называться таким прямому потомку Тенгиля Гадюки. -Кого?! - поперхнулся Росперт. Это имя он слышал впервые. Женщина рассмеялась: -В следующий раз расскажу. Оффенбах наконец запрыгнул в седло, оглянулся на своих спутников: -Поехали? ...Ведьма еще долго стояла у калитки, провожая уезжающих взглядом. Черная кошка сидела у ее ног, обвив лапки хвостом. Всадники скрылись за поворотом, и Лутта подняла голову и тихо вопросительно мяукнула Аотни Метцель бросила на нее взгляд: -Ну и что ты здесь сидишь? - напустилась она на ундину. - Собиралась за ним идти - иди! Кошка вальяжно встала и, по-королевски независимо вильнув кончиком хвоста, - мол, я сама это придумала, и вашего разрешения мне не надо - выскользнула на улицу. Пробежала несколько эллей и растаяла в воздухе облачком пара. Словно и не было ее.