После этого Эмили запрыгнула в машину и направилась домой, чтобы предупредить Дэниела о надвигающейся буре и подготовить дом к ней. Дэниел был в бальном зале, который теперь обрел совсем другой вид. Свет, проливающийся сквозь витражные окна, отражался на стенах, которые выглядели еще прекраснее, если это вообще возможно, вместе с хрустальной люстрой, которую они отмыли и подвесили под потолок. Дорога в бальный зал создавала ощущение погружения в глубокое синее море, в сказку. – Я только что услышала в городе, что надвигается сильная буря, – сказала Эмили Дэниелу. Он прервался. – Насколько сильная? – Что ты имеешь в виду? – раздраженно спросила Эмили. – Я имею в виду, настолько сильная, что нужно задраить люки? – Думаю, да, – сказала она. – Хорошо. Нужно заколотить окна. Эмили находила странным опять заколачивать окна фанерой после того, как три месяца назад они вместе снимали ее. С тех пор между ними многое изменилось. Совместная работа над домом создала между ними связь. Их обоюдная любовь к дому сблизила их. Это, а также боль, которую они оба чувствовали после исчезновения отца Эмили. Как только дом был готов и первые капли дождя начали покрывать асфальт пятнами, Эмили заметила, что Дэниел все время выглядывает через отверстие в фанере. – Ты же не собираешься вернуться в сторожевой домик, правда? – спросила она. – Потому что этот дом намного прочнее. В свое время он пережил не одну бурю, не то, что твой хрупкий маленький сторожевой домик. – Мой сторожевой домик не хрупкий, – возразил Дэниел, ухмыляясь. В этот момент небеса разверзлись и дождь стеной стал бить по дому. Звук был впечатляющим и напоминал барабанный бой. – Ничего себе, – сказала Эмили, подняв брови. – Никогда раньше не слышала ничего подобного. Шум дождя сопровождался внезапными порывами завывающего ветра. Дэниел еще раз выглянул через отверстие, и Эмили вдруг поняла, что он смотрит на сарай. – Ты переживаешь за проявочную? – спросила она. – Ага, – вздохнув, ответил Дэниел. – Забавно. Я не был там уже много лет, но мне становится грустно от мысли о том, что буря разрушит ее. Вдруг Эмили вспомнила о бродячей собаке, которую встретила там. – О боже! – воскликнула она. Дэниел встревожено посмотрел на нее. – В чем дело? – Там, в сарае, живет бродячий пес. Мы не можем оставить его там в бурю! А вдруг сарай завалится и раздавит его? – Эмили запаниковала от этой мысли. – Все в порядке, – сказал Дэниел. – Я приведу его, а ты оставайся здесь. – Нет, – сказала Эмили, схватив его за руку. – Тебе не стоит ходить туда. – Ты хочешь оставить там собаку? Эмили не знала, что делать. Она не хотела подвергать Дэниела опасности, но в то же время не могла оставить беззащитное животное в бурю. – Давай приведем собаку, – ответила Эмили. – Только я пойду с тобой. Эмили нашла несколько дождевиков и сапоги, и среди них было две пары по размеру. Когда Эмили открыла входную дверь, небо пронзила вспышка молнии. Она ахнула от ее мощи, а затем услышала громкий раскат грома. – Кажется, гроза прямо над нами, – крикнула она Дэниелу, но ее голос заглушил грохочущий гром. – Тогда мы выбрали самый удачный момент, чтобы выйти, – саркастически ответил он. Они пробирались через газон, втаптывая аккуратно постриженную траву в грязь. Эмили знала, как Дэниел заботится о дворе, и понимала, что ему, должно быть, больно от того, что он разрушает его с каждым своим тяжелым шагом. Дождь, бьющий в лицо Эмили и вызывающий жгучую боль, внезапно пробудил память, которая поразила ее сильнее, чем завывающий вокруг ветер. Она вспомнила, как совсем маленькой вышла с Шарлоттой на улицу в грозу. Отец предупредил их, чтобы они не отходили далеко от дома, но Эмили убедила младшую сестру пойти чуть дальше. Затем началась гроза, и они потерялись. Они обе были напуганы и плакали, всхлипывая, когда ветер пронизывал их маленькие тела. Они вцепились друг в друга, крепко взявшись за руки, но от дождя ладошки были скользкими, и в какой-то момент рука Шарлотты выскользнула из руки Эмили. Эмили застыла от воспоминания о Шарлотте, возникшего у нее в голове. Она чувствовала, будто снова там, вновь переживая этот момент, когда она была испуганной семилетней девочкой, вспоминая жуткое выражение лица их отца, когда она сказала ему, что Шарлотта потерялась, что она потеряла ее в грозу. – Эмили! – закричал Дэниел, но его голос практически полностью заглушался ветром. – Пошли! Она переключила внимание на ситуацию и последовала за Дэниелом. Наконец они добрались до сарая, чувствуя, будто пробрались сквозь огромную болотистую дикую местность, чтобы добраться туда. Крышу уже снесло силой ветра, и Эмили понимала, что сарай долго не простоит. Она показала Дэниелу дыру, и они вместе протиснулись внутрь. Дождь продолжил бить по ним сквозь дырку в крыше, и Эмили огляделась и увидела, что сарай заполняется водой. – Где ты видела собаку? – крикнул Дэниел Эмили. Несмотря на то, что на нем был дождевик, он выглядел промокшим до ниточки, а его волосы прилипли к лицу. – Она была здесь, – сказала она, направляясь в темный угол сарая, где она видела собаку, когда уходила. Но когда они добрались до места, где Эмили надеялась найти собаку, их ждал сюрприз. – О боже! – воскликнула она. – Щеночки! Глаза Дэниела удивленно расширились, когда он увидел розовых, голых, извивающихся щенков. Они были новорожденными, возможно, им и дня не было. – Что мы будем с ними делать? – спросил Дэниел, вытаращив глаза. – Положим в карманы? – ответила Эмили. Там было пятеро щенков. Они разложили по одному в каждый карман, а затем Эмили взяла самого маленького на руки. Дэниел позаботился о маме-собаке, которая пыталась ухватить их зубами, явно недовольная, что они потревожили ее щенков. Стены сарая дрожали, пока они выбирались через дырку в стене с пищащими щенками в карманах. Когда они выходили из сарая, Эмили видела, как дождь разрушает его изнутри, и поняла, что он не выдержит бурю, как и коробки с фотоальбомами ее отца, фотографии, сделанные Дэниелом в подростковом возрасте, старое оборудование, которое могло быть ценным для коллекционеров. От этой мысли ее сердце сжалось. Хотя она забрала одну из коробок в дом, в сарае оставались еще три, набитые фотоальбомами отца. Она не могла смириться с утратой этих бесценных воспоминаний. Вопреки здравому смыслу, Эмили рванула к месту, где лежали коробки. Она знала, что в них лежат и фотографии Дэниела, и фотографии ее отца, и та, что лежала сверху, была наполнена фотоальбомами ее отца. Она поместила щенка на верхнюю коробку и взяла ее в руки. – Эмили, – крикнул Дэниел. – Что ты делаешь? Нужно выбираться, пока все не обвалилось. – Иду, – крикнула она в ответ. – Просто не хочу их оставлять. Она попыталась взять еще одну коробку, втискивая ее перед первой и придерживая их подбородком, но они были очень тяжелыми и объемными. Она никак не могла спасти все коробки с фотографиями. Дэниел подошел к ней. Положив маму-собаку на пол, он сделал для нее поводок из веревки. Затем он взял две коробки с семейными фотографиями Эмили. Теперь у них были все три коробки с фотографиями ее отца, но не было ни одной с фотографиями Дэниела. – А как же твои? – воскликнула Эмили. – Твои важнее, – твердо ответил Дэниел. – Только для меня, – ответила Эмили. – Как насчет… Прежде чем она смогла договорить, сарай издал жуткий треск. – Идем, – сказал Дэниел. – Нужно идти. Он не дал Эмили шанса поспорить, сразу же ринувшись к выходу с бесценными фотографиями ее семьи в руках, которые он спас, пожертвовав своими. Эта жертва тронула Эмили, и она не понимала, почему он поставил ее интересы выше собственных. Когда они выбирались через дырку в сарае, капли дождя неистово били по ним. Эмили с трудом могла двигаться из-за сильного ветра. Она боролась с ним, медленно пробираясь по газону. Внезапно сзади послышался громкий треск. Эмили вскрикнула от неожиданности и, обернувшись, увидела, что огромный дуб, который рос рядом с домом, упал прямо на сарай. Упади он минутой ранее, они оба пострадали бы. – Это было близко, – закричал Дэниел. – Нам лучше поскорей возвращаться в дом. Они прошли по газону к задней двери. Когда Эмили открыла ее, ветер сорвал ее с петель и понес по двору. – Быстро в гостиную, – сказала Эмили, закрывая дверь между кухней и гостиной. Она насквозь промокла и оставляла за собой огромные мокрые пятна на полу. Они зашли в гостиную и положили собаку с щенками на ковер у камина. – Можешь разжечь камин? – попросила Эмили Дэниела. – Они, должно быть, замерзли. Она потерла руки, чтобы согреться. – По крайней мере, я замерзла. Без единого возражения Дэниел приступил к работе. Через пару минут комнату освещал яркий огонь. Эмили помогла щенкам найти маму. Они принялись сосать молоко, чувствуя себя более расслабленно в новой обстановке. Но один щенок не кушал.