Я обещал кончить ей в рот и так бы и сделал, но я не был засранцем. Пусть Айрленд делает минет как порнозвезда, но она еще и женщина, которую я уважал, поэтому я счел себя обязанным ее предупредить. – Айрленд, детка… блин… я сейчас… кончу… Однако она не отодвинулась. Я готов был повторить – вдруг она не расслышала. Когда я поглядел вниз, глаза Айрленд были закрыты, но, что-то почувствовав, она посмотрела на меня. – Детка, я сейчас кончу… Она ответила тем, что всосала меня так глубоко, что я мог и не вернуться (да не очень и хотелось). Глотка Айрленд Сент-Джеймс стала моей нирваной, которую я не желал покидать. Но на этот раз она меня точно расслышала и дала мне это понять. Она хотела, чтобы я кончил ей в рот, и я с восторгом согласился. Простонав ее имя и сделав еще одно движение, я замер и отпустил себя, заполнив ее рот нескончаемым потоком. Потом у меня едва хватило сил поднять ее на ноги. – Господи, Айрленд, где ты этому научилась? – Но я тут же покачал головой, которая еще здорово кружилась. – Не надо, не отвечай, я не хочу знать. Айрленд хихикнула. – Я же говорила, я люблю смотреть, как мужчинам доставляют удовольствие. Вот и подсмотрела кое-что. Я уставился в потолок, мысленно поблагодарив бога. Любой другой ответ – не про видео – меня бы очень покоробил. – Ты не могла бы получиться лучше, даже если бы я сам тебя создавал. – Кстати, я принимаю противозачаточные, – она улыбнулась. И я понял, что ночка будет долгой. Айрленд Я где-то читала, что среднее время прелюдии составляет четырнадцать минут. В начале отношений у пары на предварительные ласки уходит, конечно, чуть дольше, но я никогда еще не проводила два часа за петтингом, не переходя к сексу, даже когда стало ясно, что прелюдия и окажется собственно событием. Но Грант никуда не торопился, и мне это очень и очень понравилось. После того, как я проявила инициативу, он отплатил мне сторицей, доставив два оргазма подряд своим умелым языком. Потом мы говорили, а он ласкал мое тело. Я думала, ему нужно время восстановиться, но когда я уютно прильнула к нему и ощутила крепкую эрекцию, то поняла – причина не в этом. Грант пристально смотрел мне в лицо, когда касался моего тела и рассказывал обо всем, что хотел бы со мной сделать – поводить членом между грудей и кончить мне на шею, взять меня сзади, завязать мне глаза, привязать к кровати. Два мощных оргазма должны были меня удовлетворить, но чем больше Грант говорил, тем сильнее становилось во мне желание принять его внутрь. Грант спустился с поцелуями по моему телу до пальцев ног и принялся щекотно всасывать кожу, поднимаясь обратно. Мое тело вибрировало, когда он снова начал целовать меня в губы. Мне было досадно, что Грант не казался обуреваемым таким же желанием, как я, поэтому я поставила себе целью заставить и его гореть как в лихорадке. Грант покрывал поцелуями мою шею, когда я подтолкнула его, уложив на спину, и уселась сверху. Прильнув к его губам поцелуем, я немного опустила бедра, так что мой влажный центр уперся в кончик его эрекции, и начала тереться о него, целуя все более страстно. Это помогло – одним быстрым движением я оказалась на спине, и Грант снова навис надо мной, только на этот раз выглядел куда более нетерпеливым. Моя торжествующая улыбка вызвала у него рычание: – Я пытался не спешить! Я прикоснулась ладонью к его щеке. – Я не хочу медленно, я хочу сильно. И немедленно. Грант пробормотал проклятия, шаря по тумбочке. Нащупав свой бумажник, он вытащил оттуда кондом, бросив остальное на пол, и надел презерватив в рекордное время. Снова нависнув надо мной, он заглянул мне в самую глубину глаз. – Ты… – он покачал головой, – …просто невероятная. Я потянула его к себе, так что наши губы соприкоснулись, и заговорила ему в рот: – Каждый раз, как я смотрю на тебя, я испытываю возбуждение и страх. Сейчас я хочу только возбуждения. Грант, не отводя взгляд, резко вошел в меня. – Блин, – он сглотнул, – ты такая влажная… Он медленно двигался взад и вперед, немного растягивая меня с каждым разом. Хотя я была возбуждена и уже успела узнать, какой он толстый и длинный, раз он побывал у меня во рту, прошло уже довольно много времени с тех пор, когда я в последний раз была с мужчиной. Телу требовалась некоторая стимуляция, чтобы принять его целиком. Руки Гранта дрожали, пока он пристраивался, и когда он наконец вошел в меня полностью, то застонал. Звук был таким утробным и диким, что у меня по рукам и ногам побежали мурашки. Грант прервался и нежно поцеловал меня, а потом, неотрывно глядя в глаза, отымел так, как я мечтала – жестко, грубо и по-настоящему. С каждым разом он входил все глубже и сильнее, пока единственными звуками в комнате не стали мои стоны и влажные шлепки наших тел. Запустив пальцы в волосы Гранта, я повторяла его имя снова и снова, чувствуя приближение слепящей, пульсирующей волны. Дыхание Гранта тоже стало сбивчивым. – Блин, ты… такая чудесная, такая… хорошая, – отрывисто говорил он сквозь зубы. – Не останавливайся… Да… Да… О… О-о-о! – В этот раз оргазм был сравним с мощным ударом, и все слова, которые я силилась подобрать, сразу забылись вместе со страхами, мучившими меня. Грант закрыл глаза – мышцы на щеках мелко двигались, вены на шее вздулись, – ускорил темп и не переставал, когда меня захлестнуло волной блаженства. Когда я запульсировала вокруг него, Грант взревел: – Бли-и-ин! И, судорожно поддав бедрами, глубоко вошел в меня. Через секунду он поцеловал меня в шею и продолжал двигаться уже медленнее. Откинув мокрую прядь с моего лба, он улыбнулся, глядя на меня сверху вниз. – Все, милая, я пропал. Теперь я знаю, как хорошо быть в тебе, и уже не перестану мечтать снова оказаться внутри. Я улыбнулась. – Ничего, ты мне там нравишься. Он легонько поцеловал меня и кивнул. – Я тоже тебя там оценил. * * * На следующий день мы проспали. Вернее, не совсем так: проспать означает спать дольше обычного, а мы заснули на рассвете и проснулись спустя два часа от звука моего мобильного, поэтому, можно сказать, не выспались. Приоткрыв один глаз, я провела пальцем по экрану. – Алло? – Почему ты не спустилась? Черт, Миа же со своим бранчем!.. Я приподнялась на локте. – А который час? – Бранч начался двадцать минут назад. – Ах ты ж… Слушай, я, кажется, проспала. – Проспала или тебе всю ночь не давали спать? – И то, и другое. Из-за восторженного визга Мии мне даже пришлось отодвинуть трубку от уха. Грант шевельнулся, и я прикрыла рукой телефон. – Это Миа. Мы опоздали на бранч. – Скажи, что мы не придем. Я полакомлюсь тобой вместо бранча. Конечно, Миа все расслышала, хоть я и прикрывала динамик, и заорала: – Немедленно иди сюда! Я требую подробностей! Грант забрал у меня телефон и сказал моей подруге, глядя на меня: – Нам нужно двадцать минут, чтобы принять душ… Уперевшись взглядом в мою обнаженную грудь, он добавил: – А лучше тридцать. Я не представляла, что ответила Миа, но Грант провел пальцем по экрану, закончив звонок, и зарылся лицом в мою шею: – Доброе утро. Я не сомневалась, что на моем лице цветет глупейшая улыбка, но мне было все равно. – Утро доброе! Его рука скользнула у меня между ног, и пальцы прошлись по моим припухшим складкам.